Большие карие сильно подведенные глаза на мгновение остановились на ней.
— Что вам от меня нужно? — спросила женщина, все еще не открывая дверь.
— Прошу вас, откройте, мисс Кой, — тихо ответил Квин. — Вряд ли вы заинтересованы в том, чтобы ваши соседи слышали наш разговор.
Женщина сняла цепочку и, распахнув дверь, быстро отступила в сторону. На ней был зеленый домашний халат, который она придерживала рукой, посматривая то на Квина, то на Джесси. Корни ее волос золотистого цвета были зеленоватыми, а косметика на лице не могла полностью скрыть выражения усталости и горечи. Она была обута в темно-зеленые сандалии, из которых виднелись ногти, покрытые лаком золотистого цвета.
Квин снова закрыл дверь на цепочку.
— Извините, мисс Кой, что мы к вам так врываемся, но иначе ничего нельзя было сделать. Я — инспектор Квин, а это — мисс Шервуд. Где бы мы могли переговорить?
— Но в чем дело? — Конни Кой теперь уже не скрывала испуга.
— Там у вас гостиная?
Квин быстро прошел через крохотную чистенькую кухню в большую гостиную.
— Да вы не бойтесь, мисс Кой, — мягко сказала Джесси.
Женщина озадаченно посмотрела на Джесси, потом засмеялась.
— У меня еще никогда не бывали полицейские. Вы — женщина-детектив?
— Я медицинская сестра и няня.
Конни Кой словно остолбенела, но потом взяла себя в руки.
— Может быть, вы пройдете сюда? — пригласила она и отошла в сторону.
Джесси и Конни Кой прошли в гостиную, а Квин осмотрел спальню и ванную. На кровати и на полу стояли огромные чемоданы, повсюду лежали вечерние платья.
— Что вы ищете, инспектор? — спросила Кой.
— Я просто хочу убедиться, что мы — одни, — хмурясь, ответил Квин и возвратился в гостиную.
Даже внешний вид этой комнаты говорил, что здесь живет артистка. Ничем не примечательная современная мебель была обита яркой материей, а на спинку софы был брошен кусок пестрой восточной ткани. Около большого, во всю стену, окна стояло пианино цвета слоновой кости с позолотой. Окно было распахнуто, тяжелые занавеси из ярко-красного бархата раздвинуты, стены покрывали многочисленные фотографии с автографами, в основном — музыкантов джаз-оркестров; но вместе с ними висело несколько репродукций с картин Дега, изображавших балерин, солнечный пейзаж Дюфе, а также два небольших, похожих на старинные, японских эстампа, написанных нежными, мягкими тонами. Из египетской медной вазы, стоявшей на доске декоративного камина, клонились увядшие красные розы. Часть одной стены занимали полки, от пола до потолка набитые книгами и грампластинками. Здесь же стояли стереофонический проигрыватель, телевизор и маленький бар.
— Я, к сожалению, не могу предложить вам выпить, — сказала Конни Кой, вымученно улыбаясь. — В доме у меня ничего нет: я только сегодня вечером вернулась в город. Прошу вас, садитесь.
Джесси села на кушетку у столика со стеклянной крышкой, на металлических ножках. На нем лежала книга, и Джесси мысленно спросила себя, о чем она.
Конни Кой, по-прежнему держась напряженно, опустилась в мягкое кресло с высокой спинкой.
Инспектор Квин подошел к камину, потрогал лепесток розы, упавший на металлическую подставку для дров, а затем резко повернулся к хозяйке квартиры.
— Мисс Кой, когда вы в последний раз видели своего ребенка?
Суровый тон, которым был задан вопрос, подействовал на Джесси, как удар. Она сердито посмотре-
ла на Квина, но он не спускал взгляда с Конни Кой. Джесси тоже взглянула на нее.
Хозяйка квартиры побледнела, но сохраняла самообладание. «Она ожидала этого вопроса», — подумала Джесси.
— Ребенка? Не понимаю, о чем вы говорите.
— Мисс Кой, — сухо и невыразительно продолжал Квин. — Месяцев семь-восемь назад вы сняли эту квартиру под фамилией миссис Артур Дим-мсдейл, хотя никакого Артура Диммсдейла не существует. Затем, в период до мая этого года, вас разыскал адвокат по фамилии Финнер. Вы были в положении, и он предложил позаботиться о вас при условии, что родившегося ребенка вы продадите ему. Он сообщил вам, что возглавляет фирму, занимающуюся устройством незаконнорожденных или внебрачных детей, и примет меры к передаче вашего ребенка в очень хорошую семью, таким людям, которые не могут иметь собственных детей и хотят взять младенца на воспитание. Финнер пообещал не только проделать все юридические формальности, но оплатить расходы и сверх того выдать вам крупную сумму денег. Вы согласились, так как находились в отчаянном положении. Финнер посоветовал вам обратиться к гинекологу с солидной репутацией, причем назваться «миссис Уиллис П. Экзетер», под этой же фамилией он направил вас в родильный дом. Произошло это двадцать шестого мая. На следующий день вы родили мальчика, весом в шесть фунтов десять унций, с голубыми глазами и светлыми волосами. Третьего июня вы выписались из родильного отделения больницы вместе с ребенком и передали его Финнеру. Финнер выплатил вам обещанную сумму и забрал ребенка... Ну, теперь вы будете отвечать на мои вопросы?
— Я швырнула деньги прямо в его жирную физиономию!
Конни Кой закрыла лицо руками и разрыдалась.
Джесси хотела было броситься к ней, но инспектор отрицательно покачал головой, и она осталась сидеть.
— Простите меня, пожалуйста, — попросила Конни Кой и перестала плакать так же внезапно, как и начала. — Да, действительно, я находилась в отча-
янном положении. Этот мерзавец Финнер все время крутился в клубе, в котором я тогда выступала. Не знаю, каким образом ему стало известно, что я жду ребенка. Наверное, одна из девиц, выступавших вместе со мной, заподозрила меня и продала ему эту информацию. Что вы еще хотите знать?
— Когда в последний раз вы видели своего ребенка? Утром третьего июня?
-Да.
Кой сжимала лежавшие на коленях руки и кусала губы.
— Скажите мне вот что: где вы были в субботу двадцатого августа, в полдень?
— В Чикаго, — безжизненно ответила Кой. — Я только что вернулась оттуда — три недели выступала там в клубе «Интайм».
— Вы можете припомнить, что делали в ту субботу в полдень?
— Конечно. Готовилась к выступлению в концерте по телевидению, организованном рекламным агентом клуба.
— И как долго вы находились в телестудии?
— Весь день, так как концерт начался только в половине пятого.
Впервые лицо Квина несколько смягчилось.
— Лучшего алиби и не придумаешь. Я рад за вас. Кой удивленно взглянула на инспектора.
— Что вы хотите сказать, инспектор? Какое алиби?
— В субботу двадцатого августа, во второй половине дня, А. Бэрт Финнер был убит в своей конторе на Восточной 49-й улице в Нью-Йорке.
— Финнер... убит?
— А вы не знали, мисс Кой?
— Нет! Финнер убит! Кто это сделал?
— Чтобы узнать это, мы и пришли к вам, — мягко ответил Квин.
— Понимаю. Вы думали, что его убила я... Надеюсь, вы никогда не поймаете ту, которая его убила, ибо ей за это нужно дать медаль! Вы, возможно, не знаете Финнера так, как мне пришлось его узнать. Это было самое подлое существо из числа когда-либо ползавших по земле — отвратительный, разжиревший паразит. Он не просто зарабатывал деньги на
торговле детьми, но получал от этого какое-то удовольствие. Это был настоящий подлец и мерзавец.
Конни Кой говорила с ненавистью и ожесточением, и Квин не прерывал ее. Заметив, что он молчит, она остановилась.
— Вы чего-то не договариваете, — сказала она после паузы. — Может быть, убийство Финнера имеет какое-то отношение к моему ребенку?
— Мисс Кой... — начал было инспектор, но запнулся. Помолчав, он продолжал: — Мисс Кой, следовательно, вы ничего не знаете и о своем ребенке?
— О моем ребенке? А что я должна о нем знать? — Кой сжала подлокотники кресла. — Что, инспектор?
— Разве вам неизвестно, кто купил у Финнера вашего ребенка?
— Нет. Это было одним из условий сделки. Я подписала много всяких документов, которые мне подсунул Финнер: обещание не пытаться узнавать, кто приемные родители моего сына, обещание вообще не разыскивать его... — Кой вскочила. — Вам известно, кто они? Кто, кто, скажите! Скажите, я умоляю!..
— Миллионеры из Массачусетса с летней резиденцией в штате Коннектикут и с зимней квартирой в Нью-Йорке — мистер и миссис Элтон К. Хамфри.
Конни Кой не мигая уставилась на Квина. Потом подбежала к столику и жадно схватила сигарету из открытой коробки, задев лежавшую на нем книгу, которая упала Джесси на колени. Отвернувшись, Конни принялась яростно чиркать настольной зажигалкой.
— Расскажите мне остальное, — попросила она. — Хамфри купили у Финнера моего ребенка, а что произошло потом? Я чувствую, что что-то произошло. Что именно, инспектор?
Квин взглянул на Джесси.
— Ну что же, мисс Кой, я вам скажу...
— Нет, Ричард, это сделаю я. — Джесси поднялась и, держа в руках книгу, подошла близко щине. — Хорошенько затянитесь, мисс Кой, — посоветовала она. — Вам предстоит выслушать очень тяжелое известие. Я нянчила вашего ребенка в семействе Хамфри, и сейчас он мертв...
Джесси дотронулась до плеча Кой.
Конни Кой раскрыла рот, не выпуская тлевшей сигареты. Джесси осторожно взяла сигарету и положила в пепельницу.
— Теперь уже можно сказать вам и все остальное, — пробормотал Квин. — Ваш ребенок убит.
— Убит?..
Джесси и Квин бросились к Кой, но она их оттолкнула и, словно слепая, ощупью добрела до кресла, села на краешек, сжала опущенные между колен руки и уставилась куда-то ничего не видящими глазами.
Джесси торопливо сходила на кухню и принесла стакан воды.
— Выпейте.
С тем же бессмысленным взглядом Конни Кой механически отпила несколько глотков.
— Довольно, — наконец сказала она. — Убит! Когда это произошло?
— Вечером в четверг первого августа, то есть уже больше трех недель назад. Вы читали что-нибудь в газетах о смерти ребенка по имени Майкл Стайлс Хамфри на острове Нэр в штате Коннектикут?
— Это так они его назвали? Майкл. А я его всегда звала просто Крошка. Я хочу сказать — в мыслях. Майкл... — Она недоуменно покачала головой, словно имя Майкл ничего ей не говорило. — В газетах? Наверное, нет. В четверг вечером первого августа... Я выехала в Чикаго пятого... В ту пятницу я была очень занята упаковкой вещей и не покупала газет. Да и вообще все это время не видела нью-йоркских газет. — Она вновь покачала головой, но на этот раз с яростью. — Убит!.. И все это время я обманывала себя рассуждениями, что я поступила так только ради него, и как хорошо, что он никогда не узнает, что был незаконнорожденным. Он вырастет большим, счастливым, хорошо обеспеченным... А его убили. Когда ему исполнилось всего лишь два месяца. — Кой истерически засмеялась. — В каком же сумасшедшем мире, в каком ужасном мире мы живем...
Конни Кой откинула голову и дико расхохоталась. Джесси не останавливала ее, и через некоторое время истерика прекратилась.
— Очень жаль, что я не могу дать вам сейчас рюмку крепкого вина, — заметила Джесси и, закурив сигарету, вставила ее Конни Кой в рот. — Может быть, сварить вам кофе?
— Нет, спасибо. Я уже пришла в себя. — Казалось, что она полностью владеет собой, и не было никакой истерики, и она не смотрела так бессмысленно в одну точку. — Давайте внесем полную ясность. Богатая чета Хамфри купила у Финнера моего ребенка, который затем был убит, а через две недели убили Финнера. Не понимаю, какая тут связь.
— Мы еще не знаем, за что был убит этот гангстер, Конни. — Инспектор пододвинул стул и сел около женщины. — Однако мы думаем, что Финнера устранили потому, что он был единственным человеком, осведомленным о настоящих родителях ребенка. Вы говорите, что не знаете, каким образом Финнеру стало известно о вашей беременности, и высказали предположение, что об этом сказала ему одна из артисток ночного клуба. Какие у вас есть основания для такого предположения?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
— Что вам от меня нужно? — спросила женщина, все еще не открывая дверь.
— Прошу вас, откройте, мисс Кой, — тихо ответил Квин. — Вряд ли вы заинтересованы в том, чтобы ваши соседи слышали наш разговор.
Женщина сняла цепочку и, распахнув дверь, быстро отступила в сторону. На ней был зеленый домашний халат, который она придерживала рукой, посматривая то на Квина, то на Джесси. Корни ее волос золотистого цвета были зеленоватыми, а косметика на лице не могла полностью скрыть выражения усталости и горечи. Она была обута в темно-зеленые сандалии, из которых виднелись ногти, покрытые лаком золотистого цвета.
Квин снова закрыл дверь на цепочку.
— Извините, мисс Кой, что мы к вам так врываемся, но иначе ничего нельзя было сделать. Я — инспектор Квин, а это — мисс Шервуд. Где бы мы могли переговорить?
— Но в чем дело? — Конни Кой теперь уже не скрывала испуга.
— Там у вас гостиная?
Квин быстро прошел через крохотную чистенькую кухню в большую гостиную.
— Да вы не бойтесь, мисс Кой, — мягко сказала Джесси.
Женщина озадаченно посмотрела на Джесси, потом засмеялась.
— У меня еще никогда не бывали полицейские. Вы — женщина-детектив?
— Я медицинская сестра и няня.
Конни Кой словно остолбенела, но потом взяла себя в руки.
— Может быть, вы пройдете сюда? — пригласила она и отошла в сторону.
Джесси и Конни Кой прошли в гостиную, а Квин осмотрел спальню и ванную. На кровати и на полу стояли огромные чемоданы, повсюду лежали вечерние платья.
— Что вы ищете, инспектор? — спросила Кой.
— Я просто хочу убедиться, что мы — одни, — хмурясь, ответил Квин и возвратился в гостиную.
Даже внешний вид этой комнаты говорил, что здесь живет артистка. Ничем не примечательная современная мебель была обита яркой материей, а на спинку софы был брошен кусок пестрой восточной ткани. Около большого, во всю стену, окна стояло пианино цвета слоновой кости с позолотой. Окно было распахнуто, тяжелые занавеси из ярко-красного бархата раздвинуты, стены покрывали многочисленные фотографии с автографами, в основном — музыкантов джаз-оркестров; но вместе с ними висело несколько репродукций с картин Дега, изображавших балерин, солнечный пейзаж Дюфе, а также два небольших, похожих на старинные, японских эстампа, написанных нежными, мягкими тонами. Из египетской медной вазы, стоявшей на доске декоративного камина, клонились увядшие красные розы. Часть одной стены занимали полки, от пола до потолка набитые книгами и грампластинками. Здесь же стояли стереофонический проигрыватель, телевизор и маленький бар.
— Я, к сожалению, не могу предложить вам выпить, — сказала Конни Кой, вымученно улыбаясь. — В доме у меня ничего нет: я только сегодня вечером вернулась в город. Прошу вас, садитесь.
Джесси села на кушетку у столика со стеклянной крышкой, на металлических ножках. На нем лежала книга, и Джесси мысленно спросила себя, о чем она.
Конни Кой, по-прежнему держась напряженно, опустилась в мягкое кресло с высокой спинкой.
Инспектор Квин подошел к камину, потрогал лепесток розы, упавший на металлическую подставку для дров, а затем резко повернулся к хозяйке квартиры.
— Мисс Кой, когда вы в последний раз видели своего ребенка?
Суровый тон, которым был задан вопрос, подействовал на Джесси, как удар. Она сердито посмотре-
ла на Квина, но он не спускал взгляда с Конни Кой. Джесси тоже взглянула на нее.
Хозяйка квартиры побледнела, но сохраняла самообладание. «Она ожидала этого вопроса», — подумала Джесси.
— Ребенка? Не понимаю, о чем вы говорите.
— Мисс Кой, — сухо и невыразительно продолжал Квин. — Месяцев семь-восемь назад вы сняли эту квартиру под фамилией миссис Артур Дим-мсдейл, хотя никакого Артура Диммсдейла не существует. Затем, в период до мая этого года, вас разыскал адвокат по фамилии Финнер. Вы были в положении, и он предложил позаботиться о вас при условии, что родившегося ребенка вы продадите ему. Он сообщил вам, что возглавляет фирму, занимающуюся устройством незаконнорожденных или внебрачных детей, и примет меры к передаче вашего ребенка в очень хорошую семью, таким людям, которые не могут иметь собственных детей и хотят взять младенца на воспитание. Финнер пообещал не только проделать все юридические формальности, но оплатить расходы и сверх того выдать вам крупную сумму денег. Вы согласились, так как находились в отчаянном положении. Финнер посоветовал вам обратиться к гинекологу с солидной репутацией, причем назваться «миссис Уиллис П. Экзетер», под этой же фамилией он направил вас в родильный дом. Произошло это двадцать шестого мая. На следующий день вы родили мальчика, весом в шесть фунтов десять унций, с голубыми глазами и светлыми волосами. Третьего июня вы выписались из родильного отделения больницы вместе с ребенком и передали его Финнеру. Финнер выплатил вам обещанную сумму и забрал ребенка... Ну, теперь вы будете отвечать на мои вопросы?
— Я швырнула деньги прямо в его жирную физиономию!
Конни Кой закрыла лицо руками и разрыдалась.
Джесси хотела было броситься к ней, но инспектор отрицательно покачал головой, и она осталась сидеть.
— Простите меня, пожалуйста, — попросила Конни Кой и перестала плакать так же внезапно, как и начала. — Да, действительно, я находилась в отча-
янном положении. Этот мерзавец Финнер все время крутился в клубе, в котором я тогда выступала. Не знаю, каким образом ему стало известно, что я жду ребенка. Наверное, одна из девиц, выступавших вместе со мной, заподозрила меня и продала ему эту информацию. Что вы еще хотите знать?
— Когда в последний раз вы видели своего ребенка? Утром третьего июня?
-Да.
Кой сжимала лежавшие на коленях руки и кусала губы.
— Скажите мне вот что: где вы были в субботу двадцатого августа, в полдень?
— В Чикаго, — безжизненно ответила Кой. — Я только что вернулась оттуда — три недели выступала там в клубе «Интайм».
— Вы можете припомнить, что делали в ту субботу в полдень?
— Конечно. Готовилась к выступлению в концерте по телевидению, организованном рекламным агентом клуба.
— И как долго вы находились в телестудии?
— Весь день, так как концерт начался только в половине пятого.
Впервые лицо Квина несколько смягчилось.
— Лучшего алиби и не придумаешь. Я рад за вас. Кой удивленно взглянула на инспектора.
— Что вы хотите сказать, инспектор? Какое алиби?
— В субботу двадцатого августа, во второй половине дня, А. Бэрт Финнер был убит в своей конторе на Восточной 49-й улице в Нью-Йорке.
— Финнер... убит?
— А вы не знали, мисс Кой?
— Нет! Финнер убит! Кто это сделал?
— Чтобы узнать это, мы и пришли к вам, — мягко ответил Квин.
— Понимаю. Вы думали, что его убила я... Надеюсь, вы никогда не поймаете ту, которая его убила, ибо ей за это нужно дать медаль! Вы, возможно, не знаете Финнера так, как мне пришлось его узнать. Это было самое подлое существо из числа когда-либо ползавших по земле — отвратительный, разжиревший паразит. Он не просто зарабатывал деньги на
торговле детьми, но получал от этого какое-то удовольствие. Это был настоящий подлец и мерзавец.
Конни Кой говорила с ненавистью и ожесточением, и Квин не прерывал ее. Заметив, что он молчит, она остановилась.
— Вы чего-то не договариваете, — сказала она после паузы. — Может быть, убийство Финнера имеет какое-то отношение к моему ребенку?
— Мисс Кой... — начал было инспектор, но запнулся. Помолчав, он продолжал: — Мисс Кой, следовательно, вы ничего не знаете и о своем ребенке?
— О моем ребенке? А что я должна о нем знать? — Кой сжала подлокотники кресла. — Что, инспектор?
— Разве вам неизвестно, кто купил у Финнера вашего ребенка?
— Нет. Это было одним из условий сделки. Я подписала много всяких документов, которые мне подсунул Финнер: обещание не пытаться узнавать, кто приемные родители моего сына, обещание вообще не разыскивать его... — Кой вскочила. — Вам известно, кто они? Кто, кто, скажите! Скажите, я умоляю!..
— Миллионеры из Массачусетса с летней резиденцией в штате Коннектикут и с зимней квартирой в Нью-Йорке — мистер и миссис Элтон К. Хамфри.
Конни Кой не мигая уставилась на Квина. Потом подбежала к столику и жадно схватила сигарету из открытой коробки, задев лежавшую на нем книгу, которая упала Джесси на колени. Отвернувшись, Конни принялась яростно чиркать настольной зажигалкой.
— Расскажите мне остальное, — попросила она. — Хамфри купили у Финнера моего ребенка, а что произошло потом? Я чувствую, что что-то произошло. Что именно, инспектор?
Квин взглянул на Джесси.
— Ну что же, мисс Кой, я вам скажу...
— Нет, Ричард, это сделаю я. — Джесси поднялась и, держа в руках книгу, подошла близко щине. — Хорошенько затянитесь, мисс Кой, — посоветовала она. — Вам предстоит выслушать очень тяжелое известие. Я нянчила вашего ребенка в семействе Хамфри, и сейчас он мертв...
Джесси дотронулась до плеча Кой.
Конни Кой раскрыла рот, не выпуская тлевшей сигареты. Джесси осторожно взяла сигарету и положила в пепельницу.
— Теперь уже можно сказать вам и все остальное, — пробормотал Квин. — Ваш ребенок убит.
— Убит?..
Джесси и Квин бросились к Кой, но она их оттолкнула и, словно слепая, ощупью добрела до кресла, села на краешек, сжала опущенные между колен руки и уставилась куда-то ничего не видящими глазами.
Джесси торопливо сходила на кухню и принесла стакан воды.
— Выпейте.
С тем же бессмысленным взглядом Конни Кой механически отпила несколько глотков.
— Довольно, — наконец сказала она. — Убит! Когда это произошло?
— Вечером в четверг первого августа, то есть уже больше трех недель назад. Вы читали что-нибудь в газетах о смерти ребенка по имени Майкл Стайлс Хамфри на острове Нэр в штате Коннектикут?
— Это так они его назвали? Майкл. А я его всегда звала просто Крошка. Я хочу сказать — в мыслях. Майкл... — Она недоуменно покачала головой, словно имя Майкл ничего ей не говорило. — В газетах? Наверное, нет. В четверг вечером первого августа... Я выехала в Чикаго пятого... В ту пятницу я была очень занята упаковкой вещей и не покупала газет. Да и вообще все это время не видела нью-йоркских газет. — Она вновь покачала головой, но на этот раз с яростью. — Убит!.. И все это время я обманывала себя рассуждениями, что я поступила так только ради него, и как хорошо, что он никогда не узнает, что был незаконнорожденным. Он вырастет большим, счастливым, хорошо обеспеченным... А его убили. Когда ему исполнилось всего лишь два месяца. — Кой истерически засмеялась. — В каком же сумасшедшем мире, в каком ужасном мире мы живем...
Конни Кой откинула голову и дико расхохоталась. Джесси не останавливала ее, и через некоторое время истерика прекратилась.
— Очень жаль, что я не могу дать вам сейчас рюмку крепкого вина, — заметила Джесси и, закурив сигарету, вставила ее Конни Кой в рот. — Может быть, сварить вам кофе?
— Нет, спасибо. Я уже пришла в себя. — Казалось, что она полностью владеет собой, и не было никакой истерики, и она не смотрела так бессмысленно в одну точку. — Давайте внесем полную ясность. Богатая чета Хамфри купила у Финнера моего ребенка, который затем был убит, а через две недели убили Финнера. Не понимаю, какая тут связь.
— Мы еще не знаем, за что был убит этот гангстер, Конни. — Инспектор пододвинул стул и сел около женщины. — Однако мы думаем, что Финнера устранили потому, что он был единственным человеком, осведомленным о настоящих родителях ребенка. Вы говорите, что не знаете, каким образом Финнеру стало известно о вашей беременности, и высказали предположение, что об этом сказала ему одна из артисток ночного клуба. Какие у вас есть основания для такого предположения?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31