Она отчетливо сознавала, к чему это приведет и испытывала определенное извращенное наслаждение. Мужу наглядно демонстрировалось, сколь малого он добился, убив любовника. Стоило ли совершать преступление ради этого спившегося, неряшливого и едва стоящего на ногах существа? Он совершил ужасный непоправимый поступок и теперь будет видеть ее только такой. Это была ее месть мужу, да и себе самой.
— Видишь? — тихо пробормотал мужчина, не поворачивая головы. — Видишь, до чего он ее довел? Она уже почти справилась с этим до того, как он появился!
Вряд ли справедливо было обвинять во всем Боба Дивайна, поскольку основная проблема существовала и до его вмешательства, хотя, несомненно, на нем лежала своя доля ответственности. В этом деле переплелось чересчур много запутанных и разрушительных страстей. Не мне было судить. Все, что следовало выяснить, я выяснил. Что касается наказания, эти люди в полной мере обеспечат его друг другу и без моего содействия.
— Давай, — прошептал я. — Если можешь, постарайся отправить ее спать. Удачи.
Ответом мне был тихий и подавленный голос мужчины:
— Удачи? О чем ты?
Стакан выпал из руки его жены и разбился о бетонную дорожку. Мужчина поспешно рванулся к ней. На помутневшем, но все еще привлекательном лице женщины появилось недоумевающее выражение. Она внезапно поняла, что в порыве гнева недооценила свои силы и перебрала меру. Она не собиралась уже сегодня доводить свое саморазрушающее мщение до такой степени и теперь из последних сил пыталась добраться до спасительного дома, и без сомнения, ванной. Муж успел как раз вовремя, дабы подхватить падающее тело. Женщина навалилась на него, оба скрылись в дверях. Но им так и не удалось добраться до дома. Я услышал, как ее внезапно стошнило прямо в гараже и под повторяющиеся звуки рвотных спазмов тихо направился прочь.
Совершив несколько окольных маневров, в которых, по всей видимости, не было никакой нужды — но привычка есть привычка, в нашем деле она помогает уцелеть, — я вошел в дом Дивайнов через заднюю дверь и застал Марту на кухне.
— Свежий кофе заварен, — сказала она, отворачиваясь от плиты.
— Сдается, ты спала, — заметил я.
— Так же, как и ты, — с улыбкой ответила она. После недавней картины она выглядела просто превосходно и радовала глаз даже в свободном наряде. Не все еще потеряно для человеческой расы. Даже вид ее голых ног, невинно выглядывающих из под полы халата, доставлял удовольствие, хотя обычно я предпочитаю чулки и туфли на высоком каблуке. Но сегодня была особая ночь. Мы с этой девушкой давно и хорошо знали друг друга, и сейчас чувствовали себя необыкновенно уютно, что в прошлом случалось далеко не всегда. В серых глазах Марты застыл безмолвный вопрос. Я ответил:
— Боба застрелил парень из дома напротив. Муж. Думаю, ты поймешь почему, если достаточно напряжешь воображение. Статья Элеоноры Брэнд не имеет к этому никакого отношения. Перед тобой она виновата лишь в том, что обманула доверие. Тебе вовсе ни к чему разыскивать ее, дабы, выражаясь официальным языком, преднамеренно причинить увечье. Она никоим образом не виновата в смерти Боба.
Конечно, это была не совсем правда. Характеристика, данная Бобу в журнальной статье, по всей видимости заинтриговала усталую и несчастную, временно бросившую пить миссис Лорелею, облегчив начало романа, с которого все и началось, но я не счел нужным привлекать внимание к этой подробности.
Марта кивнула.
— Ладно, Мэтт. Наверное, для меня эта новость в какой-то степени утешительна. А то чувствовала, что должна... это была своего рода обязанность... Но раз уж ни она, ни я не виноваты в его смерти, думаю, остальное можно простить. — Немного помолчав, Марта несколько натянуто продолжила: — Итак, ты закончил свои дела здесь. Выполнил задание отца. Весьма умело удержал меня от необдуманных шагов. И что вы намерены делать дальше, мистер Возвращайка-На-Путь-Истинный?
Я открыл рот — ответить, но не успел. Вдали послышалось приближающееся завывание сирен. Я проследовал в гостиную и, отодвинув занавеску, увидел, как у дома напротив останавливается машина с «мигалкой» на крыше. Я задумался, могла ли упивающаяся мщением жена тайком от мужа позвонить и рассказать все полиции и пришел к выводу, что это маловероятно. Не в том она была состоянии, чтобы связно разговаривать по телефону. Оставалось предположить, что муж утратил последние крохи уверенности в правильности своих действий. Пытался помочь жене, а в результате все окончательно загубил и понял: больше не вправе заботиться о ней. Настало время передать эстафету иным людям, в надежде, что другие окажутся более удачливыми.
Я крепко сомневался, что даже будучи абсолютно трезвой, эта женщина смогла бы вызвать у меня какие-то нежные чувства, но в данном случае вкусы и предпочтения роли не играли. Этот человек любил ее, любил настолько сильно, что погубил себя, но и после этого не прекратил любить. Нежно помог жене сбросить пришедшую в негодность одежду, смыл с нее грязь и заставил обрести по возможности приличный вид. Затем осторожно отвел в кровать, может быть, даже поцеловал на прощание, если не опасался, что это будет ей слишком неприятно. Потом сам направился к телефону, отыскал номер полиции, позвонил туда, после чего набрал номер друга или соседа, чья жена сможет прийти и позаботиться о пьяной после того, как самого заберут. Мне пришло в голову, что я даже не видел его лица и не знал имени.
— Кофе готов, — послышался голос Марты у меня за спиной. — А на мой вопрос ты так и не ответил...
Глава 5
Во многих отношениях Флорида далеко от Новой Мексики настолько, насколько это можно себе представить. Прежде всего, их разделяет расстояние в две тысячи миль, плюс семь тысяч футов разницы по высоте. Они почти на сто процентов отличаются друг от друга по влажности: ничто никогда не ржавеет в Новой Мексике, все только и делает, что ржавеет, во Флориде. И тот, и другой штат популярны среди отдыхающих и вышедших на пенсию людей. Но люди, которых тянет на высокогорный юго-запад совсем не похожи на тех, кто устремляется на юго-запад равнинный. У художников, интеллектуалов и эксцентриков, которые навещают Санта-Фе, очень мало общего с типичными бизнесменами, которые обычно проводят отпуск или живут на пенсии в окрестностях Майами.
Но, пожалуй, больше всего отличаются транспортные средства, которыми пользуются отдыхающие. В Новой Мексике это лошади и машины-вездеходы. Во Флориде это лодки, лодки и еще раз лодки. К сожалению, водная стихия, несмотря на то, что покорному слуге довольно часто приходилось иметь с нею дело по долгу службы, в определенной степени все еще остается для меня загадкой. Тщательно поразмыслив над сложившимся положением и ознакомившись с имеющейся информацией, я решил посоветоваться с профессиональным знатоком морской среды, а уж потом решать, какие шаги следует предпринять или, точнее говоря, как подступиться к ожидающей меня задаче. Задаче и человеку.
В немалой степени на моем решении сказалось и то, что интересующий меня человек тоже обращался к этому самому знатоку, причем не один, а целых два раза.
Из Альбукерке, вернув броской сотруднице фирмы «Авис» взятую напрокат машину, я вылетел в Даллас, откуда в свою очередь попал в Майами. Там меня встретил посыльный и передал некоторые нужные материалы. Затем последовал перелет на ветхом <Ди-Си-3", совершающем рейсы из Флорида-Киз в Ки-Уэст с промежуточной посадкой в Марафоне. В небольшом аэропорту Марафона меня поджидала еще одна взятая напрокат машина.
Морской курорт Фаро-Бланко не слишком изменился за те годы, что я здесь не был. Он по-прежнему оставался поросшим пальмами оазисом, позволяющим укрыться от проходящей неподалеку так называемой заморской магистрали — сумасшедшей цепочки мостов и дамб, связанных меж собою старыми износившимися мостовыми, с мотелями и заправочными станциями по обе стороны. Цепочка эта соединяет острова Киз один с другим и с материком взамен прежней железнодорожной ветки, построенной парнем по фамилии Флеглер, которого впоследствии унес ураган. Я миновал административное здание, пересек утопающие в зелени места с разбросанными по ним редкими маленькими коттеджами и выехал на побережье. Тут тоже мало что изменилось. Даже лодки, казалось, остались те же, что были раньше. «Квинфишер» все так же выделялся среди прибрежных рыбацких лодок, выстроившихся вдоль пирса. Хэрриет Робинсон, известная в здешних местах как капитан Хэтти, по обыкновению, пребывала в моторном отсеке своего судна. На мгновение мне показалось, что я вообще отсюда не уезжал.
— Эй, на «Квинфишере»! — крикнул я.
На палубе появилась высокая привлекательная женщина в перепачканном машинным маслом комбинезоне цвета хаки. Женщина, о которой я, пожалуй, знал больше, чем кто бы то ни было в этих местах. Некогда она жила значительно дальше к северу, имела много больше денег и мужа-интеллектуала, который, впрочем, ее не слишком занимал. В те времена ее звали не Робинсон и даже не Хэрриет, но теперь это уже не имело значения. Личность сильная, с достаточно стойкими убеждениями, она оказалась замешанной в весьма неприятную и несколько непатриотическую историю, которая привлекла наше внимание. По окончании этого дела она стала перед выбором: исчезнуть или оказаться в тюрьме. И в результате попала сюда, в Киз, без денег и без мужа, но зато с катером, который очень любила и содержала в отличном состоянии. По-моему, Хэтти не жаловалась на жизнь.
Начали мы с того, что играли в разных командах, однако впоследствии, когда все раскрылось, она неохотно оказала мне значительную услугу, точнее говоря — спасла жизнь. В благодарность — хоть она не просила о благодарности — мы приложили все усилия, чтобы помочь ей стереть преступное прошлое, хотя в подобных вещах наша организация далеко не всесильна. Официально Хэтти уже не была той великосветской дамой, какой я узнал ее впервые. Иначе и быть не могло, поскольку эта богатая женщина — разыскиваемая полицией — утонула во время урагана в Чесапике. Стоящая передо мной особа со всей уверенностью, которую только могла обеспечить поддержка нашей организации, могла утверждать, что она всего лишь грубоватая капитан Хэтти Робинсон с новым, вымышленным, но достаточно убедительным прошлым и пятном смазки на носу.
— Опять ты, — заявила она, как будто последние несколько лет я только и делал, что околачивался вокруг.
— Лицо испачкала, — заметил я.
— С какой стати тебя волнует мое лицо? — Она стерла грязь кончиком зажатой в руке тряпки. — Рано или поздно мне придется поставить на эту развалину новый двигатель.
— Как ловится рыба? — поинтересовался я.
— Отвечу только если тебя это и вправду интересует. Но учти, на это уйдет не меньше трех часов. Знаешь, во что мне обходится содержание этого корыта?
— Могу я предложить тебе выпить? Хэрриет помедлила с ответом, явно припоминая, что некогда нам доводилось быть врагами, невольными союзниками, даже какое-то время — пылкими любовниками, когда того потребовали обстоятельства, но друзьями — никогда. Странное и вызывающее смутное беспокойство стечение обстоятельств привело меня от Марты Дивайн к Хэрриет Робинсон, со стороны это могло выглядеть так, будто я стремился вспомнить былые победы, хотя я крепко сомневался, что в обоих случаях победу одержал именно я.
Хэрриет пожала плечами.
— Ладно, поднимайся на борт. У меня где-то была припрятана бутылка, может, удастся отыскать.
— Помнится, когда мы расстались в последний раз, — осторожно заметил я, — ты предложила шлепать с твоего проклятого катера прямиком в преисподнюю, и там оставаться.
Хэрриет рассмеялась, бросила взгляд на расположенные по другую сторону дороги бар и ресторан, посмотрела на свою одежду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57