Пришлось выдавить и другое стекло. Ступая все еще осторожно, он прошел вдоль дверей, отсчитывая третью. Потрогал рукоятку и толкнул дверь. Та неожиданно распахнулась, и он инстинктивно протянул руку, чтобы придержать ее, но тут же отдернул ее – комната была пуста… Пригибаясь так, чтобы с улицы его не было видно, Максим крадучись дошел до следующей двери – уже внутри комнаты, которую он принял за кабинет, тогда как эта оказалась всего лишь приемной. Дойдя до следующей двери, он легонько толкнул ее – она приоткрылась, обнажая все ту же пустоту.
Его взору предстала следующая картина – шкаф сдвинут в сторону, за ним дверь, а за ней – выход в узкий темный коридорчик, потом ряд ступенек на служебную площадку, но уже не с тыльной стороны здания, а сбоку. Единственная дверь на первом этаже, оказавшаяся незакрытой, вывела его в темную подворотню проходного двора… Значит, если В. здесь был, то в настоящий момент он уже где-то далеко.
Максим вернулся на второй этаж и принялся обследовать кабинет. И сейчас его интересовал только сейф.
* * *
Он дождался, когда во дворе стихли голоса, двери здания были опечатаны, останки горевшего автомобиля отправлены на экспертную площадку до утра. Часы показывали половину второго. Сейф… Он конечно, оказался закрыт. Максим уселся в мягкое кресло, решив немного переждать, а заодно и подумать.
Если это Вадим сгорел в машине, то кто-то другой в это же время был в его кабинете. Сейчас Максим пожалел, что не догадался задать вопрос Анне: по какому же это номеру она звонила: на домашний телефон, служебный, или по сотовой связи? Скорее всего, она знала все его телефоны, но почему-то скрыла этот факт… Ну и бабы. И он принялся рассуждать.
Офис? Звонить ночью в офис? Вряд ли. Домой? Это более правдоподобно. По сотовой связи? Допустим, именно сюда она и звонила. И тогда – Вадим уже сидел здесь и звонил отсюда. Но, а если все-таки она звонила домой? Но ведь его телефон наверняка прослушивается, и он не может это не знать?
40 минут? Может ли он доехать за сорок минут от Третьяковки? Там, кажется, его квартира? Может, и даже за двадцать. В любом случае вывод может быть таков – его убили, если действительно убили, и сделали это «сыщики».
Максим упруго встал с кресла и пошел в кабинет. Сейчас главное – сейф.
* * *
Почти всю ночь провозился Максим с сейфовым замком, применяя то одну, то другую комбинацию, но так и не смог его открыть. Когда он в первый раз смотрел на окна, то в них горел свет, но за то время, пока он курсировал от одного выхода к другому, свет бдительной милицией был уже выключен. Ну, не включать же его теперь, ведь так можно привлечь внимание охраны… Поэтому ему пришлось так и работать в темноте до самого рассвета.
Под утро, когда стало светать, Максим, совершенно измотанный бессонной ночью и собственной неудачей с сейфом, присел в кожаное кресло у стола. Ему захотелось хоть чуть-чуть передохнуть, расслабиться и подумать. Очень сильно хотелось пить и спать. Его внимание привлек красочный номер журнала «Коммерсантъ», он потянулся за ним, но не рассчитал – журнал упал на пол и из него веером выпали документы – паспорт в прозрачной обложке, несколько маленьких глянцевых карточек разного цвета и размера, визитки… Он наклонился, чтобы собрать их, но тут его взгляд наткнулся на темный предмет, лежащий в приоткрытом нижнем ящике стола – мобильный телефон Nokia.
Он раскрыл паспорт и судорожно засмеялся… Смеялся он над собой. Это были документы на имя Климовской. Анны. Видимо, и телефон тоже ее.
Глава 53
АННА, среда, 1 октября
В этот день Анна поехала в кассы, чтобы купить билет до Ганновера. Она так радовалась, что наконец-то ее мытарства кончились, что не замечала, как час от часу грустнел ее спаситель – Максим Рудин.
– Вы мне позвоните сразу же, как только будете на месте? – Спросил он, не глядя на нее.
– Не только позвоню, но еще и приеду через две-три недели. Ведь мне нужно провести презентацию книги. Это просто необходимо после тех негативных публикаций, организованных все тем же, Вадимом Борисовичем.
– Да, это ваш злой гений… – Вздохнул Максим.
– Я не хотела о нем вспоминать, но придется, ведь он заявил на страницах, к тому же не одного печатного издания, что моя предпоследняя книга «Академия» очерняет светлый облик ученого вообще и его лично – академика Н-ского – в частности, хотя у меня есть приписка о том, что все совпадения фамилий или имен в книге – случайны и только. А о моей последней книге… – И она с досадой махнула рукой, – он сказал, что она и вовсе не мной написана, и что я ее просто присвоила.
– У кого же вы ее присвоили?
– Догадайтесь сами, Максим.
– Догадываюсь.
– Поэтому я приезжаю через две или три недели, чтобы ответить на все вопросы журналистов и продемонстрировать рукопись.
– Так ее не сожгли в доме у тетки? Ах, да, я забыл, что вы ее переписали. Значит, она не сгорела…
– Рукописи не горят. Это сказал великий классик. Часть моих рукописей находится у моего адвоката Елены. Здесь, в Москве. Я ведь каждый раз так делаю, когда подписываю договор с издательством.
– Вот как? Таков порядок?
– Нет, конечно. Просто меня уже обманывал один человек, поэтому, чтобы подтвердить свое авторство я и страхуюсь на этот случай.
– Неужели ему хотелось вашего позора? Ведь он все равно бы проиграл.
– Не только позора. Он мечтал, чтобы я нищая приползла к нему и умоляла приютить. Ему нужно было мое восхищение им и его успехами.
– Только восхищение?
– Да кто ж знает этого человека? – Вздохнула Анна.
– Знал. – Поправил ее Максим.
Глава 54
ЭНН КЛАЙМ, понедельник, 6 октября, Эссен
– Мадам, Клайм, ваша почта.
– Спасибо, Тереза. Я сама разберу ее. – Энн Клайм – редактор престижного журнала для женщин «EVA» сидела в своем кабинете, вновь отделанном после погрома. Ремонт был производен за счет страховой компании, также как и приобретена необходимая мебель и оборудование. Бело-розово-сиреневая гамма отделки эффектно гармонировала с тонким серебряным обрамлением на красочных эстампах, развешанных на стенах, но диктовала стиль для самой мадам, что ее несколько ограничивало в выборе одежды, а потому слегка раздражало.
Менеджер Ганс Шольц в первый же день появления самой мадам – после ее неожиданно длительного, почти месячного отсутствия – объяснил ей, что такое оформление выбрал дизайнер, считающий, что стиль самого журнала подсказал ему и выбор колора. В ответ она лишь устало махнула рукой и ответила, что в таком случае ей все время придется постоянно носить светлую одежду и оттенять волосы платиновым шампунем.
– Но вам идут такие тона, мадам Клайм. Мы все одобрили такой интерьер, думая, что вы будете очень довольны.
– Спасибо. Я действительно довольна всем. И тем, что вы все восстановили, и тем, что без меня выпустили журнал, кстати, замечательный номер получился. Я не могу вам всего объяснить, что со мной произошло…
– Вы не обязаны никому и ничего объяснять – это ваше право. А мы… мы все рады видеть вас на своем привычном месте. Особенно я. – Ганс сконфуженно замолчал, глядя как мадам Клайм достает салфетку, чтобы промокнуть выступившие слезы.
– Извините, у меня были не самые лучшие дни.
– Но ведь все позади?
– Надеюсь, но не уверена.
* * *
"…Сегодня день рождения моей кошечки Матильды. Ей могло бы исполниться восемь лет, но не исполнилось… потому что она на момент пожара оставалась в доме, вместе с одной бездомной женщиной, которой я разрешила пожить в моем доме до весны. Она сильно пила, возможно, поэтому и случилось такое несчастье. Мне ее жаль, но я даже не знала ее настоящего имени, она назвалась Зинкой-официанткой…
…а твоя папка цела. Я забрала ее с собой в С.Петербург (так называется теперь Ленинград, если ты не в курсе), не оставлять же было письма этой… Так что приезжай, если надо – забери. Мой адрес на конверте, а телефона у нас все еще нет. Живу у сестры моего первого мужа. Она такая же старая и одинокая, как и я – будем доживать свой век вместе."
Еще тетя сообщала, что не понимает, почему надо было такую хорошую фамилию Климовская заменять на, не очень понятную, Клайм? Ты стыдишься своей семьи, спрашивала тетя и сама же отвечала: ты слишком откровенно написала свою «Академию»…
Энн Клайм вызвала секретаря Терезу.
– Закажите мне билет в С-Петербург. На какое число? Я сейчас подумаю… пожалуй, на четырнадцатое.
Глава 55
МАКСИМ, среда, 15 октября, Москва
– Так вы ищете Анну Климовскую? – Заинтересованно спросил Максим, инстинктивно угадывая в этом человеке своего потенциального соперника. Посетитель был выше среднего роста, плотного телосложения, вполне симпатичен… Возраст? Далеко за пятьдесят… Староват? Хотя, мне самому уже пятьдесят, подумал Максим, предлагая незнакомцу сесть. На Максима человек этот не произвел особого впечатления, и что бабы находят в таких, усмехнулся он, однако отметил, что чувствовалось в посетителе что-то особенное, порода, что ли, а уж благородство и надежность – это определенно. Да, пожалуй, Анна могла выбрать себе именно такого – надежного.
– Да. Я ищу именно ее. – Несколько поспешно ответил вошедший. – Я прилетел сразу же, как только меня разыскала ее эксцентричная подруга Альбертина из Летланд.
Мужчина говорил с сильным, видимо, скандинавским акцентом, впрочем, довольно по-русски неплохо, отметил про себя Максим.
– Из Латвии? – уточнил он, но, видя, что мужчина не совсем понял вопрос, переспросил, – подруга эта из Латвии?
– Да, кажется, так вы называете эту страну.
– Так вы с ней не виделись еще? С Анной?
– Нет, я все это время был в Нью-Йорке, а еще вчера – в Стокгольме.
– А как же вы разыскали меня?
– Московский телефон, который мне передала Альбертина, не отвечает, мне пришлось ехать прямо в издательство, которое постоянно печатает книги госпожи Климовской, а там мне дали координаты почему-то вашего агентства.
– Да, Анна говорила мне об этом. – Сказал Максим, хотя это и не было правдой. – Так что же, она вам из Эссена не звонила? Ах, да, вас ведь не было. Так, значит, вы ее ищете… – Максим подошел к окну и немного помедлив, словно решая говорить или не говорить, ответил. – Она обещала, что приедет в середине месяца.
– К вам? – В голосе мужчины удивление и интерес.
– Нет. По делам. – Устало, не глядя на посетителя, ответил Максим.
– Так вы ее ждете? – Мужчина посмотрел на «комиссара» испытующе и с еще большей заинтересованностью.
– Так же как и вы. – Многозначительно ответил Максим, впервые глядя в глаза этому странному посетителю, который, кажется, так и не представился.
* * *
Максим опаздывал. Он намеревался выехать из Москвы днем, но теперь понимал, что хорошо будет, если ему удастся сделать это хотя бы засветло. Петербург он знал плохо, а район, который назвала Анна – еще хуже. Вчера вечером, когда она ему позвонила, он не сообщил ей, что в Москве ее дожидается один иностранец. И совсем не потому он так поступил, что испытывал странное чувство тревоги, досады и, кажется, ревности, просто Анна не дала ему сказать и слово. Она вообще произнесла всего пару фраз: жду в Петербурге, адрес такой-то. Он даже не успел спросить, почему она его ждет не в Москве. И вот теперь он должен так торопиться, да еще испытывать недовольство собой.
Опаздывал он из-за своей помощницы Клементии. Сначала она не вовремя пригнала его джип, которым воспользовалась с ведома самого «комиссара» с благородной целью – купить цветы для Анны. Потом оказалось, что джип она пригнала, но при этом захлопнула дверь, оставив ключи в замке зажигания. И «комиссару» ничего не оставалось делать, как ехать к себе домой за запасными ключами через всю Москву общественным транспортом. Но и этим дело не закончилось, и когда он вернулся за джипом, без которого не мог себе представить и дня, то выяснилось, что в его отсутствие Клементия, желая сгладить негативное впечатление от казуса с ключами, стала наводить порядок на столе «комиссара», упала на ровном месте и поломала руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Его взору предстала следующая картина – шкаф сдвинут в сторону, за ним дверь, а за ней – выход в узкий темный коридорчик, потом ряд ступенек на служебную площадку, но уже не с тыльной стороны здания, а сбоку. Единственная дверь на первом этаже, оказавшаяся незакрытой, вывела его в темную подворотню проходного двора… Значит, если В. здесь был, то в настоящий момент он уже где-то далеко.
Максим вернулся на второй этаж и принялся обследовать кабинет. И сейчас его интересовал только сейф.
* * *
Он дождался, когда во дворе стихли голоса, двери здания были опечатаны, останки горевшего автомобиля отправлены на экспертную площадку до утра. Часы показывали половину второго. Сейф… Он конечно, оказался закрыт. Максим уселся в мягкое кресло, решив немного переждать, а заодно и подумать.
Если это Вадим сгорел в машине, то кто-то другой в это же время был в его кабинете. Сейчас Максим пожалел, что не догадался задать вопрос Анне: по какому же это номеру она звонила: на домашний телефон, служебный, или по сотовой связи? Скорее всего, она знала все его телефоны, но почему-то скрыла этот факт… Ну и бабы. И он принялся рассуждать.
Офис? Звонить ночью в офис? Вряд ли. Домой? Это более правдоподобно. По сотовой связи? Допустим, именно сюда она и звонила. И тогда – Вадим уже сидел здесь и звонил отсюда. Но, а если все-таки она звонила домой? Но ведь его телефон наверняка прослушивается, и он не может это не знать?
40 минут? Может ли он доехать за сорок минут от Третьяковки? Там, кажется, его квартира? Может, и даже за двадцать. В любом случае вывод может быть таков – его убили, если действительно убили, и сделали это «сыщики».
Максим упруго встал с кресла и пошел в кабинет. Сейчас главное – сейф.
* * *
Почти всю ночь провозился Максим с сейфовым замком, применяя то одну, то другую комбинацию, но так и не смог его открыть. Когда он в первый раз смотрел на окна, то в них горел свет, но за то время, пока он курсировал от одного выхода к другому, свет бдительной милицией был уже выключен. Ну, не включать же его теперь, ведь так можно привлечь внимание охраны… Поэтому ему пришлось так и работать в темноте до самого рассвета.
Под утро, когда стало светать, Максим, совершенно измотанный бессонной ночью и собственной неудачей с сейфом, присел в кожаное кресло у стола. Ему захотелось хоть чуть-чуть передохнуть, расслабиться и подумать. Очень сильно хотелось пить и спать. Его внимание привлек красочный номер журнала «Коммерсантъ», он потянулся за ним, но не рассчитал – журнал упал на пол и из него веером выпали документы – паспорт в прозрачной обложке, несколько маленьких глянцевых карточек разного цвета и размера, визитки… Он наклонился, чтобы собрать их, но тут его взгляд наткнулся на темный предмет, лежащий в приоткрытом нижнем ящике стола – мобильный телефон Nokia.
Он раскрыл паспорт и судорожно засмеялся… Смеялся он над собой. Это были документы на имя Климовской. Анны. Видимо, и телефон тоже ее.
Глава 53
АННА, среда, 1 октября
В этот день Анна поехала в кассы, чтобы купить билет до Ганновера. Она так радовалась, что наконец-то ее мытарства кончились, что не замечала, как час от часу грустнел ее спаситель – Максим Рудин.
– Вы мне позвоните сразу же, как только будете на месте? – Спросил он, не глядя на нее.
– Не только позвоню, но еще и приеду через две-три недели. Ведь мне нужно провести презентацию книги. Это просто необходимо после тех негативных публикаций, организованных все тем же, Вадимом Борисовичем.
– Да, это ваш злой гений… – Вздохнул Максим.
– Я не хотела о нем вспоминать, но придется, ведь он заявил на страницах, к тому же не одного печатного издания, что моя предпоследняя книга «Академия» очерняет светлый облик ученого вообще и его лично – академика Н-ского – в частности, хотя у меня есть приписка о том, что все совпадения фамилий или имен в книге – случайны и только. А о моей последней книге… – И она с досадой махнула рукой, – он сказал, что она и вовсе не мной написана, и что я ее просто присвоила.
– У кого же вы ее присвоили?
– Догадайтесь сами, Максим.
– Догадываюсь.
– Поэтому я приезжаю через две или три недели, чтобы ответить на все вопросы журналистов и продемонстрировать рукопись.
– Так ее не сожгли в доме у тетки? Ах, да, я забыл, что вы ее переписали. Значит, она не сгорела…
– Рукописи не горят. Это сказал великий классик. Часть моих рукописей находится у моего адвоката Елены. Здесь, в Москве. Я ведь каждый раз так делаю, когда подписываю договор с издательством.
– Вот как? Таков порядок?
– Нет, конечно. Просто меня уже обманывал один человек, поэтому, чтобы подтвердить свое авторство я и страхуюсь на этот случай.
– Неужели ему хотелось вашего позора? Ведь он все равно бы проиграл.
– Не только позора. Он мечтал, чтобы я нищая приползла к нему и умоляла приютить. Ему нужно было мое восхищение им и его успехами.
– Только восхищение?
– Да кто ж знает этого человека? – Вздохнула Анна.
– Знал. – Поправил ее Максим.
Глава 54
ЭНН КЛАЙМ, понедельник, 6 октября, Эссен
– Мадам, Клайм, ваша почта.
– Спасибо, Тереза. Я сама разберу ее. – Энн Клайм – редактор престижного журнала для женщин «EVA» сидела в своем кабинете, вновь отделанном после погрома. Ремонт был производен за счет страховой компании, также как и приобретена необходимая мебель и оборудование. Бело-розово-сиреневая гамма отделки эффектно гармонировала с тонким серебряным обрамлением на красочных эстампах, развешанных на стенах, но диктовала стиль для самой мадам, что ее несколько ограничивало в выборе одежды, а потому слегка раздражало.
Менеджер Ганс Шольц в первый же день появления самой мадам – после ее неожиданно длительного, почти месячного отсутствия – объяснил ей, что такое оформление выбрал дизайнер, считающий, что стиль самого журнала подсказал ему и выбор колора. В ответ она лишь устало махнула рукой и ответила, что в таком случае ей все время придется постоянно носить светлую одежду и оттенять волосы платиновым шампунем.
– Но вам идут такие тона, мадам Клайм. Мы все одобрили такой интерьер, думая, что вы будете очень довольны.
– Спасибо. Я действительно довольна всем. И тем, что вы все восстановили, и тем, что без меня выпустили журнал, кстати, замечательный номер получился. Я не могу вам всего объяснить, что со мной произошло…
– Вы не обязаны никому и ничего объяснять – это ваше право. А мы… мы все рады видеть вас на своем привычном месте. Особенно я. – Ганс сконфуженно замолчал, глядя как мадам Клайм достает салфетку, чтобы промокнуть выступившие слезы.
– Извините, у меня были не самые лучшие дни.
– Но ведь все позади?
– Надеюсь, но не уверена.
* * *
"…Сегодня день рождения моей кошечки Матильды. Ей могло бы исполниться восемь лет, но не исполнилось… потому что она на момент пожара оставалась в доме, вместе с одной бездомной женщиной, которой я разрешила пожить в моем доме до весны. Она сильно пила, возможно, поэтому и случилось такое несчастье. Мне ее жаль, но я даже не знала ее настоящего имени, она назвалась Зинкой-официанткой…
…а твоя папка цела. Я забрала ее с собой в С.Петербург (так называется теперь Ленинград, если ты не в курсе), не оставлять же было письма этой… Так что приезжай, если надо – забери. Мой адрес на конверте, а телефона у нас все еще нет. Живу у сестры моего первого мужа. Она такая же старая и одинокая, как и я – будем доживать свой век вместе."
Еще тетя сообщала, что не понимает, почему надо было такую хорошую фамилию Климовская заменять на, не очень понятную, Клайм? Ты стыдишься своей семьи, спрашивала тетя и сама же отвечала: ты слишком откровенно написала свою «Академию»…
Энн Клайм вызвала секретаря Терезу.
– Закажите мне билет в С-Петербург. На какое число? Я сейчас подумаю… пожалуй, на четырнадцатое.
Глава 55
МАКСИМ, среда, 15 октября, Москва
– Так вы ищете Анну Климовскую? – Заинтересованно спросил Максим, инстинктивно угадывая в этом человеке своего потенциального соперника. Посетитель был выше среднего роста, плотного телосложения, вполне симпатичен… Возраст? Далеко за пятьдесят… Староват? Хотя, мне самому уже пятьдесят, подумал Максим, предлагая незнакомцу сесть. На Максима человек этот не произвел особого впечатления, и что бабы находят в таких, усмехнулся он, однако отметил, что чувствовалось в посетителе что-то особенное, порода, что ли, а уж благородство и надежность – это определенно. Да, пожалуй, Анна могла выбрать себе именно такого – надежного.
– Да. Я ищу именно ее. – Несколько поспешно ответил вошедший. – Я прилетел сразу же, как только меня разыскала ее эксцентричная подруга Альбертина из Летланд.
Мужчина говорил с сильным, видимо, скандинавским акцентом, впрочем, довольно по-русски неплохо, отметил про себя Максим.
– Из Латвии? – уточнил он, но, видя, что мужчина не совсем понял вопрос, переспросил, – подруга эта из Латвии?
– Да, кажется, так вы называете эту страну.
– Так вы с ней не виделись еще? С Анной?
– Нет, я все это время был в Нью-Йорке, а еще вчера – в Стокгольме.
– А как же вы разыскали меня?
– Московский телефон, который мне передала Альбертина, не отвечает, мне пришлось ехать прямо в издательство, которое постоянно печатает книги госпожи Климовской, а там мне дали координаты почему-то вашего агентства.
– Да, Анна говорила мне об этом. – Сказал Максим, хотя это и не было правдой. – Так что же, она вам из Эссена не звонила? Ах, да, вас ведь не было. Так, значит, вы ее ищете… – Максим подошел к окну и немного помедлив, словно решая говорить или не говорить, ответил. – Она обещала, что приедет в середине месяца.
– К вам? – В голосе мужчины удивление и интерес.
– Нет. По делам. – Устало, не глядя на посетителя, ответил Максим.
– Так вы ее ждете? – Мужчина посмотрел на «комиссара» испытующе и с еще большей заинтересованностью.
– Так же как и вы. – Многозначительно ответил Максим, впервые глядя в глаза этому странному посетителю, который, кажется, так и не представился.
* * *
Максим опаздывал. Он намеревался выехать из Москвы днем, но теперь понимал, что хорошо будет, если ему удастся сделать это хотя бы засветло. Петербург он знал плохо, а район, который назвала Анна – еще хуже. Вчера вечером, когда она ему позвонила, он не сообщил ей, что в Москве ее дожидается один иностранец. И совсем не потому он так поступил, что испытывал странное чувство тревоги, досады и, кажется, ревности, просто Анна не дала ему сказать и слово. Она вообще произнесла всего пару фраз: жду в Петербурге, адрес такой-то. Он даже не успел спросить, почему она его ждет не в Москве. И вот теперь он должен так торопиться, да еще испытывать недовольство собой.
Опаздывал он из-за своей помощницы Клементии. Сначала она не вовремя пригнала его джип, которым воспользовалась с ведома самого «комиссара» с благородной целью – купить цветы для Анны. Потом оказалось, что джип она пригнала, но при этом захлопнула дверь, оставив ключи в замке зажигания. И «комиссару» ничего не оставалось делать, как ехать к себе домой за запасными ключами через всю Москву общественным транспортом. Но и этим дело не закончилось, и когда он вернулся за джипом, без которого не мог себе представить и дня, то выяснилось, что в его отсутствие Клементия, желая сгладить негативное впечатление от казуса с ключами, стала наводить порядок на столе «комиссара», упала на ровном месте и поломала руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42