Оживились и "городушники" специалисты по кражам с магазинных прилавков - среди них в авторитете были воры старой закалки некто "Длинный" и Литов-Николаев, откликавшийся, впрочем, на еще несколько фамилий.
Поскольку в сейфах разных учреждений стали появляться деньги активизировались и питерские "шнифера" - потрошители питерских шкафов и сейфов - команда Григория Краузе - Петра Севастьянова только с июля по октябрь 1923 года вскрыла несгораемые шкафы в десяти государственных учреждениях, похитив в общей сложности 168425 рублей (сбытчиком краденного у этой компании, кстати, был некто Юдель Левин - беда прямо с этими Левиными, ей-богу - А.К.). В эту компанию входил знаменитый Георгий Александров, по кличке "Жоржик". Когда в ноябре 1924 года всю шайку арестовала милиция, Александров начал "косить" под душевнобольного и сумел сбежать из психиатрической больницы. На свободе Жоржик продолжал с маниакальным упорством взламывать сейфы трестов и кооперативов до мая 1925, когда его с двумя помощниками все-таки удалось задержать. Параллельно с шайкой Краузе - СевастьяноваАлександрова теми же, в принципе, проблемами занималась команда Морозова (кличка Кобел) - Галле (у этого помимо "дополнительных" фамилий Дубровский, Бабичев, Галкин была еще достаточно оригинальная кличка - "Альфонс Доде".) Эта дружная семья шниферов базировалась вокруг пивной "Кострома" на Крюковом канале, хозяйкой которой была Наталия Бахвалова - женщина безусловно приятная во всех отношениях, а вдобавок еще и надежная скупщица краденого. Кроме того, в эту же воровскую "вязку" входил известный гастролер из Москвы Ермаков (он же Изразцов, Притков и Тимофеев), Петров (по кличке "Кирбалка"), Тихонов по кличке Васька-Козел, Грицко (Шурка-Матрос). Запасной штаб-квартирой этой милейшей компании заведовал старый вор и скупщик краденного Кургузов, откликавшийся на прозвище Кузьмич. Кстати говоря, квартира этого Кузьмича, находившаяся недалеко от "Костромы" на Крюковом канале, была в то время одним из самых крупных пунктов сбыта краденного в Питере. Однако развернуться по-настоящему и эта организация не успела вся шайка была ликвидирована весной 1925 года. Тем временем в Питере подрастала новая, "талантливая и перспективная" молодежь. На Васильевском острове попытался создать нечто вроде организации юных уголовников некий Алексей Кустов по кличке "Кукла". "Куклой" его прозвали за чрезвычайно миловидную внешность, он был таким хрупким и изящным, что, как правило, его принимали за подростка не старше 12 лет, хотя Алешке было уже около 16-ти. "Кукла" происходил из семьи с крепкими уголовными корнями - его отец был расстрелян за грабеж еще в 1919 году. Два его брата были опытными рецидивистами, сестренка тоже профессионально занималась воровством. Когда Кустов оказался на улице, он не растерялся, а принялся строить из детей-беспризорников настоящую законспирированную шайку со строжайшей дисциплиной и четким разделением труда - одни его подчиненные крали из домов, другие - из магазинов, третьи - шарили по карманам. Для поддержания дисциплины в организации "Кукла" всегда держал при себе здоровенного туповатого амбала по кличке "Комендант", который не задумываясь избивал "нарушителя" по Алешкиному сигналу. Позже "Кукла" подрастет и станет достаточно известным и авторитетным взрослым вором. Похожая организация существовала и на Петроградской стороне - в трущобах беспризорников в районе Гатчинской улицы, и на Лиговке. Имена юных лидеров Петроградской затерялись, а литовской шпаной верховодили такие яркие представители "нового поколения", как Володька-Зубоскал, Сашка-Букса, Ванька-Кундра и Витька-Бобик. Что же касается действительно серьезных взрослых банд, то к середине 20-х годов их осталось совсем немного в Ленинграде - по крайней мере, по сравнению с первыми лихими послереволюционными годами. Причин этому несколько: и ужесточение политики карающих органов, приведшие к просто физическому уничтожению "цвета" питерского бандитизма, и эмиграция тех, кто успел скопить хоть какой-то капиталец, и общая переориентация преступного мира на менее насильственные преступления. Одними из последних "могикан" классического питерского "огнестрельного" бандитизма стали братья Лопухины - Борис, Павел и Николай, начавшие свою "карьеру" летом 1924 года. Борис и Николай Лопухины в течение почти всего 1925 года грабили винные магазины, артельщиков и инкассаторов. В конце 1925 года они были схвачены, но 6 февраля 1926 года Павел Лопухин напал на конвой, сопровождавший братьев в тюрьму, и отбил их, убив старшего конвоира. Пару дней братья метались по городу, отстреливаясь от погонь, но вскоре все трое были вновь схвачены. По приговору суда Бориса и Николая расстреляли, а Павел получил 10 лет...
Правоохранительные органы все усиливали нажим на криминогенные районы - в августе 1926 года начался разгром литовской шпаны, получившей название "Чубаровского дела" - тогда были задержаны, а позднее расстреляны несколько лиговских хулиганов, изнасиловавших девушку в саду между Лиговкой и Предтечинской.
Лиговка еще пыталась как-то огрызаться, создав в начале 1927 года "Союз советских хулиганов" под предводительством некоего Дубинина бандита старой закалки. "Союз" угрожал убийствами и поджогами в отместку за приговор "чубаровцам", в эту "организацию" входило несколько десятков блатарей; но дисциплина у них была слабой, тягаться с окрепшей милицией они уже не могли. Довольно быстро "Союз советских хулиганов" был разгромлен, и его члены ушли в лагеря...
Наступило новое время - время тоталитарного государства, которое брало на себя основные функции насилия по отношению к своим гражданам. Уголовный мир уже не мог конкурировать с безжалостной машиной и начинал перестраиваться. Группировки "жиганов" и "урок" по всей стране сливались (мирно или кроваво) в шайки, базировавшиеся на новых "понятиях".
Наступало время "воров в законе". Но это - отдельный разговор и совсем другая история...
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ВОРОВСКОЙ ВЕНЕЦ
Для большинства добропорядочных обывателей понятия "вор" и "бандит" если и не абсолютно идентичны, то, во всяком случае, очень близки. Между тем, это абсолютно не так. Более того, сферы интересов бандитов и воров постоянно пересекаются, и между ними существуют противоречия непримиримого, идеологического характера, которые разрешаются часто путем физического устранения друг друга. При этом четкого разделения мира организованной преступности на воровской и бандитский нет. Воры и бандиты могут сотрудничать, могут использовать друг друга открыто и втемную, и все же - это две идеологически разные системы; превалирование одной из них в каждом конкретном регионе может оказывать свое влияние не только на характер криминогенной ситуации, но и на сферы бизнеса, экономики и, конечно, политики. Петербург, например, в отличие от, скажем, Москвы, никогда не был воровским городом. Воровские авторитеты, так называемые воры в законе, если и не отрицались в Питере в открытую, то, по крайней мере, не имели такого влияния, как в Москве или, допустим, в Сочи. Так было. При этом обе системы организованной преступности испытывали большие трудности от внутренних и внешних дестабилизирующих факторов, результатом чего, в частности, стали серии успешных и безуспешных попыток ликвидаций крупных авторитетов в Москве и Петербурге.
В Москве с начала 1992 по 1994 г. были убиты такие воры в законе и авторитеты, как Витя-Калина, Глобус, Гитлер, Сильвестр, Михась, Бабон, братья Квантришвили, Федя Бешеный, Моня, Рембо, Француз. В Петербурге прошли успешные ликвидации Ноиля Рыжего, Айдара Гайфулина, КолиКаратэ, Альберта Рижского, Звонника, Андрея Берзина, Клементия, Кувалды, Лобова и многих других более мелких бандитов. Чудом остались живы после дерзких и хорошо подготовленных покушений на их жизнь Костя-Могила, Миша-Хохол, Бройлер, Сергей Васильев, Владимир Кумарин.
По данным одного весьма информированного эксперта, в апреле 1995 г. в Петербурге было одиннадцать воров в законе (включая приезжих). В Москве же их насчитывалось более двухсот пятидесяти.
Эта кровавая статистика говорит о многом, и прежде всего - о все еще недостаточно высокой степени организованности обеих систем российского мира профессиональной преступности. Чем выше уровень организованности, тем больше заинтересованности в стабильности, тем меньше кровавых разборок и войн, которые наносят прежде всего огромный экономический ущерб всем враждующим сторонам. Стабильность же в преступном мире может наступить тогда, когда будет принята подавляющим большинством единая идеология и единая система правил и законов, регламентирующих жизнь и "работу" профессиональных преступников.
Наш сегодняшний интерес к миру воров в законе далеко не случаен. Из разных источников идет к нам информация о резком усилении воров в Петербурге, усилении настолько мощном, что не исключена возможность скорой переориентации нашего города из бандитского в воровской. А если таковая вероятность существует, то к этой переориентации нужно быть готовым, потому что любые глобальные изменения в какой-либо одной сфере внутренней жизни города обязательно скажутся на других. А для прогнозов нужны знания. Итак, кто же они такие - воры в законе?
ЗАЗЕРКАЛЬЕ
Мир воров имеет свою внутреннюю логику и обустроенность, которые очень трудно понять обычному человеку. Любопытный факт - большинство иностранных журналистов, интересовавшихся ворами в законе, так и не смогли понять, кто же они такие. Это, конечно, не случайно. Говоря о мире воров, нужно практически к каждому предложению добавлять словосочетание "как правило". Это мир, где существуют жесткие законы, которые тем не менее часто нарушаются, есть свое понятие Добра и Зла, своя мораль. Это своеобразное "зазеркалье", где нет постоянных величин, а внутреннюю логику может до конца осознать только "абориген".
Понятие "вор в законе" - чисто российское. Ничего похожего на Западе нет. Воры в законе - это определенная категория лиц, профессиональных уголовных преступников, которые культивируют и лелеют традиции и законы уголовного мира, перенося устои тюрьмы и зоны на уклад своей жизни на свободе. Они - авторитеты, которые должны безоговорочно признаваться всем уголовным миром. Однако чтобы стать вором в законе, мало быть признанным авторитетом. Например, Александр Иванович Малышев - безусловный авторитет не только в Петербурге, но и далеко за его пределами, однако он никогда не был вором в законе. Вор в законе должен отвечать ряду жестких требований.
Вопреки бытующему в широких кругах мнению, до революции воров в законе не было. Эта группировка родилась в начале 30-х годов в результате кровавой и трагичной войны между группировками бывших урок и жиганов. "Закон" в словосочетании "вор в законе" означает свод именно воровских правил и понятий.
Некоторые источники полагают, что термин "вор в законе" скорее милицейский, чем собственно воровской. В своих письмах (малявах) воры в законе подписываются: вор (Абрек, например). Да и в жизни они редко употребляют словосочетание "вор в законе". Зайдя в камеру, объявляют: "Я вора!" - и все.
Он должен не работать, никогда не служить в армии, не иметь прописки и семьи, не окружать себя роскошью, не иметь оружия, не прибегать к насилию и убийствам, кроме как в случае крайней необходимости.
Кстати, в отношении к насилию как к методу решения различных проблем, наверное, заключается принципиальное отличие между бандитами и ворами. Если бандиты большинство возникающих проблем привыкли решать силовыми методами, калеча людей физически, то воры декларируют свою приверженность методам морально-психологического воздействия. "Не надо воспитывать молодежь ногами, достаточно одной пощечины", "покалечишь человека, - он потом не сможет работать" - эти принципы, однако, вовсе не говорят о безобидности воров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Поскольку в сейфах разных учреждений стали появляться деньги активизировались и питерские "шнифера" - потрошители питерских шкафов и сейфов - команда Григория Краузе - Петра Севастьянова только с июля по октябрь 1923 года вскрыла несгораемые шкафы в десяти государственных учреждениях, похитив в общей сложности 168425 рублей (сбытчиком краденного у этой компании, кстати, был некто Юдель Левин - беда прямо с этими Левиными, ей-богу - А.К.). В эту компанию входил знаменитый Георгий Александров, по кличке "Жоржик". Когда в ноябре 1924 года всю шайку арестовала милиция, Александров начал "косить" под душевнобольного и сумел сбежать из психиатрической больницы. На свободе Жоржик продолжал с маниакальным упорством взламывать сейфы трестов и кооперативов до мая 1925, когда его с двумя помощниками все-таки удалось задержать. Параллельно с шайкой Краузе - СевастьяноваАлександрова теми же, в принципе, проблемами занималась команда Морозова (кличка Кобел) - Галле (у этого помимо "дополнительных" фамилий Дубровский, Бабичев, Галкин была еще достаточно оригинальная кличка - "Альфонс Доде".) Эта дружная семья шниферов базировалась вокруг пивной "Кострома" на Крюковом канале, хозяйкой которой была Наталия Бахвалова - женщина безусловно приятная во всех отношениях, а вдобавок еще и надежная скупщица краденого. Кроме того, в эту же воровскую "вязку" входил известный гастролер из Москвы Ермаков (он же Изразцов, Притков и Тимофеев), Петров (по кличке "Кирбалка"), Тихонов по кличке Васька-Козел, Грицко (Шурка-Матрос). Запасной штаб-квартирой этой милейшей компании заведовал старый вор и скупщик краденного Кургузов, откликавшийся на прозвище Кузьмич. Кстати говоря, квартира этого Кузьмича, находившаяся недалеко от "Костромы" на Крюковом канале, была в то время одним из самых крупных пунктов сбыта краденного в Питере. Однако развернуться по-настоящему и эта организация не успела вся шайка была ликвидирована весной 1925 года. Тем временем в Питере подрастала новая, "талантливая и перспективная" молодежь. На Васильевском острове попытался создать нечто вроде организации юных уголовников некий Алексей Кустов по кличке "Кукла". "Куклой" его прозвали за чрезвычайно миловидную внешность, он был таким хрупким и изящным, что, как правило, его принимали за подростка не старше 12 лет, хотя Алешке было уже около 16-ти. "Кукла" происходил из семьи с крепкими уголовными корнями - его отец был расстрелян за грабеж еще в 1919 году. Два его брата были опытными рецидивистами, сестренка тоже профессионально занималась воровством. Когда Кустов оказался на улице, он не растерялся, а принялся строить из детей-беспризорников настоящую законспирированную шайку со строжайшей дисциплиной и четким разделением труда - одни его подчиненные крали из домов, другие - из магазинов, третьи - шарили по карманам. Для поддержания дисциплины в организации "Кукла" всегда держал при себе здоровенного туповатого амбала по кличке "Комендант", который не задумываясь избивал "нарушителя" по Алешкиному сигналу. Позже "Кукла" подрастет и станет достаточно известным и авторитетным взрослым вором. Похожая организация существовала и на Петроградской стороне - в трущобах беспризорников в районе Гатчинской улицы, и на Лиговке. Имена юных лидеров Петроградской затерялись, а литовской шпаной верховодили такие яркие представители "нового поколения", как Володька-Зубоскал, Сашка-Букса, Ванька-Кундра и Витька-Бобик. Что же касается действительно серьезных взрослых банд, то к середине 20-х годов их осталось совсем немного в Ленинграде - по крайней мере, по сравнению с первыми лихими послереволюционными годами. Причин этому несколько: и ужесточение политики карающих органов, приведшие к просто физическому уничтожению "цвета" питерского бандитизма, и эмиграция тех, кто успел скопить хоть какой-то капиталец, и общая переориентация преступного мира на менее насильственные преступления. Одними из последних "могикан" классического питерского "огнестрельного" бандитизма стали братья Лопухины - Борис, Павел и Николай, начавшие свою "карьеру" летом 1924 года. Борис и Николай Лопухины в течение почти всего 1925 года грабили винные магазины, артельщиков и инкассаторов. В конце 1925 года они были схвачены, но 6 февраля 1926 года Павел Лопухин напал на конвой, сопровождавший братьев в тюрьму, и отбил их, убив старшего конвоира. Пару дней братья метались по городу, отстреливаясь от погонь, но вскоре все трое были вновь схвачены. По приговору суда Бориса и Николая расстреляли, а Павел получил 10 лет...
Правоохранительные органы все усиливали нажим на криминогенные районы - в августе 1926 года начался разгром литовской шпаны, получившей название "Чубаровского дела" - тогда были задержаны, а позднее расстреляны несколько лиговских хулиганов, изнасиловавших девушку в саду между Лиговкой и Предтечинской.
Лиговка еще пыталась как-то огрызаться, создав в начале 1927 года "Союз советских хулиганов" под предводительством некоего Дубинина бандита старой закалки. "Союз" угрожал убийствами и поджогами в отместку за приговор "чубаровцам", в эту "организацию" входило несколько десятков блатарей; но дисциплина у них была слабой, тягаться с окрепшей милицией они уже не могли. Довольно быстро "Союз советских хулиганов" был разгромлен, и его члены ушли в лагеря...
Наступило новое время - время тоталитарного государства, которое брало на себя основные функции насилия по отношению к своим гражданам. Уголовный мир уже не мог конкурировать с безжалостной машиной и начинал перестраиваться. Группировки "жиганов" и "урок" по всей стране сливались (мирно или кроваво) в шайки, базировавшиеся на новых "понятиях".
Наступало время "воров в законе". Но это - отдельный разговор и совсем другая история...
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ВОРОВСКОЙ ВЕНЕЦ
Для большинства добропорядочных обывателей понятия "вор" и "бандит" если и не абсолютно идентичны, то, во всяком случае, очень близки. Между тем, это абсолютно не так. Более того, сферы интересов бандитов и воров постоянно пересекаются, и между ними существуют противоречия непримиримого, идеологического характера, которые разрешаются часто путем физического устранения друг друга. При этом четкого разделения мира организованной преступности на воровской и бандитский нет. Воры и бандиты могут сотрудничать, могут использовать друг друга открыто и втемную, и все же - это две идеологически разные системы; превалирование одной из них в каждом конкретном регионе может оказывать свое влияние не только на характер криминогенной ситуации, но и на сферы бизнеса, экономики и, конечно, политики. Петербург, например, в отличие от, скажем, Москвы, никогда не был воровским городом. Воровские авторитеты, так называемые воры в законе, если и не отрицались в Питере в открытую, то, по крайней мере, не имели такого влияния, как в Москве или, допустим, в Сочи. Так было. При этом обе системы организованной преступности испытывали большие трудности от внутренних и внешних дестабилизирующих факторов, результатом чего, в частности, стали серии успешных и безуспешных попыток ликвидаций крупных авторитетов в Москве и Петербурге.
В Москве с начала 1992 по 1994 г. были убиты такие воры в законе и авторитеты, как Витя-Калина, Глобус, Гитлер, Сильвестр, Михась, Бабон, братья Квантришвили, Федя Бешеный, Моня, Рембо, Француз. В Петербурге прошли успешные ликвидации Ноиля Рыжего, Айдара Гайфулина, КолиКаратэ, Альберта Рижского, Звонника, Андрея Берзина, Клементия, Кувалды, Лобова и многих других более мелких бандитов. Чудом остались живы после дерзких и хорошо подготовленных покушений на их жизнь Костя-Могила, Миша-Хохол, Бройлер, Сергей Васильев, Владимир Кумарин.
По данным одного весьма информированного эксперта, в апреле 1995 г. в Петербурге было одиннадцать воров в законе (включая приезжих). В Москве же их насчитывалось более двухсот пятидесяти.
Эта кровавая статистика говорит о многом, и прежде всего - о все еще недостаточно высокой степени организованности обеих систем российского мира профессиональной преступности. Чем выше уровень организованности, тем больше заинтересованности в стабильности, тем меньше кровавых разборок и войн, которые наносят прежде всего огромный экономический ущерб всем враждующим сторонам. Стабильность же в преступном мире может наступить тогда, когда будет принята подавляющим большинством единая идеология и единая система правил и законов, регламентирующих жизнь и "работу" профессиональных преступников.
Наш сегодняшний интерес к миру воров в законе далеко не случаен. Из разных источников идет к нам информация о резком усилении воров в Петербурге, усилении настолько мощном, что не исключена возможность скорой переориентации нашего города из бандитского в воровской. А если таковая вероятность существует, то к этой переориентации нужно быть готовым, потому что любые глобальные изменения в какой-либо одной сфере внутренней жизни города обязательно скажутся на других. А для прогнозов нужны знания. Итак, кто же они такие - воры в законе?
ЗАЗЕРКАЛЬЕ
Мир воров имеет свою внутреннюю логику и обустроенность, которые очень трудно понять обычному человеку. Любопытный факт - большинство иностранных журналистов, интересовавшихся ворами в законе, так и не смогли понять, кто же они такие. Это, конечно, не случайно. Говоря о мире воров, нужно практически к каждому предложению добавлять словосочетание "как правило". Это мир, где существуют жесткие законы, которые тем не менее часто нарушаются, есть свое понятие Добра и Зла, своя мораль. Это своеобразное "зазеркалье", где нет постоянных величин, а внутреннюю логику может до конца осознать только "абориген".
Понятие "вор в законе" - чисто российское. Ничего похожего на Западе нет. Воры в законе - это определенная категория лиц, профессиональных уголовных преступников, которые культивируют и лелеют традиции и законы уголовного мира, перенося устои тюрьмы и зоны на уклад своей жизни на свободе. Они - авторитеты, которые должны безоговорочно признаваться всем уголовным миром. Однако чтобы стать вором в законе, мало быть признанным авторитетом. Например, Александр Иванович Малышев - безусловный авторитет не только в Петербурге, но и далеко за его пределами, однако он никогда не был вором в законе. Вор в законе должен отвечать ряду жестких требований.
Вопреки бытующему в широких кругах мнению, до революции воров в законе не было. Эта группировка родилась в начале 30-х годов в результате кровавой и трагичной войны между группировками бывших урок и жиганов. "Закон" в словосочетании "вор в законе" означает свод именно воровских правил и понятий.
Некоторые источники полагают, что термин "вор в законе" скорее милицейский, чем собственно воровской. В своих письмах (малявах) воры в законе подписываются: вор (Абрек, например). Да и в жизни они редко употребляют словосочетание "вор в законе". Зайдя в камеру, объявляют: "Я вора!" - и все.
Он должен не работать, никогда не служить в армии, не иметь прописки и семьи, не окружать себя роскошью, не иметь оружия, не прибегать к насилию и убийствам, кроме как в случае крайней необходимости.
Кстати, в отношении к насилию как к методу решения различных проблем, наверное, заключается принципиальное отличие между бандитами и ворами. Если бандиты большинство возникающих проблем привыкли решать силовыми методами, калеча людей физически, то воры декларируют свою приверженность методам морально-психологического воздействия. "Не надо воспитывать молодежь ногами, достаточно одной пощечины", "покалечишь человека, - он потом не сможет работать" - эти принципы, однако, вовсе не говорят о безобидности воров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55