На полках, кроме небольшого количества белья, тоже ничего не было и я в раздражении захлопнула дверцы.
- Я же тебя предупреждал, что ты здесь ничего не найдешь. - ехидно промурлыкал Костя.
Я обратила на его слова ноль внимания и нетерпеливо оглянулась вокруг. Честно говоря, искать больше было негде. На туалетном столе беспорядочно валялась дешевая бижутерия и косметика, но они для меня интереса не представляли. Оставалась ещё аккуратно заправленная кровать с кипой потрепаных журналов на покрывале. Под насмешливым взглядом Константина я начала пролистывать один журнал за другим и нетерпеливо отбрасывать в сторону. Это были "Космополитен" и "Бурда" годичной давности, изрядно затертые и измятые. Один журнал оказался толще других. Я нетерпеливо тряхнула его и на покрывало посыпались разноцветные вырезки из газет и журналов. Там были и советы по уходу за лицом, и заметки их жизни кинозвезд и фото импортных автомобилей. В общем, всякий хлам, который любят собирать юные девушки, мечтающие о красивой жизни. Среди этих беспорядочных вырезок лежала половинка страницы, вырванной из школьной тетради. На нем круглым, почти детским почерком были в столбик выписаны адреса магазинов. Я пробежала их глазами и удивленно вздернула брови. Это были сплошь магазины одежды и парфюмерии, причем московские и очень дорогие. Я дочитала список до конца, машинально заглянула на обратную сторону листка и увидела, что это начало какого-то письма.
"Дорогая доча! Письмо и деньги получили, за что большое спасибо. Хорошо, что не забываешь родителей, которые не жалели сил, растили тебя, кормили и одевали. Деньги пришлись очень кстати, теперь купим корма корове на зиму, мне осенние сапоги и отцу что-нибудь. Конечно, на все, что нужно, тех денег не хватит, поэтому в следующем месяце пришли побольше. Маня говорила, что жалование у тебя не маленькое, так ты там не трынькай деньгами попусту, а копи помаленьку. Копеечка к копеечке и рублик будет. А те большие деньги, про которые ты пишешь, что вскорости получишь, я ..."
На этом месте листок был оторван и что за деньги имелись в виду понять было невозможно. Я раздраженно смотрела на обрывок:
- Ну, надо же! Пол страницы исписано всякой глупостью, а на самом интересном месте - оторвано!
- Нашла что-то стоящее? - раздался голос над ухом.
Это неслышно подошел Костя и теперь с любопытством заглядывал мне через плечо. Я сунула ему в руки злосчастное письмо и выскочила из комнаты.
Мария Ефимовна стояла возле стола и месила тесто.
- Тетя Маня, милиция Галину комнату осматривала? - с порога выпалила я.
Она не сразу поняла, о чем я спрашиваю, но потом с запозданием кивнула:
- Осматривала! Конечно, осматривала!
- А журналы, что там лежат, она видела?
- Журналы? Нет, я их потом наверх отнесла. Они здесь на кухне валялись. А в чем дело?
Я пропустила вопрос мимо ушей и задала следующий вопрос:
- А ещё бумаги были?
- Да нет! Сама подумай, какие у девчонки бумаги? Вот только эти журналы.
- Понятно. - кивнула я и вышла.
- Да в чем дело? Скажи толком! - донеслось мне вслед, но я не стала задерживаться и побежала вверх по лестнице.
Оказавшись в своей комнате, быстро разделась и юркнула в постель. Мысли вертелись вокруг злополучного письма. Надо же, как неудачно сложилось! Оторвано на самом интересном месте, а ведь там содержалось что-то важное. Похоже девушка ждала прихода больших денег и даже домой об этом написала. Постепенно мысли ползли все медленнее, стали путаться, глаза закрылись и я незаметно для себя заснула.
Я стояла на переходе и ждала, когда зажжется красный свет. Мне нужно было попасть на автобусную остановку, видневщуюся на противоположной стороне. Наконец, поток машин замер, я стала неспешно пересекать улицу, как вдруг мой взгляд случайно наткнулся на белое, перекошенное лицо водителя синего "Форда". Я замерла на месте, недоумевая, что это могло так его напугать. В замешательстве стала озираться, выискивая причину, но вокруг было спокойно. Тут загорелся зеленый, водители дружно загудели, требуя освободить проезжую часть, я сделала огромный прыжок и оказалась на тротуаре. Машины сорвались с места и понеслись вдоль улицы, а вместе с ними и перепуганный насмерть водитель синего "Форда".
Картинка исчезла и, как это часто бывает во сне, в следующий миг я оказалась совсем в другом месте.
Теперь я стояла на обочине широкой трассы, по которой потоком шли машины. Одна за другой, они проносились мимо, взбирались на громаду моста, вздымавшуюся вверх справа от меня, и уносились по ней в даль. По обе стороны дороги высились кирпичные четырехэтажки, облупленный вид которых наводил на мысль, что они были построены во времена царя Гороха, ни разу с тех пор не ремонтировались и теперь подлежали немедленному выселению. За спиной у меня, дессонируя с общим пейзажем, сверкал стеклами новомодный павильон с вызывающей надписью: "Мини супермаркет. Продукты из Европы. 24 часа в сутки. Без перерывов и выходных". Я скептически хмыкнула, дивясь фантазии русского человека, умудрившегося соединить в одной строчке два таких несовместимых слова, как "мини" и "супермаркет", и пошла к ближайшему дому. Он числился под номером 387, следующий был 389. Решив, что двигаюсь в правильном направлении, я побрела по улице, разделяющей жилой массив и мост. Нужное мне здание стояло прямо против центральной секции моста и его последний четвертый этаж находился как раз на уровне проезжей части. Я удрученно покачала головой, сочувствуя жителям несчастливого дома и особенно тем, кому не повезло жить на последнем этаже.
Заглядывая в каждую парадную и просматривая номера на почтовых ящиках, выяснила, что нужная мне квартира находится в третьем подъезде. Стала медленно подниматься по лестнице, выискивая взглядом цифру 37. Искомую дверь обнаружила только на последнем этаже и застыла перед ней, оттягивая тот момент, когда нужно будет, наконец, решиться и войти внутрь. Делать это мне почему-то не хотелось, но и топтаться на площадке казалось опасным. В любой момент мог появиться какой-нибудь чересчур разговорчивый сосед или не вмеру любопытная соседка, а я от такой встречи ничего хорошего не ждала. Неохотно достала из пакета плотно увязанный узелок, извлекла из него ключ и вставила в замочную скважину. Он вошел как родной, легко провернулся и после двух поворотов дверь распахнулась. Я удивленно хмыкнула, быстро переступила порог и замерла, настороженно прислушиваясь. Сердце бешено колотилось, а душа от страха ушла в пятки. Казалось, сию минуту кто-нибудь обязательно выйдет мне навстречу и сурово поитересуется, что это я здесь делаю. Конечно, волновалась я зря, в квартире никого не было и из комнаты никто не вышел, что было вполне естественно. К сожалению, умом я понимала это, а вот сердце ничего понимать не хотело и продолжало трепыхаться. Я тихо выругалась сквозь зубы, кляня расшатанные нервы и свою излишнюю впечатлительность, перевела дух и насторожено огляделась вокруг.
Я стояла в узком коридорчике, оклеенном блеклыми обоями в мелкий цветочек. На стене, прямо напротив меня, висело круглое зеркало без рамы и в нем отражалась девица весьма странного вида. Я посмотрела на неё и она мне не понравилась. Вид тощей фигуры, исхудалого лица и зеленых, горящих лихорадочным блеском глаз вызывал смешанное чувство недоумения, раздражения и страха. Сердито нахмурившись, отвернулась в сторону, что б только не видеть её. Коридор был настолько узким, что достаточно было сделать один шаг и уже можно было коснуться рукой противоположной стены. В длину он был не намного больше, ну, пять-шесть шагов от силы. Слева виднелась дверь стенного шкафа, справа был вход в комнату, а передо мной, рядом с зеркалом, находился проход в кухню. Все было таким маленьким, узким, потолки были такими низкими, что возникало тягостное ощущение, будто тебя заключили в тесную клетку.
Я кинула пакет с жизнерадостными матрешками на пол, вздохнула и двинулась по коридору в направлении кухни. По пути мимоходом распахнула дверь туалета и обнаружила клетушку, в которой, кроме как для унитаза, ни для чего больше места не было. Не лучше оказалась и ванная комната: раковина, зеркало, под ним стеклянная полочка с какими-то флаконами и ванна, расчитанная на человека значительно ниже среднего роста. Стены оклеены синей клеенкой в белую ромашку. Очень мило и очень убого.
Кухня была под стать остальному и я только мельком её оглядела, развернулась и пошла в комнату.
Как и следовало ожидать, она была ничуть не лучше кухни. Единственное, что порадовало, так это наличие штор на окнах. Я машинально отметила про себя, что если их задернуть, то хоть моста видно не будет. Мебели было немного и вся она была куплена в шестидесятых годах. Полированные бока, раскоряченные ножки, наподобие козьих, потертая красно-зеленая обивка-все, вместе взятое, производило тягостное впечатление нищеты и заброшенности. Я рассеянно провела пальцем по столу, посмотрела на серый комок пыли и громко сказала:
- Судя по количеству грязи, здесь не убирали, по крайней мере, месяца два.
Подошла к тахте, опустилась на неё и подперла голову рукам.
- Ну и конура! Неужели это и есть моя квартира? - грустно подумала я и это давала себя знать та часть моей души, которая отличалась мягкостью, крайней уязвимостью и склонностью к меланхолии.
- Еще чего! Да не могла я жить в этой халупе! Не моя это хата! моментально взбунтовалась другая часть моего характера, отличительной чертой которой были вспыльчивость, решительность и даже некоторая агрессивность.
- Отчего ж не твоя? Еще как твоя! Так и в паспорте указано! - ехидно возразила я самой себе. - А не веришь документу, так осмотри все вокруг. Авось и найдешь следы своего пребывания. Разве не за этим ты сюда прибыла?
Эти мысли подстегнули меня и я вскочила на ноги, горя желанием незамедлительно осмотреть все укромные уголки. Аболютное отсутствие самых элементарных знаний о самой себе мучали меня, хотелось найти хоть что-нибудь, что прольет свет на мою биографию, а если повезет, то и даст нить к разгадке всему произошедшему со мной.
Поиски решила начать со стенного шкафа. В этой крохотной квартире он был единственным местом, где среди хозяйственной рухляди можно было спрятать компрометирующие материалы и улики. При условии, что они существовали, конечно!
Я щелкнула выключателем, под потолком загорелась лампочка и в тусклом свете стало видно, что никакой это не шкаф, а небольшая коморка, приспособленная под кладовку. Вдоль одной стены на деревянных вешалках располагались пальто, плащи, куртки. Все старое, поношенное и давно вышедшее из моды. На остальном пространстве громоздились чемоданы и картонные коробки, покрытые толстым слоем пыли и оттого выглядевшие очень непривлекательно. Прикасаться к ним не хотелось, но я пересилила себя и принялась добросовестно просмотривать весь этот хлам. Коробки были забиты старыми книгами, преимущественно школьными учебниками, и предметами домашнего обихода. Я принялась выуживать одну вещь за другой и внимательно разглядывать все, что попадало в руки. Чего там только не было! Например, я натолкнулась на коробку, до верху заполненную лекарствами. Все эти пузырьки, коробочки и пакетики были очень старыми, с просроченным сроком годности и пожелтевшими от времени этикетками. За этой коробкой последовала другая с немыслимым количеством пустых флаконов от духов и баночек из под кремов. В третьей было найдено два фена для сушки волос, причем оба очень старые и похоже сломанные, пластмассовые бигуди, несколько расчесок с отсутствующими зубьями и платяная щетка. Я безнадежно смотрела на гору старья на полу и с тоской думала, что ничего похожего на то, что я искала, там и близко не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
- Я же тебя предупреждал, что ты здесь ничего не найдешь. - ехидно промурлыкал Костя.
Я обратила на его слова ноль внимания и нетерпеливо оглянулась вокруг. Честно говоря, искать больше было негде. На туалетном столе беспорядочно валялась дешевая бижутерия и косметика, но они для меня интереса не представляли. Оставалась ещё аккуратно заправленная кровать с кипой потрепаных журналов на покрывале. Под насмешливым взглядом Константина я начала пролистывать один журнал за другим и нетерпеливо отбрасывать в сторону. Это были "Космополитен" и "Бурда" годичной давности, изрядно затертые и измятые. Один журнал оказался толще других. Я нетерпеливо тряхнула его и на покрывало посыпались разноцветные вырезки из газет и журналов. Там были и советы по уходу за лицом, и заметки их жизни кинозвезд и фото импортных автомобилей. В общем, всякий хлам, который любят собирать юные девушки, мечтающие о красивой жизни. Среди этих беспорядочных вырезок лежала половинка страницы, вырванной из школьной тетради. На нем круглым, почти детским почерком были в столбик выписаны адреса магазинов. Я пробежала их глазами и удивленно вздернула брови. Это были сплошь магазины одежды и парфюмерии, причем московские и очень дорогие. Я дочитала список до конца, машинально заглянула на обратную сторону листка и увидела, что это начало какого-то письма.
"Дорогая доча! Письмо и деньги получили, за что большое спасибо. Хорошо, что не забываешь родителей, которые не жалели сил, растили тебя, кормили и одевали. Деньги пришлись очень кстати, теперь купим корма корове на зиму, мне осенние сапоги и отцу что-нибудь. Конечно, на все, что нужно, тех денег не хватит, поэтому в следующем месяце пришли побольше. Маня говорила, что жалование у тебя не маленькое, так ты там не трынькай деньгами попусту, а копи помаленьку. Копеечка к копеечке и рублик будет. А те большие деньги, про которые ты пишешь, что вскорости получишь, я ..."
На этом месте листок был оторван и что за деньги имелись в виду понять было невозможно. Я раздраженно смотрела на обрывок:
- Ну, надо же! Пол страницы исписано всякой глупостью, а на самом интересном месте - оторвано!
- Нашла что-то стоящее? - раздался голос над ухом.
Это неслышно подошел Костя и теперь с любопытством заглядывал мне через плечо. Я сунула ему в руки злосчастное письмо и выскочила из комнаты.
Мария Ефимовна стояла возле стола и месила тесто.
- Тетя Маня, милиция Галину комнату осматривала? - с порога выпалила я.
Она не сразу поняла, о чем я спрашиваю, но потом с запозданием кивнула:
- Осматривала! Конечно, осматривала!
- А журналы, что там лежат, она видела?
- Журналы? Нет, я их потом наверх отнесла. Они здесь на кухне валялись. А в чем дело?
Я пропустила вопрос мимо ушей и задала следующий вопрос:
- А ещё бумаги были?
- Да нет! Сама подумай, какие у девчонки бумаги? Вот только эти журналы.
- Понятно. - кивнула я и вышла.
- Да в чем дело? Скажи толком! - донеслось мне вслед, но я не стала задерживаться и побежала вверх по лестнице.
Оказавшись в своей комнате, быстро разделась и юркнула в постель. Мысли вертелись вокруг злополучного письма. Надо же, как неудачно сложилось! Оторвано на самом интересном месте, а ведь там содержалось что-то важное. Похоже девушка ждала прихода больших денег и даже домой об этом написала. Постепенно мысли ползли все медленнее, стали путаться, глаза закрылись и я незаметно для себя заснула.
Я стояла на переходе и ждала, когда зажжется красный свет. Мне нужно было попасть на автобусную остановку, видневщуюся на противоположной стороне. Наконец, поток машин замер, я стала неспешно пересекать улицу, как вдруг мой взгляд случайно наткнулся на белое, перекошенное лицо водителя синего "Форда". Я замерла на месте, недоумевая, что это могло так его напугать. В замешательстве стала озираться, выискивая причину, но вокруг было спокойно. Тут загорелся зеленый, водители дружно загудели, требуя освободить проезжую часть, я сделала огромный прыжок и оказалась на тротуаре. Машины сорвались с места и понеслись вдоль улицы, а вместе с ними и перепуганный насмерть водитель синего "Форда".
Картинка исчезла и, как это часто бывает во сне, в следующий миг я оказалась совсем в другом месте.
Теперь я стояла на обочине широкой трассы, по которой потоком шли машины. Одна за другой, они проносились мимо, взбирались на громаду моста, вздымавшуюся вверх справа от меня, и уносились по ней в даль. По обе стороны дороги высились кирпичные четырехэтажки, облупленный вид которых наводил на мысль, что они были построены во времена царя Гороха, ни разу с тех пор не ремонтировались и теперь подлежали немедленному выселению. За спиной у меня, дессонируя с общим пейзажем, сверкал стеклами новомодный павильон с вызывающей надписью: "Мини супермаркет. Продукты из Европы. 24 часа в сутки. Без перерывов и выходных". Я скептически хмыкнула, дивясь фантазии русского человека, умудрившегося соединить в одной строчке два таких несовместимых слова, как "мини" и "супермаркет", и пошла к ближайшему дому. Он числился под номером 387, следующий был 389. Решив, что двигаюсь в правильном направлении, я побрела по улице, разделяющей жилой массив и мост. Нужное мне здание стояло прямо против центральной секции моста и его последний четвертый этаж находился как раз на уровне проезжей части. Я удрученно покачала головой, сочувствуя жителям несчастливого дома и особенно тем, кому не повезло жить на последнем этаже.
Заглядывая в каждую парадную и просматривая номера на почтовых ящиках, выяснила, что нужная мне квартира находится в третьем подъезде. Стала медленно подниматься по лестнице, выискивая взглядом цифру 37. Искомую дверь обнаружила только на последнем этаже и застыла перед ней, оттягивая тот момент, когда нужно будет, наконец, решиться и войти внутрь. Делать это мне почему-то не хотелось, но и топтаться на площадке казалось опасным. В любой момент мог появиться какой-нибудь чересчур разговорчивый сосед или не вмеру любопытная соседка, а я от такой встречи ничего хорошего не ждала. Неохотно достала из пакета плотно увязанный узелок, извлекла из него ключ и вставила в замочную скважину. Он вошел как родной, легко провернулся и после двух поворотов дверь распахнулась. Я удивленно хмыкнула, быстро переступила порог и замерла, настороженно прислушиваясь. Сердце бешено колотилось, а душа от страха ушла в пятки. Казалось, сию минуту кто-нибудь обязательно выйдет мне навстречу и сурово поитересуется, что это я здесь делаю. Конечно, волновалась я зря, в квартире никого не было и из комнаты никто не вышел, что было вполне естественно. К сожалению, умом я понимала это, а вот сердце ничего понимать не хотело и продолжало трепыхаться. Я тихо выругалась сквозь зубы, кляня расшатанные нервы и свою излишнюю впечатлительность, перевела дух и насторожено огляделась вокруг.
Я стояла в узком коридорчике, оклеенном блеклыми обоями в мелкий цветочек. На стене, прямо напротив меня, висело круглое зеркало без рамы и в нем отражалась девица весьма странного вида. Я посмотрела на неё и она мне не понравилась. Вид тощей фигуры, исхудалого лица и зеленых, горящих лихорадочным блеском глаз вызывал смешанное чувство недоумения, раздражения и страха. Сердито нахмурившись, отвернулась в сторону, что б только не видеть её. Коридор был настолько узким, что достаточно было сделать один шаг и уже можно было коснуться рукой противоположной стены. В длину он был не намного больше, ну, пять-шесть шагов от силы. Слева виднелась дверь стенного шкафа, справа был вход в комнату, а передо мной, рядом с зеркалом, находился проход в кухню. Все было таким маленьким, узким, потолки были такими низкими, что возникало тягостное ощущение, будто тебя заключили в тесную клетку.
Я кинула пакет с жизнерадостными матрешками на пол, вздохнула и двинулась по коридору в направлении кухни. По пути мимоходом распахнула дверь туалета и обнаружила клетушку, в которой, кроме как для унитаза, ни для чего больше места не было. Не лучше оказалась и ванная комната: раковина, зеркало, под ним стеклянная полочка с какими-то флаконами и ванна, расчитанная на человека значительно ниже среднего роста. Стены оклеены синей клеенкой в белую ромашку. Очень мило и очень убого.
Кухня была под стать остальному и я только мельком её оглядела, развернулась и пошла в комнату.
Как и следовало ожидать, она была ничуть не лучше кухни. Единственное, что порадовало, так это наличие штор на окнах. Я машинально отметила про себя, что если их задернуть, то хоть моста видно не будет. Мебели было немного и вся она была куплена в шестидесятых годах. Полированные бока, раскоряченные ножки, наподобие козьих, потертая красно-зеленая обивка-все, вместе взятое, производило тягостное впечатление нищеты и заброшенности. Я рассеянно провела пальцем по столу, посмотрела на серый комок пыли и громко сказала:
- Судя по количеству грязи, здесь не убирали, по крайней мере, месяца два.
Подошла к тахте, опустилась на неё и подперла голову рукам.
- Ну и конура! Неужели это и есть моя квартира? - грустно подумала я и это давала себя знать та часть моей души, которая отличалась мягкостью, крайней уязвимостью и склонностью к меланхолии.
- Еще чего! Да не могла я жить в этой халупе! Не моя это хата! моментально взбунтовалась другая часть моего характера, отличительной чертой которой были вспыльчивость, решительность и даже некоторая агрессивность.
- Отчего ж не твоя? Еще как твоя! Так и в паспорте указано! - ехидно возразила я самой себе. - А не веришь документу, так осмотри все вокруг. Авось и найдешь следы своего пребывания. Разве не за этим ты сюда прибыла?
Эти мысли подстегнули меня и я вскочила на ноги, горя желанием незамедлительно осмотреть все укромные уголки. Аболютное отсутствие самых элементарных знаний о самой себе мучали меня, хотелось найти хоть что-нибудь, что прольет свет на мою биографию, а если повезет, то и даст нить к разгадке всему произошедшему со мной.
Поиски решила начать со стенного шкафа. В этой крохотной квартире он был единственным местом, где среди хозяйственной рухляди можно было спрятать компрометирующие материалы и улики. При условии, что они существовали, конечно!
Я щелкнула выключателем, под потолком загорелась лампочка и в тусклом свете стало видно, что никакой это не шкаф, а небольшая коморка, приспособленная под кладовку. Вдоль одной стены на деревянных вешалках располагались пальто, плащи, куртки. Все старое, поношенное и давно вышедшее из моды. На остальном пространстве громоздились чемоданы и картонные коробки, покрытые толстым слоем пыли и оттого выглядевшие очень непривлекательно. Прикасаться к ним не хотелось, но я пересилила себя и принялась добросовестно просмотривать весь этот хлам. Коробки были забиты старыми книгами, преимущественно школьными учебниками, и предметами домашнего обихода. Я принялась выуживать одну вещь за другой и внимательно разглядывать все, что попадало в руки. Чего там только не было! Например, я натолкнулась на коробку, до верху заполненную лекарствами. Все эти пузырьки, коробочки и пакетики были очень старыми, с просроченным сроком годности и пожелтевшими от времени этикетками. За этой коробкой последовала другая с немыслимым количеством пустых флаконов от духов и баночек из под кремов. В третьей было найдено два фена для сушки волос, причем оба очень старые и похоже сломанные, пластмассовые бигуди, несколько расчесок с отсутствующими зубьями и платяная щетка. Я безнадежно смотрела на гору старья на полу и с тоской думала, что ничего похожего на то, что я искала, там и близко не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44