Это же явный плагиат.
- Нет, не плагиат, а римейк, - упрямо повторил издатель.
- Хоть горшком назови... Твоя Астралова напоминает мне одного раскрученного писателя, книги которого поначалу казались мне мистификацией - все время ловила себя на мысли, что где-то я уже читала нечто очень похожее, вот это явно позаимствовано у одного классика, а вот это - у другого. Когда делают римейк в кинематографе, то ни от кого не скрывают, какая цель ставится: воспроизвести известный киношный сюжет, но в новой режиссуре, с другими актерами, - а в этих книгах ни намека, из каких источников позаимствовано. Проделано все кокетливо, мол, догадайтесь сами, если такие умные и эрудированные, а если нет, ешьте так. Это напоминает мне поведение престарелой кокетки с морщинистой, как у черепахи, шеей, по которой легко можно определить её возраст, но дамочка кривляется: "Угадайте, сколько мне лет?" Человек, знакомый с художественной литературой, разумеется, все поймет, а остальные в восторге - ах, какой талантливый, это же просто живой классик! А бедные классики, небось, в гробу перевернулись. Такое ощущение, что дядечка намеренно замахнулся на популярных авторов, мол, я могу не хуже! Самоутверждается таким образом, хотя все от комплексов. Кстати, сам автор не называет свои творения римейками, а выдает за оригинальное произведение. Разумеется, римейки можно сделать и в художественной литературе, но все должно быть по-честному, вещи нужно называть своими именами, а не морочить людям голову. Эдак любой перепишет все шедевры мировой классики и назовет их римейками.
- Ну и что? А вдруг читателям это больше понравится, чем произведение классика?
- Это кощунство, Эдик... - покачала головой Алла. - Я хочу читать Чехова, Достоевского, Гоголя, Лескова, Булгакова, Кристи, а не какого-нибудь Фанфаронова-Пердунова, самонадеянно замахнувшегося на моих любимых авторов и все испохабившего.
- Так не читай Фанфаронова-Пердунова, а наслаждайся произведениями любимых писателей, - рассмеялся её приятель.
- Теперь я не стану тратить свои кровные денежки на эти подделки, а другие люди? Ведь благодаря рекламе они верят, что автор сотворил гениальное произведение, а потом чувствуют себя обманутыми. Да и кто дал право всяким самоуверенным писакам трогать великие имена?!
- Аллочка, нет такого закона, который мог бы это запретить.
- Очень жаль, - вздохнула верная боевая подруга. - Вся беда в том, что издатели займутся раскруткой Фанфаронова-Пердунова и ему подобных, станут расхваливать написанную ими похабель и навязывать читателям. Дурят нашего брата, как говаривал герой Райкина.
- Это бизнес, Аллочка.
- Нас удается дурачить снова и снова, и это внушает мне оптимизм, невесело пошутила она. - Я не согласна с тобой, Эдик, что издательское дело - такой же бизнес, как и любой другой. На мой взгляд, есть большая разница, чем торговать - книгами или унитазами. Продав некачественный унитаз, ты не нанесешь покупателю морального урона, в конце концов, сей сантехнический предмет как-нибудь выполнит свои функции, говно на пол не повалится, в крайнем случае, покупатель вернет унитаз обратно, потребует заменить или воспользуется услугами слесаря. Книги же - товар особого рода. И ведь ты сам это прекрасно понимаешь, мне ли тебя не знать! Немало мы с тобой провели вместе времени, толкуя о житье-бытье. Тогда у тебя не было денег, но были идеалы. А теперь наоборот.
Пристыженный приятель все же попытался оправдаться:
- Да ведь не я один такой. Большинство издательств на девяносто девять процентов гонят туфту и лишь на один процент то, что греет сердце.
- Быть "как все", - для меня не критерий, - покачала головой Алла.
- Раньше я тоже хотел издавать настоящую литературу, но ведь все решают тиражи. Ну что я могу поделать, если книги хорошего автора не раскупаются! Есть немало прозаиков, для которых потолок продаж - три-пять тысяч экземпляров в год. Если я переключусь на них, "Кондор" разорится. Вот и приходится делать основной акцент на ширпотреб.
- Люди желают быть обманутыми, так пусть их обманывают... - задумчиво проговорила верная боевая подруга. - Недавно я разговаривала с приятными, интеллигентными людьми, ценителями хорошей литературы. И тем не менее, они огромными тиражами издают опусы двух явных шарлатанов-конъюнктурщиков, кропающих эту туфту ради рекламы и привлечения ещё большего количества клиентов: один именует себя колдуном, а вторая - спецом по части белой магии. Я спросила издателей, зачем они участвуют в оболванивании простых людей? Эти милые интеллигенты ответили: "Потому, что эти книги покупают". На мой взгляд, это цинизм. Точно так же сутенер может заявить, что предлагает услуги проститутки, потому что они востребованы, и сама проститутка может тем же мотивировать, и торговцы живым товаром, продающие наших девчонок в бордели за рубеж, и творцы детской порнографии. Критерий, что на этот товар есть спрос, - не оправдывает некрасивых деяний. Есть желающие покупать наркотики, самогонку, оружие, яды. И что? Исходя из этого критерия, относиться к этому лояльно? Раз есть охотники, то можно торговать всем, чем угодно? Я общалась со многими издателями - одно время меня эта сфера очень интересовала, - и все они, как попугаи, долдонят о тиражах. И ты тоже только что упомянул о них, пытаясь оправдаться. Но ведь под этим подразумевается прибыль, и только. Чем больше тираж какой-то книги, тем выше доход издателей. Что, не так?
- Так, - признал Эдуард Леонидович.
- Значит, все упирается в деньги, все просто и цинично, и не нужно произносить красивые слова, пытаясь прикрыть срам фиговым листиком, мол, сами мы люди начитанные, любим хорошую литературу, а издаем то, что россияне покупают, мы же не виноваты, что у наших сограждан такой дурной вкус! По моему мнению, таким издателям нужно торговать унитазами, а не книгами, по крайней мере, сантехнический бизнес не оказывает негативного влияния на мировоззрение покупателей.
- Если все издатели станут торговать унитазами, то кто же будет издавать книги? - попытался смягчить её шутливой репликой Эдуард Леонидович.
- Найдутся энтузиасты, - убежденно произнесла Алла. - Издательств станет значительно меньше, зато и помоечного чтива тоже. Я, к примеру, тоже люблю книги, но я деловая женщина, а потому занимаюсь не книготорговлей, а другим бизнесом, где мне не приходится дурить людей, - мои партнеры знают, что покупают. По моему твердому убеждению, использовать труд "литературных негров" - безнравственно. Если автор исписался, пусть отдыхает. В любом деле есть свой риск: бизнесмен может вложиться и прогореть, спортсмен сломать ногу, балерина - растолстеть. У писателя тоже есть шанс потерять вдохновение и творческие силы. А печатая под именем известного автора произведения, написанные "неграми", читателей нагло обманывают, причем, в этом участвуют и издатели, и он сам, ради того, чтобы продукция продавалась, то есть, из-за денег. Ты со мной согласен?
- Согласен, - вынужден был признать Эдуард Леонидович.
- Ты тоже "помогаешь" выдохшейся знаменитости, привлекая "негров"?
- Это делается повсеместно.
- Но если "негры" способны писать под звездного автора, и эти книги хорошо продаются, то почему бы не позволить им публиковаться под своей фамилией? - Ей и не нужен был ответ, он и так лежит на поверхности, и Алла его озвучила: - Потому что это хлопотно, требует труда и вложения финансов в раскрутку новых авторов. Вам, издателям, гораздо проще и прибыльнее шлепать книги под уже знакомым читателям именем, и это служит гарантией, что тираж быстро раскупится. А в расширении числа звездных писателей твои коллеги не заинтересованы - тогда возникнет конкуренция, ведь не каждый россиянин не может сразу купить несколько книг.
- Да, это так, - согласился Эдуард Леонидович. - Но лично я за то, чтобы в "Кондоре" было как можно больше известных писателей.
- Четыре года назад ты постоянно одаривал меня своей продукцией. Загляни как-нибудь ко мне и посмотри, есть ли в моем доме хоть одна подаренная тобой книга.
- Книг, изданных "Кондором", я тоже дома не держу, - засмеялся её приятель.
- Вот видишь! Ты не хотел, чтобы твои дочки портили свой интеллект этой помойкой, которую не хочется называть литературой. В теперешнем вале книжного говна россиянам не разобраться. Немало хороших писателей, не достигших известности, - их произведения прошли незамеченными. Сейчас ежемесячно издаются десятки тысяч новых книг - поди разберись, какая из них написана талантливым, но пока малоизвестным писателем. Для того, чтобы понять, что книга хорошая, людям вначале нужно её купить. А никому не под силу приобретать все, что сейчас издается - книги нынче недешевы. Думаю, не найдется желающих отлавливать в многотысячном вале книжной продукции крупицы таланта, потому россияне покупают книги тех писателей, которые на слуху. А сколько замечательных писателей, книги которых радовали нас в прежние годы, теперь невостребованы... Фазиль Искандер классик современной русской литературы, в энциклопедии его имя стоит наряду с Тэффи, Булгаковым, Шварцем, для меня его книги - эмоциональная отдушина, в них так тонко переплетены юмор и печаль, любовь и боль, философия и ирония. Вот кого нужно издавать, особенно в наше смутное время, когда духовность оттеснена на задворки, чтобы люди черпали в его книгах веру, что человек это звучит гордо... Но Фазиль Искандер - философ, а не торгаш, он не может себе позволить участвовать в постыдном спектакле под названием рекламная кампания. В итоге миллионы россиян не имеют возможности приобрести его книги, потому что их не издают или они выходят мизерными тиражами. То же самое с Маканиным, Кимом, Поповым и многими другими. Это высокая литература, по сути они классики современной русской прозы, признаны во всем мире, лауреаты самых престижных премий, их книги переведены на десятки иностранных языков, а в родном отечестве выходят смехотворными тиражами. Грустно это, Эдик... Нынешнее бульварное чтиво обращено к самым низменным качествам человека и не касается высоких струн души. Все теперешние знаменитости выплыли благодаря умелой раскрутке. Все ж реклама, хоть её все ругают, оказывает немалое воздействие на умы, под её влиянием люди порой бессознательно приобретают именно то, о чем наслышаны.
- Во всем мире коммерсанты пользуются рекламой своей продукции, - гнул свою линию издатель.
- Обманывают, чтобы сохранить наше доверие, - хмыкнула Алла. - На обложке книг одной раскрученной авторессы-детективщицы вначале значилось, что та работает в московской прокуратуре, - явно с рекламной целью, мол, дамочка в теме. А по её произведениям за версту видно, что она понятия не имеет о работе органов, к тому же, явно не москвичка, у её героинь типично провинциальная психология. Теперь о ней написали ещё похлеще - что она, мол, сотрудница спецслужб. Что - всех сразу? Да и как может дама, "сотрудница всех спецслужб", с фиксированным рабочим днем, успевать кропать по несколько книжонок в месяц? - а именно с таким постоянством выходят её опусы. Однако некоторые читатели верят мифу, хотя дама, чья фотка тиснута на обложке, никакого отношения к этим книгам не имеет, их бойко кропают пара десятков провинциальных "литературных негров". Ты, Эдик, делаешь то же самое. На мой взгляд то, что с твоей подачи шестеро "негров" лепят под Астралову, с нравственной стороны не очень-то красиво.
- Почему Козьма Прутков не вызывает негодования, хотя это коллективный труд трех писателей? Наоборот - классик жанра, частенько цитируемый. Или Кукрынисы - их карикатуры пользовались неизменным успехом, тоже классики в своем роде.
- А потому что все знали, кто скрывается под этим псевдонимом.
- Но и я ничуть не боюсь предать гласности факт, что "Изабелла Астралова" - это шесть способных парней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67