Ежегодное потребление водки в России составляет 4 млрд. литров или 27 литров в год на человека, включая грудных младенцев. Согласно данным Министерства здравоохранения России в стране на каждые 100 тыс. населения приходится 2269 алкоголиков.
И все же разница между тем, что было, и тем, что есть, имеется. Еще никогда государство столь бездарно не вело алкогольную политику. Даже горбачевский "сухой закон" не был столь убыточен для страны, как ликвидация монополии на алкоголь. По некоторым оценкам в результате сокращения производства спиртных напитков в период борьбы за трезвость первого президента СССР казна недосчиталась 27 млрд. долларов, но зато в сберкассы было внесено на 45 млрд. рублей больше, впервые за 46 лет в России возросла рождаемость, а средняя продолжительность жизни мужчин увеличилась на 2,5 года.
А что теперь? Почти пятьдесят процентов водки производится нелегально, и на этом мафия загребает 7 млрд. долларов ежегодно, рождаемость ни к черту, средняя продолжительность жизни мужиков вообще скоро скатится к призывному возрасту. По официальным данным только в 1998г. от самопала загнулись 67 тысяч человек. А по неофициальным?
И что самое страшное, никакого света в конце тоннеля не видно. Президентский указ № 1199 так и остался декларацией. Да разве ж наши законодатели-депутаты поддержат введение государственной монополии на производство алкогольной продукции, когда многие из них кормятся с негосударственных спиртзаводиков. В наших кавказских республиках таких заводиков вообще понастроено чуть ли не в каждой деревне Да и во всей остальной Рассее-Матушке тоже немало. Вот недавно "женераль" Коржаков свою водочку презентовал, тоже личным спиртзаводиком обзавелся.
Ох, водка, водка..... Божья радость и кара в одном флаконе. От всех размышлений о ней становится еще паршивей и безысходней на душе, и выход видится только один - налить да выпить. Все-таки с водкой легче жить, чем без нее Главное, знать в ней меру.
Как надо пить учил своих собутыльников Профессор, а как не надо мы периодически убеждались на его примере
ОЧЕНЬ СТРАШНАЯ ИСТОРИЯ
Гражданин Василий Пузякин по прозвищу "Пузо" не был при жизни непризнанным гением, но тоже получил широкую известность после смерти. Во-первых, для местных выпивох он стал такой же знаковой невинной жертвой, как, например, для американских коммунистов Сакко и Ванцетти вместе взятые. А во-вторых, после смерти с ним приключилась еще одна история, леденящие кровь рассказы о которой наводили ужас на обывателей. Нам с Вязовым о данном происшествии поведал в деталях самый непосредственный его участник.
Несмотря на то, что накануне я и Виталий провозились с задержанными азербайджанцами до позднего вечера или, вернее, до ранней ночи, утром следующего дня вновь были на работе и намеревались продолжить работу по ним. Мы сидели в кабинете и ждали машину, когда позвонил помощник дежурного и сообщил, что КВС находится некий гражданин по фамилии Иванов, который клянется будто он наш внештатник.
- Профессор что ли? - машинально спросил Вязов.
- Да нет, на профессора он не похож. Скорее на хмыря болотного смахивает, - отметил помощник.
- Значит, он и есть. Сейчас спущусь, - сказал Виталий.
Вернулся он и вправду с Профессором. Тот трясся мелкой дрожью и слегка заикался, чего раньше за ним не замечалось.
- Ты замерз что ли? - поинтересовался у него Вязов. - Давай тебе чайку вскипятим для сугрева.
- Чай тут не поможет. Парни, христом богом молю, дайте водки! взмолился Иванов, бросив выразительный взгляд на бутылки изъятые у азербайджанцев.
- Извини, дружок, водка у нас конфискованная, вся просчитанная и записанная. Но если совсем невмоготу, спирта плеснем. Однако он паршивый какой-то, резиной пахнет.
- Ерунда. Я какой только гадости в своей жизни не пил. Привычный. Наливайте!
Виталий набулькал из канистры полстакана прозрачной жидкости. Профессор жадно схватил сосуд для питья и махом опрокинул его содержимое в себя, даже не вспомнив о закуске. Мы с Вязовым поморщились, а Иванов расцвел в блаженной улыбке и удовлетворенно глубоко выдохнул. Хорошо, что никто из нас не прикуривал в этот момент, иначе мог бы получиться пожар.
- Нормальный спиртец, - выдал заключение Профессор. - Если его через "Родничок" профильтровать, то совсем приличный получится. Налейте еще.
- Подожди, сначала расскажи, как ты оказался в камере. В мелкие хулиганы заделался?
- Не хулиганил я. Мне дело шьют. По серьезной статье. Номер забыл, а называется: "Надругательство над телами умерших и местами их захоронения".
- Чего!? Я думал ты - баклан, а ты у нас некрофил оказывается, покачал головой Вязов.
- Никакой я не "фил". Я только на шухере стоял.
- Профессор, когда кого-то ставят на шухере, всем становится ясно, что дело было серьезное. Поэтому давай рассказывай, как ты до жизни такой докатился, и без утайки.
- Вы смеяться будете, - буркнул Иванов.
- По поводу надругательства над телами умерших не смеются. Рассказывай! - приказал Вязов.
- Ну, дело бы, значит, так. На похоронах Васьки-Пузо водки было море. Еще на кладбище все уже прилично накирялись. Даже вдова. Она и предложила, чтобы Ваське на том свете не так тоскливо было, положить ему в гроб пару пузырей. Одна бабка забухтела: кощунство, мол, но народ ее быстро осадил. Все знали, что Пузо при жизни заложить за воротник любил, а почему бы ему и после смерти не выпить? Короче, положили Пузякину в гроб с боков пару пузырей и закопали его в сыру землю. Потом чин чинарем в столовке помянули другана, чтобы земля ему была пухом, и пошли бить Мамеда. Ну, о том, как это у нас получилось, вы знаете. Пока вы с Мамедом в опорном пункте разбирались, мы пустили шапку по кругу и двинули ко мне на хату водку пить. Вмазали еще, и я отключился. Очнулся уже ночью. Открыл глаза, меня Гришка-Валет за плечо трясет. "Профессор, ты водочки не заначил?" спрашивает. "Нет, конечно!" - отвечаю. Я вообще не имею привычки бухалово ныкать. Есть - пью, нет - не пью, а про запас никогда не оставляю. А Гришке видно неймется. Он ходит по квартире, как неприкаянный и талдычит: "Хочу водки, хочу водки". Я не выдержал и брякнул: "А ты у Пузо попроси. Может он нальет". Валет аж застыл на месте. А потом и говорит: "Ну, Профессор, ты и голова! Как же я сам до этого не дотумкал. И, правда, зачем покойнику водка? Она живым нужна". Я попытался его образумить: "Да ты, Валет, что такое выдумал-то?! Я, ведь, пошутил, когда про Пузо вспомнил. Брать у мертвых - это тяжкий грех". Но Гришка не хотел слышать ничего. Втемяшило ему в башку, что у Васьки в гробу без пользы лежат два флакона и можно их выпить. А у меня голова разболелась со страшной силой, тоже захотелось поправиться. Короче, поддался я на его уговоры. Взяли мы лопату у меня в кладовке, и пошли на кладбище. Как назло, ни одного мента по дороге не попалось. Я уж сейчас думаю, что лучше бы нас тогда в трезвак забрали. Приперлись мы, значит, на кладбище. Пролезли через дыру в заборе, нашли Васькину могилку. Гришка говорит: "Я буду копать, а ты бди, чтобы нас сторожа не засекли. Они вон в той церквушке сидят". Там, на погосте маленькая такая церковь стоит. Ее давно уже кладбищенское начальство под свои нужды приспособило. Ну, я, стало быть, стою на стреме, а Валет копает. Земля еще не слежалась, дело у него продвигалось споро. Докопался Гришка до гроба и зовет меня: "Иди сюда, придержи крышку, а я бутылки вытащу". Поддели мы с ним лопатой крышку гроба, она малость приподнялась. Валет засунул руку в щель и начал шарить внутри. Нащупал бутылку и говорит: "Вот она родимая". Потом помолчал немного и таким упавшим голосом произнес: "Слышь, Профессор, не отдает Пузо водку. Вцепился мне в рукав, руку вытащить не могу". У меня внутри все так и обмерло. "Валет, ты чего, охренел?! Он же мертвый!"- говорю. А он так спокойно заявляет: "В том-то и дело, что мертвый. Был бы живой, я б вырвался. Эх, чую, мне песец пришел. Решил, видать, Пузо меня с собой на тот свет утянуть. Я ж у него первейший кореш был". Сел Валет на землю и заревел. Заливается горючими слезами, а рука у него так в гробу и лежит. И так мне вдруг жутко стало, что рванул я оттуда, не разбирая дороги. Бегу, спотыкаюсь, падаю. И кажется мне, будто покойники меня за ноги хватают, с кладбища выпускать не хотят. А вокруг тишина и темень. Только одно окошко в церквушке светится, где сторожа сидят. Решил я пробираться на огонек, все же живые души там, авось, в беде не оставят. Не чуя ног под собой, добежал до церквушки и давай в дверь стучать. Наверное, целая вечность прошла, пока ее открыли. Выходит на встречу здоровенный такой мужик с клюшкой для хоккея на траве в руках. У меня еще дикая мысль мелькнула: "Он что на кладбище играть собрался?" А сторож оглянулся по сторонам и как ткнет меня в живот этой самой клюшкой! Я аж согнулся пополам от боли. А он схватил меня за волосы, затащил внутрь и спрашивает: "Ну чо, приключений захотелось?!" Я ему объясняю: "Да нет, там Васька-Пузо схватил за руку Гришку-Валета и не отпускает!" Он посмотрел на меня как на дурака и говорит: "Ну и чо?" Я ему втолковываю: "Так Васька-то - мертвый, сегодня похоронили". Мужик призадумался, а потом сказал: "Ну чо, тады пошли посмотрим".
Нашел я могилку, что мы раскопали. Сторож посветил фонариком. Валет сидит ни жив, ни мертв, сам бледный, как покойник, а рука у него в гробу. Сторож спрашивает: "Вы чо ли раскопали?" Валет молчит, а я объясняю: "Мы хотели водку обратно забрать, которую в гроб положили. Думали, бутылки вытащим, а потом обратно все закопаем, как было. Кто ж знал, что покойничек не станет водку отдавать". Сторож постоял, подумал, а потом подбросил в руке свою клюшку и как давай нас окучивать. Валет сразу руку из гроба выдернул. Мы уже потом с ним дотумкали, что видать Гришка за гвоздь зацепился, которым крышку приколачивали, а подумал с перепугу будто его Васька схватил. Короче, отмудохал нас мужик, приволок к себе в церквушку и вызвал милицию. Приехал наряд и доставил нас сюда. А ночью нас по очереди дежурный следователь допрашивал и пообещал дело завести по факту надругательства над телом умершего и местом его захоронения. Так вот я тут у вас и оказался.
Когда Иванов закончил свое страшное повествование, я заметил:
- Считайте, что еще легко отделались. После недавнего случая в Первоуральске сторож бы вас запросто мог прибить. Сейчас кладбищенские работники на таких, как вы, здорово злые.
- Это что за случай? - полюбопытствовал Иванов.
- С месяц назад в Первоуральске похоронили цыганского барона. А у них, у цыган, обычай такой - класть в гроб деньги, золото, чтобы покойному на небесах легче было обустроиться. Какие-то козлы прознали про это и ночью попытались могилу барона раскопать. Завершить свое черное дело им не дали, кто-то вспугнул. Но место захоронения они тоже осквернили - до гроба разрыли. На следующий день об этом узнали цыгане и вломили по первое число всем кладбищенским сторожам за халатное отношение к служебным обязанностям. Так что сторож вполне мог бы из вас инвалидов своей клюшкой сделать.
- Какие вы страсти рассказываете, - поежился Иванов.
- М-да, Профессор, на почве пьянки у тебя точно крыша съехала. Только круглый идиот мог вляпаться в такую историю, - резюмировал Вязов.
И попал в точку. Во всяком случае, следствие пришло к такому же мнению. Выяснилось, что Иванов ранее официально проходил курс лечения от белой горячки, поэтому его участие в раскапывание могилы Васьки-Пузо было расценено как рецидив старой болезни. Уголовное дело в отношении него прекратили.
БУТЛЕГЕРСТВО - ПРОКЛЯТОЕ ЗАНЯТИЕ
Признак хорошего тона - доводить начатое дело до конца. Ликвидировав цех, организованный азербайджанцами, мы не ограничились этим и занялись торговыми точками кавказцев, выданными нам задержанными. Работенка не сулила больших лавров и была не особо интересная, но необходимая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
И все же разница между тем, что было, и тем, что есть, имеется. Еще никогда государство столь бездарно не вело алкогольную политику. Даже горбачевский "сухой закон" не был столь убыточен для страны, как ликвидация монополии на алкоголь. По некоторым оценкам в результате сокращения производства спиртных напитков в период борьбы за трезвость первого президента СССР казна недосчиталась 27 млрд. долларов, но зато в сберкассы было внесено на 45 млрд. рублей больше, впервые за 46 лет в России возросла рождаемость, а средняя продолжительность жизни мужчин увеличилась на 2,5 года.
А что теперь? Почти пятьдесят процентов водки производится нелегально, и на этом мафия загребает 7 млрд. долларов ежегодно, рождаемость ни к черту, средняя продолжительность жизни мужиков вообще скоро скатится к призывному возрасту. По официальным данным только в 1998г. от самопала загнулись 67 тысяч человек. А по неофициальным?
И что самое страшное, никакого света в конце тоннеля не видно. Президентский указ № 1199 так и остался декларацией. Да разве ж наши законодатели-депутаты поддержат введение государственной монополии на производство алкогольной продукции, когда многие из них кормятся с негосударственных спиртзаводиков. В наших кавказских республиках таких заводиков вообще понастроено чуть ли не в каждой деревне Да и во всей остальной Рассее-Матушке тоже немало. Вот недавно "женераль" Коржаков свою водочку презентовал, тоже личным спиртзаводиком обзавелся.
Ох, водка, водка..... Божья радость и кара в одном флаконе. От всех размышлений о ней становится еще паршивей и безысходней на душе, и выход видится только один - налить да выпить. Все-таки с водкой легче жить, чем без нее Главное, знать в ней меру.
Как надо пить учил своих собутыльников Профессор, а как не надо мы периодически убеждались на его примере
ОЧЕНЬ СТРАШНАЯ ИСТОРИЯ
Гражданин Василий Пузякин по прозвищу "Пузо" не был при жизни непризнанным гением, но тоже получил широкую известность после смерти. Во-первых, для местных выпивох он стал такой же знаковой невинной жертвой, как, например, для американских коммунистов Сакко и Ванцетти вместе взятые. А во-вторых, после смерти с ним приключилась еще одна история, леденящие кровь рассказы о которой наводили ужас на обывателей. Нам с Вязовым о данном происшествии поведал в деталях самый непосредственный его участник.
Несмотря на то, что накануне я и Виталий провозились с задержанными азербайджанцами до позднего вечера или, вернее, до ранней ночи, утром следующего дня вновь были на работе и намеревались продолжить работу по ним. Мы сидели в кабинете и ждали машину, когда позвонил помощник дежурного и сообщил, что КВС находится некий гражданин по фамилии Иванов, который клянется будто он наш внештатник.
- Профессор что ли? - машинально спросил Вязов.
- Да нет, на профессора он не похож. Скорее на хмыря болотного смахивает, - отметил помощник.
- Значит, он и есть. Сейчас спущусь, - сказал Виталий.
Вернулся он и вправду с Профессором. Тот трясся мелкой дрожью и слегка заикался, чего раньше за ним не замечалось.
- Ты замерз что ли? - поинтересовался у него Вязов. - Давай тебе чайку вскипятим для сугрева.
- Чай тут не поможет. Парни, христом богом молю, дайте водки! взмолился Иванов, бросив выразительный взгляд на бутылки изъятые у азербайджанцев.
- Извини, дружок, водка у нас конфискованная, вся просчитанная и записанная. Но если совсем невмоготу, спирта плеснем. Однако он паршивый какой-то, резиной пахнет.
- Ерунда. Я какой только гадости в своей жизни не пил. Привычный. Наливайте!
Виталий набулькал из канистры полстакана прозрачной жидкости. Профессор жадно схватил сосуд для питья и махом опрокинул его содержимое в себя, даже не вспомнив о закуске. Мы с Вязовым поморщились, а Иванов расцвел в блаженной улыбке и удовлетворенно глубоко выдохнул. Хорошо, что никто из нас не прикуривал в этот момент, иначе мог бы получиться пожар.
- Нормальный спиртец, - выдал заключение Профессор. - Если его через "Родничок" профильтровать, то совсем приличный получится. Налейте еще.
- Подожди, сначала расскажи, как ты оказался в камере. В мелкие хулиганы заделался?
- Не хулиганил я. Мне дело шьют. По серьезной статье. Номер забыл, а называется: "Надругательство над телами умерших и местами их захоронения".
- Чего!? Я думал ты - баклан, а ты у нас некрофил оказывается, покачал головой Вязов.
- Никакой я не "фил". Я только на шухере стоял.
- Профессор, когда кого-то ставят на шухере, всем становится ясно, что дело было серьезное. Поэтому давай рассказывай, как ты до жизни такой докатился, и без утайки.
- Вы смеяться будете, - буркнул Иванов.
- По поводу надругательства над телами умерших не смеются. Рассказывай! - приказал Вязов.
- Ну, дело бы, значит, так. На похоронах Васьки-Пузо водки было море. Еще на кладбище все уже прилично накирялись. Даже вдова. Она и предложила, чтобы Ваське на том свете не так тоскливо было, положить ему в гроб пару пузырей. Одна бабка забухтела: кощунство, мол, но народ ее быстро осадил. Все знали, что Пузо при жизни заложить за воротник любил, а почему бы ему и после смерти не выпить? Короче, положили Пузякину в гроб с боков пару пузырей и закопали его в сыру землю. Потом чин чинарем в столовке помянули другана, чтобы земля ему была пухом, и пошли бить Мамеда. Ну, о том, как это у нас получилось, вы знаете. Пока вы с Мамедом в опорном пункте разбирались, мы пустили шапку по кругу и двинули ко мне на хату водку пить. Вмазали еще, и я отключился. Очнулся уже ночью. Открыл глаза, меня Гришка-Валет за плечо трясет. "Профессор, ты водочки не заначил?" спрашивает. "Нет, конечно!" - отвечаю. Я вообще не имею привычки бухалово ныкать. Есть - пью, нет - не пью, а про запас никогда не оставляю. А Гришке видно неймется. Он ходит по квартире, как неприкаянный и талдычит: "Хочу водки, хочу водки". Я не выдержал и брякнул: "А ты у Пузо попроси. Может он нальет". Валет аж застыл на месте. А потом и говорит: "Ну, Профессор, ты и голова! Как же я сам до этого не дотумкал. И, правда, зачем покойнику водка? Она живым нужна". Я попытался его образумить: "Да ты, Валет, что такое выдумал-то?! Я, ведь, пошутил, когда про Пузо вспомнил. Брать у мертвых - это тяжкий грех". Но Гришка не хотел слышать ничего. Втемяшило ему в башку, что у Васьки в гробу без пользы лежат два флакона и можно их выпить. А у меня голова разболелась со страшной силой, тоже захотелось поправиться. Короче, поддался я на его уговоры. Взяли мы лопату у меня в кладовке, и пошли на кладбище. Как назло, ни одного мента по дороге не попалось. Я уж сейчас думаю, что лучше бы нас тогда в трезвак забрали. Приперлись мы, значит, на кладбище. Пролезли через дыру в заборе, нашли Васькину могилку. Гришка говорит: "Я буду копать, а ты бди, чтобы нас сторожа не засекли. Они вон в той церквушке сидят". Там, на погосте маленькая такая церковь стоит. Ее давно уже кладбищенское начальство под свои нужды приспособило. Ну, я, стало быть, стою на стреме, а Валет копает. Земля еще не слежалась, дело у него продвигалось споро. Докопался Гришка до гроба и зовет меня: "Иди сюда, придержи крышку, а я бутылки вытащу". Поддели мы с ним лопатой крышку гроба, она малость приподнялась. Валет засунул руку в щель и начал шарить внутри. Нащупал бутылку и говорит: "Вот она родимая". Потом помолчал немного и таким упавшим голосом произнес: "Слышь, Профессор, не отдает Пузо водку. Вцепился мне в рукав, руку вытащить не могу". У меня внутри все так и обмерло. "Валет, ты чего, охренел?! Он же мертвый!"- говорю. А он так спокойно заявляет: "В том-то и дело, что мертвый. Был бы живой, я б вырвался. Эх, чую, мне песец пришел. Решил, видать, Пузо меня с собой на тот свет утянуть. Я ж у него первейший кореш был". Сел Валет на землю и заревел. Заливается горючими слезами, а рука у него так в гробу и лежит. И так мне вдруг жутко стало, что рванул я оттуда, не разбирая дороги. Бегу, спотыкаюсь, падаю. И кажется мне, будто покойники меня за ноги хватают, с кладбища выпускать не хотят. А вокруг тишина и темень. Только одно окошко в церквушке светится, где сторожа сидят. Решил я пробираться на огонек, все же живые души там, авось, в беде не оставят. Не чуя ног под собой, добежал до церквушки и давай в дверь стучать. Наверное, целая вечность прошла, пока ее открыли. Выходит на встречу здоровенный такой мужик с клюшкой для хоккея на траве в руках. У меня еще дикая мысль мелькнула: "Он что на кладбище играть собрался?" А сторож оглянулся по сторонам и как ткнет меня в живот этой самой клюшкой! Я аж согнулся пополам от боли. А он схватил меня за волосы, затащил внутрь и спрашивает: "Ну чо, приключений захотелось?!" Я ему объясняю: "Да нет, там Васька-Пузо схватил за руку Гришку-Валета и не отпускает!" Он посмотрел на меня как на дурака и говорит: "Ну и чо?" Я ему втолковываю: "Так Васька-то - мертвый, сегодня похоронили". Мужик призадумался, а потом сказал: "Ну чо, тады пошли посмотрим".
Нашел я могилку, что мы раскопали. Сторож посветил фонариком. Валет сидит ни жив, ни мертв, сам бледный, как покойник, а рука у него в гробу. Сторож спрашивает: "Вы чо ли раскопали?" Валет молчит, а я объясняю: "Мы хотели водку обратно забрать, которую в гроб положили. Думали, бутылки вытащим, а потом обратно все закопаем, как было. Кто ж знал, что покойничек не станет водку отдавать". Сторож постоял, подумал, а потом подбросил в руке свою клюшку и как давай нас окучивать. Валет сразу руку из гроба выдернул. Мы уже потом с ним дотумкали, что видать Гришка за гвоздь зацепился, которым крышку приколачивали, а подумал с перепугу будто его Васька схватил. Короче, отмудохал нас мужик, приволок к себе в церквушку и вызвал милицию. Приехал наряд и доставил нас сюда. А ночью нас по очереди дежурный следователь допрашивал и пообещал дело завести по факту надругательства над телом умершего и местом его захоронения. Так вот я тут у вас и оказался.
Когда Иванов закончил свое страшное повествование, я заметил:
- Считайте, что еще легко отделались. После недавнего случая в Первоуральске сторож бы вас запросто мог прибить. Сейчас кладбищенские работники на таких, как вы, здорово злые.
- Это что за случай? - полюбопытствовал Иванов.
- С месяц назад в Первоуральске похоронили цыганского барона. А у них, у цыган, обычай такой - класть в гроб деньги, золото, чтобы покойному на небесах легче было обустроиться. Какие-то козлы прознали про это и ночью попытались могилу барона раскопать. Завершить свое черное дело им не дали, кто-то вспугнул. Но место захоронения они тоже осквернили - до гроба разрыли. На следующий день об этом узнали цыгане и вломили по первое число всем кладбищенским сторожам за халатное отношение к служебным обязанностям. Так что сторож вполне мог бы из вас инвалидов своей клюшкой сделать.
- Какие вы страсти рассказываете, - поежился Иванов.
- М-да, Профессор, на почве пьянки у тебя точно крыша съехала. Только круглый идиот мог вляпаться в такую историю, - резюмировал Вязов.
И попал в точку. Во всяком случае, следствие пришло к такому же мнению. Выяснилось, что Иванов ранее официально проходил курс лечения от белой горячки, поэтому его участие в раскапывание могилы Васьки-Пузо было расценено как рецидив старой болезни. Уголовное дело в отношении него прекратили.
БУТЛЕГЕРСТВО - ПРОКЛЯТОЕ ЗАНЯТИЕ
Признак хорошего тона - доводить начатое дело до конца. Ликвидировав цех, организованный азербайджанцами, мы не ограничились этим и занялись торговыми точками кавказцев, выданными нам задержанными. Работенка не сулила больших лавров и была не особо интересная, но необходимая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57