Но при этом не настолько, чтобы при сопоставлении ничего нельзя было разобрать. Особенно когда знаешь, что искать. Так вот, если отдельные имена первых лиц фигурируют в делах два-три... от силы четыре раза, то одно имя сквозит по всем двадцати, которые он вел.
-- Хлыбов?! -- выдохнул Алексей.
Бортников при упоминании с досадой поморщился и разлил по стаканам коньяк.
-- Но это бессмысленно.
-- Лбом о шлагбаум всегда бессмысленно.
Алексей качнул головой.
-- Я не о том.
-- А, понял. Насчет расправы, не так ли?
-- Нейтрализовать Шуляка можно было без мокрухи. Особенно Хлыбову.
-- Можно,-- охотно согласился Бортников.-- Если бы в этом деле не была замешана Анна.
-- Хлыбова... Анна?! Это каким образом?
Лицо у приятеля, по-видимому, имело забавный вид, потому что Бортников резко и коротко рассмеялся.
-- Еще не знаешь, выходит?
-- Наверно, нет. Не успел.
-- Ну да, ну да...-- Бортников рассеянно покивал.-Насколько я Витю знаю, для него это была не просто интрижка, и он пустился во все тяжкие -- начал обкладывать Хлыбова, как медведя.
Алексей задумался. Отдельные эпизоды последних дней, словно при игре в кубики, складывались теперь перед его мысленным взором в целостную картину. Двухэтажный коттедж посреди соснового бора, на окраине -- это, конечно, свадебный подарок дорогой Анне. Ради самого себя Хлыбов стараться бы не стал. Строили этот левый объект шабашники из бригады Вартаняна в прошлом году, используя совхозные стройматериалы и технику. Однажды после рабочего дня несколько членов бригады, "лица кавказской национальности", изнасиловали семидесятилетнюю бабку, которая собирала по кустам пустые бутылки. Вот почему уже на следующий день преступники были прокуратурой установлены. Коттедж к тому времени, наверняка, достроить не успели, поэтому Хлыбов так легко позволил бабке забрать заявление. Но не исключено, что он сам посоветовал своим незадачливым подрядчикам откупиться от потерпевшей деньгами.
Разумеется, Хлыбову известно, что бригада из года в год квартирует в общежитии училища номер тринадцать и платит за постой лично коменданту. Так что, письменное предписание по училищу, которое он составил, наверняка, отправится в корзину.
Наконец, сделалась яснее причина ночного визита к нему Анны. Если Бортников прав, то начавшийся запой у Хлыбова, и тот факт, что в день запоя он был совершенно "не-вы-но-сим", вещи вполне объяснимые. После возможной семейной разборки Анна почувствовала себя "ужасно тяжело" и не знала куда деваться. Она порядочно выпила, может быть, с Хлыбовым, но скорее напилась в одиночку, и тотда в подавленном состоянии, в душе не веря случившемуся, набрала знакомый номер. Она не хотела верить в случившееся и тогда, когда неожиданно услышала в трубке незнакомый мужской голос. Впрочем, голос в телефонной трубке, даже хорошо знакомый, не всегда узнаваем. И она страшно взволновалась. Ей хотелось верить, что все по-прежнему, и с ним ничего не случилось. Возможно, какие-то нотки в голосе даже показались ей знакомыми. Она набрала номер еще раз, второй звонок, но вновь ничего для себя не выяснила.
Дверь в квартиру, несомненно, была заперта. Но Анна открыла ее как обычно -- своим ключом, который сдублировал для нее Шуляк.
Разумеется, к ее визиту Алексей не имел никакого отношения. Когда он неожиданно вошел в комнату и включил свет, она обернула к нему заплаканное лицо и уставилась недоумевающим, изумленным взглядом. Ему сделалось почти неловко, как будто это он пробрался ночью в чужую квартиру, а не набборот. Не сразу, но Анна поняла свою оплошность и виновато опустила голову. Для нее это тоже была не просто интрижка. Только поцелуй, нетерпеливый, страстный, под влиянием минуты, предназначенный конечно же не ему, убедил ее окончательно, после этого она исчезла...
Бортников лениво крутил на столе апельсин, но оказалось, он тоже думал об Анне.
-- За красивой женщиной, словно за редким драгоценным камнем, как правило, тянется кровавый след. В данном конкретном случае это так и есть.
-- Кто-то еще?
-- Первый муж Анны. Заправлял трестом. В свое время Хлыбов точно так же обложил его со всех сторон. Но это было страшнее, потому что Витя, не в обиду ему будь сказано, опрометчиво плевал вверх. Слушай, Леша, давай дернем с тобой за красивых женщин, а?
-- Трупы которых мы будем потом расчленять ночью на кухне, обливаясь горькими слезами!
Бортников расхохетался.
-- Не знаю, не знаю. В данном конкретном случае все обстоит как раз наоборот.
-- Я слышал, первый муж Анны разбился на дороге.
-- Хлыбов оставил ему два выхода, либо тюрьма, либо самоубийство. Ну и, хватит об этом!
-- За красивых женщин!
Проглотив коньяк, Бортников отправился к зазвонившему телефону.
-- Да?.. Да, я дома. То есть, тьфу! В гостинице. Что?.. нет, через полчаса выхожу. Минут через двадцать, то есть. Надоело! Смотреть не могу на эти грязные стены с тараканами... А. Ну... пожалуйста, в течение двадцати минут коньяк я могу пить даже с Хлыбовым. Жду, Вениамин... как тебя? Гаврилыч. Жду!
-- Хлыбов?
Бортников зловеще усмехнулся и сел на свое место.
-- Налей ему,-- он перевернул чистый стакан и со стуком поставил на стол.-- Едет третий покойник.
16
Хлыбов приехал через пять минут. Снаружи раздался истошный визг тормозов, как будто наехали на кошку. Затем грохнула внизу входная дверь, и на скрипучей лестнице послышались грузные шаги. Алексей с сомнением взглянул на Бортникова.
-- О твоей версии еще кто-то знает?
-- Никто, кроме Хлыбова, разумеется.
-- Поэтому ты пригласил меня, не так ли?
-- Нет, не поэтому. Он знает, что доказать я все равно ничего не смогу. Но стану ли я молчать, это вопрос? Он приехал поговорить по душам. Если не получится, попробует купить. Возможности у него есть. Если не получится, станет грозить. Возможности тоже есть.
Вошел Хлыбов, без стука. Он был пьян, это бросалось в глаза сразу. С его появлением в номере сделалось тесно и неспокойно. Он как бы выдавливал собой окружающих. С минуту Хлыбов качался в дверях, наконец ткнул пальцем в Бортникова.
-- Мне надо с ним поговорить. С глазу на глаз.
Бортников отрицательно качнул головой.
-- Валяев -- мой друг и однокашник. От него секретов у меня нет.
-- Это как прикажешь понимать? -- мгновенно насторожился Хлыбов, переведя подозрительный взгляд с одного на другого.
-- В самом прямом смысле.
-- Рассказал, выходит?
-- Повторяю еще раз, секретов от него у меня нет.
Алексей крякнул и с досадой провел рукой по лицу. В своей конфронтации с Хлыбовым приятель по сути сделал его заложником.
-- Так...
Хлыбов тяжело, по-хозяйски прошел к столу. Сел, глядя перед собой неподвижным, остекленевшим взглядам. Потом молча набулькал стакан до полевины. Выпил.
-- Ладно. Собака лает, ветер носит.-- Он поворотил голову и насмешливо, в упор уставился на Бортникова.-- Что же ты, друг-однокашник, подложил другу такую свинью? Ему, между прочим, со мной работать.
-- Ну-у. Хлыбов! Ты меня совсем за дурака держишь.
-- Не понял?
-- Я объясню. Только не вздумай понимать меня фигурально. Или как-нибудь эдак... в переносном смысле. Ты, Хлыбов -мертв.
-- Обратно не понял?
-- Уже мертв. У тебя времени -- выкурить последнюю трубку и проститься с женой.
Хлыбов привстал, трезвея на глазах.
-- Не дергайся! -- рявкнул Бортников.-- Здесь тебя никто пальцем не тронет, коньяк тоже -- не отравлен.
Он плеснул себе из бутылки и опрокинул в рот. Пробормотал:
-- По себе судит мерзавец.
В наступившей затем тишине оба гостя молча наблюдали, как Бортников надел пиджак, перекинул через плечо плащ и с чемоданом в руке двинулся к выходу. В дверях он остановился и с нехорошей улыбкой обернулся к Хлыбову.
-- Каждому воздается по делам и по вере его. Прощай, Хлыбов. Ну а с тобой, Леша, мы еще свидимся, я думаю.
Он ушел. Проскрипели ступени, хлопнула входная дверь. Хлыбов вдруг захохотал и тоже поднялся.
@PO="Кудри вьются, кудри вьются, Кудри вьются у б.... А таких кудрей не бывает У порядочных людей," -
неожиданно тонким частушечным голосом пропел он и, не глядя на Алексея, двинулся к выходу.
Алексей ушел последним. Только на улице, расслабившись, он почувствовал, как крепко они нагрузились. Хотя почему бы нет, тем более, что сегодня он был всего лишь зрителем, но никак не участником разыгравшегося финала спектакля.
Взглянул на часы -- первый час ночи. На центральных улицах горели несколько уцелевших фонарей, остальная часть города лежала во мраке. Было безлюдно и тихо. Он дошел до сквера, пропахшего пылью, насквозь прогазованного, и опустился на скамью. Прикрыл глаза.
Вопреки пророчествам приятеля, Хлыбов впечатления покойника на него не произвел. Пока они там препирались, он пытался разглядеть на лице районного прокурора характерный налет, как он себе это представлял. Даже была попытка принюхаться, но ничего похожего за Хлыбовым не обнаружил. Время, впрочем, покажет.
Неподалеку от него разговаривали мужской и женский голоса. Почему-то по ночам, отметил он. Среди здешних граждан принято изъясняться матом.
Алексей встал, чтобы идти дальше, но мимо торопливо простучала каблучками женская фигура, зябко кутаясь в шуршащий плащ. Он переждал, опасаясь напугать женщину неожиданным появлением, затем, не торопясь, двинулся в обратную сторону. И вдруг круто обернулся. Что-то в этой фигуре решительно настораживало. Он проследил, как женщина пересекла пятно света на выходе из скверика и исчезла в черноте. Издалека, чуть слышный, доносился перестук ее каблуков. Алексей остолбенел. Он готов был поклясться, но -- тени у нее не было!
Через мгновение он бросился следом. Мимоходом, пересекая пятно света, обратил внимание на собственную тень. Она была жгуче-черной и длинной, не заметить такую от скамьи он не мог.
Алексей шел за женщиной в двух десятках шагов, ориентируясь в основном на стук. Но асфальт здесь лежал не везде, в любую минуту она могла свернуть в сторону, и тогда он ее неминуемо потерял бы. Алексей сократил расстояние, чтобы возможно было различать силуэт, на худой конец шорох шагов на мягкой почве. Они свернули куда-то раз, другой... Пролезли сквозь дыру в штакетнике, повернули еще раз в другую сторону, и он окончательно сбился со счета. Его подопечная ориентировалась впотьмах превосходно, и Алексей чувствовал, что общее направление они выдерживают, правда, не знал, какое именно.
Только сейчас, преследуя эту странную женщину, он вспомнил о цели, ради которой направлялся в гостиницу к Бортникову. Подобный провал в памяти, совершенно ему несвойственный, признаться, крепко озадачивал.
Они шли так около получаса. Один раз Алексей оступился и едва не упал, наделав при этом шума. Дважды под ногой чтото звонко хрустнуло, то ли стекло, то ли битая черепица, и наконец он перестал сторожиться вовсе, но женщина не побежала и не питалась спрятаться от преследования, она даже не повернула головы, когда, поспешив, он неожиданно для себя оказался совсем рядом, за ее спиной. И это тоже озадачивало.
Наконец вслед за женщиной Алексей продрался сквозь колючий кустарник и оказался перед стеной бревенчатого двухэтажного здания, которое что-то смутно ему напоминало. Стена была задней, с ветхим, перекосившимся пристроем в виде тамбура, заросшего бурьяном и крапивой, заваленного деревянным хламом. Алексей однако успел заметить, что его подопечная серой мышью просунулась именно в этот тамбур и там исчезла. Балансируя на битом кирпиче, бревнах, он пробрался ко входу. низко вросшему в землю, пригнулся и по гнилым ступеням спустился в нечто, похожее на подвал. Рука, поднятая на головой, уперлась в потолок. Он поводил руками по сторонам и наткнулся на холодную кирпичную кладку. Затем осторожно двинулся вперед.
Слабая полоска света впереди подсказала, что он идет правильно. Он вновь нащупал ногой ступени, теперь их было намного больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48