.. И чисто читатель конкретно хавает, без базара, ведь это для лохов Страдивари скрипки делал, а для правильных пацанов - барабаны.
- А почему ты не стал делать барабаны?
- Я - неправильный пацан.
- Такой единственный? В смысле - уникальный? Может, тех, для кого скрипки делают, не так уж мало?
- Только они моих рассказов не читают, - Дима наигранно засмеялся.
- Я-то прочитала. Или тебе и этого мало?
- Дети бы росли, дома бы строились, а деревья плодоносили яблоками, а на худой конец сливами. И по ночам мне бы снились не ужасные морды, а осенний лес с опятами на каждом пне... И даже во сне я бы чувствовал запах прелых листьев.
- Тебе нужен Фрейд. Я знаю такого человека.
- Больно много ты знаешь для "плечевой". Включая Фрейда.
- Не все родились "плечевыми". Некоторые вынуждены были ими стать.
- Прости.
- Братан, заметано. Продолжай исповедоваться. Полегчает, как после поноса.
- Циничная ты девка. Циничная и кислая, как лимон. - А тебе хочется малинового варенья? Чтобы пропотеть?
- За что ты меня ненавидишь?
- Нытик. Нытик - это хуже всего. Ты - писатель, ты ведь приехал чтобы, как я слышала, заключить договор на постановку своей пьесы. Представь! Я - с шоферней всю оставшуюся жизнь. Сейчас, пока молодая, меня трахают. Чуть позже начнут издеваться. А закончу я в канаве... А ты - ноешь тут... А твои произведения читают люди... И плачут... и смеются... Да при чем здесь я! Вспомни, с чего началось? Этого богатенького Трупина замочили. И что останется от его трупа после кремации?
- То же, что и от любого другого трупа.
- Дурак, после тебя останутся люди, которые прочитали то, что ты тут написал. Пусть даже ты написал полную ерунду.
- А после Трупина остались ценные бумаги, из-за которых нас сейчас гоняют, как зайца по полям. О-очень ценные бумаги. А моими книгами... давно уже, в лучшем случае... Хотя... Мне столько хотелось им всем рассказать...
- Больной, вам не стоит волноваться, - вдруг оборвала его Джессика официальным тоном. - Лучше я вам почитаю, а вы постарайтесь заснуть... - и взяла с тумбочки рукопись... - Я бы променяла ценные бумаги, вдруг бы они у меня оказались, на эту писанину.
- Домик у ручья, созрели вишни... - совсем неслышно, как в бреду, пробормотал Дима. - Семейная фотография в рамочке на столе... Новогодний салат оливье с "докторской" колбасой и домашние махровые тапочки, которые приносит старая толстая ротвейлерша. Грамота и Нобелевская премия мира в придачу. Автомат Калашникова, первый спутник, человек на Луне, атомная бомба в Хиросиме... Родоский Колос, пирамиды Хеопса... И триста лет граненому стакану.
* * *
- Ты предпочитаешь ванну с солью из Мертвого моря или просто ароматическую? - появившись из ванной комнаты, "Робин Гуд" потряс банкой с сиреневым порошком, которую обнаружил на полке.
- Что ты мне порекомендуешь?
С тех пор, как их "чудодейственно" выпустили из тюрьмы при содействии мужика в спортивном костюме по кличке Адидас, а после еще и поселили в гостинице, в номер "люкс", он стал необыкновенно возбужден и крайне предупредителен.
Может, на его поведение влияло еще и то, что в коридоре гостиницы, поочередно сменяясь, дежурили охранники.
- Служба собственной безопасности, - пояснил коридорный, проводив их до дверей "люкса".
- Собственной - в смысле чьей? - уточнил тогда Ренат.
- Вы - почетные гости хозяина, - пояснил коридорный. - Вам - полагается.
- Что же тогда хозяин предпочитает в тюрьме прятаться, а не за спинами собственной безопасности?
Коридорный ничего не ответил и даже не стал дожидаться чаевых.
- Так какая ванна лучше? - любопытствовал теперь "Робин Гуд". Мне бы хотелось успокаивающую, а не бодрящую...
- Какая, на хер, ванна! - взревел Ренат. - Ванна - шманна. Ребята, друзья мои загибаются, их спасать надо.
- Вы, татары, степные жители. Все равно, что бедуины. Вы мыться не любите. Поэтому ваши женщины бреют себе волосы на теле... - начал "Робин Гуд" и тут увидел занесенный кулак. - Да ладно тебе, - попытался утихомирить Рената, все уже сделано. Корешей твоих на ноги поставят, Адидас пообещал, сам видишь, какие у него связи. Ты бери пример с меня, отдыхай, в ванне понежься, после массажик... Я тут в телефонном справочнике видел список услуг - массажистка имеется. Я, например, тайский - ненавижу. На кассете видел, как у них это делается. На фиг надо меня сиськами мыльными щекотать... А после подумаем, как ситуацию разрулить. И если хорошо подумаем, умно подумаем, может, ни тебя, ни меня не убьют в результате. Включая друзей.
* * *
Сержант чувствовал себя йогом, перед взором которого течет мутная река. После того, как застрелили капитана Комарова, дядю Колю, а он, сержант, поклялся отомстить, и прошлое, как и будущее, перестали существовать, а собственная жизнь поимела смысла не больше, чем плывущее по воде перышко болотной птицы кулик.
Прежде всего он добрался до дома и переоделся. Сверяясь по часам, поужинал вместе с мамой. Он знал - прежде, чем его спохватятся, пройдет не менее часа. Пятьдесят минут, постановил он для себя.
- Сынуля, - мама была пьяная, но уже без синих гематом на лице.
После того, как бывший участковый взял их под опеку, ни одна мразь не рискнула бы прикоснуться к его матери.
- Сынуля, кушай...
Жареные овечьи кишки с картошкой и грибами были его вторым после фрикаделек любимым блюдом. Тут главное - чтобы кишки были свежие, а, значит, вовремя подсуетиться и собрать их на бойне. Ну и, конечно, промыть - без сноровки не получится. А как мать их вымачивала перед жаркой - это ее секрет. Грибы и картошку умели готовить все, а вот - кишки...
Сержант мог запросто взять мяса или колбасу в ближайшем магазине. Но кишки казались ему вкуснее, потому что они были вкусными уже в детстве... Впрочем, прошлого для него теперь не существовало. Как и фрикаделек.
- Сынуля, ты совсем не жрешь, - сказала мама. - У тебя будет рахит. Или язва.
- Мама, я пообедал на службе.
Табельный автомат он закопал возле дома, забросав свежую землю мусором. В штатском и с оружием он привлек бы к себе внимание.
Пароход на реке. Он знал - именно там находится ЗЛО.
То самое ЗЛО, которое он чувствовал с самого первого вздоха, с первого вздоха новорожденного с обмотанной вокруг горла пуповиной, после шлепка по младенческой заднице, произведенным пожилой акушеркой, очень чувствительного шлепка, чувствовал кожей - сначала сандалетами неопределенного цвета на постоянно рвущемся ремешке, после - надевая в школу старые, пахнущие ногами прежнего владельца "туристические" ботинки, потом - зная, сколько стоит магнитофон "Айва" (стерео, выносные колонки, автопоиск... и такой крутой!), а ему никогда не купить...
Империя ЗЛА. Именно оттуда пришли убийцы дяди Коли. А теперь он, безвестный сержант, решает, что ЗЛУ - тоже пора заканчивать...
Но как пробраться на пароход?
Можно, конечно, взять лодку. Любую лодку. Но ОНИ, там, ждут любую лодку.
А чего - не ждут? Не ждут - собственную лодку. Они не ждут, что кто-то проникнет на судно на их же катере. Решение созрело.
- Сынуля, а чаю? Чаю с земляничными листиками.
- Мать, слушай, - он обратился к ней настолько резко, что в глазах ее мелькнул забытый уже страх - страх, что сейчас ударят. - Мамуля, слушай внимательно. Сюда придут менты... мои коллеги, станут меня искать. Ты - ничего не знаешь. Вернее, говори, что знаешь. Пришел, переоделся... А потом ушел неизвестно куда. Кстати, у меня там лежит книга - Комментарии к Уголовному кодексу. Полистай. Среди страниц вырезано место, а в нем деньги. Это доллары, мама. Их можно поменять на рубли. Там немного, но хватит.
- Сынулька, ты че? Че натворил? - глаза ее, глаза некогда самой красивой девушки Нововладимира, глаза, которые всю прожитую жизнь не давали спокойно заснуть капитану Комарову, вдруг стали чистыми и ясными, как на выпускном балу. - Теперя, когда все наладилось?..
- Мам, не спрашивай.
- Сыну, не паникуй. Дядя Коля поможет...
- Нету дяди Коли. Убили капитана. Бандиты, мразь, они его убили, понимаешь, мама? Он вместе со мной тогда в театре был.
Пуля мне предназначалась, а он ее принял...
- И ты хочешь с ними поквитаться?
- Да.
- Ладно... - она вдруг засуетилась, встала, захлопала дверцами недавно купленной кухонной "стенки", пока не разыскала бутылку водки. Только налив пол стакана и выпив, смогла снова заговорить:
- Ты уже взрослый, решай сам...
И когда за сержантом захлопнулась дверь, произнесла, мутно глядя на стол с грязной посудой:
- Теперь у тебя точно нет отца...
ШУМЕЛ КАМЫШ, ДЕРЕВЬЯ ГНУЛИСЬ. А НОЧКА...
- Всю бы жизнь курил сигары, но от них желтеет язык, - заметил Адидас, откусывая кончик сигары серебряной гильотинкой.
- Можешь говорить свободно, помещение не прослушивается, - сухо заметил помощник мэра города Нововладимир, лицо, если без сантиментов, городского масштаба.
- Тогда подведем итоги на данный момент. Два туриста в больнице - один с огнестрельным ранением, другой с сердечным приступом. Еще третий турист - в моей гостинице. Только что заказали в номер массажистку.
- Не знал, что у тебя имеется массажистка.
- Из больницы медсестру прислали.
- А акции? Где акции?!
- Мы бы перетрясли все шмотки этих парней. Но у них и шмоток-то нету. Ноль!
- Похоже, и нашему с тобой сотрудничеству - ноль! - "Лицо городского масштаба" захлопнуло коробку с сигарами, которая предназначалась для нужных людей. - А если в субботу объявится кто-то с пакетом акций?.. Тех самых, что украли из сейфа Трупина?
- Но это же уголовно наказуемо! - возмутился праведным гневом Адисас. Всегда можно доказать, что документы украдены!
- Всегда, - кивнул помощник мэра. - Но только - после собрания. Вернее, после голосования. А кому мы будем нужны, если проголосуют против нас? Значит, тот, за кого проголосуют "ЗА", он и решит, украдены ли документы, и, вообще, были ли на-ру-шения?! - заключило "Лицо городского масштаба" с издевкой. Запомни, победители, и только они решают, имеют ли законную силу итоги голосования. Как ты думаешь, они отменят результат, чтобы снова оказаться там, откуда начинали? Держи карман! Победителей не судят. К тому же я не исключаю, что прежде, чем замочить того козла в Москве, его заставили подписать доверенность. Доверенность на продажу третьему лицу. Понимаешь! Кто из нас останется, если победят они?! Кто станет доказывать, что все это - "уголовно наказуемо"!
- Но ведь это... сколько-то там процентов: это ведь не контрольный пакет? Верно? Остальное большинство проголосует за прежнее руководство, то есть, за твоих людей?
- Половина за моих, половина - против. Точнее - по сорок с чем-то процентов. Оставшиеся десять - украдены из сейфа поверенного. Те сорок пять, что против нас, победят, если получат еще десять. А после, как победят, дадут ли они нам шанс доказать, что эти десять - украдены?
- Ни малейшего шанса. Вот она, бля, демократия. Хотя, при определенном раскладе, - пробормотал Адидас себе под нос, - в ней есть свои прелести.
- При определенном, - с ударением подтвердил мэр. - Вот и надо этот расклад определить...
* * *
На трех машинах оперативная группа подъехала к непримечательному с виду зданию, единственным украшением которого была вывеска "ИЗГОТОВЛЕНИЕ КЛЮЧЕЙ, ТОЧКА НОЖЕЙ, РЕМОНТ КРЫШ" Редкий случай, но, по совести, второй за последние дни, когда Адидас чувствовал себя неуверенно. Предыдущий - когда к нему пришли холеные мальчики и прервали так хорошо начавшийся вечер. И сейчас - он никогда раньше не находился в окружении такого количества людей в касках, надетых поверх вязаных шапочек-масок, и с автоматическим оружием в руках.
- Будем штурмовать, - начальник, майор Голиков, единственный, кто без каски, сдвинул фуражку на затылок. - По оперативным данным...
Они находились в патрульной машине. В автобусе ждали бойцы штурмового отряда, а в "шестерке" - прокурор со всеми необходимыми документами, в том числе и теми, которые ему необходимо будет подписать в ходе операции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
- А почему ты не стал делать барабаны?
- Я - неправильный пацан.
- Такой единственный? В смысле - уникальный? Может, тех, для кого скрипки делают, не так уж мало?
- Только они моих рассказов не читают, - Дима наигранно засмеялся.
- Я-то прочитала. Или тебе и этого мало?
- Дети бы росли, дома бы строились, а деревья плодоносили яблоками, а на худой конец сливами. И по ночам мне бы снились не ужасные морды, а осенний лес с опятами на каждом пне... И даже во сне я бы чувствовал запах прелых листьев.
- Тебе нужен Фрейд. Я знаю такого человека.
- Больно много ты знаешь для "плечевой". Включая Фрейда.
- Не все родились "плечевыми". Некоторые вынуждены были ими стать.
- Прости.
- Братан, заметано. Продолжай исповедоваться. Полегчает, как после поноса.
- Циничная ты девка. Циничная и кислая, как лимон. - А тебе хочется малинового варенья? Чтобы пропотеть?
- За что ты меня ненавидишь?
- Нытик. Нытик - это хуже всего. Ты - писатель, ты ведь приехал чтобы, как я слышала, заключить договор на постановку своей пьесы. Представь! Я - с шоферней всю оставшуюся жизнь. Сейчас, пока молодая, меня трахают. Чуть позже начнут издеваться. А закончу я в канаве... А ты - ноешь тут... А твои произведения читают люди... И плачут... и смеются... Да при чем здесь я! Вспомни, с чего началось? Этого богатенького Трупина замочили. И что останется от его трупа после кремации?
- То же, что и от любого другого трупа.
- Дурак, после тебя останутся люди, которые прочитали то, что ты тут написал. Пусть даже ты написал полную ерунду.
- А после Трупина остались ценные бумаги, из-за которых нас сейчас гоняют, как зайца по полям. О-очень ценные бумаги. А моими книгами... давно уже, в лучшем случае... Хотя... Мне столько хотелось им всем рассказать...
- Больной, вам не стоит волноваться, - вдруг оборвала его Джессика официальным тоном. - Лучше я вам почитаю, а вы постарайтесь заснуть... - и взяла с тумбочки рукопись... - Я бы променяла ценные бумаги, вдруг бы они у меня оказались, на эту писанину.
- Домик у ручья, созрели вишни... - совсем неслышно, как в бреду, пробормотал Дима. - Семейная фотография в рамочке на столе... Новогодний салат оливье с "докторской" колбасой и домашние махровые тапочки, которые приносит старая толстая ротвейлерша. Грамота и Нобелевская премия мира в придачу. Автомат Калашникова, первый спутник, человек на Луне, атомная бомба в Хиросиме... Родоский Колос, пирамиды Хеопса... И триста лет граненому стакану.
* * *
- Ты предпочитаешь ванну с солью из Мертвого моря или просто ароматическую? - появившись из ванной комнаты, "Робин Гуд" потряс банкой с сиреневым порошком, которую обнаружил на полке.
- Что ты мне порекомендуешь?
С тех пор, как их "чудодейственно" выпустили из тюрьмы при содействии мужика в спортивном костюме по кличке Адидас, а после еще и поселили в гостинице, в номер "люкс", он стал необыкновенно возбужден и крайне предупредителен.
Может, на его поведение влияло еще и то, что в коридоре гостиницы, поочередно сменяясь, дежурили охранники.
- Служба собственной безопасности, - пояснил коридорный, проводив их до дверей "люкса".
- Собственной - в смысле чьей? - уточнил тогда Ренат.
- Вы - почетные гости хозяина, - пояснил коридорный. - Вам - полагается.
- Что же тогда хозяин предпочитает в тюрьме прятаться, а не за спинами собственной безопасности?
Коридорный ничего не ответил и даже не стал дожидаться чаевых.
- Так какая ванна лучше? - любопытствовал теперь "Робин Гуд". Мне бы хотелось успокаивающую, а не бодрящую...
- Какая, на хер, ванна! - взревел Ренат. - Ванна - шманна. Ребята, друзья мои загибаются, их спасать надо.
- Вы, татары, степные жители. Все равно, что бедуины. Вы мыться не любите. Поэтому ваши женщины бреют себе волосы на теле... - начал "Робин Гуд" и тут увидел занесенный кулак. - Да ладно тебе, - попытался утихомирить Рената, все уже сделано. Корешей твоих на ноги поставят, Адидас пообещал, сам видишь, какие у него связи. Ты бери пример с меня, отдыхай, в ванне понежься, после массажик... Я тут в телефонном справочнике видел список услуг - массажистка имеется. Я, например, тайский - ненавижу. На кассете видел, как у них это делается. На фиг надо меня сиськами мыльными щекотать... А после подумаем, как ситуацию разрулить. И если хорошо подумаем, умно подумаем, может, ни тебя, ни меня не убьют в результате. Включая друзей.
* * *
Сержант чувствовал себя йогом, перед взором которого течет мутная река. После того, как застрелили капитана Комарова, дядю Колю, а он, сержант, поклялся отомстить, и прошлое, как и будущее, перестали существовать, а собственная жизнь поимела смысла не больше, чем плывущее по воде перышко болотной птицы кулик.
Прежде всего он добрался до дома и переоделся. Сверяясь по часам, поужинал вместе с мамой. Он знал - прежде, чем его спохватятся, пройдет не менее часа. Пятьдесят минут, постановил он для себя.
- Сынуля, - мама была пьяная, но уже без синих гематом на лице.
После того, как бывший участковый взял их под опеку, ни одна мразь не рискнула бы прикоснуться к его матери.
- Сынуля, кушай...
Жареные овечьи кишки с картошкой и грибами были его вторым после фрикаделек любимым блюдом. Тут главное - чтобы кишки были свежие, а, значит, вовремя подсуетиться и собрать их на бойне. Ну и, конечно, промыть - без сноровки не получится. А как мать их вымачивала перед жаркой - это ее секрет. Грибы и картошку умели готовить все, а вот - кишки...
Сержант мог запросто взять мяса или колбасу в ближайшем магазине. Но кишки казались ему вкуснее, потому что они были вкусными уже в детстве... Впрочем, прошлого для него теперь не существовало. Как и фрикаделек.
- Сынуля, ты совсем не жрешь, - сказала мама. - У тебя будет рахит. Или язва.
- Мама, я пообедал на службе.
Табельный автомат он закопал возле дома, забросав свежую землю мусором. В штатском и с оружием он привлек бы к себе внимание.
Пароход на реке. Он знал - именно там находится ЗЛО.
То самое ЗЛО, которое он чувствовал с самого первого вздоха, с первого вздоха новорожденного с обмотанной вокруг горла пуповиной, после шлепка по младенческой заднице, произведенным пожилой акушеркой, очень чувствительного шлепка, чувствовал кожей - сначала сандалетами неопределенного цвета на постоянно рвущемся ремешке, после - надевая в школу старые, пахнущие ногами прежнего владельца "туристические" ботинки, потом - зная, сколько стоит магнитофон "Айва" (стерео, выносные колонки, автопоиск... и такой крутой!), а ему никогда не купить...
Империя ЗЛА. Именно оттуда пришли убийцы дяди Коли. А теперь он, безвестный сержант, решает, что ЗЛУ - тоже пора заканчивать...
Но как пробраться на пароход?
Можно, конечно, взять лодку. Любую лодку. Но ОНИ, там, ждут любую лодку.
А чего - не ждут? Не ждут - собственную лодку. Они не ждут, что кто-то проникнет на судно на их же катере. Решение созрело.
- Сынуля, а чаю? Чаю с земляничными листиками.
- Мать, слушай, - он обратился к ней настолько резко, что в глазах ее мелькнул забытый уже страх - страх, что сейчас ударят. - Мамуля, слушай внимательно. Сюда придут менты... мои коллеги, станут меня искать. Ты - ничего не знаешь. Вернее, говори, что знаешь. Пришел, переоделся... А потом ушел неизвестно куда. Кстати, у меня там лежит книга - Комментарии к Уголовному кодексу. Полистай. Среди страниц вырезано место, а в нем деньги. Это доллары, мама. Их можно поменять на рубли. Там немного, но хватит.
- Сынулька, ты че? Че натворил? - глаза ее, глаза некогда самой красивой девушки Нововладимира, глаза, которые всю прожитую жизнь не давали спокойно заснуть капитану Комарову, вдруг стали чистыми и ясными, как на выпускном балу. - Теперя, когда все наладилось?..
- Мам, не спрашивай.
- Сыну, не паникуй. Дядя Коля поможет...
- Нету дяди Коли. Убили капитана. Бандиты, мразь, они его убили, понимаешь, мама? Он вместе со мной тогда в театре был.
Пуля мне предназначалась, а он ее принял...
- И ты хочешь с ними поквитаться?
- Да.
- Ладно... - она вдруг засуетилась, встала, захлопала дверцами недавно купленной кухонной "стенки", пока не разыскала бутылку водки. Только налив пол стакана и выпив, смогла снова заговорить:
- Ты уже взрослый, решай сам...
И когда за сержантом захлопнулась дверь, произнесла, мутно глядя на стол с грязной посудой:
- Теперь у тебя точно нет отца...
ШУМЕЛ КАМЫШ, ДЕРЕВЬЯ ГНУЛИСЬ. А НОЧКА...
- Всю бы жизнь курил сигары, но от них желтеет язык, - заметил Адидас, откусывая кончик сигары серебряной гильотинкой.
- Можешь говорить свободно, помещение не прослушивается, - сухо заметил помощник мэра города Нововладимир, лицо, если без сантиментов, городского масштаба.
- Тогда подведем итоги на данный момент. Два туриста в больнице - один с огнестрельным ранением, другой с сердечным приступом. Еще третий турист - в моей гостинице. Только что заказали в номер массажистку.
- Не знал, что у тебя имеется массажистка.
- Из больницы медсестру прислали.
- А акции? Где акции?!
- Мы бы перетрясли все шмотки этих парней. Но у них и шмоток-то нету. Ноль!
- Похоже, и нашему с тобой сотрудничеству - ноль! - "Лицо городского масштаба" захлопнуло коробку с сигарами, которая предназначалась для нужных людей. - А если в субботу объявится кто-то с пакетом акций?.. Тех самых, что украли из сейфа Трупина?
- Но это же уголовно наказуемо! - возмутился праведным гневом Адисас. Всегда можно доказать, что документы украдены!
- Всегда, - кивнул помощник мэра. - Но только - после собрания. Вернее, после голосования. А кому мы будем нужны, если проголосуют против нас? Значит, тот, за кого проголосуют "ЗА", он и решит, украдены ли документы, и, вообще, были ли на-ру-шения?! - заключило "Лицо городского масштаба" с издевкой. Запомни, победители, и только они решают, имеют ли законную силу итоги голосования. Как ты думаешь, они отменят результат, чтобы снова оказаться там, откуда начинали? Держи карман! Победителей не судят. К тому же я не исключаю, что прежде, чем замочить того козла в Москве, его заставили подписать доверенность. Доверенность на продажу третьему лицу. Понимаешь! Кто из нас останется, если победят они?! Кто станет доказывать, что все это - "уголовно наказуемо"!
- Но ведь это... сколько-то там процентов: это ведь не контрольный пакет? Верно? Остальное большинство проголосует за прежнее руководство, то есть, за твоих людей?
- Половина за моих, половина - против. Точнее - по сорок с чем-то процентов. Оставшиеся десять - украдены из сейфа поверенного. Те сорок пять, что против нас, победят, если получат еще десять. А после, как победят, дадут ли они нам шанс доказать, что эти десять - украдены?
- Ни малейшего шанса. Вот она, бля, демократия. Хотя, при определенном раскладе, - пробормотал Адидас себе под нос, - в ней есть свои прелести.
- При определенном, - с ударением подтвердил мэр. - Вот и надо этот расклад определить...
* * *
На трех машинах оперативная группа подъехала к непримечательному с виду зданию, единственным украшением которого была вывеска "ИЗГОТОВЛЕНИЕ КЛЮЧЕЙ, ТОЧКА НОЖЕЙ, РЕМОНТ КРЫШ" Редкий случай, но, по совести, второй за последние дни, когда Адидас чувствовал себя неуверенно. Предыдущий - когда к нему пришли холеные мальчики и прервали так хорошо начавшийся вечер. И сейчас - он никогда раньше не находился в окружении такого количества людей в касках, надетых поверх вязаных шапочек-масок, и с автоматическим оружием в руках.
- Будем штурмовать, - начальник, майор Голиков, единственный, кто без каски, сдвинул фуражку на затылок. - По оперативным данным...
Они находились в патрульной машине. В автобусе ждали бойцы штурмового отряда, а в "шестерке" - прокурор со всеми необходимыми документами, в том числе и теми, которые ему необходимо будет подписать в ходе операции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52