Разбитая бутылка коньяка была уже пустая на две трети, когда я пришел. Во сколько она начала? Как только получила телеграмму?
- Поищи на полке справа, - говорит она. - На нижней.
Давно ли мы перешли на ты? И надолго ль? Согнувшись в три погибели, я шарю в темноте и наталкиваюсь на всякую ерунду вроде старых ботинок и пустых трехлитровых банок. Вдруг под ладонь попадается какой-то тряпичный комочек, и я непроизвольно поворачиваюсь к свету, чтобы его рассмотреть. Лучше бы я этого не делал. В кулаке у меня был зажат женский носовой платок.
Поднимаю глаза на Нину. Губы у нее нервно подергиваются. Потом она резко бьет меня по руке. Платочек падает на пол.
- Вот, значит, куда он от меня своих б... прятал, - кричит она, - если я не вовремя возвращалась...
Она судорожно всхлипывает, отворачивается, и тут ее начинает тошнить.
Волоку даму в туалет.
- Уйди, - просит она между приступами. - Убирайся отсюда. Не смотри.
Иду на кухню, наливаю стакан одной заварки. Закуриваю. Минут через пятнадцать приходит Нина.
- Выпей, - говорю я, жестом показывая на стакан чая. - Поможет.
Глаза у нее уже совсем трезвые.
- Мне очень стыдно, - она теребит поясок халата, - поверьте, это впервые в жизни.
- Ничего не было, - я киваю, - договорились?
Она отводит глаза. Я смотрю на часы. Значит, путь к Бессонову в ближайшие дни лежит через Громову, как я и предполагал. А мне он нужен именно в ближайшие дни. Точнее, не он, а что - сами знаете.
- Сегодня вам лучше уйти, - нерешительно произносит Нина. - Вы не подумайте...
- У меня уже есть номер в гостинице.
Нина кивает, и мы прощаемся. Она очень бледная, мне ее жаль. Но что тут поделаешь?
* * *
На новое место жительства я попал к девяти часам вечера.
У гостиничных номеров есть одно неприятное свойство - к ним привыкаешь. Привыкаешь к пятнам на обоях, скрипящему креслу и поцарапанной плоскости стола, улице за окном и голосу дежурной. Может, именно поэтому я не люблю подолгу задерживаться на одном месте - в день отъезда становится страшно, что больше никогда сюда не вернешься.
Я поставил сумку, стянул свитер, расстегнул ворот рубашки и распахнул окно, чтобы немного подышать вечерним воздухом. На улице только смеркалось, и сквозь причудливую вязь деревьев проглядывали красные крыши домов. От серых плит тротуара веяло вечерней сыростью. На каждой плите сидело по жабе.
Я вернулся к сумке и стал подбирать наряд для предстоящего мероприятия. За окном квакнула одна жаба. Потом вторая. Похоже, они задумали устроить концерт.
* * *
Через час я уже был возле дискотеки. Правда, как выяснилось, меня там не особо ждали.
- Слушай, парень, - сказал мне в дверях довольно мрачный субъект, почесывая выбритый затылок, - катился бы ты отсюда, а? В зале и так полно народу.
- Меня ждут, - я попытался оттолкнуть его и без лишних разговоров пройти наверх. Но недооценил субъекта. Потому что через секунду он уже яростно выкручивал мне руку.
- Отпусти, - наконец попросил я.
- Брыкаться не будешь? - пропыхтел он.
Видимо, я тоже был не подарок.
- Хорошо.
Он отпустил.
- Можешь кого-нибудь послать. в зал? - я растирал затекшую руку.
- Это еще зачем? - субъект не отличался приветливостью.
- Передай барменше, - я полез за деньгами, - привет.
- От кого? - он взял купюру двумя пальцами за уголок.
- От... инкогнито.
- Чего-чего?
- По буквам повторить? - я прищурился.
- Да нет, не надо. Не глухой. Гвоздь! - окликнул он
какого-то типа, выходящего из туалета. - Сходи к Зойке. Передай...
Гвоздь вернулся довольно скоро и буркнул субъекту:
- Зойка просила пропустить. Ее приятель.
- Постой тогда за меня.
Субъект поднялся вместе со мной наверх, провел через зал, раздвигая танцующих, и, подтолкнув кого-то под ребра кулаком, освободил место у стойки. А под конец вернул деньги. Это меня особенно потрясло.
- Вход бесплатный, - пояснил он. - Вы платите только за напитки.
- У вас тут строго, - я улыбнулся барменше.
- Здорово помяли? - она ответила на улыбку. - Здесь чужих не любят. Учтите на следующий раз.
- Следующего раза не будет. Сзади я его не подпущу, а спереди со мной справиться не так-то просто.
- Ишь ты, какой крутой, - сказала она насмешливо. - Как утес на Волге. Что закажете?
- Дайте кофе.
- И чего-нибудь покрепче? - напоминает барменша.
Она отходит, а в это время кто-то окликает меня:
- Вот не ожидала вас здесь встретить...
Я обернулся и получил удовольствие лицезреть лаборантку, ту самую, языкатую. Звали ее Марина, я запомнил.
- Что, слишком старый? - я хмыкнул.
- Неудачно пошутила, каюсь, - она садится на соседнюю табуретку, немыслимо переплетая джинсовые ноги.
- Чем вас угостить? - спрашиваю я.
- Если можно, стакан фанты. Тут очень душно.
- Вы одна?
- Нет, с друзьями. Отмечаем жизненный успех одного милейшего человека.
Она облизнула вишневые накрашенные губы. Красилась она неистово. А зря мордочка у нее вполне смазливая, если представить без косметики (что довольно сложно). Женщины при помощи туши, помады и пудры творят поистине чудеса, я бы многим из них народного художника сразу давал. Ну, пусть не народного, заслуженного...
Барменша поставила между нами длинный бокал с оранжевым напитком, кофе и рюмку на блюдечке. В рюмке был какой-то ликер ядовитого голубого цвета. Я расплатился.
- Как устроились? - спросила Марина.
- Неплохо. Эдгар помог с гостиницей.
- Знаю. Кстати, без меня не обошлось. В гостинице одноклассница работает, я попросила отдельный номер. Вам ведь отдельный дали? На каждом этаже только по одному одноместному, и все занимают кавказцы.
- Значит, я у вас в долгу?
- Не пугайтесь. Потребую всего лишь массу мелких услуг, - она засмеялась.
- Готов. Всегда.
- Для начала - проводите меня сегодня домой. Ничего себе заявочка, да? она снова засмеялась. - Просто в нашей компании два отрока уже предложили себя в провожатые, а выбрать одного - обидеть другого. Коллектив не простит.
- Берите обоих.
- Вот еще. Они передерутся по дороге. Тем более под этим делом.
- Да, тяжело вам. Как соберетесь уходить - дайте знать.
- А может... Прямо сейчас к нам присоединитесь?
- Не стоит. Я человек робкий, приобретать новых знакомых пока не собираюсь.
- Как знаете.
Она достает пудреницу, проводит пуховкой по лицу.
- Ничего картинка? - спрашивает.
Я показываю большой палец.
Потом она уходит, а я знаком прошу барменшу обратить на меня внимание.
- Не люблю одиночество... - начинаю волынку.
- А мне показалось, вы встретили приятельницу.
- Это не то...
- А, понимаю.
- Мой товарищ - вы его сегодня видели - говорил, что у него тут бывает знакомая...
- Вот оно что? Кто такая?
- Вера Громова. Вы ее случайно не знаете?
- Верку-то? Справа она, за крайним столиком, - барменша скосила глаза, только как бы не вышло скандала. Она, кажется, в компании...
Осторожно поворачиваю голову, словно рассматриваю танцующих, пока мой взгляд не упирается в молодую женщину с белыми прямыми волосами и тонким нервным лицом. Рассмотреть как следует не удается, так как между нами маячит мужская спина.
По всему выходит, что они спорят. Вроде мужчина уговаривает
ее пойти с ним, но девушка отрицательно качает головой. Наконец
спутник машет рукой и, не оборачиваясь, уходит.
Мне почему-то кажется его фигура знакомой. И еще - он все время старался быть ко мне спиной.
- Все выходит довольно просто, - я оборачиваюсь к барменше.
- Похоже, - отвечает она. - Потанцуйте с девушкой, пока ее кавалер не вернулся.
- Непременно.
Я пошел и пригласил. Она согласилась, только быстро оценила с ног до головы и сразу же положила руки мне на плечи.
- Вы хорошо танцуете, - сказал я после того, как мы ввинтились в толпу и в этом бешеном галопе продержались до конца мелодии.
- Спасибо, - только и ответила.
Почти без перерыва начался медленный танец. Я аккуратно повел ее за собой поближе к окнам, где воздух был свежее. Танцующих много, но мы ни с кем не столкнулись, и она ни разу не сбилась с ритма.
- Вы не огорчайтесь, что ваш дружок ушел, - сказал я. - Он еще вернется, и все образуется.
- Он не вернется.
- Из-за такой девушки и не вернется? Но кто же он тогда такой?
- Не будем об этом, - она обхватила руками мою шею и прижалась теснее.
Мы еще немного потанцевали, и под конец она стала отвечать менее односложно. Потом я отвел ее к столику и сел рядом.
- Не хочу навязываться, - сказал я, - просто давно не
встречал партнершу, которая бы все угадывала на два па раньше,
чем собираешься предложить.
Мы оба здорово взмокли, но она, по-моему, была совсем измотана. Сидела, откинувшись на спинку стула, и тяжело дышала.
- Вы тоже ничего себе, - она облизнула губы. - Жаль, не встречала здесь раньше.
- Я неделю как приехал. И только сегодня решил пуститься во все тяжкие. До этого ловил с другом рыбу.
- Вот оно что!
- Как вас зовут? - спросил я. - Куда приятней беседовать, когда знаешь друг друга по имени.
Мы познакомились.
- Ну что? - спросил я. - Рискнем еще? Покажем местной публике класс?
- Подождите, - она поднялась, - только приведу себя в порядок. Посидите здесь.
Она ушла, и я достал сигарету. Хотя на стенах висели устрашающие объявления, все тайком курили, и в зале было не продохнуть.
Кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся и увидел своего старого знакомого по кличке Гвоздь.
- Вы танцевали с девушкой? - спросил он.
- А в чем дело?
- Просто она просила передать, что решила уходить и ждет вас на улице. Если надумаете проводить.
- Спасибо, иду, - я поднялся и, помахав барменше рукой, прошел через зал, спустился по лестнице и оказался на улице.
На небе вовсю высыпали звезды, но вечер был
теплый. Значит, к утру погода опять испортится.
Я огляделся. Веры нигде не было. Только от парапета на набережной отделилась фигура и приблизилась ко мне. Фигурой оказался тот самый субъект, который не хотел меня пускать вначале.
- Слушай, приятель, - сказал я, когда он подошел вплотную, - я тут познакомился с одной девушкой, и она мне очень понравилась. Мне вообще нравятся блондинки. Она просила передать через твоего дружка, что ждет меня на улице. Но я что-то ничего, кроме твоей физиономии, здесь не вижу. А она у меня сладостных чувств не вызывает. Уж извини.
Он меланхолично затянулся и вдруг резко ударил меня левой рукой в живот. Нет ничего хуже, чем драться с левшой. Никогда сразу не вычислишь.
Воздух вокруг меня как-то сразу иссяк, и я уже лежал посреди тротуара, а надо мной прыгали звезды.
Субъект подходил поближе, видимо испытывая непреодолимое желание проверить качество своих каблуков. Он наверняка был большим любителем до этого дела. Но только любителем. Потому что профессионал заметил бы, что я успел подтянуть ноги. И уж наверняка не стал бы, как советуют конюхи, подходить к лошади сзади. Субъект нарушил эту заповедь и встретил контраргумент в виде двух ног, синхронно врезавшихся в то место, что пониже пояса и повыше колен. Я-то когда-то был профессионалом...
Скрутить руки корчившемуся от боли противнику его же собственным ремнем не представляет особого труда. Потом я перевалил тело через парапет и сам спрыгнул следом. Меня поташнивало.
- Не ушибся? - поинтересовался я.
В ответ он начал материться.
- Заткнись, - посоветовал я ему. - Будешь говорить, когда разрешу.
Он замолчал, а я достал сигарету и прикурил.
Потом, не гася пламя, поднес спичку к его лицу. Глаза у субъекта были водянистые и неприятные.
- Давай-ка быстренько отвечай, кто тебя подослал? - спросил я.
- Никто. Нечего с нашими девками путаться.
- Купи себе мороженого гуся и рассказывай ему сказки. А мне некогда. Кто был сначала с этой девушкой?
Он промолчал и отвернулся.
- Живо! - прикрикнул я. - Таких подонков, как ты, ненавижу. Так что на гуманное отношение не рассчитывай.
И я наклонился, словно собираюсь поднять камень.
- Барином его зовут, - вдруг сказал субъект.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20