У Тиары же были и изящество, и формы.
Худ нежно целовал её, она крепко прижалась к нему животом.
- Чарльз... милый... Я хочу сейчас же.
- Зато, дорогая, я сейчас не хочу.
- Милый, я так давно не трахалась... Ну что мне с тобой делать?
Тиара часто задышала.
- Что ты делаешь?
- Проверяю, что мне досталось.
- Пошли спать, - буркнул Худ.
- Я должна закончить инвентаризацию.
- Это подождет. - Он решительно отстранил её и смотрел, как она неохотно забирается в спальный мешок. Лампа почти погасла. Худ разделся, положил пистолет рядом и залез в свой спальный мешок.
Он закурил последнюю сигарету, она придвинулась к нему поближе.
- Знаешь, милый, похоже, ты нашел очень старый спальный мешок, - она тихонько рассмеялась.
- Помолчи.
- Никто не может оставаться островом, по крайней мере, не должен.
- Давай спать.
- Той девушке из романа Хемингуэя повезло, по крайней мере её изнасиловали.
Ответа не последовало.
- Ты целый день мне говорил: "Давай, давай." Теперь ты наконец у цели. Чарльз... дорогой... В конце концов девушка тоже имеет права... - Она по-кошачьи замурлыкала, что немедленно вызвало нестерпимое воспоминание о ночи, проведенной у Гастона, и напомнило о её особом очаровании. Вынести такое было просто невозможно. Худ потушил сигарету и перебрался к ней.
Лампа погасла. Ее теплое тело прижалось к нему.
- Любовь в темноте - это великолепно! Ты не чувствуешь, как в тебе просыпается тигр? - рассмеялась она. - Дорогой, не забудь про пистолет. Кажется, это называется русской рулеткой - и так возбуждает!
Сквозь ставни пробивался рассвет. Худ пошевелился. Молочно-белая спина прижималась к нему, но Тиара уже проснулась. Проснулась минут десять назад - и молча приглашала его, осторожно, но требовательно. Его рука скользнула по соблазнительным плавным изгибам. Она была великолепна. Нет, черт возьми! Пора отсюда убираться.
Она поймала его руку, прижала к своему телу и задрожала.
- Милый... неужели ты меня не трахнешь?
Худ поспешно расстегнул молнию на спальном мешке. Тиара протестующе завизжала, но он вытащил её и поставил на ноги, тогда она опять обвила его руками.
- Чарльз, я просто вся горю, так хочу тебя! Еще разочек... и также божественно...
Он поцеловал её.
- Дорогая, это подождет.
Они оделись. Она принялась шарить по дому в поисках кофе, но все равно воды больше не было, к тому же Худ все сильнее нервничал и хотел поскорее оттуда убраться.
- Нужно попытаться пройти вдоль долины, - сказал он. - Миновать Беллуно и подняться до Пиав фор Фельтр или даже до Примилано, если сможем. Тогда, держась южнее гор, мы сможем добраться до Виценцы или Падуи. Вот только бы поймать машину...
Оставив девушку в доме, Худ вышел на разведку. Утро встретило его свежестью и легким туманом. На окрестных склонах никого не было видно. Они закрепили клинышком дверь, чтобы та не открывалась, и двинулись по тропе между размеченными скалами. Тропинка привела к развилке, где один маршрут, явно рассчитанный на скалолазов, уходил вверх, другой начал спускаться вниз.
На склоне потянулся луг, идти было легко, и примерно через полчаса они добрались до шоссе. На нем осталось множество грязных следов от колес, время от времени на обочине попадались глубокие выбоины, залитые водой; все говорило за то, что здесь интенсивно движутся тяжелые грузовики. С одной стороны дорога обрывалась в головокружительную пропасть, с другой вздымался крутой скалистый откос.
Худ испытывал неприятное ощущение тревоги: ему хотелось поскорее выбраться отсюда. Он предпочел бы найти другой маршрут. Здесь было совершенно негде укрыться, некуда отступить. Впереди дорога сворачивала и исчезала из виду. Тиара принялась напевать неприличный вариант песенки "Мисс Отис сожалеет".
Минут пятнадцать их никто не обгонял. Потом внизу на повороте Худ увидел машину. По дороге полз черный "фиат", временам исчезавший из виду, затем появлявшийся вновь. Когда он приблизился к ним, его скорость возросла. Худ разглядел черное платье и черную соломенную шляпу женщины, сидевшей рядом с водителем, позади восседал плотный солидный мужчина. Местные жители? Он помахал рукой, но машина не остановилась. Худ посмотрел ей вслед, раздумывая, куда они могут направляться. В любом случае это были не туристы.
Худ обернулся. Тиара перестала петь, лицо её мертвенно побледнело.
- Что случилось?
- Там, в машине... Эту женщину я видела в поместье.
- Ты уверена?
- Абсолютно.
Машина исчезла из виду.
- Нужно любой ценой убраться с этой чертовой дороги.
Они бросились бежать. Поверхность асфальта покрывали комья грязи, нанесенной колесами тяжелых грузовиков, и они непрерывно спотыкались. Худ искал хоть какой-нибудь спуск, который бы позволил им свернуть с дороги. Но внизу были видны только верхушки сосен, и скалы обрывались почти отвесно. С другой стороны дороги возвышалась подпорная стена, защищавшая её от оползней и падающих камней.
На следующем повороте Худ все-таки нашел расщелину, ведущую к кучке деревьев, до которых можно было попробовать добраться. Он уже перебросил через край обрыва ноги, ухватился за траву и опустился на колени. Но девушка взмолилась:
- Милый... Я просто не смогу!
Худ понимал, что для неё спуск слишком крут. И они помчались дальше, к повороту, где дорога исчезала за крутым склоном, повернули - и Худ радостно закричал. Склон прорезала широкая выемка, уходившая вдаль, и повсюду штабели труб, грузовики, бульдозеры и экскаваторы. Похоже, там разворачивалось строительства гидроэлектростанции, каких в этих краях было множество, и Худа это страшно обрадовало.
Он оглянулся. Никаких признаков черного "фиата"...
- Тиара, ходу!
Она бежала изо всех сил, но когда до котлована осталось всего ничего, Худ заметил джип, стремительно одолевавший серпантин внизу. Тот мчал во весь опор, должно быть, получив сообщение от "фиата".
- Быстрее!
Девушка увязла в густой грязи, он едва успел её подхватить и потащил, разбрызгивая грязь, по каменистым лужам, скользя в глубоких колеях.
- Эй! Есть здесь кто-нибудь?
Почему там никого не было? Почему на стройке совершенно пусто? Он кричал во всю силу легких, пытаясь докричаться до сторожа, водителей, кого угодно; и вдруг в отчаянии вспомнил, что сегодня воскресенье. Воскресенье?
На мгновение он испытал шок, глядя на сборные домики инженеров, запертые, с наглухо закрытыми ставнями, на маленькую будку, явно служившую сторожкой. Возможно, сторожа отлучились лишь на время, но он не мог ждать, пока они вернутся. Больше вокруг никого не было.
Тиара неожиданно расхохоталась. Худ похолодел. Это было похоже на мучительный смех несчастной женщины, который он услышал, покидая поместье Загоры.
- Тиара! В чем дело?
Казалось, она сделала усилие и взяла себя в руки.
Худ потащил Тиару за руку по лужам к грязному грузовику, огромному, как танк.
- Прощайся с платьем и ложись ничком. Это единственный шанс.
Он поднял её на руки, чтобы перебросить через борт, но грузовик оказался слишком высоким. Тогда Худ помчался к соседнему грузовику, поднял её - и она с шумом рухнула на дно.
- Ложись ничком и не двигайся! - закричал он, а сам бросился прочь, вытаскивая пистолет. Скользя по грязи, появился джип, из него выскочили четверо мужчин.
В голове у Худа вертелась единственная мысль - увести их как можно дальше от грузовика. Если повезет, Тиара сможет уйти.
Он побежал так, как никогда в жизни не бегал. Грязь, бесчисленные выбоины, огромные лужи, неожиданные бугры и ямы - кошмарная полоса препятствий. Потом на одном из крутых спусков он больно приложился спиной. Один из преследователей открыл огонь. Звук выстрелов заставил Худа на мгновение замереть на месте, потом он нырнул вниз, рванулся в сторону и помчался к дальнему концу котлована, на ходу считая выстрелы. Два! Он спрятался за какой - то грузовик, в этот момент две пули ударили в капот машины. Четыре! Казалось, стреляет только один из преследователей.
Худ укрылся за огромными задними колесами и осторожно выглянул. Трое мужчин бежали к нему; четвертый с оружием в руках остался возле джипа.
Худ поднял пистолет. Расстояние было совершенно безнадежным, особенно для его короткоствольного "кольта", рассчитанного на ближний бой. Но он хотел им показать, что тоже вооружен.
Худ оперся на покрышку и перехватил пистолет двумя руками. В кино часто показывают, как подобным образом стреляют испуганные женщины, однако профессионалу такая хватка давала куда лучшие результаты.
Поставив ладонь вертикально, он обхватил левой рукой правую, уже сжимавшую рукоятку пистолета. Пальцы левой руки плотно легли под предохранительную скобу, приняв на себя весь вес оружия, правая рука оказалось свободной и ей оставалось только нажать на спуск. Для быстрой стрельбы из такого положения Худ придумал взводить курок большим пальцем левой руки, а не правой. Сейчас же он только вздохнул и нажал на спуск.
Мимо - но не намного. Стрелок нырнул вниз! Но Худ не мог позволить себе ещё один выстрел.
Последовала пауза, потом просвистела пуля, ударив в колесо грузовика. Должно быть, один из преследователей, обходивший его с фланга, тоже был вооружен.
Худ выскочил из под грузовика и снова бросился бежать. Краем глаза он заметил, как подъехал черный "фиат" и распахнулись его дверцы. Но следующий момент по колено провалился в невинно выглядевшую лужу, оказавшуюся неожиданно глубокой. Он вскочил - и снова рухнул, зацепившись ногой за какую-то проволоку.
Худ взмахнул руками, сумел удержать пистолет, но почувствовал, как тот глубоко ушел в грязь, снова вскочил и помчался дальше. На миг ему удалось укрыться за штабелем опалубки. Слева заходил человек, пытавшийся обойти его сбоку. Остальные продвигались вперед, рассыпавшись широкой цепью и укрываясь за грузовиками. Среди них не было видно ни Загоры, ни Балека.
Худ грустно посмотрел на пистолет. Ствол оказался забит рыжей глиной и песком. Стрелять из него было бы безумием. Пришлось сунуть его в карман и прикинуть расстояние, которое оставалось преодолеть до дальнего конца котлована.
Впереди была видна узкая траншея, которая могла бы обеспечить известное укрытие, сумей он до неё добраться. Он стиснул зубы. Слишком мало шансов. Но все-таки наметил ориентиры на предстоящем пути через нагромождения грязи и развороченной земли, ложбинки, которые могли пригодиться как временные укрытия. Повсюду вокруг были разбросаны экскаваторы и скреперы, но за ним невозможно укрываться, когда враги продолжали двигаться вперед.
Дыхание его оставалось ровным и спокойным, он полностью владел собой. Худ понимал, что этот путь - дорога к жизни, хотя на его стороне и не было никаких преимуществ. Ему и прежде приходилось сталкиваться с подобными ситуациями. Но он прекрасно понимал, что не всегда у них у должен быть одинаковый конец. Он сам выбрал эту проклятую дорогу, и если все закончится именно так, то пошли все к черту.
Он выскочил и как сумасшедший помчался к траншее. Худ мчался длинными скачками, глаза отчаянно искали укрытие. Он перепрыгивал кучи земли, стряхивая налипавшую грязь и с ужасом думая, что будет, если он потеряет ботинок. Над головой просвистела пуля. Он свернул в сторону, перепрыгнул через лужу и сквозь свое тяжелое дыхание расслышал сзади выстрел.
Худ метался беспорядочными зигзагами, опасаясь следующих выстрелов, но их не было. Некоторое время ему удавалось укрываться за краном, держа его на одной линии с преследователями, но тут он снова влетел в липкую грязь и отчаянно замахал руками, пытаясь сохранить равновесие.
Худ падал и вскакивал снова, брюки и башмаки давно покрылись слоем грязи. Но он все тащился вперед, и кошмарный сон, в котором он тщетно пытался поднять словно свинцом налитые ноги, начинал становиться явью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Худ нежно целовал её, она крепко прижалась к нему животом.
- Чарльз... милый... Я хочу сейчас же.
- Зато, дорогая, я сейчас не хочу.
- Милый, я так давно не трахалась... Ну что мне с тобой делать?
Тиара часто задышала.
- Что ты делаешь?
- Проверяю, что мне досталось.
- Пошли спать, - буркнул Худ.
- Я должна закончить инвентаризацию.
- Это подождет. - Он решительно отстранил её и смотрел, как она неохотно забирается в спальный мешок. Лампа почти погасла. Худ разделся, положил пистолет рядом и залез в свой спальный мешок.
Он закурил последнюю сигарету, она придвинулась к нему поближе.
- Знаешь, милый, похоже, ты нашел очень старый спальный мешок, - она тихонько рассмеялась.
- Помолчи.
- Никто не может оставаться островом, по крайней мере, не должен.
- Давай спать.
- Той девушке из романа Хемингуэя повезло, по крайней мере её изнасиловали.
Ответа не последовало.
- Ты целый день мне говорил: "Давай, давай." Теперь ты наконец у цели. Чарльз... дорогой... В конце концов девушка тоже имеет права... - Она по-кошачьи замурлыкала, что немедленно вызвало нестерпимое воспоминание о ночи, проведенной у Гастона, и напомнило о её особом очаровании. Вынести такое было просто невозможно. Худ потушил сигарету и перебрался к ней.
Лампа погасла. Ее теплое тело прижалось к нему.
- Любовь в темноте - это великолепно! Ты не чувствуешь, как в тебе просыпается тигр? - рассмеялась она. - Дорогой, не забудь про пистолет. Кажется, это называется русской рулеткой - и так возбуждает!
Сквозь ставни пробивался рассвет. Худ пошевелился. Молочно-белая спина прижималась к нему, но Тиара уже проснулась. Проснулась минут десять назад - и молча приглашала его, осторожно, но требовательно. Его рука скользнула по соблазнительным плавным изгибам. Она была великолепна. Нет, черт возьми! Пора отсюда убираться.
Она поймала его руку, прижала к своему телу и задрожала.
- Милый... неужели ты меня не трахнешь?
Худ поспешно расстегнул молнию на спальном мешке. Тиара протестующе завизжала, но он вытащил её и поставил на ноги, тогда она опять обвила его руками.
- Чарльз, я просто вся горю, так хочу тебя! Еще разочек... и также божественно...
Он поцеловал её.
- Дорогая, это подождет.
Они оделись. Она принялась шарить по дому в поисках кофе, но все равно воды больше не было, к тому же Худ все сильнее нервничал и хотел поскорее оттуда убраться.
- Нужно попытаться пройти вдоль долины, - сказал он. - Миновать Беллуно и подняться до Пиав фор Фельтр или даже до Примилано, если сможем. Тогда, держась южнее гор, мы сможем добраться до Виценцы или Падуи. Вот только бы поймать машину...
Оставив девушку в доме, Худ вышел на разведку. Утро встретило его свежестью и легким туманом. На окрестных склонах никого не было видно. Они закрепили клинышком дверь, чтобы та не открывалась, и двинулись по тропе между размеченными скалами. Тропинка привела к развилке, где один маршрут, явно рассчитанный на скалолазов, уходил вверх, другой начал спускаться вниз.
На склоне потянулся луг, идти было легко, и примерно через полчаса они добрались до шоссе. На нем осталось множество грязных следов от колес, время от времени на обочине попадались глубокие выбоины, залитые водой; все говорило за то, что здесь интенсивно движутся тяжелые грузовики. С одной стороны дорога обрывалась в головокружительную пропасть, с другой вздымался крутой скалистый откос.
Худ испытывал неприятное ощущение тревоги: ему хотелось поскорее выбраться отсюда. Он предпочел бы найти другой маршрут. Здесь было совершенно негде укрыться, некуда отступить. Впереди дорога сворачивала и исчезала из виду. Тиара принялась напевать неприличный вариант песенки "Мисс Отис сожалеет".
Минут пятнадцать их никто не обгонял. Потом внизу на повороте Худ увидел машину. По дороге полз черный "фиат", временам исчезавший из виду, затем появлявшийся вновь. Когда он приблизился к ним, его скорость возросла. Худ разглядел черное платье и черную соломенную шляпу женщины, сидевшей рядом с водителем, позади восседал плотный солидный мужчина. Местные жители? Он помахал рукой, но машина не остановилась. Худ посмотрел ей вслед, раздумывая, куда они могут направляться. В любом случае это были не туристы.
Худ обернулся. Тиара перестала петь, лицо её мертвенно побледнело.
- Что случилось?
- Там, в машине... Эту женщину я видела в поместье.
- Ты уверена?
- Абсолютно.
Машина исчезла из виду.
- Нужно любой ценой убраться с этой чертовой дороги.
Они бросились бежать. Поверхность асфальта покрывали комья грязи, нанесенной колесами тяжелых грузовиков, и они непрерывно спотыкались. Худ искал хоть какой-нибудь спуск, который бы позволил им свернуть с дороги. Но внизу были видны только верхушки сосен, и скалы обрывались почти отвесно. С другой стороны дороги возвышалась подпорная стена, защищавшая её от оползней и падающих камней.
На следующем повороте Худ все-таки нашел расщелину, ведущую к кучке деревьев, до которых можно было попробовать добраться. Он уже перебросил через край обрыва ноги, ухватился за траву и опустился на колени. Но девушка взмолилась:
- Милый... Я просто не смогу!
Худ понимал, что для неё спуск слишком крут. И они помчались дальше, к повороту, где дорога исчезала за крутым склоном, повернули - и Худ радостно закричал. Склон прорезала широкая выемка, уходившая вдаль, и повсюду штабели труб, грузовики, бульдозеры и экскаваторы. Похоже, там разворачивалось строительства гидроэлектростанции, каких в этих краях было множество, и Худа это страшно обрадовало.
Он оглянулся. Никаких признаков черного "фиата"...
- Тиара, ходу!
Она бежала изо всех сил, но когда до котлована осталось всего ничего, Худ заметил джип, стремительно одолевавший серпантин внизу. Тот мчал во весь опор, должно быть, получив сообщение от "фиата".
- Быстрее!
Девушка увязла в густой грязи, он едва успел её подхватить и потащил, разбрызгивая грязь, по каменистым лужам, скользя в глубоких колеях.
- Эй! Есть здесь кто-нибудь?
Почему там никого не было? Почему на стройке совершенно пусто? Он кричал во всю силу легких, пытаясь докричаться до сторожа, водителей, кого угодно; и вдруг в отчаянии вспомнил, что сегодня воскресенье. Воскресенье?
На мгновение он испытал шок, глядя на сборные домики инженеров, запертые, с наглухо закрытыми ставнями, на маленькую будку, явно служившую сторожкой. Возможно, сторожа отлучились лишь на время, но он не мог ждать, пока они вернутся. Больше вокруг никого не было.
Тиара неожиданно расхохоталась. Худ похолодел. Это было похоже на мучительный смех несчастной женщины, который он услышал, покидая поместье Загоры.
- Тиара! В чем дело?
Казалось, она сделала усилие и взяла себя в руки.
Худ потащил Тиару за руку по лужам к грязному грузовику, огромному, как танк.
- Прощайся с платьем и ложись ничком. Это единственный шанс.
Он поднял её на руки, чтобы перебросить через борт, но грузовик оказался слишком высоким. Тогда Худ помчался к соседнему грузовику, поднял её - и она с шумом рухнула на дно.
- Ложись ничком и не двигайся! - закричал он, а сам бросился прочь, вытаскивая пистолет. Скользя по грязи, появился джип, из него выскочили четверо мужчин.
В голове у Худа вертелась единственная мысль - увести их как можно дальше от грузовика. Если повезет, Тиара сможет уйти.
Он побежал так, как никогда в жизни не бегал. Грязь, бесчисленные выбоины, огромные лужи, неожиданные бугры и ямы - кошмарная полоса препятствий. Потом на одном из крутых спусков он больно приложился спиной. Один из преследователей открыл огонь. Звук выстрелов заставил Худа на мгновение замереть на месте, потом он нырнул вниз, рванулся в сторону и помчался к дальнему концу котлована, на ходу считая выстрелы. Два! Он спрятался за какой - то грузовик, в этот момент две пули ударили в капот машины. Четыре! Казалось, стреляет только один из преследователей.
Худ укрылся за огромными задними колесами и осторожно выглянул. Трое мужчин бежали к нему; четвертый с оружием в руках остался возле джипа.
Худ поднял пистолет. Расстояние было совершенно безнадежным, особенно для его короткоствольного "кольта", рассчитанного на ближний бой. Но он хотел им показать, что тоже вооружен.
Худ оперся на покрышку и перехватил пистолет двумя руками. В кино часто показывают, как подобным образом стреляют испуганные женщины, однако профессионалу такая хватка давала куда лучшие результаты.
Поставив ладонь вертикально, он обхватил левой рукой правую, уже сжимавшую рукоятку пистолета. Пальцы левой руки плотно легли под предохранительную скобу, приняв на себя весь вес оружия, правая рука оказалось свободной и ей оставалось только нажать на спуск. Для быстрой стрельбы из такого положения Худ придумал взводить курок большим пальцем левой руки, а не правой. Сейчас же он только вздохнул и нажал на спуск.
Мимо - но не намного. Стрелок нырнул вниз! Но Худ не мог позволить себе ещё один выстрел.
Последовала пауза, потом просвистела пуля, ударив в колесо грузовика. Должно быть, один из преследователей, обходивший его с фланга, тоже был вооружен.
Худ выскочил из под грузовика и снова бросился бежать. Краем глаза он заметил, как подъехал черный "фиат" и распахнулись его дверцы. Но следующий момент по колено провалился в невинно выглядевшую лужу, оказавшуюся неожиданно глубокой. Он вскочил - и снова рухнул, зацепившись ногой за какую-то проволоку.
Худ взмахнул руками, сумел удержать пистолет, но почувствовал, как тот глубоко ушел в грязь, снова вскочил и помчался дальше. На миг ему удалось укрыться за штабелем опалубки. Слева заходил человек, пытавшийся обойти его сбоку. Остальные продвигались вперед, рассыпавшись широкой цепью и укрываясь за грузовиками. Среди них не было видно ни Загоры, ни Балека.
Худ грустно посмотрел на пистолет. Ствол оказался забит рыжей глиной и песком. Стрелять из него было бы безумием. Пришлось сунуть его в карман и прикинуть расстояние, которое оставалось преодолеть до дальнего конца котлована.
Впереди была видна узкая траншея, которая могла бы обеспечить известное укрытие, сумей он до неё добраться. Он стиснул зубы. Слишком мало шансов. Но все-таки наметил ориентиры на предстоящем пути через нагромождения грязи и развороченной земли, ложбинки, которые могли пригодиться как временные укрытия. Повсюду вокруг были разбросаны экскаваторы и скреперы, но за ним невозможно укрываться, когда враги продолжали двигаться вперед.
Дыхание его оставалось ровным и спокойным, он полностью владел собой. Худ понимал, что этот путь - дорога к жизни, хотя на его стороне и не было никаких преимуществ. Ему и прежде приходилось сталкиваться с подобными ситуациями. Но он прекрасно понимал, что не всегда у них у должен быть одинаковый конец. Он сам выбрал эту проклятую дорогу, и если все закончится именно так, то пошли все к черту.
Он выскочил и как сумасшедший помчался к траншее. Худ мчался длинными скачками, глаза отчаянно искали укрытие. Он перепрыгивал кучи земли, стряхивая налипавшую грязь и с ужасом думая, что будет, если он потеряет ботинок. Над головой просвистела пуля. Он свернул в сторону, перепрыгнул через лужу и сквозь свое тяжелое дыхание расслышал сзади выстрел.
Худ метался беспорядочными зигзагами, опасаясь следующих выстрелов, но их не было. Некоторое время ему удавалось укрываться за краном, держа его на одной линии с преследователями, но тут он снова влетел в липкую грязь и отчаянно замахал руками, пытаясь сохранить равновесие.
Худ падал и вскакивал снова, брюки и башмаки давно покрылись слоем грязи. Но он все тащился вперед, и кошмарный сон, в котором он тщетно пытался поднять словно свинцом налитые ноги, начинал становиться явью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30