– Вижу. Вот они, возле воздушного шлюза.
– Не хочешь принести их нам?
– Да вы что, ребята! – Рики натянуто рассмеялся. – Я ни под каким видом не выйду наружу днем. Если они вам нужны – идите и берите.
Мае сказала мне:
– Хочешь сходить?
– Нет, – я удерживал вскрытую тушку кролика и не хотел потом начинать все заново. – Я подожду здесь. Иди ты.
– Хорошо, – Мае встала. – Постарайся отгонять мух, чтобы не было лишнего загрязнения. Я скоро вернусь, – и она легкой трусцой побежала к двери.
Я слышал, как затихли ее шаги, потом лязгнула металлическая дверь, закрываясь за Мае. Потом стало тихо. Привлеченные вскрытой тушкой кролика мухи роились у меня над головой, пытались облепить вытащенные внутренности. Я отпустил задние ноги кролика и помахал рукой, чтобы отогнать мух. Я был так занят, разгоняя мух, что даже не волновался из-за того, что я здесь один.
Время от времени я поглядывал на горизонт, но ни разу ничего не увидел. Отгоняя мух, я случайно взъерошил мех кролика, и заметил, что кожа под мехом ярко-красного цвета.
Ярко-красная, как при сильном солнечном ожоге. От одного только вида этой красноты я вздрогнул.
– Бобби! – сказал я в микрофон.
В наушнике затрещало, потом раздался голос Бобби:
– Да, Джек.
– Ты видишь кролика?
– Да, Джек.
– Видишь, какая красная у него кожа? Ты записываешь это?
– Э-э… Погоди минутку.
Я услышал негромкое жужжание у левого виска – Бобби настраивал увеличение камеры через пульт дистанционного управления. Потом жужжание прекратилось. Я сказал:
– Ты видишь это? Через мою камеру?
Бобби не ответил.
– Бобби!
Я услышал какой-то шепот, непонятное бормотание. Но, возможно, это был просто треск статических помех.
– Бобби, ты там?
Тишина. Потом я услышал дыхание.
– Джек! – теперь со мной говорил Дэвид Брукс. – Тебе лучше вернуться внутрь.
– Но Мае еще не пришла. Где она?
– Мае внутри.
– Я должен ее подождать, она собиралась взять образцы культур…
– Нет. Возвращайся сейчас же, Джек.
Я отпустил кролика, поднялся на ноги и огляделся.
– Я ничего не вижу.
– Они с другой стороны здания, Джек.
Его голос звучал спокойно, но у меня мороз пробежал по коже.
– Да?..
– Возвращайся внутрь, Джек.
Я наклонился, поднял пробирки с образцами и сумку с инструментами для вскрытия, лежавшие возле тушки кролика. Черная кожа сумки сильно нагрелась на солнце.
– Джек!
– Минутку…
– Джек. Перестань там возиться.
Я пошел обратно к стальной двери. Под ногами шуршал песок. Я не видел ничего подозрительного.
Зато кое-что услышал.
Я услышал необычный низкий звук, похожий на барабанную дробь. Сперва я подумал, что это работают какие-то механизмы, но звук то нарастал, то затихал, пульсируя, как биение сердца. Некоторые удары были громче остальных и сопровождались каким-то шипением, образуя невероятную, причудливую мелодию, – я никогда не слышал ничего подобного.
Потом, обдумывая случившееся, я понял, что больше всего меня напугал именно звук.
Я пошел быстрее. И спросил:
– Где они?
– Приближаются.
– Где?
– Джек… Ты бы лучше побежал.
– Что?
– Беги!
Я по-прежнему ничего не видел, но звук стал заметно громче. Я побежал легкой трусцой. Звук был такой низкой частоты, что я чувствовал его вибрации всем своим телом. Но я и слышал его тоже. Барабанная дробь в прерывистом, рваном ритме.
– Беги, Джек!
Я мысленно выругался.
И побежал.
Из-за угла здания появился первый рой, кружась и сверкая серебром. Шипение и вибрация определенно исходили от черного облака. Оно направилось ко мне, скользя вдоль стены здания. Я понял, что облако доберется до двери гораздо раньше, чем я.
Я огляделся и увидел, как из-за другого угла здания вылетает второй рой. И он тоже направился ко мне.
В наушнике затрещало. Я услышал голос Дэвида Брукса:
– Джек, ты не успеешь.
– Я вижу.
Первый рой уже добрался до двери и завис перед ней, перекрывая мне путь. Я остановился, не зная, что делать. Рядом со мной на земле валялась палка, довольно большая, фута четыре в длину. Я подобрал палку и покрутил ее в руке.
Рой пульсировал, но не отдалялся от двери.
Второй рой летел ко мне.
Я решил, что пришло время устроить диверсию. Я хорошо знал программу «Хи-Доб». Я знал, что рои запрограммированы на преследование движущихся объектов, если объекты будут от них убегать. Что бы подсунуть им в качестве такого объекта?..
Я размахнулся и подбросил черную сумку с инструментами высоко в воздух, в направлении ко второму рою. Сумка упала и покатилась по песку.
Второй рой сразу же повернул и полетел к сумке.
В то же самое мгновение первый рой отлетел от двери и тоже направился к сумке – совсем как собака, которая бросается за мячиком. Глядя, как рой улетает с моего пути, я почувствовал облегчение. В конце концов, это всего лишь запрограммированный рой нанороботов. Я подумал: «Это просто детская игра». И бросился к двери.
Это была ошибка. Потому что, очевидно, мои быстрые движения привлекли внимание роя – он немедленно остановился и сразу же вернулся обратно к двери, преграждая мне путь. Там он и завис, кружась на месте. В черном облаке сверкали серебристые отблески – словно лезвия, которые поблескивали на солнце.
Они перекрыли мне путь.
Я не сразу осознал, что это означает. Мои движения не привлекли внимания роя и не заставили рой преследовать меня. Рой вообще меня не преследовал. Вместо этого он перекрыл мне путь к отступлению. Рой предугадывал мои действия.
Значит, дело не в программе. Рой изобрел новую модель поведения, соответствующую ситуации. Вместо того чтобы преследовать меня, он поджидает меня в засаде.
Это выходило за пределы программы, заложенной в наночастицы, – это было на порядок более сложное поведение. Я не понимал, как такое могло произойти. Наверное, каким-то случайным образом возможности роя усилились. Потому что каждая отдельная частица обладала очень ограниченной памятью. Разумность роя была ограничена до необходимых пределов. Не может быть, чтобы его было так уж трудно перехитрить.
Я попытался уклониться вправо, потом влево. Облако сразу же начинало двигаться за мной, но только на мгновение. Потом оно снова возвращалось к двери. Как будто знало, что моя настоящая цель – это дверь, и если оно останется там, то обязательно меня настигнет.
Это было слишком разумное поведение. Наверное, они добавили в наночастицы еще какие-то дополнительные программы, о которых мне не сказали. Я произнес в микрофон:
– Что за чертовщину вы сотворили с этими штуками, ребята?
– Оно не даст тебе пройти, Джек, – сказал Дэвид.
Услышав, что он говорит, я разозлился.
– Ты так думаешь? Посмотрим!
Потому что мой следующий шаг был очевиден. На таком близком расстоянии от земли структура роя нанороботов была очень уязвима. В сущности, это всего лишь облако частиц размером не больше пылинки. Если я развею это облако и тем самым нарушу структуру роя, то частицам придется заново реорганизовываться, точно так же как стае птиц в воздухе, разлетевшейся после выстрела. Реорганизация займет по меньшей мере несколько секунд. За это время я успею проскочить за дверь.
Но как их разогнать? Я покрутил палкой, которую все еще держал в руке. Нет, этого явно недостаточно. Мне нужно было что-то другое, с большей плоской поверхностью – что-то вроде лопатки или пальмовой ветви, чтобы создать сильный поток воздуха…
Я напряженно думал. Мне нужно было что-нибудь.
Хоть что-нибудь…
Второй рой начал подбираться ко мне сзади. Он приближался по сложной зигзагообразной траектории, чтобы пресечь любую попытку к бегству, которую я мог предпринять. Я наблюдал за роем с ужасом и восхищением. Такое поведение тоже никогда не закладывалось ни в какие программы. Это было самопроизвольное, обусловленное поведение – и его цель была более чем очевидна. Рой подкрадывался ко мне.
Пульсирующий звук становился все громче по мере того, как рой подлетал ближе.
«Я должен рассеять облако», – подумал я.
Я завертел головой, осматриваясь по сторонам. Нигде не было видно ничего подходящего. Ближайшие кусты можжевельника росли слишком далеко. Кактусы чолла слишком хрупкие. Я подумал: «Конечно, откуда тут взяться чему-то подходящему – это же гребаная пустыня!» Я осмотрел наружную стену здания в надежде, что кто-нибудь случайно оставил снаружи какой-нибудь инструмент, например лопату…
Ничего.
Совсем ничего. Я стою здесь, посреди пустыни, в одной рубашке, и вокруг нет никого, кто помог бы мне…
Ну конечно же!
В наушнике затрещало.
– Послушай, Джек…
Но я больше ничего не слышал. Когда я стаскивал рубашку через голову, ремешок с наушником и камерой слетел и упал на землю. А потом я схватил рубашку и завертел ею в воздухе. И, заорав, как баньши, бросился на рой, который поджидал меня у двери.
Рой вибрировал, издавая низкий звук, похожий на барабанную дробь. Когда я побежал к рою, облако наночастиц слегка распласталось. А потом я оказался внутри этого облака, в окружении наночастиц. Меня окутал странный полумрак, как будто я попал в пылевую бурю. Я ничего не видел – не видел даже двери. Я протянул свободную руку, надеясь найти дверную ручку на ощупь. Запорошенные наночастицами глаза сразу заболели, но я изо всех сил размахивал рубашкой, и вскоре полумрак начал рассеиваться. Я разогнал рой, расшвырял наночастицы в разные стороны. Зрение прояснилось, и дышал я все еще нормально, хотя в горле сильно пересохло и болезненно запершило. Я чувствовал тысячи крошечных уколов по всему телу, но они были почти безболезненные.
Наконец я увидел перед собой дверь. Ручка двери была слева от меня. Я не переставал размахивать рубашкой, и облако наночастиц вдруг отлетело в сторону, как будто для того, чтобы оказаться подальше от моей рубашки. В это мгновение я проскользнул в дверь и захлопнул ее за собой.
Внезапно оказавшись в темноте, я заморгал. Почти ничего не было видно. Я решил, что глаза должны привыкнуть к полумраку после слепящего солнца, и немного подождал. Но зрение не улучшилось. Наоборот, стало только хуже. Я смутно различал только двойную стеклянную перегородку впереди. Мелкие уколы на теле горели и зудели. В горле совсем пересохло, стало трудно дышать. Я захрипел и закашлялся. В глазах помутилось. Закружилась голова.
За стеклянными перегородками стояли Рики и Мае и смотрели на меня. Я услышал, как Рики кричит:
– Иди же, Джек! Скорее!
Глаза болели, словно их жгло огнем. Голова кружилась все сильнее. Мне пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть. Горло начало опухать. Я дышал с трудом. Задыхаясь, я ждал, когда откроется стеклянная дверь. Но она не открывалась. Я тупо смотрел на воздушный шлюз.
– Ты должен стать напротив двери, Джек! Становись!
Мир вокруг меня как будто замедлился. Я внезапно ослабел. Тело стало непослушным и вялым. Жжение в глазах и на коже усилилось. В комнате словно потемнело. Я не был уверен, что смогу самостоятельно встать напротив двери.
– Становись! Джек!
Не знаю, как мне это удалось, но я отстранился от стены и шагнул к воздушному шлюзу. Стеклянная перегородка с негромким шипением ушла в стену.
– Иди же, Джек! Давай!
Перед глазами у меня поплыли цветные пятна. Голова кружилась, меня подташнивало. Спотыкаясь и едва переставляя ноги, я шагнул внутрь воздушного шлюза и уперся во вторую перегородку. С каждой секундой дышать было все труднее. Я понял, что скоро наступит удушье.
Снаружи здания снова послышалось низкое ритмичное гудение. Я медленно повернулся и посмотрел назад.
Стеклянная перегородка закрылась.
Я посмотрел вниз, на себя, но почти ничего не увидел. Моя кожа казалась черной от налипшей на нее пыли. Все тело болело. Рубашка тоже почернела от пыли. Сверху хлынули струи холодного раствора, и я закрыл, глаза. Потом раздалось громкое гудение – заработали вентиляторы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61