— Пошли, — сказал Артем, — еще надо пошабашить.
Валерий тер опухшие глаза.
— Слушай, — сказал он, — сколько времени! Кошки и те уже спят!
Был действительно двенадцатый час ночи.
— Пошли, — зло повторил Артем.
На этот раз Артем отпер дверь склада и впустил Валерия внутрь. Велел ему взять ящик и пошел впереди по черному, истекающему влагой коридору, в самом конце которого одинокой луной горела двадцатипятиваттная лампочка.
— Вот сюда, — сказал Артем, не пройдя и половины коридора и указывая вправо.
Валерий увидел новый выход и за ним — передний двор фабрики, очень чистый и пустынный. Перед воротами стоял желтенький «рафик», а у самой стены — скромная баринова «девятка» с тонированными стеклами.
Валерий послушно бухнул ящик на указанное ему место у входа.
— Таскай тут, — неожиданно распорядился Артем, — а я пойду других раздобуду.
— Все таскать?
— спросил Валерий.
— Самые легкие. И вот еще — видишь окошко наружу?
— Гм, — сказал Валерий. Окошка наружу он не видел. Окошко было закрыто тремя рядами коробок, и увидеть его было весьма затруднительно.
— Вот когда окончишь, — наставительно пояснил Артем, — надо, чтобы ты окошко видел. Чтобы мог сесть к нему и вдыхать у окошка ночной воздух.
Валерий кивнул.
Он проработал часа два. Вскоре на переднем дворе фабрички выросла целая баррикада из ящиков. Впрочем, таскали не все: двое ребят рангом повыше и сам Артем сидели в сторонке и дремали. Через час вышел Шерхан, обозрел сооружение и отдал приказ кое-что переставить.
Валерий счастливо избег его внимания, укрывшись на время в гальюне.
Было уже два часа ночи, когда дислокация ящиков вчерне завершилась. Парней созвали на передний двор. Артем критически оглядел бомжа как человека, к серьезной работе пока непригодного, и велел ему перетащить еще десяток в дальний конец коридора от окна.
Прошел вместе с ним до указанного места, сказал «не дрейфь» — и сгинул.
Валерий убедился, что, кроме него, в подвале никого нет и, пристроив последний ящик, двинулся дальше по коридору. Лучшего места, чем этот обширный подвал, специально предназначенный для хранения и отрезанный от прочего мира двумя обитыми железным листом дверями, раскрытыми нынче только по причине спешной разгрузки, для заложника было не найти.
Притом Валерий заметил, что ящики оттаскивали от окон, ведущих во двор. Однако в конце коридора виднелась еще одна дверь — сейфовая, с железными ребрами, и по всем приметам ее окошечко тоже выходило во двор, но никто эту дверь не трогал.
Поэтому, оставшись один, Валерий немедленно двинулся к двери в конце коридора.
Света над дверью не было. Пахло, как в замке графа Дракулы, и с кабелей и труб, тянувшихся по потолку, свисали оборванные клочья стекловаты. Валерий пожалел, что не стал учиться в лагере нелегкому мастерству медвежатника.
Валерий приложил к двери ухо. Послышалось или нет? Легкий какой-то шорох. Даже писк. Или это крысы?
В дальнем конце коридора загремели шаги. Валерий отскочил от двери как кипятком ошпаренный. Деться было совершенно некуда…
Он расстегнул мотню и встал к коридору спиной.
— А ну обернись, козел!
Валерий повиновался. В глубине коридора стоял Артем с пушкой в руке. Пушка недвусмысленно глядела Валерию в кишки.
— Я тебе сказал — не ссать где не положено? Сказал? Сейчас языком вылижешь все, что нассал!
Валерий широко взмахнул руками.
— Гля, — сказал он, — а там кто-то пищит! Котенка, что ли, заперли?
— А ну иди сюда, — проговорил Артем, видимо прекрасно знавший, какой котенок заперт за сейфовой дверью. И добавил: — Тебя хозяин хочет видеть. Ща он тебе задаст.
Валерий, застегивая мотню, пошел навстречу бандиту. Артем посторонился, пропуская его, и в тот же миг рука Валерия сомкнулась на рукояти пистолета и резко увела его вниз. Артем пискнул и нырнул вслед за своей пушкой, и тут же сокрушающий удар левой обрушился на затылок и на позвонки.
Валерий едва успел подхватить обмякшее тело, чтобы оно не грохнулось о бетонный пол, оповещая всех о происшедшем, но ствол все-таки запрыгал по камню, проворно и оглушительно громко, как показалось Валерию.
Перевернув тело, Валерий выудил из кармана Артема связку ключей, подхватил волыну и шагнул к двери в конце коридора. Третий ключ подошел: дверь открылась беспрепятственно, и Валерий оказался в небольшом помещении, доверху забитом коробками с импортной снедью. Черт! Неужели пищали крысы?
Но в этот миг шорох раздался снова. Валерий метнулся по узкому проходу меж ящиков. Под крошечным оконцем лежал мальчишка лет десяти, накрепко прикрученный к половинке сломанного пинг-понгового стола. Рот мальчишки был заклеен пластырем, и ни шевелиться, ни стонать он не мог. Шум же действительно происходил оттого, что по мальчишке, принюхиваясь, бродила огромная серая крыса. При виде Валерия крыса моментально смылась.
Валерий побежал в коридор и вернулся, неся на плече тело Артема. Меньше всего ему было надо, чтобы кто-то разглядел в подвале этакую неожиданность. Глаза мальчишки удивленно вздрогнули — видимо, Артема он уже видел живьем, и тот не произвел на него впечатления положительного героя. Валерий пристроил Артема подле ящиков, отлепил со рта мальчишки пластырь и сказал: — Тише. Сейчас поедем к папе.
— Вы из милиции? — поинтересовалось дитя.
— Ща, — сказал Валерий, катая на вкус непривычное слово, — из ми-ли-ции. Милиция стоит наверху и этот гадюшник стережет.
— Я так и думал, — сказал, мальчик, — что вы не из милиции, а из КГБ.
Валерий хрюкнул, но, наверное, это можно было отнести за счет особо нудного узла, который трудно оказалось перерезать.
— А зачем вы режете веревку? — поинтересовался мальчик.
Она нам еще пригодится этого бугая связать.
— Этого бугая связывать не надо, — заверил Валерий.
— Почему?
— По причине физических повреждений, несовместимых с жизнью.
Мальчик стал смотреть на Артема с большим интересом, чем раньше. Тот полулежал на коробках, и голова его свесилась набок под неестественным прямым углом.
На руках мальчика остались глубокие красные полосы от веревок. Валерий оглянулся. В глаза ему бросилась довольно вместительная коробка с надписью «Dell». Коробка была из-под бывшего компьютера, с удобной ручкой наверху. Валерий раскрыл ее и узрел всякую гуманитарную снедь, присланную в старой коробке бережливыми бошами. Валерий вытряхнул содержимое: — А ну лезь в коробку!
— Зачем?
— Затем, что у тебя ножки затекли. И потом, как ты думаешь пройти по двору? Я-то сюда бомжем в вагоне приехал, что мне теперь, разъяснять публике: здрасьте, я не один, я с племянничком, где тут выход?
С этими словами Валерий без церемоний поднял мальчишку и сунул его в коробку. Затем выискал в сваленной груде вещей шоколадку «Mars» и сказал: — На. Дарю. Небось они тут тебя не кормили? Только не очень чавкай.
Вынеся коробку в коридор, Валерий остановился, выудил из кармана ключи и запер сейфовую дверь. Теперь ленивый глаз не заметил бы сразу непорядка, а темное пятно в коридоре на том месте, где шея Артема некоторое время соприкасалась с полом, совершенно не выделялось среди общего обилия подтеков и грязи.
Валерий вынес коробку из подвала на задний двор. Ребята под навесом уселись вокруг стола с водкой и закусью.
— Эй, братцы, — спросил Валерий, — куда Артем пошел?
— А что?
— Да вот он мне эту коробку велел за собой занести. К воротам.
— К воротам вон туда, — сказал один из боевиков, протирая полой чужой стакан.
Однако Валерий не пошел к воротам. Свернув за угол, он ускорил шаги, нырнул под старый, рассыпающийся навес, обогнул кирпичное двухэтажное здание, в котором, по его умозаключениям, и шел основной производственный процесс, перебрался через железнодорожные пути, и едва успел нырнуть со своей коробкой за груду рассыпанных у забора ящиков, как мимо прошли двое парней в черных кожаных куртках и тренировочных штанах. Один из парней был тот самый, который копал Валерию могилу, и вряд ли Валерию было бы так же легко с ним договориться, как с Артемом.
Парни обсуждали судьбу палаточника, который вздумал заныкать причитающийся с него налог. Его ждала не очень-то веселая судьба.
Когда шаги парней стихли за углом, Валерий негромко мяукнул. За стеной мяукнуло в ответ.
— Кроха, ты здесь? — негромко позвал Валерий.
Над стеной появилась голова Игоря.
— Да здесь я, здесь! Ну задал ты мне страху.
И тут же глаза его уперлись в огромную коробку: — Это че? Зачем нам компьютер?
Валерий молча снял крышку, и иванцовское дитя выбралось наружу.
Валерий подхватил мальчика на руки и перевалил его через забор. Через мгновение мальчик был уже в кабине.
— А где моя штучка? — сказал Валерий.
Игорь молча передал ему коробку с английским лордом.
— Ну, бывай, — сказал Валерий, — помни, Кутузовский, восемнадцать, да плюнь от моего имени в его папочку.
— А ты?
— А мне попрощаться надо. И за мальчика заплатить, за кровать и завтрак.
— Ясно, — сказал Игорь, — бывай, мужик. Приятно было с тобой познакомиться. Ментовку не вызывать?
— Когда я заплачу по счетам, ментовка сама приедет, — сказал Валерий.
Он постоял минуту у стены, слушая шум удаляющегося грузовика, и через мгновение перемахнул обратно.

***
Вернувшись на задний двор, Валерий прошел мимо грузовичков и, толкнувшись, проник внутрь.
Валерий не ошибся: водку делали именно в красном здании.
Заводик был устроен крайне просто и весь, если не считать складов, помещался в одном большом цехе, до революции, судя по всему, принадлежавшем ткацкой фабрике. Особенно поразило Валерия сравнительное отсутствие вони, столь характерной для квартиры, где варят самогон, и для завода «Кристалл». Впрочем, причина тому из была проста: спирта здесь никто не перегонял.
Производство было элементарно и доходно: привезенный по железной дороге технический спирт разводили водой, разливали по бутылкам и закупоривали на нехитром оборудовании, главной частью которого был модернизированный токарный станок.
В цехе было всего два человека: один смотрел за упаковкой бутылок, другой сажал на них наклейки, извещавшие о том, что в бутылках содержится водка «Пшеничная».
Сазан, нетвердо пошатываясь, подошел к разливочной линии и стал выбирать бутылки из гнезд.
— Ты чего? — спросил купорщик.
— Ребята послали, — сказал Валерий, — принеси, говорят.
— Дураки они дураки, — заметил работяга, — сколько раз им говорил, пусть берут нормальную водку…
Валерий молча и почти без замаха обрушил выбранную им бутылку на голову собеседника. Тот, даже не ойкнув, свалился на каменный пол. Звон разбитого стекла смешался с общим позвякиванием кружащихся на конвейере бутылок.
Наклейщик в углу цеха заморгал глазами. Он с утра весьма часто прикладывался к той продукции, на которую сажал этикетки, и к ночи не очень хорошо разбирался в реалиях окружающего мира. Поэтому он помотал головой и принялся соображать, действительно ли молодой парень ударил его напарника, или это уже белая горячка и пора срочно зашиваться, или кодироваться, или иным образом справляться с глюками. Он не успел додумать мысль до конца, как удар, нанесенный ему ребром ладони по шее, вырубил его, как электролампочку при аварии на подстанции.
Покончив с рабочими, Валерий осмотрелся. Устроители завода уважали противопожарную безопасность не больше, чем Уголовный кодекс. Деревянный пол скрипел под ногами и, казалось, был полностью пропитан бесчисленными каплями пролившегося на него алкоголя. В глубине цеха из стены высовывалась нежно-стальная рожа резервуара. Валерий подошел к резервуару и, поднатужившись, оборвал резиновый шланг, через который спирт поступал на разливку. Спирт хлынул на пол. Сазан покрутил вентиль — спирт захлестал еще веселей.
Валерий поднял обрывок шланга и принялся поливать все углы и закоулки здания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34