А главное, ты ничего не выгадаешь.
Альгерис отвернулся от Наташи. Он не хотел, чтобы она видела, как он раздумывает над ситуацией. Это было очень кстати. Потому что Наташа тоже не хотела, чтобы Альгерис видел, как по щекам ее струятся слезы.
В восемь пятнадцать утра огромная территория больницы была оцеплена с наружной стороны каменной ограды. Спешащие на работу сотрудники не замечали тщательно замаскированных спецназовцев. Главный врач больницы, молодой, лет тридцати пяти, мужчина, уже находился в своем кабинете. Присутствовал там и главный инженер больничного комплекса, пожилой армянин. Кроме этих двоих в кабинете находились Турецкий, Гоголев, еще несколько сотрудников Питерского угро. Мужчины сидели вокруг обширного стола. На столе лежал кадастровый план территории больницы. На плане в соответствующем масштабе были обозначены все больничные корпуса.
Вардан Вазгенович Мирзоян водил коротким карандашиком по листу ватмана.
- Четырнадцатый и пятый корпуса на капитальном ремонте. Есть два строящихся корпуса, он ткнул карандашом в соответствующее место плана.
- Подвалы? спросил Гоголев.
- В принципе можно попасть в подвал любого корпуса. Каждый из них имеет два входа. У центральных дверей в корпус и с другой стороны здания. Дальние двери обычно закрыты, но ведь любой замок можно открыть, насколько я понимаю. Еще два корпуса сдаются в аренду, продолжал главный инженер, указывая на четырехугольнички возле противоположной от центральных ворот, дальней части территории. Там же и больничный морг, и второй въезд в больницу.
В кармане Турецкого запиликала "трубка".
Александр отошел в дальний угол кабинета.
- Саша? послышался встревоженный голос Меркулова.
- Да, Костя.
- Как у вас там?
- Пока никак.
- Мы тут с Грязновым у меня в кабинете. Постановление об изменении меры пресечения в отношении Тамары Кантурия будет готово через час.
- Хорошо, Константин, но надо тянуть время. Ты же понимаешь, как только Кантурия выйдет из СИЗО, заложница станет не нужна. Поэтому главное успокоить их и тянуть время.
- Хорошо. Будем звонить. Вот, Вячеслав трубку рвет.
- Саша, привет, послышался характерный баритон Славы. Как ты?
- Работаем, Слава. Просчитываем варианты.
- Значит, опять Смакаускас?
- Он, Слава.
- Эх, опоздали мы на день с пистолетом.
- Не время сейчас, Вячеслав. Звоните Нино, пудрите мозги любыми способами.
- Разберемся. Я так понял, что заложница это попутчица твоя по поезду?
- Да. Все, Слава. Время идет.
Турецкий вернулся к столу. Говорил главврач:
- Административный корпус, где висит гобелен, на ночь закрывается. К тому же в вестибюле сидит вахтерша. Второй выход из подвала заколочен. В здании, которое арендуют "Новые технологии", всю ночь горел свет. На всех этажах. Видимо, там работала ночная смена. Вряд ли преступник…
- Спасибо, Михаил Валерианович, перебил его Гоголев. Я полагаю, следует построить осмотр помещений следующим образом: должны быть задействованы сразу три группы, досматривающие здания. Мы можем производить осмотр под видом сантехников. Как раз отопительный сезон начинается. Проверка отопительной системы. В каждой нашей группе должен быть человек из вашего подразделения, Вардан Вазгенович. Чтобы люди видели знакомые лица.
Гоголев с Турецким снова склонились над схемой.
- Я думаю, снайпера надо сажать на эту крышу, Гоголев ткнул в один из квадратиков-девятиэтажек. Турецкий кивнул. Вардан Вазгенович, соберите своих людей. Нам потребуются три человека. Всем будут выданы бронежилеты.
- Начинаем через пятнадцать минут. В девять ноль-ноль, сказал Турецкий.
Было девять утра. Зазвенел телефон. Нино бросилась к нему, схватила трубку.
- Нина Вахтанговна? спросил мужской голос, который она тотчас узнала.
- Да, выдохнула в трубку женщина.
- Это Грязнов. Смакаускас поставил нам слишком жесткие условия, без предисловий начал Вячеслав. Дело находится на контроле у генерального прокурора. В данный момент прокурор занят с депутатами Госдумы.
- О чем вы говорите? как бы не поняла Нино.
- Я говорю о похищении женщины, которое организовал ваш телохранитель. Вы, понятно, ничего не знаете, усмехнулся Вячеслав.
- Не знаю, жестко ответила Нино. Если организовано какое-то похищение, то и ищите то, что похищено. Почему вы звоните мне?
- Мы, конечно, ищем. Смешно было бы вас обманывать. Но к сожалению, шансов найти похищенное, как вы выразились, в таком большом городе, как Петербург, мало. А уж в пределах одного дня и вовсе невероятно. Поэтому я прошу вас сохранять спокойствие. Думаю, где-нибудь к тринадцати-четырнадцати часам решится вопрос об освобождении Кантурия из-под стражи. В соответствии с ходатайством, заявленным ее адвокатом. Мы позвоним вам тотчас же, как дело решится. Но пока оно не решилось, я прошу вас связаться со Смакаускасом. Чтобы он не порол горячки. Наши люди из Петербурга звонили ему. Тамара Кантурия будет выпущена из СИЗО только после того, как похищенная женщина скажет в трубку, что она жива. Если у Альгериса сдадут нервы раньше и с женщиной что-либо случится… Мало того что Кантурия останется, там, где сидит. Мы возьмем и вас.
- Интересно за что? прошипела Нино. Я понятия не имею, где Альгерис. Он исчез. Если он кого-то похитил, это его личная инициатива. Я не имею к этому отношения. Но если это так, что ж, значит, еще остались настоящие мужчины, способные защитить женщину!
- Похитив другую женщину? перебил ее Вячеслав. Сейчас не время для дискуссий, явно сдерживал он себя. Я сказал то, что сказал. И прошу вас принять мои слова к сведению.
- Мне больно! тихо сказала Наташа, дернув затекшей прикованной рукой.
Звякнули наручники. Альгерис открыл глаза.
- Что? вскинулся он.
- Рука затекла, зло сказала Наташа.
Мужчина поднялся, подошел к ней. Прижав женщину коленями к стене, ловко снял наручники, защелкнул их на другой руке.
- Бедняжка! насмешливо пожалел ее Альгерис. Не надо связываться с кем ни попадя.
- Это с кем же?
- Со следаком этим, Турецким. Не попался бы он на твоем пути, и была бы жива-здорова. Прожила бы лет семьдесят. А то и восемьдесят. До той самой беспомощной старости.
Странно, мысль о том, что виновник ее бед Саша, ни разу не пришла Наташе в голову.
- Чем же он тебе так помешал? спросила она
- Лезет куда не надо. А ведь я предупреждал: не суйся, опасно для жизни!
- Зачем он к тебе приходил-то? В любви, что ли, объяснялся? Ох, обхохочешься!
- Приходил на больных посмотреть, с ненавистью глядя на мужчину, ответила Наташа. У меня наркоманы в отделении, ему нужно было зачем-то.
Альгерис расхохотался.
- Ладно, ты все равно не жилец, можно рассказать. Лабораторию твой следак ищет. Подпольную лабораторию. Где производится наркотик. Очень сильный наркотик. И очень дорогой. Его покупают очень богатые люди. И очень высокого положения. Даже некоторые кремлевские господа. А лаборатория под этой крышей расположена. В этом самом корпусе. Вот мне и смешно. Ходил твой следователь рядом, просто руку протяни. Но ничего не видел, кроме твоих прекрасных глаз. И не увидит, серьезно добавил он. Ни глаз твоих, ни лаборатории. Каждому свое.
Наташа опустила ресницы, глубоко вздохнула. Очень важно сохранить равнодушное лицо.
- А согласись, вот ведь ирония судьбы: лаборатория по производству наркотиков находится рядом с наркоманами. Если бы больные твои знали, они бы это здание штурмом взяли. Он опять рассмеялся.
- Смешно, сухо ответила Наташа.
- Вот и посмейся, пока жива, резко оборвал смех Альгерис.
- Я буду звонить Альгерису, а ты командуй, кинул Турецкий Гоголеву и ушел во вторую, маленькую комнату, соединявшуюся с кабинетом дверью. Она служила главврачу комнатой отдыха. Александр плотно закрыл за собой двери.
- Думаю, снайпера надо переместить на эту пятиэтажку, указал Виктор Петрович одному из оперативников. Смотри, пятиэтажка ближе к корпусу АОЗТ. И хорошо просматриваются задние ворота. Давай команду Руслану, чтобы перебирался, и укажи объект наблюдения.
Мужчина кивнул, вытащил рацию, отдал соответствующую команду.
- Второго снайпера посадим на крышу бензоколонки. Вот она, почти напротив ворот, бензоколонка "Нэст".
В кабинет вернулся Турецкий.
- Альгериса надо выкуривать из подвала. Он прекрасный стрелок и абсолютно беспощаден.
- Я так и думаю, Саша, согласился Гоголев. Смотри, они выходят через вторые двери подвала. Он поведет женщину к воротам. Распорядитесь, чтобы ворота закрыли для прохода, кивнул он Мирзояну. Тот пулей выкатился из кабинета, но вскоре вернулся. В вахтерку сяду я. Отвлеку Смакаускаса разговорами. Вы, ребята, он кивнул еще троим из своей команды, идете в корпус. Все так же под видом сантехников. Застряньте у входа в здание, шумите, гремите погромче. Он должен вас услышать. А вы, Вардан Вазгенович, вас я попрошу подняться на второй этаж, туда, где работают люди. Вас все в больнице знают. Вы подозрений вызвать не должны. Наверху не должно быть опасно.
Мирзоян выпятил грудь, которую под пиджаком защищал бронежилет, едва сходившийся на весьма заметном брюшке.
- Я готов рисковать, Виктор Петрович! сверкнул он черными глазами.
- Тебе, Александр, придется оставаться здесь. Смакаускас знает тебя в лицо.
- К сожалению, угрюмо бросил Турецкий.
В эту минуту по рации поступило сообщение, что снайперы заняли точки наблюдения.
- Начали! Сантехники пошли к зданию!
- А вот и он! воскликнул Альгерис, глянув на пейджер. Твой Ромео!
Он взял радиотрубку, набрал номер телефона.
- Смакаускас? тут же послышался голос Турецкого. Кантурия будет выпущена из СИЗО в тринадцать ноль-ноль.
- Это поздно, ответил Альгерис.
- Раньше не получится, жестко отреагировал Турецкий.
- Ну, значит, Наталья Николаевна падет смертью храбрых ровно в полдень, подмигнул Наташе Альгерис.
- Никуда она не падет. Ты подождешь. Раньше не получается. Но ровно в тринадцать Нина Вахтанговна будет встречать Тамару у Матросской Тишины. Если ты сваляешь дурака, их встреча не состоится. Это все, что я могу тебе обещать. Дай трубку Наташе.
Наташа опять-таки не слышала, что говорится в трубку. Альгерис заслонял ее рукой. Из реплик своего похитителя она поняла, что Турецкий просит отсрочки. Они не могут ее найти! Наташа зажмурилась, поставила себя на место Александра. Конечно! Он боится за нее, он каждую минуту боится за нее. И это ему мешает. Думать, действовать хладнокровно.
Альгерис протянул трубку в ее сторону, не приближаясь к ней.
- Ну скажи что-нибудь. Спой, ласточка, спой.
- Нас не надо жалеть, ведь и мы никого б не жалели… громко произнесла Наташа.
Альгерис отключил трубку, удивленно посмотрел на женщину.
- Тебе бы со сцены стихи читать, а не в подвале сидеть, усмехнулся он.
Наташа замолчала. Перевела дыхание, посмотрела на часы. Одиннадцать тридцать.
Затекла спина. Затекла уже другая рука, прикованная к трубе. Она поерзала на своем жестком ложе, растерла свободной рукой поясницу.
- Надоело сидеть? опять усмехнулся Альгерис. Немного осталось. Он посмотрел на свои часы. А может, тебе в туалет надо? еще шире осклабился он.
"А это мысль, подумала Наташа. Может, снимет наручник?"
Она кивнула. Но в этот момент в мерное капанье ворвались посторонние звуки. За дверью подвала (но выше, видимо, у входа в дом) слышался громкий мужской разговор. Альгерис тут же подобрался словно зверь. В один миг он метнулся к женщине, сорвал шарф с ее шеи, сжимая ее горло. Наташа невольно открыла рот, чтобы глотнуть воздуха. В ту же секунду рот ее был перетянут шелковым шарфом, который Альгерис завязал на ее затылке. Затем он в одно мгновение отцепил наручник от трубы и, схватив вторую руку женщины, сковал обе руки.
- Сиди и не рыпайся, очень тихо произнес Смакаускас, глядя ей прямо в глаза.
Он на цыпочках прошел к двери, приник к ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74