— Конец! — заявил Мегрэ, рухнув на стул.
— Он признался?
— Кто?
— Да этот Флорантен?
— Он никого не убивал. Однако я прошу постановление на арест на его имя. Причина: попытка шантажа.
— А кто же убийца?
— Он в моем кабинете вместе со своим адвокатом господином Бурдоном.
— Этот задаст нам работы. Он один из…
— Он будет сговорчив. Не скажу, что речь идет о простой случайности, но в деле существует много смягчающих вину обстоятельств.
— Кто же из четверых?
— Хромой, Виктор Ламотт, виноторговец с Шартронской набережной в Бордо, где не шутят с достоинством, правом первенства и, между прочим, моралью. Сегодня во второй половине дня я составлю донесение и, надеюсь, вручу вам его до конца дня. Сейчас полдень и…
— Вы голодны?
— Жажда мучит, — признался Мегрэ.
Несколькими минутами позже у себя в кабинете он вручил постановления, подписанные следователем, Лапуэнту и Жанвье.
— Отведите их в отдел идентификации для оформления, а затем в дом предварительного заключения.
Указывая на поднявшуюся со стула привратницу, Жанвье спросил:
— А с этой что делать?
— После будет видно. Пока пусть возвращается к себе.
Дом не может оставаться без присмотра.
Она взглянула на него глазами, лишенными какого бы то ни было выражения. Ее губы задвигались, раздалось нечто похожее на шипение, которое производит огонь, гасимый водой; так ничего и не сказав, она двинулась к двери.
— Встретимся в пивной «У дофины», ребята?
И только потом он понял, как жестоко было с его стороны вслух назначать своим сотрудникам встречу в пивной в присутствии тех, кому предстояло сесть за решетку.
Минут через пять за стойкой небольшой симпатичной пивной, часть которой была оборудована под бистро, Мегрэ распорядился:
— Кружку пива. Самую большую, какая только у вас найдется.
За тридцать пять лет он не встретил ни одного из своих однокашников по лицею Банвиль.
И надо же было, чтобы на его пути повстречался именно Флорантен!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19