»
Это объясняло отсутствие реакции со стороны женщины, когда Мегрэ сегодня утром сообщил ей о смерти Фюмаля.
— А потом?
— Мы поднялись наверх и выпили.
— Чтобы отпраздновать это событие?
— Более или менее. Через некоторое время мы оба были навеселе и, мне кажется, даже смеялись. Я уж не помню, кто это сказал, я или она: «Наш отец повесился слишком рано».
— А вам не пришло в голову известить полицию?
Лантен удивленно посмотрел на него. К чему им было вызывать полицию? Фюмаль умер. Для них это было самое главное.
— В конце концов я подумал, что мне лучше уйти.
Если бы меня обнаружили в доме…
— В котором часу это было?
— Не знаю. Я дошел до площади Клиши, почти все бары были закрыты. Точнее, был открыт только один. Я выпил рюмку или две. Потом пошел по бульварам до площади Пигаль, зашел в еще один бар, потом я, должно быть, заснул за столиком, но не знаю, где именно. На рассвете меня выставили за дверь. Я снова пошел. Я даже пришел посмотреть на дом с бульвара Батиньоль.
— Зачем?
— Хотел узнать, что там происходит. Перед домом было несколько машин, а у двери стоял полицейский.
Я не стал подходить, опять пошел…
Это слово было лейтмотивом: и в самом деле, ходить, как и стоять у стойки бара, было основным занятием Лантена.
— Вы никогда не работаете?
— Время от времени подрабатываю в Алье или на стройке.
Должно быть, иногда он открывал дверцы машин перед гостиницами, а порой приворовывал с лотков. Мегрэ решил дать указание проверить по картотеке, не привлекался ли тот к уголовной ответственности.
— У вас есть револьвер?
— Будь он у меня, я бы давно его продал. Или же его давно у меня отобрала бы полиция, так как меня уж не помню сколько раз забирали.
— А ваша сестра?
— Что — моя сестра?
— У нее не было оружия?
— Вы ее не знаете. Я устал, господин комиссар. Признайтесь, что я вел себя хорошо и рассказал вам все, что знал. Если бы вы дали мне еще капельку выпить… — Он умоляюще посмотрел на Мегрэ: — Совсем капельку!
Похоже, из него больше нечего было вытянуть, и Мегрэ направился к шкафу, а Лантен следил за ним просветленным взглядом.
Как и Мартине Гийу, Мегрэ вдруг начал говорить ему «ты»:
— Не жалеешь, что ты не с женой и детьми?
Держа стакан в руке, Лантен не торопился с ответом, потом залпом выпил коньяк и произнес с упреком:
— Почему вы мне об этом говорите? Во-первых, дети уже большие. Двое уже женаты и даже не посмотрят мне вслед на улице.
— Ты не знаешь, кто убил Фюмаля?
— Если бы я это знал, поблагодарил бы этого человека. А если бы у меня хватило смелости, я сделал бы это сам. Я решил это для себя после смерти отца. Я сказал об этом сестре. Ну а она мне объяснила, что это приведет лишь к тому, что я проведу остаток своих дней в тюрьме. Но если бы я нашел такой способ, чтобы меня не уличили…
А что, если тот или та, кто действительно убил Фюмаля, рассуждали таким же образом и выжидали момент, когда можно будет действовать без опаски?
— Вы хотите еще о чем-то меня спросить?
Нет. У Мегрэ больше не было к нему вопросов. Он только сказал:
— Что будешь делать, если я тебя отпущу?
Лантен сделал неопределенный жест, который очерчивал весь город, по которому он снова будет бродить.
— Я задержу тебя на день или два.
— Без выпивки?
— Тебе завтра принесут бокал вина. Тебе нужно отдохнуть.
Банкетка в кладовке была жесткой. Мегрэ вызвал инспектора:
— Отвези его в Центральный приют. Пусть ему дадут поесть и отоспаться.
Вставая со стула, мужчина бросил еще один взгляд в сторону шкафа, открыл было рот, чтобы попросить еще выпивки, но не осмелился и вышел из комнаты, пробормотав:
— Благодарю вас.
Мегрэ опять вызвал инспектора:
— Зафиксируйте отпечатки его пальцев и пошлите Мерсу.
В двух словах он объяснил ему, для чего это нужно.
Все это время брат мадам Фюмаль ждал, стоя посередине пустого коридора, и даже не пытался скрыться.
Добрых десять минут Мегрэ сидел за письменным столом, покуривая трубку и с мечтательным видом глядя перед собой. Наконец он с трудом поднялся с кресла и направился в кабинет инспекторов. Там, как всегда, почти никого не было. В соседнем кабинете слышались голоса, комиссар вошел туда и увидел всех тех, кто работал в течение дня в особняке на бульваре Курсель.
Внизу оставался только один человек, инспектор Неве, которого кто-нибудь скоро сменит.
Следуя приказу комиссара, полицейские сравнивали показания, полученные во время различных допросов.
Почти всех допрашивали по два или три раза. Месье Жозефа вызывали пять раз, после чего он должен был ждать на лестничной площадке со стульями в стиле ренессанс и с двумя мраморными статуями.
— Я думаю, что имею право выйти, чтобы заняться своими делами? — спросил он наконец.
— Нет.
— И даже чтобы поесть?
— В доме есть кухарка.
Кухня находилась на первом этаже, за комнатой Виктора. Кухарка, пожилая полная женщина, вдова, казалось, ничего не знала о том, что происходило в доме. Некоторые ее ответы были весьма показательны.
Вопрос. Что вы думаете о господине Фюмале?
Ответ. Что вы хотите, чтобы я о нем думала? Разве я знаю этого человека? — Она показала на кухонный лифт, на потолок своей кухни. — Я работаю здесь, а он ест наверху.
Вопрос. Он никогда не спускался сюда, чтобы с вами поговорить?
Ответ. Время от времени он приказывал мне подняться к нему, так как у него были для меня указания, и еще раз в месяц, чтобы я представила ему счета.
Вопрос. Он был скупым?
Ответ. Что вы называете «быть скупым»?
Когда ее спросили по поводу Луизы Бурж, она заявила:
Ответ. Если она спит с кем-нибудь — на здоровье.
Она молода. К несчастью, со мной такого уже не может произойти!
По поводу мадам Фюмаль:
Ответ. На свете существуют разные люди.
Вопрос. Как долго вы работаете в этом доме?
Ответ. Три месяца.
Вопрос. Вы не находили, что там была какая-то странная атмосфера?
Ответ. Если бы вы видели все то, что я видела у этих добропорядочных граждан!
Действительно, за свою жизнь она сменила около дюжины мест.
Вопрос. Вам нигде не было хорошо?
Ответ. Я люблю менять обстановку.
Действительно, с периодичностью в несколько месяцев ее снова видели сидящей на лавке в конторе по найму, где у нее было нечто вроде абонемента. Она обычно временно подменяла работников или же служила у проезжих иностранцев.
Вопрос. Вы ничего не видели, ничего не слышали?
Ответ. Когда я сплю — я сплю.
Если Мегрэ заставил своих людей заниматься такой скрупулезной работой, то лишь потому, что надеялся обнаружить маленькое противоречие между двумя показаниями, найти какую-то значительную деталь.
Если Роже Гайярден не убийца — а с большой долей уверенности можно было сказать, что так оно и есть, — Фюмаль был убит не кем-то, кто пришел с улицы.
Инспектор Ваше, который в течение всего вечера следил за домом, подтвердил слова Виктора.
Действительно, около восьми часов во двор въехала машина Фюмаля. За рулем находился Феликс, шофер. На заднем сиденье были Фюмаль и его секретарша. Виктор запер ворота, которые больше не открывались в течение всей ночи.
По словам того же Виктора, Луиза Бурж поднялась с патроном на второй этаж, но пробыла там всего несколько минут, а потом пошла в столовую для прислуги, которая находится около кухни..
Она поужинала. Жермена, горничная, поднялась, чтобы обслужить господина Фюмаля, в то время как Ноэми несла поднос с ужином на третий этаж, для мадам Фюмаль.
Все это было выяснено. В свидетельствах не было никаких противоречий.
После ужина Луиза Бурж снова поднялась в кабинет, где пробыла около получаса. Примерно в половине десятого она пересекла двор и вошла в крыло дома, где жили слуги.
Когда Феликса спросили об этом, он подтвердил:
Ответ. Я пришел к ней, как приходил почти каждый вечер.
Вопрос. Почему вы спали в ее комнате, а не в вашей?
Ответ. Потому что ее комната больше.
Луиза Бурж, не краснея, сказала то же самое.
Жермена, горничная:
Ответ. Я слышала, как они занимались своим делом по крайней мере около часа. На первый взгляд она кажется очень холодной, но когда вы вынуждены спать в соседней комнате и вас разделяет только тонкая перегородка…
Вопрос. В котором часу вы заснули?
Ответ. Я завела будильник в половине одиннадцатого.
Вопрос. Вы ничего не слышали ночью?
Ответ. Нет.
Вопрос. Вы были в курсе визитов Эмиля Лантена к своей сестре?
Ответ. Как и все.
Вопрос. Кто — все?
Ответ. Ноэми, кухарка…
Вопрос. А как кухарка, которая никогда не поднимается на третий этаж, об этом узнала?
Ответ. Потому что я ей об этом сказала.
Вопрос. Зачем?
Ответ. Да затем, что, когда он здесь, она подавала двойную порцию!
Вопрос. Виктор тоже об этом знал?
Ответ. Я ему ничего не говорила. Никогда ему не доверяла. Но это не тот человек, от которого можно что-то утаить.
Вопрос. А секретарша?
Ответ. Феликс, должно быть, сообщил ей об этом.
Вопрос. А как Феликс узнал?
Ответ. От Ноэми.
Таким образом, все в доме знали, что Лантен часто приходил ночевать в маленькой комнате на третьем этаже, все, кроме, может быть, Фердинанда Фюмаля…
А вот и месье Жозеф, комната которого была как раз над кабинетом.
Вопрос. Вы знаете Эмиля Лантена?
Ответ. Я познакомился с ним еще до того, как он начал пить.
Вопрос. Его разорил зять?
Ответ. Люди, которые разоряются, всегда перекладывают ответственность за это на других.
Вопрос. Вы хотите сказать, что он был неосторожен в ведении дел?
Ответ. Он думал, что хитрее, чем есть на самом деле.
Вопрос. И он оказался пред лицом действительно хитрого человека?
Ответ. Можно так сказать. Это бизнес.
Вопрос. Он попытался потом занять деньги у своего зятя?
Ответ. Вероятно.
Вопрос. Безрезультатно?
Ответ. Даже будучи очень богатым, невозможно приходить на помощь всем неудачникам, Вопрос. Вы видели его на бульваре Курсель?
Ответ. Несколько лет назад.
Вопрос. Где?
Ответ. В кабинете месье Фюмаля.
Вопрос. Что произошло между ними?
Ответ. Месье Фюмаль выставил его за дверь.
Вопрос. Вы с тех пор его не видели?
Ответ. Один раз встретил на улице, около Шатле.
Он был пьян.
Вопрос. Он говорил с вами?
Ответ. Попросил меня передать своему зятю, что тот подлец.
Вопрос. Вы знали, что он иногда ночевал в доме?
Ответ. Нет.
Вопрос. Если бы вы об этом знали, сказали бы своему патрону?
Ответ. Вероятно.
Вопрос. Вы в этом уверены?
Ответ. Я об этом не думал.
Вопрос. Никто вам об этом не говорил?
Ответ. Со мной нечасто разговаривали.
Это была правда. Это соответствовало рассказам слуг.
Ноэми выразила общее отношение к месье Жозефу следующими словами:
Ответ. Он жил в доме, как мышь в стене. Было неизвестно ни когда он приходил, ни когда уходил. Мы даже не знали точно, чем он занимается.
Что касается остатка вечера, то относительно него показания тоже совпадали. Было чуть больше половины десятого, когда месье Жозеф позвонил. Маленькая дверь в воротах открылась и закрылась за ним.
Вопрос. Почему вы не вошли через заднюю дверь, ведь у вас есть ключ?
Ответ. Я пользовался этой дверью только тогда, когда возвращался очень поздно или когда поднимался прямо к себе.
Вопрос. Вы задержались на втором этаже?
Ответ. Да. Я говорил это уже три раза.
Вопрос. Месье Фюмаль был жив?
Ответ. Как мы с вами.
Вопрос. О чем вы говорили?
Ответ. О делах.
Вопрос. В кабинете больше никого не было?
Ответ. Нет.
Вопрос. Фюмаль не говорил вам, что он кого-то ждет?
Ответ. Говорил.
Вопрос. Почему вы не сказали об этом раньше?
Ответ. Потому что вы меня об этом не спрашивали. Он ждал Гайярдена и знал, зачем тот хотел прийти.
Он надеялся получить отсрочку. Мы решили ему ее не давать.
Вопрос. Вы не остались, чтобы присутствовать при разговоре?
Ответ. Нет.
Вопрос. Почему?
Ответ. Потому что я не люблю расправ.
Самое интересное, что это казалось правдой. При взгляде на этого человека чувствовалось, что он способен на всякие махинации и на всякие подлости тоже, но был не в состоянии посмотреть кому-либо прямо в лицо и высказать всю правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Это объясняло отсутствие реакции со стороны женщины, когда Мегрэ сегодня утром сообщил ей о смерти Фюмаля.
— А потом?
— Мы поднялись наверх и выпили.
— Чтобы отпраздновать это событие?
— Более или менее. Через некоторое время мы оба были навеселе и, мне кажется, даже смеялись. Я уж не помню, кто это сказал, я или она: «Наш отец повесился слишком рано».
— А вам не пришло в голову известить полицию?
Лантен удивленно посмотрел на него. К чему им было вызывать полицию? Фюмаль умер. Для них это было самое главное.
— В конце концов я подумал, что мне лучше уйти.
Если бы меня обнаружили в доме…
— В котором часу это было?
— Не знаю. Я дошел до площади Клиши, почти все бары были закрыты. Точнее, был открыт только один. Я выпил рюмку или две. Потом пошел по бульварам до площади Пигаль, зашел в еще один бар, потом я, должно быть, заснул за столиком, но не знаю, где именно. На рассвете меня выставили за дверь. Я снова пошел. Я даже пришел посмотреть на дом с бульвара Батиньоль.
— Зачем?
— Хотел узнать, что там происходит. Перед домом было несколько машин, а у двери стоял полицейский.
Я не стал подходить, опять пошел…
Это слово было лейтмотивом: и в самом деле, ходить, как и стоять у стойки бара, было основным занятием Лантена.
— Вы никогда не работаете?
— Время от времени подрабатываю в Алье или на стройке.
Должно быть, иногда он открывал дверцы машин перед гостиницами, а порой приворовывал с лотков. Мегрэ решил дать указание проверить по картотеке, не привлекался ли тот к уголовной ответственности.
— У вас есть револьвер?
— Будь он у меня, я бы давно его продал. Или же его давно у меня отобрала бы полиция, так как меня уж не помню сколько раз забирали.
— А ваша сестра?
— Что — моя сестра?
— У нее не было оружия?
— Вы ее не знаете. Я устал, господин комиссар. Признайтесь, что я вел себя хорошо и рассказал вам все, что знал. Если бы вы дали мне еще капельку выпить… — Он умоляюще посмотрел на Мегрэ: — Совсем капельку!
Похоже, из него больше нечего было вытянуть, и Мегрэ направился к шкафу, а Лантен следил за ним просветленным взглядом.
Как и Мартине Гийу, Мегрэ вдруг начал говорить ему «ты»:
— Не жалеешь, что ты не с женой и детьми?
Держа стакан в руке, Лантен не торопился с ответом, потом залпом выпил коньяк и произнес с упреком:
— Почему вы мне об этом говорите? Во-первых, дети уже большие. Двое уже женаты и даже не посмотрят мне вслед на улице.
— Ты не знаешь, кто убил Фюмаля?
— Если бы я это знал, поблагодарил бы этого человека. А если бы у меня хватило смелости, я сделал бы это сам. Я решил это для себя после смерти отца. Я сказал об этом сестре. Ну а она мне объяснила, что это приведет лишь к тому, что я проведу остаток своих дней в тюрьме. Но если бы я нашел такой способ, чтобы меня не уличили…
А что, если тот или та, кто действительно убил Фюмаля, рассуждали таким же образом и выжидали момент, когда можно будет действовать без опаски?
— Вы хотите еще о чем-то меня спросить?
Нет. У Мегрэ больше не было к нему вопросов. Он только сказал:
— Что будешь делать, если я тебя отпущу?
Лантен сделал неопределенный жест, который очерчивал весь город, по которому он снова будет бродить.
— Я задержу тебя на день или два.
— Без выпивки?
— Тебе завтра принесут бокал вина. Тебе нужно отдохнуть.
Банкетка в кладовке была жесткой. Мегрэ вызвал инспектора:
— Отвези его в Центральный приют. Пусть ему дадут поесть и отоспаться.
Вставая со стула, мужчина бросил еще один взгляд в сторону шкафа, открыл было рот, чтобы попросить еще выпивки, но не осмелился и вышел из комнаты, пробормотав:
— Благодарю вас.
Мегрэ опять вызвал инспектора:
— Зафиксируйте отпечатки его пальцев и пошлите Мерсу.
В двух словах он объяснил ему, для чего это нужно.
Все это время брат мадам Фюмаль ждал, стоя посередине пустого коридора, и даже не пытался скрыться.
Добрых десять минут Мегрэ сидел за письменным столом, покуривая трубку и с мечтательным видом глядя перед собой. Наконец он с трудом поднялся с кресла и направился в кабинет инспекторов. Там, как всегда, почти никого не было. В соседнем кабинете слышались голоса, комиссар вошел туда и увидел всех тех, кто работал в течение дня в особняке на бульваре Курсель.
Внизу оставался только один человек, инспектор Неве, которого кто-нибудь скоро сменит.
Следуя приказу комиссара, полицейские сравнивали показания, полученные во время различных допросов.
Почти всех допрашивали по два или три раза. Месье Жозефа вызывали пять раз, после чего он должен был ждать на лестничной площадке со стульями в стиле ренессанс и с двумя мраморными статуями.
— Я думаю, что имею право выйти, чтобы заняться своими делами? — спросил он наконец.
— Нет.
— И даже чтобы поесть?
— В доме есть кухарка.
Кухня находилась на первом этаже, за комнатой Виктора. Кухарка, пожилая полная женщина, вдова, казалось, ничего не знала о том, что происходило в доме. Некоторые ее ответы были весьма показательны.
Вопрос. Что вы думаете о господине Фюмале?
Ответ. Что вы хотите, чтобы я о нем думала? Разве я знаю этого человека? — Она показала на кухонный лифт, на потолок своей кухни. — Я работаю здесь, а он ест наверху.
Вопрос. Он никогда не спускался сюда, чтобы с вами поговорить?
Ответ. Время от времени он приказывал мне подняться к нему, так как у него были для меня указания, и еще раз в месяц, чтобы я представила ему счета.
Вопрос. Он был скупым?
Ответ. Что вы называете «быть скупым»?
Когда ее спросили по поводу Луизы Бурж, она заявила:
Ответ. Если она спит с кем-нибудь — на здоровье.
Она молода. К несчастью, со мной такого уже не может произойти!
По поводу мадам Фюмаль:
Ответ. На свете существуют разные люди.
Вопрос. Как долго вы работаете в этом доме?
Ответ. Три месяца.
Вопрос. Вы не находили, что там была какая-то странная атмосфера?
Ответ. Если бы вы видели все то, что я видела у этих добропорядочных граждан!
Действительно, за свою жизнь она сменила около дюжины мест.
Вопрос. Вам нигде не было хорошо?
Ответ. Я люблю менять обстановку.
Действительно, с периодичностью в несколько месяцев ее снова видели сидящей на лавке в конторе по найму, где у нее было нечто вроде абонемента. Она обычно временно подменяла работников или же служила у проезжих иностранцев.
Вопрос. Вы ничего не видели, ничего не слышали?
Ответ. Когда я сплю — я сплю.
Если Мегрэ заставил своих людей заниматься такой скрупулезной работой, то лишь потому, что надеялся обнаружить маленькое противоречие между двумя показаниями, найти какую-то значительную деталь.
Если Роже Гайярден не убийца — а с большой долей уверенности можно было сказать, что так оно и есть, — Фюмаль был убит не кем-то, кто пришел с улицы.
Инспектор Ваше, который в течение всего вечера следил за домом, подтвердил слова Виктора.
Действительно, около восьми часов во двор въехала машина Фюмаля. За рулем находился Феликс, шофер. На заднем сиденье были Фюмаль и его секретарша. Виктор запер ворота, которые больше не открывались в течение всей ночи.
По словам того же Виктора, Луиза Бурж поднялась с патроном на второй этаж, но пробыла там всего несколько минут, а потом пошла в столовую для прислуги, которая находится около кухни..
Она поужинала. Жермена, горничная, поднялась, чтобы обслужить господина Фюмаля, в то время как Ноэми несла поднос с ужином на третий этаж, для мадам Фюмаль.
Все это было выяснено. В свидетельствах не было никаких противоречий.
После ужина Луиза Бурж снова поднялась в кабинет, где пробыла около получаса. Примерно в половине десятого она пересекла двор и вошла в крыло дома, где жили слуги.
Когда Феликса спросили об этом, он подтвердил:
Ответ. Я пришел к ней, как приходил почти каждый вечер.
Вопрос. Почему вы спали в ее комнате, а не в вашей?
Ответ. Потому что ее комната больше.
Луиза Бурж, не краснея, сказала то же самое.
Жермена, горничная:
Ответ. Я слышала, как они занимались своим делом по крайней мере около часа. На первый взгляд она кажется очень холодной, но когда вы вынуждены спать в соседней комнате и вас разделяет только тонкая перегородка…
Вопрос. В котором часу вы заснули?
Ответ. Я завела будильник в половине одиннадцатого.
Вопрос. Вы ничего не слышали ночью?
Ответ. Нет.
Вопрос. Вы были в курсе визитов Эмиля Лантена к своей сестре?
Ответ. Как и все.
Вопрос. Кто — все?
Ответ. Ноэми, кухарка…
Вопрос. А как кухарка, которая никогда не поднимается на третий этаж, об этом узнала?
Ответ. Потому что я ей об этом сказала.
Вопрос. Зачем?
Ответ. Да затем, что, когда он здесь, она подавала двойную порцию!
Вопрос. Виктор тоже об этом знал?
Ответ. Я ему ничего не говорила. Никогда ему не доверяла. Но это не тот человек, от которого можно что-то утаить.
Вопрос. А секретарша?
Ответ. Феликс, должно быть, сообщил ей об этом.
Вопрос. А как Феликс узнал?
Ответ. От Ноэми.
Таким образом, все в доме знали, что Лантен часто приходил ночевать в маленькой комнате на третьем этаже, все, кроме, может быть, Фердинанда Фюмаля…
А вот и месье Жозеф, комната которого была как раз над кабинетом.
Вопрос. Вы знаете Эмиля Лантена?
Ответ. Я познакомился с ним еще до того, как он начал пить.
Вопрос. Его разорил зять?
Ответ. Люди, которые разоряются, всегда перекладывают ответственность за это на других.
Вопрос. Вы хотите сказать, что он был неосторожен в ведении дел?
Ответ. Он думал, что хитрее, чем есть на самом деле.
Вопрос. И он оказался пред лицом действительно хитрого человека?
Ответ. Можно так сказать. Это бизнес.
Вопрос. Он попытался потом занять деньги у своего зятя?
Ответ. Вероятно.
Вопрос. Безрезультатно?
Ответ. Даже будучи очень богатым, невозможно приходить на помощь всем неудачникам, Вопрос. Вы видели его на бульваре Курсель?
Ответ. Несколько лет назад.
Вопрос. Где?
Ответ. В кабинете месье Фюмаля.
Вопрос. Что произошло между ними?
Ответ. Месье Фюмаль выставил его за дверь.
Вопрос. Вы с тех пор его не видели?
Ответ. Один раз встретил на улице, около Шатле.
Он был пьян.
Вопрос. Он говорил с вами?
Ответ. Попросил меня передать своему зятю, что тот подлец.
Вопрос. Вы знали, что он иногда ночевал в доме?
Ответ. Нет.
Вопрос. Если бы вы об этом знали, сказали бы своему патрону?
Ответ. Вероятно.
Вопрос. Вы в этом уверены?
Ответ. Я об этом не думал.
Вопрос. Никто вам об этом не говорил?
Ответ. Со мной нечасто разговаривали.
Это была правда. Это соответствовало рассказам слуг.
Ноэми выразила общее отношение к месье Жозефу следующими словами:
Ответ. Он жил в доме, как мышь в стене. Было неизвестно ни когда он приходил, ни когда уходил. Мы даже не знали точно, чем он занимается.
Что касается остатка вечера, то относительно него показания тоже совпадали. Было чуть больше половины десятого, когда месье Жозеф позвонил. Маленькая дверь в воротах открылась и закрылась за ним.
Вопрос. Почему вы не вошли через заднюю дверь, ведь у вас есть ключ?
Ответ. Я пользовался этой дверью только тогда, когда возвращался очень поздно или когда поднимался прямо к себе.
Вопрос. Вы задержались на втором этаже?
Ответ. Да. Я говорил это уже три раза.
Вопрос. Месье Фюмаль был жив?
Ответ. Как мы с вами.
Вопрос. О чем вы говорили?
Ответ. О делах.
Вопрос. В кабинете больше никого не было?
Ответ. Нет.
Вопрос. Фюмаль не говорил вам, что он кого-то ждет?
Ответ. Говорил.
Вопрос. Почему вы не сказали об этом раньше?
Ответ. Потому что вы меня об этом не спрашивали. Он ждал Гайярдена и знал, зачем тот хотел прийти.
Он надеялся получить отсрочку. Мы решили ему ее не давать.
Вопрос. Вы не остались, чтобы присутствовать при разговоре?
Ответ. Нет.
Вопрос. Почему?
Ответ. Потому что я не люблю расправ.
Самое интересное, что это казалось правдой. При взгляде на этого человека чувствовалось, что он способен на всякие махинации и на всякие подлости тоже, но был не в состоянии посмотреть кому-либо прямо в лицо и высказать всю правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17