Так вот, поехали мы в логово Жука, а логово находится в казино, которым владеет некий Королев, ныне известный под псевдонимом Король. Он, оказывается, готов мне лично мстить за своего отца, с которым не поладил мой покойный папа. Так сказать, наследственная кровная месть. По-русски. Все пока логично. Кудрявцев договорился с Жуком и Королем убрать адвоката, своего покровителя и, заодно, меня. Зачем нужно убийство адвоката - это понятно. Здесь замешаны миллионы долларов; наша новая власть придержащая готова платить своим адвокатам сумасшедшие гонорары. А деньги всем нужны. Зачем необходимо отправлять меня к праотцам - тоже понятно: Игорьку нужен свободный доступ к Лизе. О Королеве и его мотивах уже сказано, а с Жуком у меня старые счеты, он последний раз отсидел и с моей помощью.
- Наш пострел везде поспел! - ехидно усмехнулась Наташа.
- Да уж, - согласился Семенов. - я как-то не привык проигрывать.
- Ничего, всё впереди, - пообещала она.
- Надеюсь, нет, - не согласился Семенов и тут же спросил:
- Пока интересно?
- Валяй, мальчик, - махнула стаканом Наташа. Она незаметно, но явственно становилась все более раскованной и вульгарной. - Валяй!
- Должен признаться, что мы с моим другом несколько напортачили в казино. Не следовало мне делать ставки, но иной раз я завожусь. Чую выигрыш и завожусь. В общем, шум подняли. Мы хотели их всех под шумок нейтрализовать, тем более с нами были и знакомые ребята из ОМОНа. Но Королев сбежал. А Жука мы сумели поймать. Я хотел точно узнать, что означает эта гнусая посылка?
- Посылка? - удивилась Наташа. - Ах да, с загадочной головой. Это интересно.
- Вас Жук не поставил в известность?
- Меня? Почему меня он должен ставить в известность? - не особенно, однако, удивилась Наташа. - Продолжайте, я слушаю. Вы говорили о посылке.
- Да, с посылки, как я уже говорил, все и началось. Не будь этой посылки, я бы не отнесся к появлению Жука столь серьезно и, возможно, уже с вами не разговаривал бы.
- Потеря для человечества.
- На человечество мне как-то наплевать. За себя было бы обидно. А посылочка состояла из головы и рук одной из воспитанниц Жука.
- Кто это был? - быстро спросила Наташа.
- Вам уже интересно? Ну, её звали Ксюша.
- Вот ведь!.. Ну ладно, заканчивайте вашу трепотню, а то я уже начинаю забывать с чего вы начинали.
- Хорошо. Итак, за разъяснинием поехали к Жуку домой, в его детский приют. Там нас встретил Король со товарищи. Они подключили дрессированных Жуком девчонок, и небо в овчинку не показалось. Однако, вывернулись, победили, Жук во всем признался. Это он, зная, что я буду намедни убит, послал мне последний подарок. Хотел мне перед смертью нервы потрепать, а в итоге - почти спас. Спалился сдуру. Итог: Жук - убит, Король - убит. Их боевики - убиты, кое-кто из девчонок - тоже мертвы.
- Кое-кто? - вопросительно сказала Наташа.
Семенов, не обращая внимания на её явный интерес к именам деддомовцев, объяснял:
- Если вам интересно... Шура, ещё Люда, несколько раненых. И Лена, но это уже потеря с нашей стороны.
- С вашей? - недоверчиво воскликнула Наташа.
- Не верите? - язвительно спросил Семенов.
- Что тут вообще за игры? - вдруг взорвался Быков, так что кольца штор у окна звякнули. Видимо, Петя дернулся, зацепишись за штору. - Что мы тут вообще сидим! И чего ты ей все это рассказываешь?
- Сейчас узнаешь, недолго осталось, - успокоил его Семенов. И повернулся к Наташе. - Да, Лена была на нашей стороне. Это она нас освободила, и она умерла на моих руках. Нет, нет, её убила Люда. Две пули и обе смертельные. В грудь и живот.
- А, понимаю, - вдруг с ненавистью сказала Наташа. - Из-за вашей смазливой морды! Ненавижу мужиков, ненавижу! Всегда ненавидела, с самого детства, и сейчас ненавижу и потом!.. Приходит такой вот херувимчик, портит жизнь беззащитным девчонкам, а сам чистенький остается в стороне. Ненавижу!
Она обнажила свои мелкие хищные зубы и вдруг стала необычно похожа на угрожающе шипящую кошку.
- Как видно, я выигрываю партию, - спокойно заметил Семенов.
- Это мы ещё посмотрим, - заявила она и, дотянувшись до столика, поставила пустой стакан.
- Петя! Прикури мне сигарету! - крикнула она уже без своего "пожалуйста".
Петя подошле, достал сигарету и протянул ей. Потом поднес огонек зажигалки и ушел на место, словно большой пес. Все молчали. Быков вертел головой, удивленная догадка плескалась в глубинах его широко раскрытых глаз. Он сейчас предпочитал молчать и слушать.
- Когда вы догадались? Не от своей же шлюхи узнали? Тем более, что она ничего не знала... я думаю.
- Вот, вот. Ты думаешь!.. Мало ли что ты там думаешь! Думаешь, Кудрявцев так тебе все и рассказывал? Раз деньги переведены на твое имя, так ты теперь всему голова?
- Короче, кончай!..
- Лена, умирая, мне успела сказать, что племянница Наташа и жена Сосницкого Марина - одно и тоже лицо. Перекрашенное лицо. Из блондинки - в брюнетку.
- Не верю! Зачем ей было тебе рассказывать?
- Она хотела спасти меня. Ты плохо знала свою подругу.
- Не верю! Не могла она!.. Я же для нее!.. Что она ещё тебе разболтала?
- Все. Все, что мне было нужно узнать. Что ты тоже воспитанница Жука. Что Кудрявцев подготовил тебя для соблазнения своего шефа, тем более, что выбрать было из кого. Одну тебя он, наверное, и не возил к Сосницкому, тот не должен был тебя знать до поры, до времени. А используя советы Кудрявцева, его знания слабостей своего шефа, охмурить старого дурака тебе было уже нетрудно.
- Он был получше тебя, собака!
- Да уж, куда мне! Но лучше быть живой собакой, чем мертвым львом. Это не я сказал. Это восточная мудрость. Ну а вместо вместо себя кого-то подставили в машине, сыметировали автокатастрофу, так что ни у кого не возникло сомнений - кто там внутри обуглился. Деньги с помощью Кудрявцева перевели в Швейцарию или ещё куда. Осталось только уехать и наслаждаться жизнью. Вроде всё.
- Плевать! Думаешь, ты выиграл? Игрок, черт побери! А ну кончайте их!
Далее все закружилось, завертелось, и одновременно произошло много вещей: внезапно в восточно-арочном проеме возник Кудрявцев с пистолетом в руке, и этот пистолет смотрел точнехонько Семенову в лоб. Быков чуть шевельнулся, но уже стрелял в нацелившегося в них Петю. Из-под подушки, на которой возлежала Наташа-Марина, показался компактный в мужских руках, но огромный в тонкой женской ручке израильский "Узи", который тут же сухо выплюнул несколько пуль, попавших Быкову в бок и выбросивших его огромное тело на ковер.
ГЛАВА 26
ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Семенов смотрел на лицо Марины, все более походившее на обглоданную кость. Старый, развращенный маленький зверек. Причем, не самый добрый зверек.
Петя был убит на месте. Пуля попала ему в лоб, между глаз, так что он не успел и выстрелить. Но, судя по неестесственной позе Быкова, рухнувшего на правую руку, все ещё сжимавшую пистолет, по сразу отрешившемуся лицу, с ним тоже было кончено.
А оба ствола смотрели уже на него, Семенова. Один ствол дрожал (возможно, "Узи" был для неё тяжеловат), другой уставился твердо.
- Ах ты мразь поганая! - с наслаждением сказал Кудрявцев. - Ты меня очень и очень рассердил. Ты представить себе не можешь, ублюдок ты этакий, что мне стоило выслушивать тебя здесь! Если бы не договоренность, что Марина сама подаст сигнал, я бы не выдержал.
- Убей его! - прохрипела Марина.
- Нет уж, полчаса у нас есть. Пусть помучается. А ну встать!
Последнее относилось к Семенову, и он встал.
- Руки за голову!
Семенов поднял руки и сцепил пальцы за головой. Кудрявцев подошел и быстро обыскал его. Вынул пистолет из наплечной кобуры, положил к себе в карман. Еще раз похлопал по бокам, ничего не нашел.
- Повернись! - приказал Кудрявцев.
- Ненавижу! - ещё раз сообщил Семенову и быстро ударил рукоятью пистолета по лицу.
Семенов покачнулся, но устоял. Продолжал смотреть прямо перед собой.
- Что ты делаешь? - крикнула Марина. - Застрели его и пора отчаливать!
- Нет, нет! Я заставлю эту падаль жрать землю!.. Как же, красавец писанный!.. Будет теперь тебе рожа!.. - И орудуя то рукоятью, то стволом пистолета, он остервенело вбивал в лицо врага свою застарелую ненависть: ... - любимый!.. Апполон!.. единственный!.. так его!..
Семенов упал на диван. Удары, хоть и полные бешенства, сознания не лишили: были болезненны, но и только. Пользуясь тем, что комната была наполнена криками и мельтешеньем, которые, правда, исходили от одного человека, Семенов упорно высвобождал нож из кармана в рукаве. Вот уже рукоять удобно легла в ладонь, палец нащупал кнопку...
- Ну что, достаточно? Или ещё хочешь получить перед смертью? Кудрявцев, всматриваясь, приблизил лицо, заглядывал иступленным взором Семенову в глаза.
Пора. Семенов поднял руку, одновременно нажимая кнопку пружины и, слыша шелест выползающего лезвия, махнул сверкающей сталью по шее, вскрывая сонную артерию. Отточенное до бритвенной тонкости лезвие рассекло плоть так чисти и аккуратно, что в первое мгновение (вмиг застыло, ещё ничего не понявшее, но уже испуганное лицо Кудрявцева!) была видна только узкая красная полоска. Семенов, схватив левой рукой ствол пистолета, попытался оттолкнуть Кудрявцева... Но не успел: хрип!.. хлынувшая широкой плавной волной кровь, облила ему лицо... соленый вкус... кровь врага пахнет победой!.. как бы не блевануть...
Совсем близко несколько раз выстрелил пистолет. Семенов ничего не видел: кровь Кудрявцева пульсирующей волной заливала ему лицо. Кто-то дико, визгливо закричал... Наконец, удалось сбросить обмякшего Кудрявцева, и Семенов, стирая с глаз липкую завесу, смог оглядеться.
На диване напротив вопила Марина. "Узи" валялся рядом. Семенов быстро шагнул к ней и взял автомат. Одна пуля перебила ей локоть, вторая попала в плечо. Она вдруг сникла, закатила глаза и стала сползать на пол. Семенов не попытался её подхватить.
- Шок. Ничего с ней не будет, я целил верно, - заявил сидящий на полу Быков. Он спрятал пистолет в кобуру и кряхтя стал подниматься.
- А вокруг тебя, все-таки струячит везенье. Надо же, ведь почти никогда не надеваю этот скафандр - я имею ввиду жилет этот, кевларовый... А вот, вишь, одел. Дай, думаю, попрошу у Андрюхи, может пригодится. И почему именно сейчас, в борделе, а не вечером в казино?.. Нет, везенье и есть везенье.
Он вдруг захохотал и тут же, скривившись, умолк.
- А пару ребер она мне, скотина, сломала. Да и рожа у тебя!.. Не похож ты сейчас на везунчика... Где у них тут бутылки? Я чувствую... а, вот они, родимые... я чувствую, что и тебе требуется... - говорил он, наливая в стаканы солидные порции коньяка.
Он жадно опустошил свой стакан, скривился, хватаясь за бок. Налил еще, выпил.
- Да, ну и ночка у нас была! - он было вновь захохотал, но сник, больно было. - Ну и ночка! Надо ещё вызывать парней.
- Ладно, - подумав, махнул рукой. - Подождем, пока они займутся, введем в курс дела и слиняем. Устал я тут с тобой, - пожаловался он.
Вытащив тетефон, стал набирать номер.
- Ало! Андрюха! Это опять я... Да, да... Я виноват, что-ли, что все сегодня на нас ополчились? Кстати, жилетик помог, я теперь твой должник... Ладно, приезжай, переулок Аксакова, дом 7... Особняк нехилый. Тут народу полно, так ты внимания не обращай. Если что, по мордасам, по мордасам их, сволочей!.. Да... Мы наверху, в апартаментах жены... вместе с ней и её полюбовником... Нет, жива, голубушка. В общем, приезжай, а то другие нагрянут. Дело, считай, раскрыто, зачем другим отдавать за здорово живешь. Жду, - сказал он и отключился.
- Вот и всё, - подтвердил он.
Нет, не всё. Через полчаса было здесь столпотворение. Пятнисто-зеленый черномасочный народ мельтешил по всем углам, пугая трудноприходящих в себя. Обалдевший от тяжких, где-то предосудительных утех, часто голый народец, большей частью принимал оперативников за персонажи похмельных кошмаров. Впрочем, с публикой держались вежливо, ибо, почуяв опасность, из всех машин у входа и из прочих укромных уголков поналезло множество ихних телохроанителей, так что силовики, волей-неволей, соблюдали профессиональную корректность - чего спорить со своими же?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36