Вокруг стоял грохот, шум, выстрелы; сзади разорвалась граната, брошенная только что, разбросав, словно тряпичные куклы двух бежавших ко мне бойцов, грузовик врезался в нехотя поддавшееся стекло, застрял, натужно ревя мотором... стреляли откуда-то сверху... я кинул очередную гранату в приоткрывшуюся дверцу кунга грузовика и что есть силы побежал в углу здания. Обогнул и столкнулся нос к носу с ещё парочкой патрульных... сзади оглушительно сдетонировали лежавшие в грузовике запасные заряды к гранатомету... пользуясь остолбенением обоих охранников, я срезал обоих автоматной очередью и, не медля ни секунды, полез по водосточной трубе на крышу - хотелось быстро найти троих заложников, убедиться в их целости и сохранности. Особенно Лены. Смерть Кати подействовала странным образом, хотелось защитить всех женщин, словно бы моя подруга, уйдя от меня в иной мир, косвеным образом воплотилась во всех обиженных девушек. Я скрипнул зубами. подгоняемый мучительным воспоминанием - доберусь, доберусь!..
Взобравшись наверх, я по карнизу крыши на четвереньках пробежал назад, выглянул вниз. Из главного выхода высыпало человек десять-пятнадцать, обступили развороченный грузовик, галдели, блеяли, как бараны - все очень непрофессионально, глупо. Я, озлясь, словно бы небрежность врагов была оскорблением лично мне, кинул одну за другой три гранаты. Научит оставшихся осторожности.
Так, надо было отсюда сматываться, пробираться внутрь дома.
Тем же путем, по карнизу, пополз в сторону крыла, где жила Лена, и где сейчас находился Аркадий. Прополз, вроде, достаточно. Вновь посмотрел вниз. Подо мной находился ярко освещенный балкон. Балконная дверь отворена. Я даже увидел выдуваемую сквозьняком штору. Почему бы и нет? Сначала примерился взглядом, а потом решительно свесился вниз, покачался немного на руках, корректируя точку приземления, сорвался.
Попал туда, куда и расчитывал - на середину балкона. Тут же проник в открытую дверь. Спальня. На кровати сидит в ночной рубашке и каком-то страном чепчике Мария Степановна, домоуправительница.
- Сережа! Это ты? Что происходит? Что за стрельба? - вскричала она, едва только узнала меня. Видно было, сразу обрадовалась знакомому лицу.
- Все нормально, Мария Степанован. Я за Леной и Аркадием. Как они тут? Не обижали?
- Да кто обижал? Что случилось?
- Я говорю о майоре Вараскине и его людях, - терпеливо разъяснял я.
Я посмотрел на часы. Странно, с момента, как я ушел от своих людей, минуло всего тридцать пять минут. Мне казалось, я тут брожу полночи.
- А-а, майор!.. Но что произошло? - не понимала домоуправительница. Все было так спокойно!.. Вот и генерал приехал.
Дверь спальни была приоткрыта, и, через комнату, я видел входную дверь. Вдруг она открылась и внутрь быстро сунулась голова и плечи в комбинезоне. Спецназовец сумел разглядеть незнакомого мужчину, лицо его исказилось радостью и испугом одновременно, он попытался выстрелить из автомата, но не успевал - я уже наводил ствол. В остальном реакция была отменная; я выпустил пулю уже в захлопнувшуюся дверь. Сзади испуганно вскрикнула Мария Степановка. Не было времени успокаивать. Я пробежал к входу, выбил ногой дверь, выпрыгнул; в глубине коридора шибко мелькали ноги и руки убегавшего бойца. Я выстрелом в спину остановил этот бег почти на месте - так казалось мнке самому, как бы со стороны наблюдавшему за быстротой собственных действий.
Я побежал в ту сторону, куда стремился подстреленный мной мужчина. Добежал до торцовой двери, мгновенно выглянул и спрятался, успев просчитать пять или шесть человек. Тут же вырвал чеку из гранаты, вновь открыл дверь, бросил... Сам изо всех сил прыгнул назад, упал, прижался к плинтусу. Вышибив дверь влетела и взорвалась граната, пущенная из гранатомета с той стороны. Там тоже раздался взрыв. Кидая следующую противопехотную гранату в гущу врагов, в дверном проеме увидел - сразу расширившийся до размеров ста двадцати миллиметровго орудия - ствол гранатомета, нацеленный на меня. Взрыв был оглушительный, меня подбросило, шмякнуло, словно кусок свежей говядины, в голове зазвенело, но гранаты в сумке не сдетонировали. К счастью. Что-то сыпалось со стен, с потолка. Шатаясь, поднялся, пригибаясь, побежал к дверному проему. На круглой лестничной площадке шевелились окровавленные бойцы, и кто-то, матерясь, целился уже в меня... из-за расстояния или контузии недостаточно ловко. Я, перебросив автомат со спины, успел первым, изрешетив всю эту полуживую массу тел.
Но я терял время. Две цели, две цели стояли передо мной: достать майора Вараскин и спасти бедных детей. Или спасти, а потом достать... Не известно, что хотелось сильнее: убить, или спасти... Трупы кругом, кровь... А Катенька смотрит сверху и улыбается.
Я, очнувшись от мгновенного ступора, побежал в ту сторону, где находились комнаты Лены. Взрыв впереди распахнул другую торцовую дверь. Оттуда сейчас лезли автоматы, стали греметь выстрелы. Я, почти добежав, упал на мягкую ковровую дорожку, покатился в сторону. Что-то с диким воем пронеслось надо мной и взорвалось в противоположном конце коридора, где я только что побывал. Не вставая, я кинул в нападавших гранату, сразу ещё одну. Пол сотрясся, дверь сбоку, возле которой я лежал, вздрогнув, приоткрылась. Это вновь была дверь в комнаты Марии Степановны. Не раздумывая, я, под непрекращающийся свист пуль, пополз туда.
В гостиной поднялся, захлопнул за собой дверь на замок и побежал в спальню. Мария Степановна все так же сидела на кровати, только в испуге подтянула протыню к самым глазам.
- Лезте под кровать! - крикнул ей на бегу, и Мария Степановна послушно полезла.
Я выскочил на балкон. Снизу, освещенные ярким светом, бегали вооруженные люди, куда-то относили неподвижные окровавленные тела: бардак казался ужасающим, сверху суета выглядела совершенно бестолковой.
Я вновь заскочил к Марии Степановне, нагнулся, заглянул под кровать.
- Вы не знаете, где находятся генерал и майор Вараскин?
Она что промычала, потом сообщила, что они поместились в том же крыле, но этажом ниже.
Тут в наружную дверь стали ломиться, сильно быть чем-то тяжелым. Я, выглянув из спальни, резанул очередью из автомата поперек всей двери. Снаружи завопили, стали стрелять в ответ. Я кинулся обратно, ещё раз крикнув на бегу Марии Степновне, чтобы не высовывалась из под кровати. "Вот гады! - подумал на бегу. - Приехали, нарушили мир и порядок!.. Ну ничего, доберусь!.."
Здесь задерживаться не имело смысла. Я вновь выбежал на балкон, перелез через перила и, повиснув на руках, спрыгнул на балкон нижнего этажа. Мои маневры кто-то, наконец, заметил снизу. Раздались выстрелы, зазвенев, посыпались стекла. Быстро выглянув вниз, я заметил группу из трех человек, которые, при виде меня, сразу усилили стрельбу. К стрелявшим бежали ещё люди, тоже стреляли на ходу. Я кинул в них гранату, с беспокойством подумав, что количество боезапаса неуклонно уменьшается. Надо было ещё где-нибудь добыть гранат. Снизу громыхнуло, взорвалась моя граната. Воспользовавшись тем, что взрыв немного сбил воинственный порыв стрелявших, я несколькими ударами локтя выбил острые осколки в балконной двери и пролез внутрь. Спальня была точно такая же, как и наверху. Только пустая. Я быстро выбежал в гостиную и подскочил к входной двери. Накладной замок открывался изнутри. . В коридоре было тихо. Открыл дверь и выглянул. В коридоре - никого. Выскочил за дверь и изо всех сил побежал к торцевой двери в глубине коридора. Хорошо, что здесь везде постелены ковры или ковровые дорожки - можно было бесшумно бежать.
Дверь была чуть-чуть приоткрыта. я осторожно толкнул створку, та медленно приоткрылась и тихонько скрипнула, несмотря на все мои предосторожности.
На круглой лестничной площадке было несколько человек. Трое, присев на кроточки, караулили лестницу вниз, ещё двое держали под прицелом верхний пролет, где недавно было столько шума. Я, не раздумывая, бросил гранату и привычно упал вдоль стены. Дверь дернуло так, что я ещё подивился, что выдержали петли. Я выскочил на лестничную площадку. Все лежали неподвижно. Кроме одного, у которого оторвало ногу и вырвало внутренности. Раненый, видимо, не понимал, что произошло, потому что как-то деловито укладывал обратно красно-серые кишки. Он посмотрел на меня и крикнул, надсаживаясь, успев, наверное, оглохнуть при взрыве:
- Никак не лезут. Ты не знаешь, как их уложить, чтобы не вываливались?
Тут он побледнел и упал навзничь, лишившись сознание от шока и потери крови. Я, пожалев, не стал добивать его выстрелом из автомата и убежал, дивясь сам себе: неужели становится жалостливым? Но перед тем, как покинуть место побоище, быстро собрал гранаты поверженных врагов. Нашел всего четыре, с моими тремя это составило неплохой арсенал. С одной тут же пришлось расстаться, потому как снизу по лестнице уже бежали люди. Взрыв их остановил, возможно, кого-то убив или ранив. Я слышал крики боли, возвращаясь в коридор, откуда только что явился.
Вообще-то, вся эта беготня начинала надоедать. Я пришел сюда спасти обоих заложников - девушку и пацана, ну и конечно, достать майора Вараскина. Второе было не менее важным, чем первое. А уж удовольствие должно было принести не в пример больше. Генерал?.. Генерал никуда деться не мог, что с ним делать - это надо было ещё решить, во всяком случае, я не хотел его убивать, не то что майора.
В этот момент в противоположном конце коридора открылась дверь и появился ещё один боец в пятнистой камуфляжной форме, в которую здесь были обряжены все. Человек тут же открыл огонь из автомата. Я, не целясь, выстрелил в него и попал в плечо. От удара пули мужчина, сделав полный оборот вокруг себя, рухнул на пол. Еще один лез в дверь, стреляя на ходу. Он, вероятно, не так хотел попасть в противника, как прикрыть раненого. На этом попался. Две пули попали ему в голову, успокоив навсегда его благородные порывы.
Я выглянул за дверь. Там вновь была симметричная, только что мною оставленной, лестничная площадка. Но пустая. Наверное, здесь были оставлены дежурить эти два бойца, а услышав разрыв гранаты, поспешили на помощь. Раненый в плечо был в сознании. Его широко раскрытые глаза с испугом следили за мной.
- Где майор Вараскин и генерал Романов?
В глазах, следивших за мной, возникла надежда. Воин с готовностью ответил:
- В комнатах хозяйки. Там хозяйка и парень.
- Что с ними сделали? - продолжал задавать вопросы я.
- Ничего. Ничего не сделали. И не собирались. Майор Вараскин хотел лишь тебя взять. Он знал, что ты сюда явишься.
- Ага! Значит, эта война исключительно против меня? - язвительно заметил я.
- Конечно. От тебя здесь все беспорядки, - говорил раненый, от боли уже не следящий за словами.
Я вновь ощутил, что теряю время. Забрав автомат и пистолет у раненого, я отбросил его оружие подальше, чтобы тот не соблазнился воспользоваться им. Себе оставил запасные рожки с патронами и, по лестнице, устремился к комнатам Лены.
Пока что я даже не был задет пулей. Ощущение собственной неуязвимости, крепнущее с каждой минутой, сыграло злую шутку. Я добежал до дверей Лены и, не тратя времени на прослушивание и приглядывание, решил действовать сходу.
И напоролся.
Распахнул дверь и прыгнул вперед. На этот раз меня ждали. Я успел узнать выросшее передо мной крупнокалиберное лицо с большой черной родинкой сбоку носа, а на то, чтобы увернуться от неуклонно сближающегося с моим лицом прикладом уже не было времени; ослепительно и ужасно взорвавшись в голове, вражеский удар выбил из меня сознание и успокоил на некоторый срок.
ГЛАВА 37
ПРИЗРАК УЖАСА И БЕЗУМИЯ
Когда я пришел в себя, то услышал оживленное гудение голосов, и сразу, вслед за удивлением, когда понял, чем кончилась для меня битва поражением, как видно, - пришло чувство полной безнадежности, усугубленное дикой головной болью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38