Потом я вернулся к ней, красавице с длинными черными волосами, к ней, чье тело было гармоничным сочетанием изгибов и красок; она лежала, укрытая одной лишь простыней, под которой обозначились высокая грудь и мягкие впадины.
Она не услышала, как я вошел, пока я не окликнул:
— Вельда...
Глаза открылись — сначала медленно, а через секунду с поразительной внезапностью, как у испуганной лани; рука дернулась, и я понял, что в ней зажато Когда она узнала меня, пальцы расслабились, рука выскользнула из-под простыни и потянулась ко мне.
— Ты можешь так погибнуть, детка, — сказал я.
— Только не при тебе.
— Не всегда это был я.
— Но теперь это так, Майк.
Я взял ее за руку, потом одним движением откинул простыню и посмотрел на тело Вельды Сел на край постели и провел пальцами по шелковистой коже. Призыв существовал всегда, но впервые он вызвал отклик. Теперь я мог трогать Вельду, чувствовать ее и радоваться этому. Она жарко вздохнула и сказала:
— У тебя сумасшедшие глаза, Майк.
— Ты же их не видишь.
— Но я знаю. Они дикие, ирландские, карие с зеленым, и сумасшедшие.
— Понятно.
— Тогда сделай то, чего я хочу.
— Только не я, детка. Ты только женщина, а я делаю лишь то, чего хочу я.
— Так делай же.
— А ты готова?
— Я всегда была готова.
— Ничего подобного.
— Но сейчас да.
С другого конца комнаты, приглушенный занавесом алькова, донесся странный, какой-то призрачный звук, похожий на причитания духа смерти ирландцев Банши; звук этот то возвышался, то превращался в едва слышное бормотание.
— Она просыпается, — произнесла Вельда. Я набросил на нее простыню и подоткнул под плечи.
— Нет, она не просыпается.
— Мы могли бы куда-то пойти.
— Нет.
— Майк...
— Сначала мы должны избавиться от опасности. До тех пор это будет не правильно.
— С тобой всегда будет опасно.
— Но не так, как теперь.
— Неужели мы недостаточно испытали?
— С некоторыми людьми это всегда так. Ты теперь знаешь и понимаешь меня. Приходит быстро, длится немного, потом быстро кончается.
— Ты никогда не изменишься?
— Не думаю, котенок. Вещи происходят, но не меняются.
— Так нам суждено?
— Должно быть. В настоящее время нам предстоит кое-что сделать. Ты готова?
— Я всегда была готова. — Вельда улыбнулась. — Раньше ты не спрашивал.
— Я никогда не спрашиваю. Я беру.
— Так возьми.
— Когда буду готов. Не теперь. Вставай. Вельда выбралась из постели и оделась, не смущаясь тем, что я на нее смотрю. Потом она выдвинула ящик комода, достала кобуру и прикрепила ее к широкому поясу юбки. Плоский браунинг был практически не виден.
— Если бы в меня кто-то стрелял из этого, я бы успел ему руки оторвать, — сказал я.
— Но не в том случае, если бы стреляли в голову, — ответила Вельда.
Я позвонил Рикерби снизу. Он обещал прислать агента наблюдать за квартирой, пока нас нет. Сью спала. Мы с Вельдой сели в машину и отправились в сторону Западного шоссе.
— Куда мы едем? — спросила Вельда.
— В один ресторанчик — новое место сбора гангстеров.
— От кого ты это узнал?
— От Пата.
— Кого я должна там найти?
— Человека по имени Дел Пеннер. Если его там нет, то попробуй узнать, где его можно разыскать. Вероятно, он займет место Кида Хэнда. Главное, тебе нужно узнать: кто такой мистер Дикерсон?
Вельда вопросительно посмотрела на меня, и я рассказал ей о деталях дела. Краем глаза я наблюдал за тем, как она слушает. Что-то новое появилось в ней — чего не было семь лет назад. Тогда она работала секретарем, имела право носить при себе оружие. Была девушкой с особым прошлым, о котором я ничего не знал. Теперь она стала женщиной все с тем же непонятным прошлым и правом носить оружие, однако я чувствовал в этой женщине необычайную хитрость, возникшую за годы пребывания за железным занавесом во время участия в самой большой охоте, какую знала человеческая цивилизация.
— Через кого мы это выясним? — спросила Вельда.
— — Через Пата.
— Или твоего друга Рикерби?
— Он для нас запасной вариант. Это не его область.
— А что ты собираешься делать?
— Постараюсь разузнать что-нибудь о Бэзиле Левите. У Пата не так уж много сведений о нем. Полиция попытается выяснить что-нибудь еще, но у Левита ведь не было конторы, и он не вел записей. Все, что ему было нужно, он держал в голове, но с уверенностью можно сказать, что он работал на кого-то. Его навели на квартиру, где ты приютила Сью, и он четыре дня наблюдал за ней. Не знаю, что это даст, но это единственное, что нам известно.
— А Сью?
— Вряд ли она нам что-нибудь расскажет.
— Ты веришь, что отец пытался ее убить?
— Нет.
— Почему?
— Потому что это довольно нелогично. Она невротичка, и, пока ее предположения не доказаны, я не собираюсь ей верить.
— Двое убитых — это реальность, а не фантазия.
— Тут замешано многое, крошка. Предоставь это мне, хорошо?
Я высадил Вельду у ресторана, она улыбнулась мне на прощанье.
Обыскать квартиру Левита было просто, но мне это ничего не дало. Обычная комната, вот и все. Хозяйка сказала, что он снимал ее полгода, всегда вовремя вносил плату, не причинял никаких неприятностей, и больше она на эту тему говорить не собиралась. Соседи вообще ничего не знали о Левите и не хотели знать. Хозяин бара на углу никогда не видел его у себя. Однако в комнате Левита я заметил пепельницу, полную окурков, "а в корзине для мусора лежали две пустые пачки из-под сигарет. Человек, который так много курил, должен был где-то покупать сигареты.
Выяснилось, что Левит покупал сигареты и газеты в лавочке на ближайшем углу. Пожилая лавочница легко вспомнила Бэзила и готова была поговорить о нем.
— Да, я его знала, — сказала она. — Я всегда спрашивала себя, когда же, наконец, полиция займется им. Не то чтобы я хотела ему зла, просто меня интересовало, сколько времени им понадобится, чтобы добраться до него. Вы сами откуда?
— Из Аптауна.
— Знаете, что случилось?
— Пока нет.
— Чего же вы хотите от меня?
— Поговорить немного, мамаша.
— Ну, так задавайте вопросы.
— А может быть, вы сами все расскажете? — Я широко улыбнулся ей. — Или прикажете применить к вам третью степень допроса?
Старуха махнула рукой:
— Ну, это вы бросьте. Кто в наше время бьет старых женщин?
— Я... Я бью старых женщин.
— Да, вид у вас... Ну, спрашивайте.
— Итак... друзья у него были? Она покачала головой:
— Нет. Но он очень много разговаривал по телефону. Из горячих мальчиков... никогда не закрывал дверь. — Она кивнула в сторону телефонной будки.
— И вы прислушивались?
— Конечно. А почему бы и нет?! Я уже стара, чтобы любить, так хоть послушать любовные разговоры.
— И что?
Она открыла бутылку кока-колы и улыбнулась:
— К сожалению, он никогда не говорил о любви. Все дела да деньги — и, кажется, он постоянно кипел от злости.
— Дальше, мамаша.
— Всегда речь шла о больших деньгах. Последний раз он говорил о пяти тысячах. Может, он держал пари?
— Да, он держал пари на свою голову и проиграл его...
Она пожала плечами:
— В последний раз он разговаривал по телефону в полнейшей ярости. Долго спорил с кем-то и требовал больше денег. Не думаю, чтобы он их получил.
— Имена какие-нибудь назывались?
— Нет. И он никогда не звонил тому человеку домой. — Я ждал, и старуха хитро улыбнулась. — Он звонил всегда в одно и то же время и говорил так громко, как будто в том месте, где находится его собеседник, было очень шумно и ему нужно было перекричать этот шум. Тут не захочешь, но услышишь.
— Вам бы, мамаша, быть сыщиком.
— Я же не вчера родилась, кое-что соображаю. Вас еще что-нибудь интересует?
— Меня интересует все.
— Как-то раз он зашел сюда с пакетом. Пакет был" довольно тяжелый и завернут в коричневую бумагу. Это было ружье, только разобранное. Что вы на это скажете?
— Как вы догадались?
— Это было легко. Я обратила внимание на металлический стук, с которым он положил этот пакет. Кроме того, я узнала запах ружейной смазки. Мой старик был помешан на оружии, коллекционировал его. Так что у меня весь дом провонял этой дрянью.
Теперь я понял, чем мне нужно было заняться после смерти Бэзила Левита. Я поблагодарил хозяйку и повернулся к выходу. Она окликнула меня:
— Эй...
— Да?
— Скажите, вы действительно стали бы бить старую женщину?
Я усмехнулся.
— Только если бы она этого заслуживала, — сказал я и вышел.
Я стоял в комнате, где пряталась Вельда, и смотрел в окно на дом по другой стороне улицы. Потребовалось совсем немного времени, чтобы отыскать там окна, из которых просматривалась комната. Десять долларов в руку — и толстый старик дал мне ключ без единого вопроса.
На штативе у окна была закреплена спортивная винтовка с одним патроном в стволе. Оптический прицел был наведен точно на окно, перед которым я стоял всего несколько минут назад. Рядом с винтовкой лежали две пустые пачки из-под сигарет. В жестянке от томатного сока лежали окурки и обгорелые спички. Остатки доброй дюжины сандвичей были разбросаны на столе и по полу, Бэзил провел в этой комнате четыре дня. Вельду он мог бы застрелить в любой момент. Он видел ее, это он сам сказал. Однако он не стрелял, а выжидал чего-то.
Причина этого ожидания была ясна. Ему нужна была не Вельда, а Сью. Кто-то заплатил ему за то, чтобы он пристрелил ее, и он ждал, когда она появится в комнате. Но этого не произошло, потому что Вельда спрятала ее на верхнем этаже. Когда же я появился в доме, то ему пришлось вмешаться. Он не знал, что я охочусь за той же девушкой, но с другой целью: увести ее и спасти.
Итак, все дело крутилось вокруг маленькой Сью...
Глава 4
Я уже давно не виделся с Джо Адамсом и его женой Синди. Помимо того, что он вел все дела в собственном ночном клубе, выступал в мюзиклах на Бродвее и устраивал грандиозные пикники, Джо был президентом общества актеров. Но он ничуть не изменился. Так же, как и Синди.
Я попросил секретаршу не докладывать обо мне и вошел в кабинет. Джо сидел на краю стола и пытался втолковать жене что-то о норках.
— Привет, дружище! — сказал я Джо.
Он посмотрел через плечо, улыбнулся и соскочил с письменного стола. Протянув руки, он пошел мне навстречу.
— Майк! Наконец-то я тебя вижу! Где тебя носило все это время?
— Не на той улице... Привет, красотка! Синди одарила меня сияющей улыбкой.
— Я говорила Джо, что ты снова появишься. Мы читали в газетах сообщения о смерти и, увидев имена двух гангстеров, поняли, что ты опять начал действовать. Ты оставляешь за собой довольно широкий след, Майк.
— Я как раз иду по следу.
— Это мне уже сказал Хай. Почему ты тогда не пришел к нам за помощью?
— Вот я и пришел, друзья.
Джо, казалось, был озадачен. Потом он сказал:
— Слушай, хоть мы и не вытрезвитель, но...
— Мне нужна помощь иного рода.
— Какого же?
— Помнишь, Джо, ты просил меня привлечь тебя к участию в каком-нибудь деле?
Его глаза заблестели, но тут вмешалась Синди:
— Послушай, Майк, оставь моего старика в покое. Он принадлежит мне, и я хочу, чтобы и впредь так оставалось. Он всего лишь комик, и шоу с пистолетными выстрелами не для него.
— Успокойся, Синди, если Майк хочет...
— Я хочу попросить о небольшой услуге. На лице Джо отразилось разочарование. Я присел на край стола и попытался привести в порядок свои мысли.
— Лет двадцать назад была такая танцовщица Салли Девон. Это вам ничего не говорит?
Джо подумал и покачал головой:
— А должно говорить?
— Не знаю. Сомневаюсь, что она была из первых.
— Майк... — Синди встала и подошла к Джо. — Это не та Девон, что вышла замуж за Сима Торренса? Я кивнул.
— Откуда тебе это известно? — спросил Джо у жены.
— Такая уж я умная.
— Что ты еще знаешь о ней?
— Ничего. Недавно я разговаривала с одним другом Джо о политике, и он упомянул ее имя. Раньше он работал с ней.
— Значит, ты занимаешься еще и политикой, — проворчал Джо. — И с кем именно ты о ней разговаривала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21