— Они должны видеть нас с Фейт-на-Фалла, но я не смог даже разглядеть остров.
— Они не придут, адмирал. Никто не придет. Мы попались.
На Соломоновых островах по крайней мере было тепло. Он закрыл глаза, а ворвавшаяся волна подняла корпус «Дойчланд» и с треском опустила обратно.
— Боже милостивый, я думал, что на этот раз нас перебросит прямо через край рифа — сказал Рив.
Бергер прокричал ему в ухо:
— Она постепенно разламывается. В следующий раз она разойдется по швам.
Лицо Рива побелело от соленой воды, сморщившись, как брюхо рыбы, он выглядел столетним. Джего придвинулся:
— Вы хотели действия, адмирал. Вам дали его совковой лопатой.
***
Рихтер как раз прорубил дорогу из носового трюма, когда «Дойчланд» приподнялась и начала поворачиваться.
— О боже — подумал он, — вот оно.
Она снова осела на скалы с гнусным треском расщепившихся досок. Он подождал, пока утихнут водовороты. Достаточно странно, что он совсем не испугался, полностью поглощенный страстным желанием узнать, что случилось с Лоттой.
Он проскользнул мимо фундамента главной мачты, мимо помпы, нашел гвоздь, повесить штормовой фонарь, и принялся атаковать переборку, преграждавшую путь в кормовой трюм.
***
«Мораг Синклер» теперь, когда дорога пошла под уклон и пересекла узкоколейку над Мэри-Тауном, стала двигаться быстрее и внезапно ситуация совершенно изменилась. Около сорока человек, оставшихся в строю, поменяли свои роли, теперь они висели на веревках, пытаясь затормозить судно, убегающее от них на своей платформе.
Мердок заторопился вперед, выкрикивая команды Герике и Лаклану, пытающимся затормозить ее, блокируя колеса теми же деревянными балками, которые использовали в Южной Бухточке.
«Мораг» действительно двигалась — тревожно подпрыгивая на платформе, шатаясь из стороны в сторону, оставляя череду разбитых окон в домах на улице Хай Стрит. На заметной скорости она въехала в начало пирса, Герике и Лаклан бежали рядом, бешено тормозя колеса палками, и медленно, очень-очень постепенно, она начала останавливаться.
Наступила тишина полного изнеможения. Медок тяжело поднялся по трапу, перевалил через борт и кивнул Герике:
— Вы тоже, капитан.
Герике последовал за ним, с неким удивлением убедившись, что руки с трудом выдерживают вес тела.
Мердок сверху посмотрел на толпу:
— Что там теперь с вами? В ней всего пятнадцать тонн. Еще одно усилие.
Никто на произнес ни звука, но потом, понемногу, изнеможенные женщины снова поднялись на ноги и устало пошли к веревкам. Они потащили спасатель вперед к началу каменного слипа в голове пирса и скатили его в гавань.
Смотря на него, скрежещущего бортом о пирс, Джанет почти не осознавала это. Она видела, как беспомощно плачет рядом Джин, слезы текли и по ее щекам, слышала, как Герике говорит:
— Теперь быстро доставьте сюда канистры с бензином — потому что они в Южной Бухточке опустошили баки, чтобы облегчить спасатель.
Мердок из кормового кокпита кричал на пирс:
— Лаклан, где ты, парень? Сейчас не время для слабого желудка. Ты мне нужен, и ты Хэмиш, и Фрэнсис Паттерсон. Вы еще в игре?
Они вышли вперед, эти старики, даже Джеймс Синклер, чей брат лежал мертвым у колеи. Джанет повернулась и побежала назад по Хай Стрит, найдя силы для своей цели, и не останавливалась до самого коттеджа. Она вбежала внутрь, схватила медицинскую сумку и побежала под гору в гавань.
Сквозь толпу на пирсе она протолкалась до конца и увидела их внизу, натягивающих спасательные жилеты, все в желтых плащах, даже Герике. Она сбежала по каменным ступеням к низкому трапу и вскарабкалась через перила.
Мердок повернулся к ней:
— А ты куда, девушка?
— Вас шестеро, Мердок. Пять с половиной, если учесть твою руку. В команде должно быть восемь.
Герике встал между ними, положив ей руки на плечи:
— Эта работа не для женщины, Джанет. Ты должна это понять.
— А кто притащил вам сюда это чертово судно?
Она подняла свою медицинскую сумку:
— Я здесь не как женщина. Я здесь как врач. И наверное, вы будете мне чертовски рады, прежде чем все кончится.
Герике открыл рот ответить, но Мердок отодвинул его с дороги:
— Нет времени спорить. Ты пойдешь в ад собственной дорогой, девушка. Спускайся в кокпит. — Он подтолкнул ее. — Там найдешь плащ и жилет. Надень их и не путайся под ногами.
Лицо Герике побледнело. Он поколебался, потом пошел к штурвалу. Через секунду, стоя на носу, отдал концы и они отвалили от пирса в гавань.
***
У поручней квартердека Джего, Рив и Бергер продолжали жаться друг к другу. «Дойчланд» еще немного накренилась на правый борт и, казалось, теперь поднималась с каждой волной.
Рив, в сотый раз повернувшись в направлении Фады, первым увидел «Мораг Синклер» в миле по правому борту.
— Она идет — неистово закричал он, дергая руку Джего. — Я ее вижу.
Джего поднялся на ноги, вцепился в поручни и сквозь распухшие веки уставился в дождь.
— Нет — хрипло сказал он, — вам почудилось.
Но Рив снова возбужденно закричал, вцепившись в Бергера. На сей раз спасатель был ясно виден и внезапная радость охватила людей, собравшихся на квартердеке.
Бергер махнул Штурму:
— Спуститесь в каюту и приведите сестер.
Штурм устало поковылял. В этот момент очередная волна с громким звуком ударила в «Дойчланд», протащив ее по рифу. Часть носа отломилась и штормовой парус, уцелевший во все это время, улетел прочь, словно большая птица.
— Им стоит поторопиться — сказал Джего. — Я бы сказал, что после этой последней, у нас не слишком много времени.
***
Когда на палубе начали радоваться, Рихтер прорубился сквозь три переборки и взобрался в носовой трюм. Он поколебался, положил топор, повернулся и выполз через только что проделанную дыру. Когда судно начало снова скользить по рифу, он вцепился в основание главной мачты и появился из носового люка через несколько мгновений, как раз, чтобы в отдалении на гребне волны мельком увидеть — Мораг Синклер.
Сколько у нее времени? Невозможно знать. Он спрыгнул в трюм, проложил путь по воде сквозь дыры, проделанные в переборках, пока снова не очутился в носовом трюме.
Когда-то в ранней истории «Дойчланд» трюм поделили пополам, чтобы получилась дополнительная жилая каюта. Соответствующая переборка была добавлена позднее и по крепости конструкции не имела ничего общего с теми, с которыми он уже справился. Он схватил топор, подобрался к ней и яростно кинулся в атаку.
***
«Мораг Синклер» постоянно черпала воду, зеленые пласты прокатывались по ней от носа до кормы, с ошеломляющей силой врываясь в кормовой кокпит. Джанет была напугана. Волны казались такими огромными, что каждый раз, когда она пыталась оценить их, задача казалась невозможной, ибо «Мораг» взбиралась на нее медленно. А когда она внезапно устремлялась вниз по другую сторону гребня, то казалось, что ей больше никогда не подняться.
Но Герике за штурвалом выглядел невозмутимым. И Мердок тоже, стоя за его плечом.
Спасатели на своих судах, как правило, не прицеплялись линями, думая, что они слишком связывают в чрезвычайных ситуациях. Именно поэтому в один момент, когда Лаклан отвернулся от нее, потянулся к поручням и поскользнулся, море ворвалось, подхватило его и перебросило через поручни правого борта. Джанет пронзительно крикнула, но, когда Герике в тревоге поглядел через плечо, спасатель черпнул воду правым бортом и парень чудесным образом вплыл на борт.
Мердок дотянулся и потряс его как котенка.
— Прицепись! — закричал он, — прицепись немедленно!
Он повернулся к Хэмишу Макдональду:
— Всем прицепиться. Это приказ — нравится вам или нет!
Он нагнулся к Джанет:
— Ты тоже, девушка.
Она потянулась к линю, который ей передали и едва прицепилась, когда обрушилось бедствие. «Мораг» воспарила на гребне гороподобной волны, чуть повернувшись боком на спуске. В то же мгновение яростный шквал ветра ударил ее в правый борт. Судно опрокинулось.
Для Джанет мир стал зеленой вонючей водой, заполнившей все, затопив сердце и мозг, она дергалась и боролась в отчаянном желании жить. «Мораг» оказалась почти под водой, но все еще двигалась вперед, винты вращались.
Медленно судно выпрямилось. Джанет увидела, что Герике, вцепившись в штурвал одной рукой, держит ее другой, Мердок встает рядом с ним. Лаклан уцелел, Хэмиш Макдональд, Синклер. Но Фрэнсис Паттерсон исчез.
Начиная с этого момента погода стала такой злой, завеса дождя, мокрого снега и летящей водяной пыли такой непроницаемой, что они совсем не видели места крушения, пока не накренились на вершине огромной волны и различили судно в ста пятидесяти ярдах. Спасшиеся собрались кучкой на квартердеке и размахивали руками.
— Что теперь? — спросил Герике.
— Не спеши, парень — ответил Мердок, — дай поработать мне.
***
Рихтер пробился через последнюю переборку и взобрался в салон. Там было темно, только бульканье воды и завывание ветра снаружи. Как и все судно, салон был круто наклонен, каюты по правому борту под водой.
— Лотта? — позвал он.
Ответа не было. И не могло быть. Он дурак, думая иначе. Он забарахтался в воде, взобрался по склону туда, где под странным углом свисала дверь ее каюты, подтянулся к входу и поднял лампу.
Она лежала, прижатая к койке, месиво обломков на ногах и животе. Лицо было очень бледным, глаза закрыты, но теперь она медленно их открыла.
— Хельмут — прошептала она. — Я знала, ты придешь.
— Что случилось? Почему ты вернулась?
— Твое кольцо, Хельмут. Я спрятала его под матрацем в уголке койки. Я забыла его, когда нам приказали подняться на палубу. Разве не глупо?
Он попытался поднять балку, напрягаясь изо всех сил, но она отказывалась пошевелиться.
— Как странно — сказала она, — все дни я так сильно мерзла, так мерзла, а сейчас совсем ничего не чувствую.
«Дойчланд» сотряслась и начала двигаться, словно готовясь сорваться с рифа. Он снова бешено рванул балку, потом сказал:
— Я должен позвать на помощь, Лотта. Я скоро вернусь. Я заберу фонарь, но ты не бойся.
— Ты не оставишь меня?
— Никогда. Помнишь мою клятву?
Он пропахал назад, пробираясь из трюма в трюм. «Дойчланд» была в постоянном движении, понемногу смещаясь вперед, все дальше скользя к краю рифа Вашингтон, погрузив нос в воду.
Рихтер взобрался по трапу как раз, чтобы увидеть подходящую «Мораг». Монахини уже переходили из своего убежища в каюте Бергера, матросы с квартердека спускались по трапу.
Раздались тревожные вопли и одна из женщин громко и пронзительно закричала, когда «Дойчланд» снова двинулась с ужасным треском и скрежетом ломающихся досок.
Рихтер мгновение повисел, крепко вцепившись в трап. Потом спрыгнул, оказавшись по пояс в воде, вброд пробрался к дыре в переборке и пролез внутрь. «Дойчланд» теперь была в постоянном движении, вода бурлила вокруг него, но когда он достиг салона, здесь стояла странная жуткая тишина. И когда он взобрался в каюту, она все еще ждала его. Он повесил фонарь и сел рядом.
— Ты вернулся?
— Конечно.
— Что будет Хельмут?
— Они придут за нами, Лотта. Они в конце концов придут сюда.
Он взял ее руку и крепко сжал.
***
Для Мердока, обсуждавшего наилучший способ подойти, этой внезапной дрожи, когда «Дойчланд» заскользила к краю, оказалось достаточно.
— Она уходит, парень, она уходит! — Он хлопнул Герике по плечу — Выжми все, что можешь, полный вперед и прямо на поручни. Две минуты — все, что у нас есть.
Герике добавил мощности, «Мораг» рванулась вперед, вызвав изумление даже у тех, кто столпился на квартердеке, срезав поручни и носом уткнувшись в палубу.
Не было необходимости тратить слова, монахини, ведомые Штурмом, уже спешили из каюты Бергера, а Прагер, Рив, Джего и все остальные были готовы быстро покинуть квартердек.
«Дойчланд» снова сотряслась и люди закричали в страхе, сестра Кэт, пронзительно вскрикнув, упала у поручней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Они не придут, адмирал. Никто не придет. Мы попались.
На Соломоновых островах по крайней мере было тепло. Он закрыл глаза, а ворвавшаяся волна подняла корпус «Дойчланд» и с треском опустила обратно.
— Боже милостивый, я думал, что на этот раз нас перебросит прямо через край рифа — сказал Рив.
Бергер прокричал ему в ухо:
— Она постепенно разламывается. В следующий раз она разойдется по швам.
Лицо Рива побелело от соленой воды, сморщившись, как брюхо рыбы, он выглядел столетним. Джего придвинулся:
— Вы хотели действия, адмирал. Вам дали его совковой лопатой.
***
Рихтер как раз прорубил дорогу из носового трюма, когда «Дойчланд» приподнялась и начала поворачиваться.
— О боже — подумал он, — вот оно.
Она снова осела на скалы с гнусным треском расщепившихся досок. Он подождал, пока утихнут водовороты. Достаточно странно, что он совсем не испугался, полностью поглощенный страстным желанием узнать, что случилось с Лоттой.
Он проскользнул мимо фундамента главной мачты, мимо помпы, нашел гвоздь, повесить штормовой фонарь, и принялся атаковать переборку, преграждавшую путь в кормовой трюм.
***
«Мораг Синклер» теперь, когда дорога пошла под уклон и пересекла узкоколейку над Мэри-Тауном, стала двигаться быстрее и внезапно ситуация совершенно изменилась. Около сорока человек, оставшихся в строю, поменяли свои роли, теперь они висели на веревках, пытаясь затормозить судно, убегающее от них на своей платформе.
Мердок заторопился вперед, выкрикивая команды Герике и Лаклану, пытающимся затормозить ее, блокируя колеса теми же деревянными балками, которые использовали в Южной Бухточке.
«Мораг» действительно двигалась — тревожно подпрыгивая на платформе, шатаясь из стороны в сторону, оставляя череду разбитых окон в домах на улице Хай Стрит. На заметной скорости она въехала в начало пирса, Герике и Лаклан бежали рядом, бешено тормозя колеса палками, и медленно, очень-очень постепенно, она начала останавливаться.
Наступила тишина полного изнеможения. Медок тяжело поднялся по трапу, перевалил через борт и кивнул Герике:
— Вы тоже, капитан.
Герике последовал за ним, с неким удивлением убедившись, что руки с трудом выдерживают вес тела.
Мердок сверху посмотрел на толпу:
— Что там теперь с вами? В ней всего пятнадцать тонн. Еще одно усилие.
Никто на произнес ни звука, но потом, понемногу, изнеможенные женщины снова поднялись на ноги и устало пошли к веревкам. Они потащили спасатель вперед к началу каменного слипа в голове пирса и скатили его в гавань.
Смотря на него, скрежещущего бортом о пирс, Джанет почти не осознавала это. Она видела, как беспомощно плачет рядом Джин, слезы текли и по ее щекам, слышала, как Герике говорит:
— Теперь быстро доставьте сюда канистры с бензином — потому что они в Южной Бухточке опустошили баки, чтобы облегчить спасатель.
Мердок из кормового кокпита кричал на пирс:
— Лаклан, где ты, парень? Сейчас не время для слабого желудка. Ты мне нужен, и ты Хэмиш, и Фрэнсис Паттерсон. Вы еще в игре?
Они вышли вперед, эти старики, даже Джеймс Синклер, чей брат лежал мертвым у колеи. Джанет повернулась и побежала назад по Хай Стрит, найдя силы для своей цели, и не останавливалась до самого коттеджа. Она вбежала внутрь, схватила медицинскую сумку и побежала под гору в гавань.
Сквозь толпу на пирсе она протолкалась до конца и увидела их внизу, натягивающих спасательные жилеты, все в желтых плащах, даже Герике. Она сбежала по каменным ступеням к низкому трапу и вскарабкалась через перила.
Мердок повернулся к ней:
— А ты куда, девушка?
— Вас шестеро, Мердок. Пять с половиной, если учесть твою руку. В команде должно быть восемь.
Герике встал между ними, положив ей руки на плечи:
— Эта работа не для женщины, Джанет. Ты должна это понять.
— А кто притащил вам сюда это чертово судно?
Она подняла свою медицинскую сумку:
— Я здесь не как женщина. Я здесь как врач. И наверное, вы будете мне чертовски рады, прежде чем все кончится.
Герике открыл рот ответить, но Мердок отодвинул его с дороги:
— Нет времени спорить. Ты пойдешь в ад собственной дорогой, девушка. Спускайся в кокпит. — Он подтолкнул ее. — Там найдешь плащ и жилет. Надень их и не путайся под ногами.
Лицо Герике побледнело. Он поколебался, потом пошел к штурвалу. Через секунду, стоя на носу, отдал концы и они отвалили от пирса в гавань.
***
У поручней квартердека Джего, Рив и Бергер продолжали жаться друг к другу. «Дойчланд» еще немного накренилась на правый борт и, казалось, теперь поднималась с каждой волной.
Рив, в сотый раз повернувшись в направлении Фады, первым увидел «Мораг Синклер» в миле по правому борту.
— Она идет — неистово закричал он, дергая руку Джего. — Я ее вижу.
Джего поднялся на ноги, вцепился в поручни и сквозь распухшие веки уставился в дождь.
— Нет — хрипло сказал он, — вам почудилось.
Но Рив снова возбужденно закричал, вцепившись в Бергера. На сей раз спасатель был ясно виден и внезапная радость охватила людей, собравшихся на квартердеке.
Бергер махнул Штурму:
— Спуститесь в каюту и приведите сестер.
Штурм устало поковылял. В этот момент очередная волна с громким звуком ударила в «Дойчланд», протащив ее по рифу. Часть носа отломилась и штормовой парус, уцелевший во все это время, улетел прочь, словно большая птица.
— Им стоит поторопиться — сказал Джего. — Я бы сказал, что после этой последней, у нас не слишком много времени.
***
Когда на палубе начали радоваться, Рихтер прорубился сквозь три переборки и взобрался в носовой трюм. Он поколебался, положил топор, повернулся и выполз через только что проделанную дыру. Когда судно начало снова скользить по рифу, он вцепился в основание главной мачты и появился из носового люка через несколько мгновений, как раз, чтобы в отдалении на гребне волны мельком увидеть — Мораг Синклер.
Сколько у нее времени? Невозможно знать. Он спрыгнул в трюм, проложил путь по воде сквозь дыры, проделанные в переборках, пока снова не очутился в носовом трюме.
Когда-то в ранней истории «Дойчланд» трюм поделили пополам, чтобы получилась дополнительная жилая каюта. Соответствующая переборка была добавлена позднее и по крепости конструкции не имела ничего общего с теми, с которыми он уже справился. Он схватил топор, подобрался к ней и яростно кинулся в атаку.
***
«Мораг Синклер» постоянно черпала воду, зеленые пласты прокатывались по ней от носа до кормы, с ошеломляющей силой врываясь в кормовой кокпит. Джанет была напугана. Волны казались такими огромными, что каждый раз, когда она пыталась оценить их, задача казалась невозможной, ибо «Мораг» взбиралась на нее медленно. А когда она внезапно устремлялась вниз по другую сторону гребня, то казалось, что ей больше никогда не подняться.
Но Герике за штурвалом выглядел невозмутимым. И Мердок тоже, стоя за его плечом.
Спасатели на своих судах, как правило, не прицеплялись линями, думая, что они слишком связывают в чрезвычайных ситуациях. Именно поэтому в один момент, когда Лаклан отвернулся от нее, потянулся к поручням и поскользнулся, море ворвалось, подхватило его и перебросило через поручни правого борта. Джанет пронзительно крикнула, но, когда Герике в тревоге поглядел через плечо, спасатель черпнул воду правым бортом и парень чудесным образом вплыл на борт.
Мердок дотянулся и потряс его как котенка.
— Прицепись! — закричал он, — прицепись немедленно!
Он повернулся к Хэмишу Макдональду:
— Всем прицепиться. Это приказ — нравится вам или нет!
Он нагнулся к Джанет:
— Ты тоже, девушка.
Она потянулась к линю, который ей передали и едва прицепилась, когда обрушилось бедствие. «Мораг» воспарила на гребне гороподобной волны, чуть повернувшись боком на спуске. В то же мгновение яростный шквал ветра ударил ее в правый борт. Судно опрокинулось.
Для Джанет мир стал зеленой вонючей водой, заполнившей все, затопив сердце и мозг, она дергалась и боролась в отчаянном желании жить. «Мораг» оказалась почти под водой, но все еще двигалась вперед, винты вращались.
Медленно судно выпрямилось. Джанет увидела, что Герике, вцепившись в штурвал одной рукой, держит ее другой, Мердок встает рядом с ним. Лаклан уцелел, Хэмиш Макдональд, Синклер. Но Фрэнсис Паттерсон исчез.
Начиная с этого момента погода стала такой злой, завеса дождя, мокрого снега и летящей водяной пыли такой непроницаемой, что они совсем не видели места крушения, пока не накренились на вершине огромной волны и различили судно в ста пятидесяти ярдах. Спасшиеся собрались кучкой на квартердеке и размахивали руками.
— Что теперь? — спросил Герике.
— Не спеши, парень — ответил Мердок, — дай поработать мне.
***
Рихтер пробился через последнюю переборку и взобрался в салон. Там было темно, только бульканье воды и завывание ветра снаружи. Как и все судно, салон был круто наклонен, каюты по правому борту под водой.
— Лотта? — позвал он.
Ответа не было. И не могло быть. Он дурак, думая иначе. Он забарахтался в воде, взобрался по склону туда, где под странным углом свисала дверь ее каюты, подтянулся к входу и поднял лампу.
Она лежала, прижатая к койке, месиво обломков на ногах и животе. Лицо было очень бледным, глаза закрыты, но теперь она медленно их открыла.
— Хельмут — прошептала она. — Я знала, ты придешь.
— Что случилось? Почему ты вернулась?
— Твое кольцо, Хельмут. Я спрятала его под матрацем в уголке койки. Я забыла его, когда нам приказали подняться на палубу. Разве не глупо?
Он попытался поднять балку, напрягаясь изо всех сил, но она отказывалась пошевелиться.
— Как странно — сказала она, — все дни я так сильно мерзла, так мерзла, а сейчас совсем ничего не чувствую.
«Дойчланд» сотряслась и начала двигаться, словно готовясь сорваться с рифа. Он снова бешено рванул балку, потом сказал:
— Я должен позвать на помощь, Лотта. Я скоро вернусь. Я заберу фонарь, но ты не бойся.
— Ты не оставишь меня?
— Никогда. Помнишь мою клятву?
Он пропахал назад, пробираясь из трюма в трюм. «Дойчланд» была в постоянном движении, понемногу смещаясь вперед, все дальше скользя к краю рифа Вашингтон, погрузив нос в воду.
Рихтер взобрался по трапу как раз, чтобы увидеть подходящую «Мораг». Монахини уже переходили из своего убежища в каюте Бергера, матросы с квартердека спускались по трапу.
Раздались тревожные вопли и одна из женщин громко и пронзительно закричала, когда «Дойчланд» снова двинулась с ужасным треском и скрежетом ломающихся досок.
Рихтер мгновение повисел, крепко вцепившись в трап. Потом спрыгнул, оказавшись по пояс в воде, вброд пробрался к дыре в переборке и пролез внутрь. «Дойчланд» теперь была в постоянном движении, вода бурлила вокруг него, но когда он достиг салона, здесь стояла странная жуткая тишина. И когда он взобрался в каюту, она все еще ждала его. Он повесил фонарь и сел рядом.
— Ты вернулся?
— Конечно.
— Что будет Хельмут?
— Они придут за нами, Лотта. Они в конце концов придут сюда.
Он взял ее руку и крепко сжал.
***
Для Мердока, обсуждавшего наилучший способ подойти, этой внезапной дрожи, когда «Дойчланд» заскользила к краю, оказалось достаточно.
— Она уходит, парень, она уходит! — Он хлопнул Герике по плечу — Выжми все, что можешь, полный вперед и прямо на поручни. Две минуты — все, что у нас есть.
Герике добавил мощности, «Мораг» рванулась вперед, вызвав изумление даже у тех, кто столпился на квартердеке, срезав поручни и носом уткнувшись в палубу.
Не было необходимости тратить слова, монахини, ведомые Штурмом, уже спешили из каюты Бергера, а Прагер, Рив, Джего и все остальные были готовы быстро покинуть квартердек.
«Дойчланд» снова сотряслась и люди закричали в страхе, сестра Кэт, пронзительно вскрикнув, упала у поручней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36