– Там наверху альбом.
Марлоу передал ему старинный альбом для фотографий г красном сафьяновом переплете.
– Посмотри-ка сюда, – сказал Магеллан, открывая альбом на какой-то определенной странице.
Марлоу поначалу показалось, что он видит изображение Марии.
– Это ее мать? – спросил он.
Папа Магеллан утвердительно кивнул.
– Да, это моя Мария. Как видишь, они похожи, точно горошины в стручке.
Он мягко улыбнулся, закрывая альбом, и добавил:
– И не только по внешнему виду. Боюсь, что моя жена была излишне любопытна, и Мария – тоже. К сожалению, этот недостаток свойственен большинству женщин, – пожал он плечами, возвращая альбом Марлоу.
Тот поднялся и положил альбом на место. Проходя мимо двери, он увидел в углу прислоненное к стене охотничье ружье, наполовину скрытое висящей одеждой. Он взял его в руки и внимательно осмотрел. Это была двустволка двенадцатого калибра, отлично отполированная и украшенная гравировкой. Он слегка присвистнул.
– Это обошлось вам в фунт или два.
– Да, – довольно ответил папа Магеллан. – Мне нравится ощущать в руках хорошее оружие. Было время, когда я любил по утрам бродить по полям и приносить на завтрак голубя или двух, но теперь все это в прошлом.
Магеллан наклонился, пытаясь заглянуть в шкаф.
– Там где-то должна быть коробка с патронами.
Марлоу без труда нашел ее.
– Да, вот она.
– Хорошо, – сказал папа Магеллан. – Теперь возьми ружье и патроны. Вы с Маком должны хоть немного расслабиться и побродить по полям, там, позади дома.
Марлоу усмехнулся:
– Мы всегда сможем притвориться, что пытаемся скрыться от О'Коннора.
Он продолжал рассматривать ружье с видимым удовольствием; на какое-то время в комнате воцарилось молчание, прерванное стариком:
– Мария влюблена в тебя, верно?
Марлоу медленно поднял голову и, пожав плечами, ответил:
– Думаю, что да.
Старик кивнул.
– Для меня это было очевидно с самого начала. А ты любишь ее?
Марлоу резко засмеялся.
– Папа, я не влюблен ни в какую из женщин. У меня есть другие заботы, о которых приходится беспокоиться. Я не хочу быть связанным. Не могу позволить себе этого.
Старик понимающе кивнул, и его глаза погрустнели.
– Тогда будет лучше, если ты поскорее уйдешь отсюда. Марии не придется так страдать.
Марлоу вздохнул и кивнул в знак согласия.
– Вам не следует волноваться, папа. Я скоро уйду. Может быть, на следующей неделе. Если все сработает как надо, то с О'Коннором будет покончено, и я уйду, но с вами останется Мак. Он хороший парень.
Магеллан приветливо улыбнулся.
– Ну что ты, сынок. Не стоит ценить себя так низко. – Он закашлялся и откинулся на подушку. – У тебя неприятности, которые не позволяют тебе отправиться в Лондон. Серьезные неприятности?
Марлоу остановился в дверях, держа ружье в руке, и объяснил:
– В Лондоне у меня есть несколько старых друзей, которые хотят видеть меня, а я, наоборот, не хочу этого. Ничего такого, с чем я не смог бы справиться.
– Тогда хорошо, – сказал старик, полуприкрыв глаза. – Я доволен. А теперь иди, я хотел бы поспать.
Марлоу тихонько прикрыл за собой дверь и спустился по лестнице.
В течение всего остатка дня Мария старалась избегать Марлоу. Даже когда они с Маком ужинали, она обращалась только к Маку и полностью игнорировала Марлоу. Сначала он был несколько удивлен таким отношением к себе, но немного спустя почувствовал даже легкое чувство обиды, усилившееся к концу вечера.
Они с Маком провели несколько часов, проверяя двигатель грузовика, который должен будет отправиться в Лондон, и тщательно укладывая ящики с фруктами и овощами. Когда работа была почти закончена, Марлоу оставил Мака и в темноте направился к дому.
Мария сидела у кухонного огня и читала журнал.
– Мак почти готов к отправлению, – сказал ей Марлоу. – Я хочу взять для него термос и сандвичи, если ты позволишь.
– Я справлюсь сама, благодарю вас, – холодно ответила девушка, поднимаясь со стула.
Марлоу недоумевающе промолчал и пошел обратно по коридору к входной двери. Он немного постоял на крыльце, вдыхая холодный ночной воздух, как вдруг послышался громкий звук разбиваемого стекла, будто что-то вылетело наружу из окна амбара.
Он бросился туда и услышал сзади себя испуганный крик Марии. Когда он добежал до сарая, то увидел, как три фигуры выскочили из освещенных ворот амбара и, растворились в темноте. Он задержался всего на мгновение, а потом торопливо заглянул внутрь. Мак в неуклюжей позе лежал на полу около грузовика. Пока Марлоу колебался, не зная, что предпринять, тишину разорвал звук запускаемого мотора, и вскоре его шум затих в отдалении.
Марлоу бросился в амбар и опустился на колени возле Мака. С виска негра стекала струйка крови, и когда Марлоу стал ощупывать его голову, он почувствовал шишку от удара, которая под пальцами становилась все больше.
Мария упала возле Мака на колени.
– Он в порядке? – испуганно вскричала она.
Марлоу кивнул.
– В общем, да. Вот только скверный удар по голове.
Он поднял Мака на руки и понес его из амбара к дому. Ударом ноги открыл дверь их комнаты и уложил свой груз на старинную кушетку.
Мария опустилась на колени возле Мака и начала влажным полотенцем смывать кровь. Спустя некоторое время Мак застонал и открыл глаза.
– Привет, Друг, – сказал он Марлоу. – Кто-то здорово саданул меня по черепу.
– Что там произошло? – спросил Марлоу.
Мак хотел было сесть, но Мария не дала ему подняться.
– Я затягивал гайку на блоке мотора, когда услышал позади звук шагов. Я обернулся, и кто-то бросился ко мне. Я подумал, что они хотят что-то сделать с грузовиками, и тогда бросил в окно гаечный ключ, который держал в руках.
– Это была блестящая идея, – сказал ему Марлоу. – Это напугало их прежде, чем они смогли нанести машинам какие-нибудь повреждения.
Мак снова попытался подняться.
– Мне надо вставать, – сказал он.
Марлоу опять уложил его.
– И не пытайся. Ты даже пяти миль не проедешь в таком состоянии.
Он двинулся к двери, а Мак спросил:
– Что же нам теперь делать?
Марлоу нахмурился.
– Мне придется ехать вместо тебя.
Когда Мак попробовал было запротестовать, он добавил:
– Это единственно возможное решение. Не беспокойся. Никто не сможет помешать мне попасть туда.
Он пересек двор и зашел в амбар. Открыл один из ящиков для инструментов и достал оттуда ружье. Переломил его, проверил стволы. Они оказались в отличном состоянии. Потом надорвал коробку с патронами, зарядил ружье, рассовал горсть патронов по карманам и снова спрятал коробку в ящик.
Когда он направлялся к грузовику, подошла Мария с термосом и пакетом сандвичей. Она побледнела при виде ружья.
– А что вы собираетесь делать с этим? – пытливо спросила она.
Марлоу открыл дверь кабины и спрятал ружье за спинку сиденья.
– Это мой козырной туз, – ответил он. – Если они попытаются и в эту поездку выкинуть какую-нибудь штучку, то поймут, что сделали грубую ошибку.
Мария покачала головой.
– Оружие – это всегда плохо. Когда начинаются такие вещи, никто знает, как и чем это все кончится.
Марлоу взял у нее термос и сандвичи и положил под сиденье.
– Не беспокойся, – мягко сказал он. – Я не собираюсь никого убивать. Мне самому это вовсе ни к чему. Но бывает просто удивительно видеть, как быстро из среднего калибра бандита выходит воздух, когда он смотрит в дуло ружья.
Марлоу успокаивающе улыбнулся, потрепал девушку по щеке, сел за руль и завел мотор. Как только он отпустил ручной тормоз, она подбежала к нему и с отчаянием сказала:
– Я так сожалею, Хью. Мне стыдно, что я шпыняла тебя весь сегодняшний день.
– Ничего, мой ангел, – отозвался он и нажал ногой на акселератор.
Рев мотора заполнил весь амбар, и он не мог расслышать ее дальнейших слов. Он только улыбался и кивал головой, направляя грузовик в ночную тьму.
Спускаясь с холма в Литтон, он размышлял, что же она хотела сказать ему, потом вспомнил разговор с папой Магелланом и вздохнул. Может, все в конце концов оборачивается к лучшему. Может, и хорошо, что он вынужден был поехать в Лондон, получив возможность обтяпать и свое дело. А потом он оставит позади и семью Магелланов, и все их заботы. Он и так достаточно для них сделал.
Марлоу засунул руку под рубашку и нащупал у себя на шее тесемку. На конце ее висел ключ от депозитного сейфа. Он опустил ключ обратно, и его охватило чувство ликования. Да, все пока идет как нельзя лучше, несмотря ни на что. Фирма, где находится его депозитный сейф, открывается в девять или в девять тридцать. Он может выехать обратно из Лондона в десять. Он закурил и устроился на сиденье поудобнее.
Марлоу ехал уже около часа, как снова пошел дождь. Он потихоньку выругался и включил дворники на ветровом стекле. Потом включил все передние фары и поплотнее уселся за рулем. В этот момент он переваливал через небольшое возвышение, и мощные лучи света от его фар вырвали из темноты стоящий на обочине в тридцати или сорока ярдах от него зеленый «ягуар». Возле автомобиля виднелась фигура, машущая ему рукой.
Марлоу усмехнулся и нажал было на акселератор, но потом изменил решение и резко бросил ногу на педаль гидравлического тормоза. Грузовик пошел юзом и остановился. Он выключил мотор и посмотрел вниз на бледное, мокрое от дождя лицо Дженни О'Коннор.
– Что ты здесь делаешь, ради всего святого?
Она не произнесла ни слова, и в ее глазах читалось отчаяние. Стояла полная тишина, если не считать звука дождя, барабанящего по парусиновому верху грузовика. Марлоу усмехнулся и потянулся за ружьем, когда увидел, что позади «ягуара» появились и двинулись к нему темные тени.
Моноган отодвинул девушку в сторону и схватился за ручку дверцы.
– Ну ты, ублюдок, – сказал он. – Вот сейчас ты свое и получишь.
Марлоу выставил в окно ствол ружья. Выражение ужаса появилось на лице Моногана.
– Ты не посмеешь стрелять!
– Это я-то не посмею? – спросил Марлоу и взвел курки.
Трое других были ему неизвестны, но явно смахивали на наемных убийц. Один из них, обернувшись к Моногану, заорал:
– Эй ты, ты не говорил нам, что дело может повернуться вот так.
Марлоу поднял ружье и тщательно навел его на бандитов.
– Может, вы вообще ничего не знаете насчет ружья и для чего оно предназначено? Так я вам расскажу. Оно вас разнесет на клочки. Если я сейчас выстрелю, кто-то из вас получит заряд в морду. И поимейте в виду, если потом кто-то дернется, у меня есть еще один ствол.
Трое быстро исчезли, а Дженни, уцепившись за край окошка, с отчаянием произнесла:
– Они силой заставили меня выйти сюда. Они знали, что ради меня ты остановишься. Это мой дядя заставил меня пойти.
Дженни горько заплакала, и слезы стекали по ее лицу, смешиваясь с дождем.
– Обойди машину и садись в кабину с той стороны, – сказал Марлоу. – Ты говорила мне, что умеешь водить грузовик. Вот теперь и покажи мне, как хорошо ты это делаешь.
Когда Моноган открыл было рот, Дженни бросилась к противоположной стороне кабины, открыла дверь и уселась за руль. Тут же взревел мотор, и она включила скорость так умело, как самый опытный водитель.
Моноган издал звук ярости и схватился за ручку двери. Марлоу тут же уткнул ствол в живот ирландца. Когда грузовик рванулся вперед, он оглянулся назад и увидел, как Моноган распластался на дороге, а трое громил топтались около него.
Снова убирая ружье за сиденье, Марлоу спросил:
– Откуда они узнали, что я этой ночью поеду в Лондон?
Дженни ответила, не поворачивая головы и сосредоточив все внимание на дороге:
– Дядя послал кого-то объехать владельцев садов, с которыми вел дела мистер Магеллан. Он понял, что ты уже был у них сегодня и что готовится еще один рейс в Лондон.
Марлоу выругался и закурил сигарету.
– Кто-то уже заявился сегодня к нам и уложил Мака чуть ли не замертво. Кто это был? Моноган и его подонки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24