Допустим, что скорость вращения Марглота будет продолжать увеличиваться. Когда центробежная сила на экваторе сравняется с силой тяготения?
– Это не так просто вычислить, как может показаться, поскольку скорость вращения растет все быстрее. Я думаю, это связано с быстро вращающимся ядром планеты, из-за которого у нее такое большое магнитное поле. Сейчас возникает контакт ядра с мантией и внешней корой, которые тоже начинают вращаться. Чтобы оценить константы связи…
– Мне нужна только цифра, а не диссертация, – прервал его Ребка.
– Сейчас. Мои комментарии лишь объясняют, почему ответ содержит некоторую неопределенность. Дело в том, что будущую скорость вращения невозможно точно рассчитать. Самая вероятная оценка – пятнадцать часов. За этот промежуток времени центробежная и гравитационная силы на экваторе сравняются.
– Значит, через пятнадцать часов, а может, и намного раньше, поскольку мы не учитываем внутренние деформации, Марглот развалится на куски. Причем начнется все на экваторе, а мы находимся…
– …как раз над ним. Не очень удачное место во время фейерверка.
Дари наблюдала за дисплеем, который давал обзор того, что творилось внизу.
– Фейерверк начнется гораздо раньше, – заметила она. – Вернее, он уже начинается. Посмотрите вперед. – Они приближались к ночной стороне планеты. Темнота впереди озарялась мощными оранжевыми вспышками. – Это вулканы и потоки лавы.
– Да, пожалуй, отсюда стоит убраться поскорее, – спокойно проговорил Ненда. В этот момент прямо перед кораблем вверх выстрелил длинный язык пламени. Вслед за ним пронеслась раскаленная докрасна каменная глыба раз в десять больше корабля.
– Пожалуй, – согласился Ханс Ребка. Они разговаривали так тихо, что слышать их могла одна Дари. – Деформация планеты зашла довольно далеко, и скоро станет еще хуже. Район экватора – совсем не то место, где нам стоит находиться.
– Ясно, сваливаем. – Ненда обернулся и прокричал: – Держитесь крепче! Включаю орбитальные двигатели.
Луис что-то повернул на пульте, и Дари ощутила мощный рывок вверх. Корабль затрясся в конвульсиях. Дари отчаянно цеплялась за стойку, стараясь устоять на ногах.
– Остатки снега и льда в камерах сгорания! – Ребка упал на колени позади кресла Луиса. – Двигателям это не нравится.
– Мне тоже. Ничего, через пару минут все выкипит. Продолжая обнимать стойку, Дари взглянула на дисплей.
Поверхность Марглота стремительно удалялась. Тряска постепенно прекратилась. Неужели они все-таки спасутся?
– Ну вот, если не будет никаких сюрпризов, – продолжал Ненда, – можно считать, что мы выбрались. Движемся к орбите. Операция прошла легче, чем я думал. Наберем скорость, выйдем из плоскости экватора и будем смотреть на представление сверху – так оно безопаснее.
Корабль теперь поднимался быстрее, и Дари могла наблюдать значительную часть планеты. Полоса вулканической активности, протянувшаяся вдоль экватора, быстро расширялась. Раскаленные скалы размером с дом выбрасывались из разверзшейся земли уже целыми залпами. Попади одна из них в корабль и…
С кормы, держась за стену, приковылял Джулиан Грейвс.
– Как наши дела? В последний раз корабль так затрясся, что я уже решил: все кончено.
– Нормально. Подумаешь, потрясло немножко. Труднее было набрать скорость. Мы это сделали, а остальное – ерунда.
– Почему бы нам тогда не отправиться прямо к Бозе-узлу?
– Опасно. Узел находится слишком близко к экваториальной плоскости. Надо подождать, пока раскрутка планеты закончится, а потом уже идти в узел.
– Очень хорошо, я полностью полагаюсь на вас, капитан. Пойду передам это остальным. Каждый стоит на своем посту, хотя все очень волнуются.
– Скажите им, что худшее позади. Пусть сидят тихо и радуются жизни.
Пошатываясь, Грейвс отправился в обратный путь.
– Это была ложь. – Опершись на кресло Луиса, Ребка снова поднялся на ноги.
– Не совсем. Мы и в самом деле набрали скорость, и теперь поднимаемся на полярную орбиту.
– Ты меня понял. Идти к Бозе-узлу не опасно. До него полмиллиона километров, и он вовсе не в экваториальной плоскости.
– Может, и так… Пойдешь к Грейвсу доносить? – Нет.
– Я так и думал. Ты такой же любопытный, как и я. Не каждый день удается увидеть, как целая планета разваливается на куски. А вот с какой стати это случилось, я бы хотел знать…
– Есть одно предположение… – Ребка повернулся к Дари. – Помнишь, что сказал Хранитель Пути насчет центра Марглота? Правда, мы тогда еще не знали, что это Марглот.
Дари казалось, будто тот разговор произошел много лет назад.
– Что-то насчет вихря?
– Вот именно. Он использовался, чтобы менять скорость вращения планеты. Именно это сейчас и происходит. И вопрос в том, когда процесс закончится? И что в конце концов останется от Марглота?
– Мне наплевать, что с ним будет. Интересно, конечно, посмотреть, как тут все летит кувырком. – Луис развернул кресло в сторону Ханса и Дари. – Только дело в другом. Я ни за что не поверю, что все само устроилось для нашего удобства. Марглот начал ускоряться в тот момент, когда нам это понадобилось. С какой стати?
Дари показалось, будто Луис и не ждет ответа, но Ребка неожиданно кивнул.
– Да уж, природа вряд ли благоволит к нам, и это не случайное совпадение. Я думаю, что нашим спасением мы обязаны Бену Блешу.
– Так он же замерз насмерть на Марглоте!
– Не думаю. Скорее всего он вернулся на Ледяной мир. Нашел тот самый обратный путь, который нам обещал Хранитель. А теперь сидит там и управляет Марглотом.
– Значит, это он спас наши шкуры? Жаль, что не удастся сказать ему спасибо. Так ты серьезно думаешь, что Бен к этому причастен? – Ненда показал на экран. – Ничего себе!
Марглот на экране выглядел как приплюснутый эллипсоид. Сверху и снизу еще сохранились белые снежные шапки, но вдоль всего экватора проходил широкий красный пояс, испещренный желтоватыми огненными выбросами. Вокруг планеты образовалось кольцо из раскаленных обломков коры, извергнутых вулканами.
Члены экспедиции начали потихоньку подтягиваться к пульту управления. Они молча наблюдали, как красная полоса росла и разбухала, разгораясь все ярче и ярче. Марглот на глазах менял форму, разрываемый центробежными силами.
– И чем же, интересно, это закончится? – пробормотал Ханс Ребка. – Он что, превратится в блин?
Капитан ни к кому конкретно не обращался, но В.К. Талли охотно поддержал разговор.
– Нет. Тело, образованное силами гравитации, принимает форму эллипсоида лишь при не очень больших скоростях вращения. Когда скорость превышает некий предел, неустойчивость начинает расти экспоненциально, и объект разрушается. В случае Марглота этот предел будет достигнут очень скоро.
– Уже все, смотрите! – Луис увеличил яркость дисплея.
Планета менялась на глазах. Эллипсоид расплылся, превратившись в толстый диск, центр которого испускал яркое белое сияние. От центра к периферии шли волны сжатия и разрежения, переливаясь оранжевым цветом. Теперь Марглот представлял собой сгусток расплавленного вещества, потоки которого текли от бывших полюсов к экватору, а затем выбрасывались в космос. В центре медленно расцветал ослепительно яркий голубой цветок – ионизованный газ с температурой в десятки тысяч градусов.
И это было не все. Среди голубого сияния внезапно появился и начал расти странный черный сгусток, поверхность которого бурлила и переливалась. Постепенно он превратился в столб абсолютной непроницаемой черноты, затмевающей звезды. А потом исчез.
Марглота больше не было. Остались лишь отдельные куски раскаленного вещества, окруженные расходящимися кольцами.
Зрелище поразило даже Луиса Ненду. Несколько минут он молчал, потом откинулся на спинку кресла и довольно заметил:
– Ну что ж, представление высший класс, ничего не скажешь. Нам достались лучшие места – в первом ряду было бы далеко не так интересно.
– Пожалуй. – Синара Беллсток стояла вместе со всеми, глядя на экран. В отличие от других она была в наушниках и держала в руках небольшой приемник. – Вряд ли там можно выжить сколько-нибудь долго. И все-таки я продолжаю принимать сигнал бедствия, и он исходит от скафандра. Причем его обладатель жив, хотя показатели жизнедеятельности слабые. Если я не ошибаюсь, это где-то здесь, в центре. – Она указала на расплывающийся на экране диск. – Бен Блеш находится там.
Глава 34
Бунт
Ободранная до нитки кают-компания больше всего напоминала пустой грузовой отсек. И то, что в ней происходило, по-прежнему называлось «совещанием», хотя по существу представляло собой яростную ссору, сопровождаемую грубым нарушением субординации со стороны младших членов экспедиции, и вообще граничило с открытым бунтом.
– Я поставлен во главе экспедиции не для того, чтобы угождать мнению большинства! – Джулиан Грейвс сидел, прислонившись спиной к металлической перегородке, где прежде находился ряд дисплеев. Пожалуй, он был прижат к стенке и в другом смысле. – Я отвечал за то, чтобы мы все прибыли в рукав Стрельца. А теперь в такой же степени отвечаю за наше благополучное возвращение.
Бунтовщиками были Торран Век, Синара Беллсток и Тери Даль. Они стояли плечом к плечу у противоположной стены.
– Нам сказали, что кораблем командует Луис Ненда. – Торран Век говорил за всех – наверное, потому, что он один обладал достаточным ростом, чтобы смотреть Грейвсу прямо в глаза. – Так пусть он дальше и командует! «Все – мое» – его корабль, а не ваш.
– Луису Ненде было разрешено лететь с нами при условии, что его корабль станет частью экспедиционного оборудования. Я временно передал Ненде командование для выполнения лишь одной трудной и ответственной операции, а именно, эвакуации членов экспедиции с поверхности Марглота. Он выполнил эту операцию, причем выполнил блестяще. Однако теперь, когда дело сделано, командование вновь переходит ко мне.
– Нет, не выполнил! – возразил Торран. Остальные кивнули. – Не он вытащил нас с Марглота! Мы разговаривали с Нендой: он сказал, что если бы нам не помогли центробежные силы, то корабль бы так и остался внизу. И сейчас он уже превратился бы в кусок расплавленного металла. Нас спас Бен Блеш!
– Я вовсе не собираюсь преуменьшать его роль. Но если нам не удастся вернуться в рукав Ориона, жертва Бена окажется напрасной.
– Жертва? Вы говорите так, как будто он мертв. А Бен жив. Возможно, он без сознания или даже умирает… И все же пока он жив!
– Я знаю. К сожалению, мы не можем рисковать кораблем – это наша последняя надежда на возвращение в рукав Ориона!
– Он спас нас всех, а вы не желаете вытащить его!
– Желаю, но не такой ценой! Это лишит смысла наше путешествие в рукав Стрельца, гибель Лары Кистнер, пребывание на Марглоте – все! Неужели вы не понимаете, что информация, которую мы получили, дороже, чем все наши жизни?
– А что мы узнали? Вы нам даже не сказали!
– Пока не сказал. Сейчас над анализом этой информации работает специальная группа. Хотя успехи этой группы – не главное. В рукаве Ориона этим займутся по-настоящему и сделают нужные выводы. У них возможностей больше, чем у нас. Главное – донести эту информацию. Мне очень жаль, я понимаю, что Бен Блеш член вашей группы…
– Он не просто член группы, он – наш близкий друг!
Джулиан Грейвс понимал, что это преувеличение: советник внимательно наблюдал за молодыми людьми и знал об их соперничестве. Впрочем, он не стал поднимать этот вопрос.
– Я не был его близким другом, но я член Этического Совета. То, что мы находимся рядом и не можем помочь Бену, причиняет мне такую же боль, как и вам. Тем не менее я не могу – не имею права – подвергать опасности корабль и то, чего мы добились, пытаясь спасти одного из членов экспедиции.
Торран взглянул на Синару. Бунтовщики тщательно подготовились к этому разговору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
– Это не так просто вычислить, как может показаться, поскольку скорость вращения растет все быстрее. Я думаю, это связано с быстро вращающимся ядром планеты, из-за которого у нее такое большое магнитное поле. Сейчас возникает контакт ядра с мантией и внешней корой, которые тоже начинают вращаться. Чтобы оценить константы связи…
– Мне нужна только цифра, а не диссертация, – прервал его Ребка.
– Сейчас. Мои комментарии лишь объясняют, почему ответ содержит некоторую неопределенность. Дело в том, что будущую скорость вращения невозможно точно рассчитать. Самая вероятная оценка – пятнадцать часов. За этот промежуток времени центробежная и гравитационная силы на экваторе сравняются.
– Значит, через пятнадцать часов, а может, и намного раньше, поскольку мы не учитываем внутренние деформации, Марглот развалится на куски. Причем начнется все на экваторе, а мы находимся…
– …как раз над ним. Не очень удачное место во время фейерверка.
Дари наблюдала за дисплеем, который давал обзор того, что творилось внизу.
– Фейерверк начнется гораздо раньше, – заметила она. – Вернее, он уже начинается. Посмотрите вперед. – Они приближались к ночной стороне планеты. Темнота впереди озарялась мощными оранжевыми вспышками. – Это вулканы и потоки лавы.
– Да, пожалуй, отсюда стоит убраться поскорее, – спокойно проговорил Ненда. В этот момент прямо перед кораблем вверх выстрелил длинный язык пламени. Вслед за ним пронеслась раскаленная докрасна каменная глыба раз в десять больше корабля.
– Пожалуй, – согласился Ханс Ребка. Они разговаривали так тихо, что слышать их могла одна Дари. – Деформация планеты зашла довольно далеко, и скоро станет еще хуже. Район экватора – совсем не то место, где нам стоит находиться.
– Ясно, сваливаем. – Ненда обернулся и прокричал: – Держитесь крепче! Включаю орбитальные двигатели.
Луис что-то повернул на пульте, и Дари ощутила мощный рывок вверх. Корабль затрясся в конвульсиях. Дари отчаянно цеплялась за стойку, стараясь устоять на ногах.
– Остатки снега и льда в камерах сгорания! – Ребка упал на колени позади кресла Луиса. – Двигателям это не нравится.
– Мне тоже. Ничего, через пару минут все выкипит. Продолжая обнимать стойку, Дари взглянула на дисплей.
Поверхность Марглота стремительно удалялась. Тряска постепенно прекратилась. Неужели они все-таки спасутся?
– Ну вот, если не будет никаких сюрпризов, – продолжал Ненда, – можно считать, что мы выбрались. Движемся к орбите. Операция прошла легче, чем я думал. Наберем скорость, выйдем из плоскости экватора и будем смотреть на представление сверху – так оно безопаснее.
Корабль теперь поднимался быстрее, и Дари могла наблюдать значительную часть планеты. Полоса вулканической активности, протянувшаяся вдоль экватора, быстро расширялась. Раскаленные скалы размером с дом выбрасывались из разверзшейся земли уже целыми залпами. Попади одна из них в корабль и…
С кормы, держась за стену, приковылял Джулиан Грейвс.
– Как наши дела? В последний раз корабль так затрясся, что я уже решил: все кончено.
– Нормально. Подумаешь, потрясло немножко. Труднее было набрать скорость. Мы это сделали, а остальное – ерунда.
– Почему бы нам тогда не отправиться прямо к Бозе-узлу?
– Опасно. Узел находится слишком близко к экваториальной плоскости. Надо подождать, пока раскрутка планеты закончится, а потом уже идти в узел.
– Очень хорошо, я полностью полагаюсь на вас, капитан. Пойду передам это остальным. Каждый стоит на своем посту, хотя все очень волнуются.
– Скажите им, что худшее позади. Пусть сидят тихо и радуются жизни.
Пошатываясь, Грейвс отправился в обратный путь.
– Это была ложь. – Опершись на кресло Луиса, Ребка снова поднялся на ноги.
– Не совсем. Мы и в самом деле набрали скорость, и теперь поднимаемся на полярную орбиту.
– Ты меня понял. Идти к Бозе-узлу не опасно. До него полмиллиона километров, и он вовсе не в экваториальной плоскости.
– Может, и так… Пойдешь к Грейвсу доносить? – Нет.
– Я так и думал. Ты такой же любопытный, как и я. Не каждый день удается увидеть, как целая планета разваливается на куски. А вот с какой стати это случилось, я бы хотел знать…
– Есть одно предположение… – Ребка повернулся к Дари. – Помнишь, что сказал Хранитель Пути насчет центра Марглота? Правда, мы тогда еще не знали, что это Марглот.
Дари казалось, будто тот разговор произошел много лет назад.
– Что-то насчет вихря?
– Вот именно. Он использовался, чтобы менять скорость вращения планеты. Именно это сейчас и происходит. И вопрос в том, когда процесс закончится? И что в конце концов останется от Марглота?
– Мне наплевать, что с ним будет. Интересно, конечно, посмотреть, как тут все летит кувырком. – Луис развернул кресло в сторону Ханса и Дари. – Только дело в другом. Я ни за что не поверю, что все само устроилось для нашего удобства. Марглот начал ускоряться в тот момент, когда нам это понадобилось. С какой стати?
Дари показалось, будто Луис и не ждет ответа, но Ребка неожиданно кивнул.
– Да уж, природа вряд ли благоволит к нам, и это не случайное совпадение. Я думаю, что нашим спасением мы обязаны Бену Блешу.
– Так он же замерз насмерть на Марглоте!
– Не думаю. Скорее всего он вернулся на Ледяной мир. Нашел тот самый обратный путь, который нам обещал Хранитель. А теперь сидит там и управляет Марглотом.
– Значит, это он спас наши шкуры? Жаль, что не удастся сказать ему спасибо. Так ты серьезно думаешь, что Бен к этому причастен? – Ненда показал на экран. – Ничего себе!
Марглот на экране выглядел как приплюснутый эллипсоид. Сверху и снизу еще сохранились белые снежные шапки, но вдоль всего экватора проходил широкий красный пояс, испещренный желтоватыми огненными выбросами. Вокруг планеты образовалось кольцо из раскаленных обломков коры, извергнутых вулканами.
Члены экспедиции начали потихоньку подтягиваться к пульту управления. Они молча наблюдали, как красная полоса росла и разбухала, разгораясь все ярче и ярче. Марглот на глазах менял форму, разрываемый центробежными силами.
– И чем же, интересно, это закончится? – пробормотал Ханс Ребка. – Он что, превратится в блин?
Капитан ни к кому конкретно не обращался, но В.К. Талли охотно поддержал разговор.
– Нет. Тело, образованное силами гравитации, принимает форму эллипсоида лишь при не очень больших скоростях вращения. Когда скорость превышает некий предел, неустойчивость начинает расти экспоненциально, и объект разрушается. В случае Марглота этот предел будет достигнут очень скоро.
– Уже все, смотрите! – Луис увеличил яркость дисплея.
Планета менялась на глазах. Эллипсоид расплылся, превратившись в толстый диск, центр которого испускал яркое белое сияние. От центра к периферии шли волны сжатия и разрежения, переливаясь оранжевым цветом. Теперь Марглот представлял собой сгусток расплавленного вещества, потоки которого текли от бывших полюсов к экватору, а затем выбрасывались в космос. В центре медленно расцветал ослепительно яркий голубой цветок – ионизованный газ с температурой в десятки тысяч градусов.
И это было не все. Среди голубого сияния внезапно появился и начал расти странный черный сгусток, поверхность которого бурлила и переливалась. Постепенно он превратился в столб абсолютной непроницаемой черноты, затмевающей звезды. А потом исчез.
Марглота больше не было. Остались лишь отдельные куски раскаленного вещества, окруженные расходящимися кольцами.
Зрелище поразило даже Луиса Ненду. Несколько минут он молчал, потом откинулся на спинку кресла и довольно заметил:
– Ну что ж, представление высший класс, ничего не скажешь. Нам достались лучшие места – в первом ряду было бы далеко не так интересно.
– Пожалуй. – Синара Беллсток стояла вместе со всеми, глядя на экран. В отличие от других она была в наушниках и держала в руках небольшой приемник. – Вряд ли там можно выжить сколько-нибудь долго. И все-таки я продолжаю принимать сигнал бедствия, и он исходит от скафандра. Причем его обладатель жив, хотя показатели жизнедеятельности слабые. Если я не ошибаюсь, это где-то здесь, в центре. – Она указала на расплывающийся на экране диск. – Бен Блеш находится там.
Глава 34
Бунт
Ободранная до нитки кают-компания больше всего напоминала пустой грузовой отсек. И то, что в ней происходило, по-прежнему называлось «совещанием», хотя по существу представляло собой яростную ссору, сопровождаемую грубым нарушением субординации со стороны младших членов экспедиции, и вообще граничило с открытым бунтом.
– Я поставлен во главе экспедиции не для того, чтобы угождать мнению большинства! – Джулиан Грейвс сидел, прислонившись спиной к металлической перегородке, где прежде находился ряд дисплеев. Пожалуй, он был прижат к стенке и в другом смысле. – Я отвечал за то, чтобы мы все прибыли в рукав Стрельца. А теперь в такой же степени отвечаю за наше благополучное возвращение.
Бунтовщиками были Торран Век, Синара Беллсток и Тери Даль. Они стояли плечом к плечу у противоположной стены.
– Нам сказали, что кораблем командует Луис Ненда. – Торран Век говорил за всех – наверное, потому, что он один обладал достаточным ростом, чтобы смотреть Грейвсу прямо в глаза. – Так пусть он дальше и командует! «Все – мое» – его корабль, а не ваш.
– Луису Ненде было разрешено лететь с нами при условии, что его корабль станет частью экспедиционного оборудования. Я временно передал Ненде командование для выполнения лишь одной трудной и ответственной операции, а именно, эвакуации членов экспедиции с поверхности Марглота. Он выполнил эту операцию, причем выполнил блестяще. Однако теперь, когда дело сделано, командование вновь переходит ко мне.
– Нет, не выполнил! – возразил Торран. Остальные кивнули. – Не он вытащил нас с Марглота! Мы разговаривали с Нендой: он сказал, что если бы нам не помогли центробежные силы, то корабль бы так и остался внизу. И сейчас он уже превратился бы в кусок расплавленного металла. Нас спас Бен Блеш!
– Я вовсе не собираюсь преуменьшать его роль. Но если нам не удастся вернуться в рукав Ориона, жертва Бена окажется напрасной.
– Жертва? Вы говорите так, как будто он мертв. А Бен жив. Возможно, он без сознания или даже умирает… И все же пока он жив!
– Я знаю. К сожалению, мы не можем рисковать кораблем – это наша последняя надежда на возвращение в рукав Ориона!
– Он спас нас всех, а вы не желаете вытащить его!
– Желаю, но не такой ценой! Это лишит смысла наше путешествие в рукав Стрельца, гибель Лары Кистнер, пребывание на Марглоте – все! Неужели вы не понимаете, что информация, которую мы получили, дороже, чем все наши жизни?
– А что мы узнали? Вы нам даже не сказали!
– Пока не сказал. Сейчас над анализом этой информации работает специальная группа. Хотя успехи этой группы – не главное. В рукаве Ориона этим займутся по-настоящему и сделают нужные выводы. У них возможностей больше, чем у нас. Главное – донести эту информацию. Мне очень жаль, я понимаю, что Бен Блеш член вашей группы…
– Он не просто член группы, он – наш близкий друг!
Джулиан Грейвс понимал, что это преувеличение: советник внимательно наблюдал за молодыми людьми и знал об их соперничестве. Впрочем, он не стал поднимать этот вопрос.
– Я не был его близким другом, но я член Этического Совета. То, что мы находимся рядом и не можем помочь Бену, причиняет мне такую же боль, как и вам. Тем не менее я не могу – не имею права – подвергать опасности корабль и то, чего мы добились, пытаясь спасти одного из членов экспедиции.
Торран взглянул на Синару. Бунтовщики тщательно подготовились к этому разговору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48