Луис Ненда и Атвар Ххсиал осторожно поддерживали спеленутого зардалу.
Каллик, Жжмерлия и Гленна Омар держались на почтительном расстоянии от его
извивающихся щупалец. Замыкали процессию Дари и Ввккталли. Она словно
очнулась и увидела невероятное разнообразие существ и предметов, обломки
кораблекрушений и сброшенные с кораблей грузы, доставленные в Лабиринт с
тысячи других артефактов. Сбившиеся в кучку дитрониты, брошенные хозяевами
на произвол судьбы, гудели, как корабельные сирены, и хихикали, когда Дари
проходила мимо.
Дари обогнула громоздкое создание, похожее на спиральную галактику в
миниатюре с непарным, величиной с детскую ванночку, глазом бледно-голубого
цвета, расположенным в центре. Глаз проследил весь ее путь. У Дари
возникло огромное искушение остановиться и изучить его обладателя.
Означало ли это, что все остальные артефакты уже исчезли из рукава, а
их содержимое переправлено в Лабиринт? От этой мысли она оцепенела. Всю
свою карьеру она посвятила Строителям и их произведениям. Если они
бесследно исчезнут, что она будет делать? Будущие поколения, возможно,
даже не поверят в существование Строителей. Они станут легендами и мифами
рукава, в которые будут верить не больше, чем в фей, троллей и
космического мантикора с Тристана, их будут считать не более реальными,
чем затерянные миры - Шэмбл, Мидас, Грайзель, Горе Путника и Радужный Риф.
Картинки, принесенные ею с полиглифов Лабиринта, будут считаться удачной
подделкой, сварганенной эксцентриками для одурачивания простаков.
Возможно, Квинтус Блум поступил правильно. Никто никогда не обвинит
его в том, что он побоялся положить жизнь за свои идеи. Если артефакты
уходят, а вы посвятили им всего себя, не лучше ли для вас уйти вместе с
ними?
Дари обернулась. Блум не двигался и смотрел им вслед. Когда он
заметил на себе взгляд Дари, его рука взметнулась в ироническом
приветствии. Дари испытала странное чувство утраты. Их спор никогда не
продолжится. Теперь у нее не будет шанса убедить Блума, что Строители
пришли из прошлого и настоящего. Никогда ей не услышать этот уверенный,
завораживающий голос, столь компетентно рассуждающий об артефактах. Как бы
там ни было, они с Квинтусом посвятили себя одному делу, которое отличало
их от остального человечества.
Блум повернулся и двинулся к воронке. Пока крохотная фигурка
приближалась к чернеющему вихревому центру. Дари не могла отвести от нее
глаз. На мгновение он, казалось, завис на самом краю и махнул на прощание.
Перед мысленным взором он предстал смышленым маленьким мальчиком, изо всех
сил стремящимся стать первым. А затем, до обидного просто, воронка
поглотила его.
Где сейчас Квинтус Блум? Далеко в будущем, за миллионы лет вниз по
течению реки времени, оглядывается на сегодняшний день, как на что-то
отдаленное, стоящее в истории человечества примерно на одной полке с
пещерными жителями и первым полетом в космос. Или же его расщепило на
атомы разрывными силами? Или же, как хотелось верить Дари, его перенесло в
иное измерение, где Строители изучат на досуге все, что принес им пестрый
ящик Лабиринта в последние часы своего существования?
У нее будет время поразмыслить над этим. Но не сейчас. Ввккталли
настойчиво тянул ее за руку. Остатки содержимого Лабиринта хлынули, к
воронке, влекомые невидимыми силами тяготения. Внешняя стена была перед
ней. Остальные уже прошли через нее и теперь неслись к "Спасению".
Проходя сквозь стену. Дари ощутила лишь легкую вибрацию. Вот и все,
что осталось от конструкции, казавшейся некогда несокрушимой. Но как долго
корабли оставались в нерабочем состоянии? Дари поспешила за Талли. Люки
"Спасения" были открыты, остальные уже находились на борту. Когда она
приблизилась, высунулся Луис Ненда, затащил ее внутрь и тут же захлопнул
люк. Ханс Ребка изучал панель управления. Еще пять секунд, и мощно
взревели двигатели.
Как раз вовремя. Лабиринту приходил конец. Экраны "Спасения"
показывали, как он меняет свою форму, удлиняясь и вытягиваясь по
направлению к горловине воронки. Стены засветились изнутри под влиянием
силового воздействия. Структура вращалась все быстрее и быстрее...
- Держись. - Ребка включил двигатель. - Эта штука даст нам прикурить.
Силовое воздействие вихря уже достигло корабля. Впившись в Лабиринт,
он разбухал на глазах. Вдобавок к тяге двигателя "Спасения" Дари ощутила
действие новой силы.
Комбинированные ускорения нарастали. А мгновения все тянулись и
тянулись. Лабиринт крутился... вращался... извивался. Он видоизменялся до
тех пор, пока не превратился в длинную тонкую спираль, наподобие струйки
жидкого стекла. Прямо за ней энергично пульсировал вихрь. Распухший и
трепещущий, он вцепился в корабль. Силы, терзавшие тело Дари, усиливались,
смещались, меняли направление.
И прежде чем она успела это осознать, боль исчезла. Освободившееся
"Спасение" рывками понеслось вперед, в открытый космос. Вихрь за кормой
уменьшился и погас. Сквозь него мутно просвечивали звезды. Они разгорались
все сильнее. Внезапно между звездами и мчащимся кораблем не осталось
ничего.
- А теперь протестируем здесь все как положено. - Ребка открыл шлем и
глубоко вздохнул. - Молитесь на эту посудину. Я попытаюсь вытянуть нас на
сверхсветовой режим и войти в узел Бозе-сети. Если она работает, мы скоро
будем дома.
Дари откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. А если нет... Она
обязана работать. Смешно было бы после всего пережитого обнаружить, что ты
ограничен досветовой скоростью и вынужден провести остаток жизни в Мире
Джерома.
Дари поклялась вернуться в Мир Джерома, если они доберутся до дома в
добром здравии. Она самолично убедится, что там воздвигнута статуя в честь
самого знаменитого ученого планеты. Квинтус Блум заслужил ее, даже если
потомки не будут знать - за что.
Но они узнают. Дари напишет полную историю Строителей, начиная с
открытия первого артефакта - Кокона, и кончая исчезновением последнего -
Лабиринта. Она представит в ней все теории, существовавшие когда-либо
относительно природы Строителей, включая собственные идеи и, разумеется,
Квинтуса Блума. Она документально зафиксирует все, что оставили Строители
в наследство Вселенной, кем бы они ни были сейчас.
И если тысячу или несколько тысячелетий спустя люди будут думать, что
это наследство - всего лишь изустное творчество, это в порядке вещей. Мифы
и легенды зачастую переживают факты. Вспомните Гомера: его творения живут
в памяти людей и поныне, хотя царей и цариц его времени сегодня не знает
никто. Король Кнут пытался остановить прилив, но кто теперь помнит его
предшественников и преемников?
"Легенда о Строителях".
Дари улыбнулась себе, и в это мгновение воздух в кабине наполнился
голубым свечением. "Спасение" шло на сверхсветовой скорости.

26
Обстановка на борту "Спасения" представляла нечто среднее между
молчаливым удовлетворением и маниакальным весельем. Ханс Ребка, сидевший в
кресле пилота, знал причину. Самое сильное ощущение в жизни - спасение от
близких объятий Ангела Смерти. За последние несколько дней до исчезновения
Лабиринта их жизни постоянно подвергались таким опасностям, что за шанс
выжить Ребка не дал бы и ломаного гроша. И тем не менее все они здесь,
живые, возвращаются домой (за исключением Квинтуса Блума, о
местонахождении которого можно было только догадываться, но это никого не
интересовало).
Ханс чувствовал себя единственным существом, выпадающим из всеобщего
веселого возбуждения. Ему следовало бы радоваться настоящему моменту, даже
если тот - лишь короткая мирная передышка перед новой трудной работой.
Агонизирующий Лабиринт подсказал ему еще кое-что. Он не просто пережидал
это состояние - он получал от него удовольствие. Приключения всегда
сопровождает опасность. Но они пьянят и стимулируют, волнуя и заряжая
энергией законченного сорвиголову сильнее всего в жизни.
В этом-то и была вся загвоздка. Как преподнести эту новость Дари? Как
объяснить ей, что он никогда не примет ее оседлый образ жизни без ее
согласия делить с ним его авантюры по всему рукаву? Они были близки почти
целый год. И теперь, когда дело всей ее жизни потерпело крах, он должен
нанести ей еще один удар.
В настоящий момент она совершенно не напоминала обделенное судьбой
создание. Дари стояла за его спиной, что-то мурлыча про себя и массируя
ему шею и плечи.
- Ты все еще очень напряжен, Ханс. Прошу тебя, расслабься. Выброси
все из головы.
- Я как раз думал о том, что мы хорошо подходим друг другу.
- А-а. Я могла бы догадаться. - Давление на его плечи усилилось. -
Мужчина из Круга Фемуса. Голова с одной извилиной. Но мы действительно
подходим друг другу - физически. А духовно?
- Тоже. Мне нравится быть с тобой рядом.
- Взаимно. - Пальцы принялись щипать сильнее. - Ханс, я знаю тебя так
же хорошо, как ты меня. То есть, я знаю тебя очень хорошо. Помолчи. Я
скажу за нас обоих. - Она нагнулась и нежно подула ему в левое ухо. - Так
вот. Это означает, что мы любим друг друга и хотим быть вместе в течение
всей нашей жизни. Но каждый из нас собирается заниматься своей работой и
жить своей жизнью. Правильно?
- Это одна из причин, по которым мне так тяжело. Особенно сейчас,
когда вся твоя работа рухнула.
- Рухнула? - Она расхохоталась. - Ханс, я получила самый жирный и
самый лакомый кусок, о каком только может мечтать исследователь. Раньше я
пищала от восторга, изучая существ, которые, как я думала, оставили рукав
минимум три миллиона лет назад. Теперь все старые знания остались при мне
плюс столько новой информации, сколько я в жизни не надеялась получить А с
уходом Квинтуса Блума я осталась единственным кладезем знаний в рукаве.
Неужели ты не понимаешь, что моя обязанность - сделать последний, решающий
шаг в изучении Строителей? Я даже включу в него теорию Блума, хотя знаю,
что она ошибочна.
- Откуда такая уверенность?
- Ты сам поймешь, если как следует подумаешь. Потому что ты знаешь
Квинтуса. Если он попал в будущее, то не преминул бы этим воспользоваться,
чтобы доказать свою правоту. Что бы это могло быть?
Ханс нахмурил брови.
- Он послал бы весточку. Чтобы всем утереть нос своими теориями.
- Именно так. И уж он постарался бы, чтобы она попалась нам на глаза.
Никаких зашифрованных полиглифов или тайников в глубине какого-нибудь
артефакта. Поэтому он просто не может быть прав. Но его теория будет
присутствовать в моей монографии наряду с остальными версиями по поводу
Строителей. Ты видишь, какая гигантская работа меня ждет? Она займет не
один год, и мне потребуются все библиотечные сведения, вся компьютерная
мощь и исследовательские возможности Врат Стражника. Эту работу я не смогу
выполнять между делом. Я буду навещать тебя, обязательно буду, где бы ты
ни оказался. А ты меня - как только сможешь.
- Да. Однако это не то, что жизнь под одной крышей.
- Долго так не продлится. В один прекрасный день я закончу свой труд,
а ты решишь осесть.
- И никаких детей.
- Эй, я против. У меня на этот счет совершенно противоположное
мнение. - Она перегнулась через него, чтобы посмотреть на дисплеи панели
управления, и ее грудь надавила на его плечо. - Мы выйдем из последней
Бозе-переброски через пять минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42