- Значит, едем?
- Так ведь сами говорите - дети. Как тут не поедешь.
- Вот это по-нашему! - Тимофей потер руки. - Мишаня, собирай в сумку конверты и заводи свой драндулет. Да! И захвати мешок побольше.
- Это еще зачем?
- Заедем по пути в магазины, накупим книжек детских, журналов, игрушек каких-нибудь.
- Это на какие, интересно, шиши? Разве осталось еще что?
Тимофей великодушно похлопал себя по карману:
- На свои куплю. Потом возмещу из премиальных Маркелыча.
- То-то он будет рад.
- Ничего. В другой раз будет знать, как на стрелку своих же корешков тягать.

* * *
«Пежо» цвета мокрого асфальта и потертого вида «девятка» неспешно притормозили возле бровки. Коротко обритые головенки враз повернулись в одну сторону. Пассажиры «пежо» и «девятки» с любопытством рассматривали фасад скромного строения, расположенного в самом начале улицы Пушкина.
- «Кан-да-гар», - прочел по слогам вывеску над входом долговязый Лешик. Лицо его при этом мучительно сморщилось. Ясно было, что даже печатные буквы парню даются с определенным трудом. Во всяком случае, желание Станка уволить Лешика к чертовой матери отчасти стало Лумарю понятным. Из всех видов человеческой деятельности Лешику более всего удавались те, что непосредственно были связаны с поглощением пива и порчей молодых женских тел. Еще он умел ломать челюсти, чему научился в юношеской секции кикбоксинга, и в самых крутых компаниях быковал с таким видом, что к парню не решались подступиться даже бывалые пацаны. Именно по этой причине Лумаря Лешик вполне устраивал. Грамотные референты были ему ни к чему, а вот крепкие и без затей исполнители могли даже очень пригодиться. Как бы то ни было, но именно Лешик, с которым Лумарь повстречался в развлекательном центре «Белый медведь», в несколько дней сумел собрать бригаду из таких же отмороженных юнцов, как и он сам. При этом трое имели опыт ходок на зону, за остальными тянулся приличный шлейф уличных грабежей и квартирных краж. Ничего, конечно, особенного, но парни были молодые, с куражом и требовали только опытного наставника.
Присматриваясь в течение ряда лет к поведению уголовного авторитета Шмеля, Лумарь рассудил, что ничего сложного в подобном наставничестве нет и таланта на должное руководство у него хватит.
Недели две назад он проверил ребяток в деле, раскрутив барыгу, приторговывающего крадеными машинами, и изъяв в качестве первого взноса довольно симпатичный «пежо» с малость заезженной «девяткой». А днем позже у знакомого по прежним временам вороватого прапора они добыли и тройку стволов - пару пистолетов Макарова и «АКСУ» с тремя запасными рожками. Для начала этого должно было хватить, тем более что тот же прапор сообщил о партии оружия, которую планировали привезти на уничтожение из Чечни. Лумарь понял, как на торговле трофейным оружием делали свой «маленький бизнес» армейские чины. Ему показалось забавным, что из всего привозимого уничтожению подвергалась едва ли треть, а то и меньше. Все, что способно было еще стрелять, взрывать и метать снаряды, приводилось в одной из подпольных мастерских в товарный вид, а после сбывалось ехавшим со всех концов оптовикам. Разумеется, три ствола - пустячок, но для начала, по мнению Лумаря, должно было хватить и этого небольшого арсенала. Сегодня в разведрейд они выехали на «пежо» с «девяткой», решив поближе изучить обладателей заветных камушков.
- Кандагар - это чего?
- Типа, город какой-то. Я так просекаю.
- Выходит, это, значит, и есть наши клиенты? - Лешик взглянул на Лумаря.
- Угадал. - Киллер буднично кивнул головой. - Взяли то, что принадлежало другим. Ну а мы заставим отдать.
- Думаешь, отдадут?
- Куда им деваться? Все отдают - и они отдадут.
- Так это ж, типа, охранное агентство! Вон и на вывеске написано: вооруженная охрана, сопровождение грузов и прочее.
- А ты уже и меньжанулся? Подумаешь, охрана! Помнится, вы с Гутей тоже в охране у Станка пахали.
- Ну так охрана - она разная бывает. Можем и нарваться.
- А ты сделай так, чтобы не нарываться. - Лумарь поглядел на Лешика. - Короче, так: с сегодняшнего дня начинаем работать. Мы с Гутей и Шквориком снова поедем на рынок, а ты пересаживайся к Кислому в «девятку» и начинай слежку за этими козликами. Кто приходит, кто уходит - всех брать на заметку. Если куда-нибудь поедут, жмите следом. Но осторожно. Парни они тертые - коли усекут слежку, могут и ногами помесить. Так что дистанцию держать максимальную, на виду не маячить. Бабки я вам выдал. Сбегайте в магазин, купите бинокль помощнее.
- И сколько за ними наблюдать?
Лумарь ненадолго задумался.
- Для начала часиков до шести или семи, думаю, будет достаточно. Вечером собираемся в «Белом медведе», там и обсудим результаты.

* * *
Веселье в детдоме началось с раздачи мороженого, которого закупили по пути без малого сто порций. Детей оказалось меньше, а потому сладкоежка Мишаня тут же угостился и сам. В зал, отведенный под торжественную часть, набились самые разные ребятишки: конопатые, смуглые, пугливые и нагловато-развязные. Впрочем, с контактом проблем не возникло. Разобрав мороженое и разглядев ворох приготовленных игрушек, дети пришли в радостное оживление. Оттого, верно, и хлопали с удовольствием всем выступающим - и воспитателям, и Тимофею, и даже Мишане, который, не сумев ничего толком сказать, попросту изобразил стойку на руках и довольно сносно отшагал пару кругов по сцене.
С загадками же вышел облом. Тимофей, хвалившийся тем, что знает их пропасть, залетел на первом же вопросе.
- Загадка для самых продвинутых! - громко объявил он. - С одного края полижешь, с другого погладишь. Кто знает, что это за мудреная вещь?
Снова припавший к мороженому Мишаня икнул и подавился. Сдавленным шепотом простонал в спину Лосеву:
- Ты спятил, Тимох? Ты какие загадки сюда пришел загадывать?
- А что такого? Нормальная загадка. - Тимофей удивленно обернулся, но, рассмотрев зардевшуюся Елену, несколько смутился. - Что-то я не пойму, чего вы вдруг засмущались?
- Ты сам-то ответ знаешь на свою загадку?
- Ясное дело, знаю. Обыкновенная почтовая марка. Любой ребенок догадается.
- Ага, как же! Вот сейчас поглядишь, о чем догадаются твои ребенки.
Откашлявшись, Тимофей снова обратился к залу:
- Итак, если кто догадался…
Несколько рук одновременно взметнулось к потолку.
- Я знаю!…
- И я!…
Выбросив вперед палец, Тимофей Лосев выбрал ближайшую девчушку:
- Ты была первая. Выходи к микрофону и говори.
- Сначала пусть на ушко шепнет, - предупреждающе шепнул Мишаня. - На ушко, слышишь, Тимох!
Но на ушко шепнуть не получилось. Бойко постукивая сандаликами, конопатая егоза выскочила на сцену. Никто и глазом моргнуть не успел, как она подтянула к себе микрофон и весело гаркнула:
- Это же легкотневый вопрос! Я сразу поняла.
- Так что это такое?
- Большая-пребольшая жопа!
Елена в ужасе прикрыла лицо ладонями, воспитательницы стыдливо переглянулись. Зато в зале начался форменный обвал. Кто-то хлопал в ладоши, кто-то сучил ногами по полу. Мелкий народец бурно приветствовал догадливую ответчицу. Многие, должно быть, досадовали, что до столь «легкотневого» ответа не сумели додуматься сами.
- Ну? Доволен, спонсор хренов? - Мишаня по-прокурорски покачал головой.
Несколько растерянно Тимофей забрал у девочки микрофон.
- Ответ, конечно, оригинальный, но вообще-то… как бы это сказать, не совсем верный. Однако за смелость и находчивость приз ты все-таки заработала…
Провала, таким образом, не получилось, и встреча покатилась своим чередом. Конкурс на лучший скворечник прошел и вовсе на ура, хотя и здесь не обошлось без неожиданностей. Придирчиво оглядев полтора десятка свежесколоченных птичьих домишек, авторитетная комиссия в составе Мишани и Тимофея выбрала наиболее добротные изделия. Право вручения премий предоставили Елене, и каково же было ее изумление, когда за первой призовой суммой в тысячу рублей из толпы в инвалидном кресле выкатился мальчонка без ног. По лицу малолетнего умельца обильно текли слезы, а на губах сияла счастливая улыбка. Калека, не стесняясь, плакал, не веря своей победе.
Срывающимся голосом Елена кое-как произнесла подобающее приветствие и вручила мальчонке конверт. При этом руки дрожали у обоих. Торжественно подняв над головой скворечник-победитель, Елена и сама, не удержавшись, расплакалась. Еще пять конвертиков с пятьюстами рублями были розданы другим победителям. Поощрительные суммы в сто рублей получили прочие участники конкурса. А потом раздавали книжки за лучшие рисунки, проводили беспроигрышную лотерею и щедро одаривали детей игрушками. Какого-то особенного праздника не ждали, но он все-таки получился, и слезы, пролитые безногим детдомовцем, оказались далеко не последними.
Чтобы унять расплясавшиеся нервы, Мишаня глотал мороженое за мороженым, и только полученный в бок тычок от Елены заставил его умерить аппетит.
Торжество затянулось, и детдом покидали уже под вечер - растроганные, перегруженные скворечниками. Тимофей клятвенно пообещал самолично развесить их во всех ближайших парках. Выбежавшие на крыльцо дети махали им руками, приглашали приходить еще.
Уже разместившись в машине и держа в руках скворечник-победитель, Елена вдруг расплакалась:
- Как они были рады, правда? Все-таки хорошо, что мы сюда приехали.
- А ты как думала! Это тебе не дешевое меценатство с отстежкой баксиков на золоченый амвон и сомнительные счета. Тут все по-настоящему. - Тимофей и сам чувствовал, что у него подозрительно пощипывает в носу. - Тут, Ленчик, самые что ни на есть живые маленькие люди! Сама видела, как мало им нужно, чтобы ощутить себя счастливыми.
- Мы когда-нибудь еще приедем сюда?
- Что, понравилось? - Тимофей погладил секретаршу по голове. - Конечно приедем. Деньжат только вот где-нибудь перехватим и обязательно организуем очередной конкурс.
- К примеру, на самую меткую рогатку, - хмыкнул Мишаня.
- А хоть бы и так. - Тимофей вздохнул. - Ты-то городской оболтус, всю жизнь с родителями прожил, а мы с Димкой и Стасом этих же щей сиротских хлебнули. Такое, ребятки, по гроб не забывается…

Глава 5
Не вымучивая ничего оригинального, Наташка попросту изжарила ему яичницу с колбасой. Что и говорить, кулинара она из себя представляла неважного, но Зимину в общем-то было плевать, что именно ему подают на стол. Тот, кто пробовал в свое время ящериц, саранчу, лягушек и змей, обычно не страдает излишней привередливостью. А пока он ел, Наташка, прижавшись лицом к стеклу аквариума, восхищенно вздыхала:
- Странно, да? Они там, а мы здесь. Две совершенно разные среды, два разных мира. Это как космос, правда?
Зимин кивнул. Каких-нибудь трех недель хватило на то, чтобы он привык к причудам Наташки. Более того, все чаще Стас ловил себя на мысли, что без этих причуд ему становится порой даже скучно.
- А вчера показывали изумительный фильм про акул. Так вот в нем говорилось, что жители Полинезии всерьез верят, будто акулы происходят от людей.
- Может, наоборот?
- Нет-нет, от людей! То есть, когда люди умирают, душа их переходит в молодую акулу, и потому островитяне акул не трогают и даже молятся им. Здорово, правда?
- Еще бы. - Стас отодвинул сковородку, углом салфетки вытер губы. - Возможно, они правы. Если в кого и вселяются человеческие души, так это, скорее всего, в акул. Или в гиен с крокодилами.
- А еще в бегемотов, горилл и бамбуковых мишек! - воодушевленно подхватила Наташка.
Ей натикало уже девятнадцать, но она до сих пор изъяснялась как ребенок. Точной даты своего рождения не знала, мир именовала планетой, а небо - космосом. На руке это симпатичное создание носило целую гирлянду «фенечек», а фразы стыковало с таким изяществом, что, несмотря на огромную долю наива, даже самые нелепые предложения звучали в ее устах вполне естественно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48