Не намекал ли Белласар на то, что Сиене тоже суждено умереть молодой?
«Я должен перестать думать о смерти».
Книги были расставлены в алфавитном порядке по фамилиям авторов, так что отыскать нужный том не составило труда. Забавно, что Розетти тоже звали Данте, как и поэта, автобиографию которого он перевел. Малоун сел в кожаное кресло, открыл книгу и нашел эпизод, когда Данте впервые увидел Беатриче.
«В тот день она была в малиновых одеждах. Цвет самый благородный из всех. Мягкий и дивный... Правду истинную говорю, душа моя, что нашла приют в самом тайном уголке сердца, при виде ее затрепетала так неистово, что мельчайшие фибры моего тела содрогнулись».
Как это верно, подумал Малоун.
Глава 2
Прошло двое суток без Сиены.
Малоун лежал в постели, напряженно прислушиваясь к звукам шагов охраны, которая патрулировала территорию усадьбы. Время тянулось томительно медленно, но, с другой стороны, можно было все основательно обдумать.
В руках он держал раскрытую автобиографию Данте в переводе Розетти.
«Я снова узрел ту же несравненную даму. На сей раз она явилась моим очам одетая во все белое... В первый раз слова, произнесенные ею, достигли моих ушей; наверное, поэтому меня охватила сладостная истома, так что я побрел оттуда, как одурманенный».
Лоб покрылся испариной. Малоун прошел в ванную комнату, ополоснул лицо холодной водой, затем выключил свет в спальне и подошел к окну, вглядываясь в тени и широкие полосы света на дорожках парка.
Часы показывали почти полночь. Через несколько секунд справа должен появиться охранник. Его ботинки заскрипят по дорожке, выложенной белым камнем. Малоун затаился.
Вот оно. Сначала послышались шаги, затем возник и сам охранник. Малоун удовлетворенно кивнул. Десять минут спустя появился другой охранник, на этот раз слева. Через пять минут у плавательного бассейна, за раздевалкой, стал виден третий, направившийся к вертолетной площадке. За те несколько недель, что Малоун вел наблюдения, распорядок этот ни разу не нарушался.
Он взял книгу и вышел в тускло освещенный пустой коридор. Ковровая дорожка приглушала шаги. Стоило ему ступить на лестницу, как из комнаты справа вышел охранник и, гулко прошагав к середине холла, остановился. Малоун не спеша спускался вниз.
— Что-то не спится. — Малоун показал книгу. — Пойду возьму другую.
На лице охранника отобразилась работа мысли. Видимо, его озадачило существование людей, которые, закончив чтение одной книги, берутся за другую.
Малоун свернул по коридору налево и открыл дверь библиотеки. Темнота ударила в нос какой-то затхлостью, напомнившей ему запах в похоронном зале, где лежал умерший дед. Правда, здесь отсутствовал назойливый густой аромат массы цветов.
«Перестань думать о смерти», — в очередной раз одернул себя Малоун.
Он щелкнул выключателем слева, прищурившись от яркого света, и закрыл за собой дверь. Книги были расставлены не только по авторам, но также и по жанрам: беллетристика, документальная проза и справочная литература, полки с которой располагались справа.
Не успел Малоун сделать и двух шагов, как дверь позади отворилась. Повернувшись, он увидел охранника. Малоун кивнул и занялся поисками Британской энциклопедии. Она обнаружилась очень быстро. Поскольку на этих полках Белласар хранил только редкие книги, то можно было не сомневаться, что издание 1911 года было коллекционным.
Охранник продолжал наблюдать. Малоун кивнул ему снова, но на этот раз с легким раздражением, как бы говоря этим кивком: «Все в порядке, ты верный сторожевой пес и сделал прекрасную стойку, а теперь вали отсюда, ищи дальше и оставь меня в покое». Пристальный взгляд охранника наконец дрогнул. Сразу же, как только он вышел в коридор, Малоун подошел к двери и с шумом ее захлопнул, давая понять, что желает остаться один.
Малоун выбрал том со статьями на букву "Р" и уселся в кресло, перелистывая тонкие страницы тяжелой книги, вдыхая запах тлена и стараясь подавить в себе тревогу. Все будет хорошо, заверял он себя. Надо только не отступать от намеченного плана.
А вот и нужная статья.
«Розетти Данте Габриэль: английский художник и поэт, основатель движения прерафаэлитов, родился в 1828 году, умер в 1882 году». «Перестань думать о смерти!» — повторял про себя Малоун.
«Полное имя Розетта было Габриэль Чарлз Данте, но он был настолько одержим итальянским средневековым поэтом, что называется просто Данте. Одержимость эта у него проявлялась буквально во всем. В частности, он сравнивал свою красавицу жену Элизабет с Дантовой Беатриче, и строки перевода, где описывается неистовая преданность Данте своей возлюбленной, фактически описывают любовь художника к Элизабет. Они прожили вместе недолго: Элизабет вскоре умерла, и Розетта похоронил вместе с ней рукописи всех своих поэм, а портрет, который он написал уже после кончины супруги, этот гимн его любви, он назвал Беата Беатрикс — Благословленная Беатриче».
И снова тема смерти.
Малоун обнаружил несомненную параллель между собой и Розетта. Оба они художники, и оба полюбили женщин во время работы над их портретами. Причем любовь круто изменила жизнь каждого.
Любовь. Малоун неожиданно осознал, что впервые использует это слово для определения чувства, которое испытывает к Сиене.
Глава 3
Когда спустя полчаса охранник снова заглянул в библиотеку, он увидел Малоуна мирно спящим в кресле с раскрытой энциклопедией на коленях. Страж удалился, осторожно прикрыв за собой дверь. Малоун немедленно вскочил, выключил свет и подошел к окну. Снаружи никого не было. Он открыл створку, выпрыгнул в темноту и притаился за кустом. Если охранник решит снова навестить его в библиотеке, он подумает, что тот проснулся и ушел к себе.
Скрываясь за кустом, Малоун несколько минут сосредоточенно оценивал обстановку. Затем рывком поднялся и быстрыми перебежками, от одной группы кустов к другой, начал двигаться в сторону Монастыря. На фоне звездного неба величественно выделялся силуэт колокольни. Дорожки парка почти все освещались прожекторами, поэтому добираться пришлось больше получаса, хотя в нормальных условиях понадобилось бы минут пять ходьбы.
Рубашка прилипла к потной спине Малоуна. Тяжело дыша, он сделал последний рывок, обогнул фонтан и залег у подстриженных кустов напротив Монастыря, пристально наблюдая за его арочными окнами. Они все были сплошь темными, за исключением подвала. Малоун уже изготовился ползти к ярко освещенным подвальным окнам, как дверь отворилась и кто-то вышел. Малоун замер. Через пару секунд в полосе света показался охранник с автоматом на плече. Закрыл дверь, всмотрелся в звездное небо и закурил сигарету.
Малоун ждал. Время шло, однако охранник не торопился. Медленно подошел к урне, выбросил окурок, а затем не спеша направился к фонтану. Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился еще кто-то. Малоун заметил только, что на нем была белая тужурка до колен, похожая на медицинский халат. Он крикнул что-то охраннику. Тот выпрямился и заторопился ко входу в Монастырь.
В течение нескольких секунд, пока они разговаривали, у Малоуна была возможность лучше рассмотреть этого человека. Да, на нем действительно был халат, какие носят в госпиталях и технических лабораториях. Он был высокий, с темными волосами, крепкого сложения. Малоун его видел впервые. Освещения было достаточно, а вот времени в обрез, и Чейз торопился запомнить внешность — толстые губы, густые брови, широкое лицо. Затем эти двое вошли в помещение, с шумом захлопнув за собой дверь.
Малоун лежал не двигаясь. По аллее за фонтаном прошел еще один охранник. Скрип ботинок был отчетливо слышен в тишине, и не только скрип, а также какой-то звук, напоминающий скрежет металла о металл. Возможно, это автомат терся о пряжку ремня. Охранник подходил все ближе. Время тянулось с мучительной медлительностью. Несколько секунд показались Малоуну вечностью. Наконец шаги затихли, и он рывком поднялся. Перебежал к стене, к одному из окон подвала, и снова залег.
На окне были опущены жалюзи. Из тонких щелей сочился свет, доносились приглушенные голоса и какие-то неясные звуки. Он переполз к следующему окну. Здесь ему повезло больше. Вместо жалюзи окно изнутри было неплотно прикрыто внутренними ставнями.
Он смог увидеть часть комнаты — пол, выложенный плиткой, несколько столов, шкафы, лабораторное оборудование, компьютеры и различные электронные устройства. У противоположной стены стояли холодильник и морозильник промышленного типа. Голоса стали слышны отчетливее. Разговаривали охранник и человек в белом халате. Затем охранник подтащил большой деревянный ящик и начал открывать.
Как только заработал гвоздодер и затрещали доски, немедленно появился второй человек, тоже в белом халате. Этот был Малоуну знаком. Тот самый, который прибыл на вертолете в первый день его пребывания в усадьбе Белласара. Он-то и привез эти ящики. Теперь этот человек подошел к охраннику и что-то сказал строгим голосом. Тот почтительно слушал. Затем заговорили двое в белых халатах. На незнакомом языке. Через пару секунд Малоун сообразил, что они говорят по-русски.
Он сосредоточился, чтобы удержать в памяти внешность этого человека — глубоко посаженные глаза, высокий лоб, удлиненное лицо, а также...
Отдаленный гул в небе, где-то справа, заставил его вздрогнуть. Гул быстро нарастал. Сердце Малоуна как будто сжали холодные пальцы. Вертолет. Возвращается Белласар.
Разумеется, гул услышали и в подвале. Двое русских в белых халатах направились к двери. Малоун метнулся в сторону. В замке тоже засуетились.
Увидев вертолет в небе, охрана пришла в некоторое замешательство. Пространство между замком и Монастырем ярко осветили прожекторы, зажглись огни и на посадочной площадке. Вертолет пошел на снижение, также включив свое освещение. В общем, света было более чем достаточно. И шума тоже.
Бежать надо было сейчас, когда все внимание охранников обращено к вертолетной площадке. Совершая быстрые короткие перебежки, он чуть не столкнулся с одним из них, пробежавшим в метре от него в сторону Монастыря.
Малоун тут же залег, прислушиваясь. По аллее прошли несколько охранников, следом двое в белых халатах, громко разговаривая друг с другом по-русски. Они тоже спешили к вертолетной площадке.
К Монастырю он добирался полчаса, обратный путь ему предстояло проделать за гораздо меньшее время.
«Наверняка Белласар спросит насчет меня, — лихорадочно размышлял Малоун. — Ему сообщат, что я сплю в библиотеке. Не исключено, что он лично захочет в этом удостовериться и, не обнаружив меня там, направится в мою комнату».
Он бросился вперед, почти не пригибаясь. Позади вертолет уже приземлился. Теперь все решали секунды. Малоун совершил еще одну перебежку и укрылся в тени огромного кипариса. До замка оставалось совсем немного. Господи, пусть только с Сиеной будет все в порядке!
Он метнулся к одной из парковых статуй и замер. На аллее появился охранник и стал пристально вглядываться в темноту. Малоун упал и прижался к земле. Охранник постоял несколько секунд и двинулся дальше. Малоун отполз вправо, и неожиданно в просвете между кустами ему открылась ярко освещенная вертолетная площадка. По трапу спускался хмурый Белласар. Его встретил человек в белом халате, тот, первый, по-видимому, старший из двоих русских. В сопровождении охранников, негромко беседуя, они быстро двинулись в сторону замка. Поттера с ними не было. Но где же Сиена? Но вот на ступеньках трапа появилась она. У Малоуна отлегло от сердца. Значит, жива. Но тут он увидел, что она двигается как-то странно, будто каждое движение доставляет ей боль. Или, может быть, это ему показалось на расстоянии?
Малоун очнулся от оцепенения. Пора двигаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
«Я должен перестать думать о смерти».
Книги были расставлены в алфавитном порядке по фамилиям авторов, так что отыскать нужный том не составило труда. Забавно, что Розетти тоже звали Данте, как и поэта, автобиографию которого он перевел. Малоун сел в кожаное кресло, открыл книгу и нашел эпизод, когда Данте впервые увидел Беатриче.
«В тот день она была в малиновых одеждах. Цвет самый благородный из всех. Мягкий и дивный... Правду истинную говорю, душа моя, что нашла приют в самом тайном уголке сердца, при виде ее затрепетала так неистово, что мельчайшие фибры моего тела содрогнулись».
Как это верно, подумал Малоун.
Глава 2
Прошло двое суток без Сиены.
Малоун лежал в постели, напряженно прислушиваясь к звукам шагов охраны, которая патрулировала территорию усадьбы. Время тянулось томительно медленно, но, с другой стороны, можно было все основательно обдумать.
В руках он держал раскрытую автобиографию Данте в переводе Розетти.
«Я снова узрел ту же несравненную даму. На сей раз она явилась моим очам одетая во все белое... В первый раз слова, произнесенные ею, достигли моих ушей; наверное, поэтому меня охватила сладостная истома, так что я побрел оттуда, как одурманенный».
Лоб покрылся испариной. Малоун прошел в ванную комнату, ополоснул лицо холодной водой, затем выключил свет в спальне и подошел к окну, вглядываясь в тени и широкие полосы света на дорожках парка.
Часы показывали почти полночь. Через несколько секунд справа должен появиться охранник. Его ботинки заскрипят по дорожке, выложенной белым камнем. Малоун затаился.
Вот оно. Сначала послышались шаги, затем возник и сам охранник. Малоун удовлетворенно кивнул. Десять минут спустя появился другой охранник, на этот раз слева. Через пять минут у плавательного бассейна, за раздевалкой, стал виден третий, направившийся к вертолетной площадке. За те несколько недель, что Малоун вел наблюдения, распорядок этот ни разу не нарушался.
Он взял книгу и вышел в тускло освещенный пустой коридор. Ковровая дорожка приглушала шаги. Стоило ему ступить на лестницу, как из комнаты справа вышел охранник и, гулко прошагав к середине холла, остановился. Малоун не спеша спускался вниз.
— Что-то не спится. — Малоун показал книгу. — Пойду возьму другую.
На лице охранника отобразилась работа мысли. Видимо, его озадачило существование людей, которые, закончив чтение одной книги, берутся за другую.
Малоун свернул по коридору налево и открыл дверь библиотеки. Темнота ударила в нос какой-то затхлостью, напомнившей ему запах в похоронном зале, где лежал умерший дед. Правда, здесь отсутствовал назойливый густой аромат массы цветов.
«Перестань думать о смерти», — в очередной раз одернул себя Малоун.
Он щелкнул выключателем слева, прищурившись от яркого света, и закрыл за собой дверь. Книги были расставлены не только по авторам, но также и по жанрам: беллетристика, документальная проза и справочная литература, полки с которой располагались справа.
Не успел Малоун сделать и двух шагов, как дверь позади отворилась. Повернувшись, он увидел охранника. Малоун кивнул и занялся поисками Британской энциклопедии. Она обнаружилась очень быстро. Поскольку на этих полках Белласар хранил только редкие книги, то можно было не сомневаться, что издание 1911 года было коллекционным.
Охранник продолжал наблюдать. Малоун кивнул ему снова, но на этот раз с легким раздражением, как бы говоря этим кивком: «Все в порядке, ты верный сторожевой пес и сделал прекрасную стойку, а теперь вали отсюда, ищи дальше и оставь меня в покое». Пристальный взгляд охранника наконец дрогнул. Сразу же, как только он вышел в коридор, Малоун подошел к двери и с шумом ее захлопнул, давая понять, что желает остаться один.
Малоун выбрал том со статьями на букву "Р" и уселся в кресло, перелистывая тонкие страницы тяжелой книги, вдыхая запах тлена и стараясь подавить в себе тревогу. Все будет хорошо, заверял он себя. Надо только не отступать от намеченного плана.
А вот и нужная статья.
«Розетти Данте Габриэль: английский художник и поэт, основатель движения прерафаэлитов, родился в 1828 году, умер в 1882 году». «Перестань думать о смерти!» — повторял про себя Малоун.
«Полное имя Розетта было Габриэль Чарлз Данте, но он был настолько одержим итальянским средневековым поэтом, что называется просто Данте. Одержимость эта у него проявлялась буквально во всем. В частности, он сравнивал свою красавицу жену Элизабет с Дантовой Беатриче, и строки перевода, где описывается неистовая преданность Данте своей возлюбленной, фактически описывают любовь художника к Элизабет. Они прожили вместе недолго: Элизабет вскоре умерла, и Розетта похоронил вместе с ней рукописи всех своих поэм, а портрет, который он написал уже после кончины супруги, этот гимн его любви, он назвал Беата Беатрикс — Благословленная Беатриче».
И снова тема смерти.
Малоун обнаружил несомненную параллель между собой и Розетта. Оба они художники, и оба полюбили женщин во время работы над их портретами. Причем любовь круто изменила жизнь каждого.
Любовь. Малоун неожиданно осознал, что впервые использует это слово для определения чувства, которое испытывает к Сиене.
Глава 3
Когда спустя полчаса охранник снова заглянул в библиотеку, он увидел Малоуна мирно спящим в кресле с раскрытой энциклопедией на коленях. Страж удалился, осторожно прикрыв за собой дверь. Малоун немедленно вскочил, выключил свет и подошел к окну. Снаружи никого не было. Он открыл створку, выпрыгнул в темноту и притаился за кустом. Если охранник решит снова навестить его в библиотеке, он подумает, что тот проснулся и ушел к себе.
Скрываясь за кустом, Малоун несколько минут сосредоточенно оценивал обстановку. Затем рывком поднялся и быстрыми перебежками, от одной группы кустов к другой, начал двигаться в сторону Монастыря. На фоне звездного неба величественно выделялся силуэт колокольни. Дорожки парка почти все освещались прожекторами, поэтому добираться пришлось больше получаса, хотя в нормальных условиях понадобилось бы минут пять ходьбы.
Рубашка прилипла к потной спине Малоуна. Тяжело дыша, он сделал последний рывок, обогнул фонтан и залег у подстриженных кустов напротив Монастыря, пристально наблюдая за его арочными окнами. Они все были сплошь темными, за исключением подвала. Малоун уже изготовился ползти к ярко освещенным подвальным окнам, как дверь отворилась и кто-то вышел. Малоун замер. Через пару секунд в полосе света показался охранник с автоматом на плече. Закрыл дверь, всмотрелся в звездное небо и закурил сигарету.
Малоун ждал. Время шло, однако охранник не торопился. Медленно подошел к урне, выбросил окурок, а затем не спеша направился к фонтану. Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился еще кто-то. Малоун заметил только, что на нем была белая тужурка до колен, похожая на медицинский халат. Он крикнул что-то охраннику. Тот выпрямился и заторопился ко входу в Монастырь.
В течение нескольких секунд, пока они разговаривали, у Малоуна была возможность лучше рассмотреть этого человека. Да, на нем действительно был халат, какие носят в госпиталях и технических лабораториях. Он был высокий, с темными волосами, крепкого сложения. Малоун его видел впервые. Освещения было достаточно, а вот времени в обрез, и Чейз торопился запомнить внешность — толстые губы, густые брови, широкое лицо. Затем эти двое вошли в помещение, с шумом захлопнув за собой дверь.
Малоун лежал не двигаясь. По аллее за фонтаном прошел еще один охранник. Скрип ботинок был отчетливо слышен в тишине, и не только скрип, а также какой-то звук, напоминающий скрежет металла о металл. Возможно, это автомат терся о пряжку ремня. Охранник подходил все ближе. Время тянулось с мучительной медлительностью. Несколько секунд показались Малоуну вечностью. Наконец шаги затихли, и он рывком поднялся. Перебежал к стене, к одному из окон подвала, и снова залег.
На окне были опущены жалюзи. Из тонких щелей сочился свет, доносились приглушенные голоса и какие-то неясные звуки. Он переполз к следующему окну. Здесь ему повезло больше. Вместо жалюзи окно изнутри было неплотно прикрыто внутренними ставнями.
Он смог увидеть часть комнаты — пол, выложенный плиткой, несколько столов, шкафы, лабораторное оборудование, компьютеры и различные электронные устройства. У противоположной стены стояли холодильник и морозильник промышленного типа. Голоса стали слышны отчетливее. Разговаривали охранник и человек в белом халате. Затем охранник подтащил большой деревянный ящик и начал открывать.
Как только заработал гвоздодер и затрещали доски, немедленно появился второй человек, тоже в белом халате. Этот был Малоуну знаком. Тот самый, который прибыл на вертолете в первый день его пребывания в усадьбе Белласара. Он-то и привез эти ящики. Теперь этот человек подошел к охраннику и что-то сказал строгим голосом. Тот почтительно слушал. Затем заговорили двое в белых халатах. На незнакомом языке. Через пару секунд Малоун сообразил, что они говорят по-русски.
Он сосредоточился, чтобы удержать в памяти внешность этого человека — глубоко посаженные глаза, высокий лоб, удлиненное лицо, а также...
Отдаленный гул в небе, где-то справа, заставил его вздрогнуть. Гул быстро нарастал. Сердце Малоуна как будто сжали холодные пальцы. Вертолет. Возвращается Белласар.
Разумеется, гул услышали и в подвале. Двое русских в белых халатах направились к двери. Малоун метнулся в сторону. В замке тоже засуетились.
Увидев вертолет в небе, охрана пришла в некоторое замешательство. Пространство между замком и Монастырем ярко осветили прожекторы, зажглись огни и на посадочной площадке. Вертолет пошел на снижение, также включив свое освещение. В общем, света было более чем достаточно. И шума тоже.
Бежать надо было сейчас, когда все внимание охранников обращено к вертолетной площадке. Совершая быстрые короткие перебежки, он чуть не столкнулся с одним из них, пробежавшим в метре от него в сторону Монастыря.
Малоун тут же залег, прислушиваясь. По аллее прошли несколько охранников, следом двое в белых халатах, громко разговаривая друг с другом по-русски. Они тоже спешили к вертолетной площадке.
К Монастырю он добирался полчаса, обратный путь ему предстояло проделать за гораздо меньшее время.
«Наверняка Белласар спросит насчет меня, — лихорадочно размышлял Малоун. — Ему сообщат, что я сплю в библиотеке. Не исключено, что он лично захочет в этом удостовериться и, не обнаружив меня там, направится в мою комнату».
Он бросился вперед, почти не пригибаясь. Позади вертолет уже приземлился. Теперь все решали секунды. Малоун совершил еще одну перебежку и укрылся в тени огромного кипариса. До замка оставалось совсем немного. Господи, пусть только с Сиеной будет все в порядке!
Он метнулся к одной из парковых статуй и замер. На аллее появился охранник и стал пристально вглядываться в темноту. Малоун упал и прижался к земле. Охранник постоял несколько секунд и двинулся дальше. Малоун отполз вправо, и неожиданно в просвете между кустами ему открылась ярко освещенная вертолетная площадка. По трапу спускался хмурый Белласар. Его встретил человек в белом халате, тот, первый, по-видимому, старший из двоих русских. В сопровождении охранников, негромко беседуя, они быстро двинулись в сторону замка. Поттера с ними не было. Но где же Сиена? Но вот на ступеньках трапа появилась она. У Малоуна отлегло от сердца. Значит, жива. Но тут он увидел, что она двигается как-то странно, будто каждое движение доставляет ей боль. Или, может быть, это ему показалось на расстоянии?
Малоун очнулся от оцепенения. Пора двигаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41