Вторая половина проблемы состояла в том, что делать с полученной информацией.
— Может быть, они случайно оказались в районе взрыва, — предположил Декер.
Итальянцы не слишком старались сдерживать смех.
Декер почувствовал, что к его горлу подступил комок.
— Вы знаете, где они живут?
— Рената дала мне эту информацию, — вмешался в разговор МакКиттрик. — Но любому ясно, что они не останутся по этим адресам навсегда. — Он взмахнул рукой, желая подчеркнуть важность своих слов. — С ними нужно разобраться как можно скорее.
Еще одно грубое нарушение профессиональных инструкций, с нарастающей (хотя казалось, что дальше уже некуда) тревогой отметил Декер. Контакты никогда не должны знать, что думает резидент. И что МакКиттрик имеет в виду под словом «разобраться»?
— Рената сказала мне, что у них есть любимый клуб, который они частенько посещают, — сказал МакКиттрик. — Если нам удастся накрыть их всех...
6
— Чем, черт возьми, вы тут занимаетесь? — спросил Декер. После окончания встречи он шел рядом с МакКиттриком и был очень сердит.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
Декер напряженно огляделся. Щурясь от яркого света многочисленных фар проезжавших автомобилей, он заметил отходивший в сторону переулок и, схватив МакКиттрика под левую руку, поволок его прочь от оживленной ночной жизни.
— Вы поставили задание под угрозу, — хрипло прошептал Стив, как только они оказались достаточно далеко от пешеходов. — Вы назвали им свое настоящее имя.
Выражение лица МакКиттрика сделалось слегка растерянным, но он ничего не ответил.
— Вы спите с этой женщиной, — продолжал Декер. — Разве ваши инструкторы не объясняли вам, что вы никогда, никогда, никогда не должны вступать в личные отношения со своими контактами?
— Почему вы решили, что я сплю с?..
— По той имитации искусственного дыхания изо рта в рот, которое вы с ней демонстрировали сегодня днем.
— Вы следили за мной?
— Это не составило никакого труда. Вы нарушаете так много правил, что я никак не мог от вас отстать. Судя по запаху алкоголя, я могу предположить, что вы участвовали в их пирушке до моего приезда.
— Я старался сделать так, чтобы они чувствовали себя со мной непринужденно.
— Деньги, — сказал Декер. — Вот что помогает непринужденности в общении с ними. А вовсе не ваша всепобеждающая индивидуальность. Это работа, а не игра в любительском театральном кружке. И что вы подразумевали под словом «разобраться»?
— "Разобраться"? Я не помню, чтобы я говорил...
— На меня это произвело однозначное впечатление: что вы фактически предлагали, причем в присутствии посторонних... — Хотя дело происходило в почти безлюдном переулке и Декер говорил полушепотом, он так и не смог заставить себя произнести слова, которые явились бы обвинением в тяжком должностном преступлении.
— Категорическое отрицание, — сказал МакКиттрик.
— Что?
— А чем плох новый эвфемизм? Раньше говорилось «пресечь с причинением серьезного ущерба». А теперь это называется просто категорическим отрицанием.
— Где, черт возьми, вы слышали?..
— А разве не это цель всей операции? Эти ублюдки будут продолжать убивать, пока кто-то не остановит их навсегда.
Декер резко обернулся и уставился из темноты переулка на пешеходов, сновавших по ярко освещенной улице, как будто боялся, что кто-то может их подслушать.
— Вы в своем уме? Вы говорили все то, что только что сказали мне, кому-нибудь еще?
МакКиттрик ответил не сразу.
— Женщине? — резко спросил Декер. — Вы ведь говорили это женщине?
— Конечно, я же должен был ввести ее в общий курс дела. Как еще я мог убедить их включиться в него?
— Иисус, — пробормотал Декер.
— И все продумано так, что москит носу не подточит. Я изобрел конкурирующую сеть. Они разделаются с первой группой, а потом позвонят в полицию и представятся «Врагами Муссолини».
— Говорите шепотом, черт бы вас побрал!
— Никто не сможет доказать, что мы как-то к этому причастны.
— Женщина может, — ответил Декер.
— Нет. Когда я исчезну, у нее не останется никаких реальных улик.
— Она знает ваше имя.
— Только мое первое имя, — возразил МакКиттрик. — Она любит меня. Она сделает для меня все, что угодно.
— Вы... — Декер наклонился в темноте вплотную к своему спутнику, чтобы не осталось никаких сомнений в том, что только МакКиттрик слышит его яростный шепот. — Слушайте меня внимательно. Правительство Соединенных Штатов не поддерживает бизнес наемных убийц. И не разыскивает террористов, чтобы их убивать. Оно собирает улики и предоставляет их судам, которые принимают решения о соответствующем наказании.
— Да, конечно, так оно и есть. И Израиль никогда не посылал спецгруппу против террористов, которые убили одиннадцать еврейских атлетов в семьдесят втором году на мюнхенских Олимпийских играх.
— То, что сделали израильтяне, не имеет никакого отношения к нам. Кстати, та операция, была прекращена, потому что один из людей, которых они убили, оказался невиновным. Именно поэтому мы не занимаемся убийствами.
— Прекрасно. А теперь вы выслушайте меня, — отчеканил МакКиттрик. — Если мы позволим этим подонкам уйти, потому что у нас кишка тонка, чтобы совершить правильный поступок, мы оба останемся без работы.
— Завтра в полдень.
— Что?
— Идите в свою квартиру и сидите там, — приказал Декер. — Не делайте ничего. Не вступайте в контакт с вашей женщиной. Не выходите за газетами. Не делайте ничего. Я постучу в вашу дверь ровно в полдень. И скажу вам, что наше начальство решило по вашему поводу. На вашем месте я бы начал упаковывать чемоданы.
7
— Да, ничего себе — счастливый сороковой день рождения, — чуть слышно пробормотал Декер. Измученное выражение на лице, которое он видел в зеркале своей ванной, подтверждало, что он очень плохо спал из-за озабоченности ситуацией с МакКиттриком. Головная боль, вызванная сменой часовых поясов и вынужденным долгим пребыванием в прокуренной до синевы комнате, так и не прошла. Пиша, которую он заказал в номер, вернувшись поздно ночью, — феттучини и цыпленок по-марсельски, — тяжелым камнем лежала в желудке. Ему показалось, что к его резким чертам прибавилось еще несколько морщин и вокруг внимательных глаз аквамаринового цвета начала появляться та сеточка морщин, которые частенько называют вороньими лапками. Как будто этого было недостаточно, он отыскал в своих немного отросших волнистых песочного цвета волосах седой волос. Ругаясь себе под нос, Декер выдернул его.
Субботнее утро. Начало уик-энда для большинства людей, думал Декер, но только не для людей моей профессии. Он не мог даже припомнить, когда в последний раз испытывал ощущение досуга, которое ассоциировалось у него с уик-эндом. Как ему показалось без всякой причины — хотя в следующее мгновение он осознал, что причина была, — он вспомнил, как спускался следом за МакКиттриком по Испанской лестнице мимо дома, где умер Китс. Он представил себе Китса, выхаркивавшего жизнь вместе с остатками легких, сломленного, задушенного туберкулезом. Такой молодой, но уже достигший подлинного величия.
Мне нужен нормальный отпуск.
Декер надел спортивный костюм для бега трусцой и, пытаясь не обращать внимания на сгустившиеся в плотный туман выхлопные газы бесчисленных автомобилей и переполнявший тротуары народ, побежал в международное консультативное агентство недвижимости, где побывал накануне. Он испытывал легкое удовлетворение от того, что маршрут оказался настолько извилистым, что вряд ли кому-либо удалось бы проследить его путь. После того как он предъявил свои документы, его допустили в помещение, где находился телефон, снабженный скремблером. Еще через пять минут он говорил со своим непосредственным начальником, находившимся в таком же международном консультативном агентстве недвижимости в Александрии, штат Виргиния. У начальника был скремблер, настроенный на одну частоту с тем, которым пользовался Декер.
Беседа продолжалась пятнадцать минут, и после нее Декер почувствовал себя намного хуже, чем до. Он узнал, что отец МакКиттрика был проинформирован о намерениях Декера, несомненно, в результате телефонного звонка, который МакКиттрик сделал отцу глубокой ночью (Декер мог лишь надеяться на то, что МакКиттрик звонил из телефона-автомата и использовал в разговоре хоть какие-то предосторожности). Отец, который не только являлся легендой в разведывательном сообществе, но и занимал одно время пост председателя Совета национальной безопасности и все еще сохранял значительное политическое влияние, подверг сомнению профессионализм Декера и обвинил его в попытке отстранить МакКиттрика с тем, чтобы присвоить себе достижения МакКиттрика по обнаружению террористов. Хотя начальник Декера и утверждал, что в целом согласен с тем, как Декер оценивает деятельность МакКиттрика, фактом было то, что благоразумие и приближающаяся пенсия вынудили его проигнорировать предупреждения Стива и оставить МакКиттрика во главе операции.
— Будьте его нянькой, — сказал начальник. — Не позволяйте ему делать ошибки. Проверьте всю остальную информацию, которая была в его донесениях. Мы передадим эту информацию итальянским властям и вывезем вас обоих из страны. Я обещаю, что вам никогда не придется снова работать с ним.
— Именно это меня и тревожит в данный момент.
Декер бегом вернулся в гостиницу, так и не получив ничего, что хоть немного ослабило бы его тревогу. Постелив на пол своего номера полотенца, он сделал сто пятьдесят отжиманий, а потом столько же приседаний; пот капал с его сильных плеч, узких бедер и жилистых ног. Потом он немного поупражнялся в движениях из единоборств, принял душ и надел свежие джинсы и чистую синюю рубашку из оксфордской ткани. Коричневая кожаная куртка надежно скрывала пистолет. Тяжесть в желудке никак не желала проходить.
8
Ровно в полдень, как и было условлено, Декер постучал в дверь МакКиттрика.
Никто не ответил.
Декер постучал снова, подождал, нахмурился, постучал в третий раз, еще подождал, нахмурился еще сильнее, посмотрел направо и налево по коридору и извлек отмычку, спрятанную в воротнике его куртки. Через десять секунд он оказался в квартире и закрыл за собой дверь, держа оружие наготове. Неужели МакКиттрик решился в открытую наплевать на его распоряжение или с ним что-то случилось? Со своей обычной кропотливой тщательностью Декер принялся за осмотр помещения.
В гостиной никого не было. Как, впрочем, и в ванной, кухне, спальне и примыкавших к ней стенных шкафах. Декер терпеть не мог стенные шкафы — никогда не знаешь, что может быть в них спрятано. Чувствуя, как ему сдавливает грудь, он закончил осмотр, сел на мягкий стул в гостиной и проанализировал возможности. Ничего в квартире не указывало на какой-то непорядок, но это ни о чем не говорило. МакКиттрик мог вляпаться в неприятности где-то еще. Впрочем, вполне возможно, во второй раз напомнил себе Стив, что сукин сын решил послать меня куда подальше.
Декер ждал, коротая ожидание за повторным обыском квартиры МакКиттрика, на сей раз обыск был доскональным: внутри, под и позади каждого выдвижного ящика, под матрацем и под кроватью, под стульями и диваном, в подвесках люстр, в туалетном бачке и за ним.
Обнаруженное потрясло его. Мало того что МакКиттрик не давал себе труда уничтожать черновики после отправки донесений, но он даже прятал их именно там, где стали бы искать в первую очередь — под бумагой, постеленной на полки в кухне. Рядом с именами членов группы, с которыми Декер познакомился минувшей ночью, он нашел адреса, один из которых принадлежал тому самому дому, куда МакКиттрик ушел вместе с Ренатой. Стив также нашел адрес какого-то заведения под названием «Тибрский клуб».
Все прочитанное он запомнил. Потом сложил листочки бумаги с записями в блюдце, сжег их, растер пепел в порошок, выглянул в маленькое кухонное окошко, увидел перед собой глухую кирпичную стену переулка и позволил гулявшему снаружи ветерку рассеять пепел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
— Может быть, они случайно оказались в районе взрыва, — предположил Декер.
Итальянцы не слишком старались сдерживать смех.
Декер почувствовал, что к его горлу подступил комок.
— Вы знаете, где они живут?
— Рената дала мне эту информацию, — вмешался в разговор МакКиттрик. — Но любому ясно, что они не останутся по этим адресам навсегда. — Он взмахнул рукой, желая подчеркнуть важность своих слов. — С ними нужно разобраться как можно скорее.
Еще одно грубое нарушение профессиональных инструкций, с нарастающей (хотя казалось, что дальше уже некуда) тревогой отметил Декер. Контакты никогда не должны знать, что думает резидент. И что МакКиттрик имеет в виду под словом «разобраться»?
— Рената сказала мне, что у них есть любимый клуб, который они частенько посещают, — сказал МакКиттрик. — Если нам удастся накрыть их всех...
6
— Чем, черт возьми, вы тут занимаетесь? — спросил Декер. После окончания встречи он шел рядом с МакКиттриком и был очень сердит.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
Декер напряженно огляделся. Щурясь от яркого света многочисленных фар проезжавших автомобилей, он заметил отходивший в сторону переулок и, схватив МакКиттрика под левую руку, поволок его прочь от оживленной ночной жизни.
— Вы поставили задание под угрозу, — хрипло прошептал Стив, как только они оказались достаточно далеко от пешеходов. — Вы назвали им свое настоящее имя.
Выражение лица МакКиттрика сделалось слегка растерянным, но он ничего не ответил.
— Вы спите с этой женщиной, — продолжал Декер. — Разве ваши инструкторы не объясняли вам, что вы никогда, никогда, никогда не должны вступать в личные отношения со своими контактами?
— Почему вы решили, что я сплю с?..
— По той имитации искусственного дыхания изо рта в рот, которое вы с ней демонстрировали сегодня днем.
— Вы следили за мной?
— Это не составило никакого труда. Вы нарушаете так много правил, что я никак не мог от вас отстать. Судя по запаху алкоголя, я могу предположить, что вы участвовали в их пирушке до моего приезда.
— Я старался сделать так, чтобы они чувствовали себя со мной непринужденно.
— Деньги, — сказал Декер. — Вот что помогает непринужденности в общении с ними. А вовсе не ваша всепобеждающая индивидуальность. Это работа, а не игра в любительском театральном кружке. И что вы подразумевали под словом «разобраться»?
— "Разобраться"? Я не помню, чтобы я говорил...
— На меня это произвело однозначное впечатление: что вы фактически предлагали, причем в присутствии посторонних... — Хотя дело происходило в почти безлюдном переулке и Декер говорил полушепотом, он так и не смог заставить себя произнести слова, которые явились бы обвинением в тяжком должностном преступлении.
— Категорическое отрицание, — сказал МакКиттрик.
— Что?
— А чем плох новый эвфемизм? Раньше говорилось «пресечь с причинением серьезного ущерба». А теперь это называется просто категорическим отрицанием.
— Где, черт возьми, вы слышали?..
— А разве не это цель всей операции? Эти ублюдки будут продолжать убивать, пока кто-то не остановит их навсегда.
Декер резко обернулся и уставился из темноты переулка на пешеходов, сновавших по ярко освещенной улице, как будто боялся, что кто-то может их подслушать.
— Вы в своем уме? Вы говорили все то, что только что сказали мне, кому-нибудь еще?
МакКиттрик ответил не сразу.
— Женщине? — резко спросил Декер. — Вы ведь говорили это женщине?
— Конечно, я же должен был ввести ее в общий курс дела. Как еще я мог убедить их включиться в него?
— Иисус, — пробормотал Декер.
— И все продумано так, что москит носу не подточит. Я изобрел конкурирующую сеть. Они разделаются с первой группой, а потом позвонят в полицию и представятся «Врагами Муссолини».
— Говорите шепотом, черт бы вас побрал!
— Никто не сможет доказать, что мы как-то к этому причастны.
— Женщина может, — ответил Декер.
— Нет. Когда я исчезну, у нее не останется никаких реальных улик.
— Она знает ваше имя.
— Только мое первое имя, — возразил МакКиттрик. — Она любит меня. Она сделает для меня все, что угодно.
— Вы... — Декер наклонился в темноте вплотную к своему спутнику, чтобы не осталось никаких сомнений в том, что только МакКиттрик слышит его яростный шепот. — Слушайте меня внимательно. Правительство Соединенных Штатов не поддерживает бизнес наемных убийц. И не разыскивает террористов, чтобы их убивать. Оно собирает улики и предоставляет их судам, которые принимают решения о соответствующем наказании.
— Да, конечно, так оно и есть. И Израиль никогда не посылал спецгруппу против террористов, которые убили одиннадцать еврейских атлетов в семьдесят втором году на мюнхенских Олимпийских играх.
— То, что сделали израильтяне, не имеет никакого отношения к нам. Кстати, та операция, была прекращена, потому что один из людей, которых они убили, оказался невиновным. Именно поэтому мы не занимаемся убийствами.
— Прекрасно. А теперь вы выслушайте меня, — отчеканил МакКиттрик. — Если мы позволим этим подонкам уйти, потому что у нас кишка тонка, чтобы совершить правильный поступок, мы оба останемся без работы.
— Завтра в полдень.
— Что?
— Идите в свою квартиру и сидите там, — приказал Декер. — Не делайте ничего. Не вступайте в контакт с вашей женщиной. Не выходите за газетами. Не делайте ничего. Я постучу в вашу дверь ровно в полдень. И скажу вам, что наше начальство решило по вашему поводу. На вашем месте я бы начал упаковывать чемоданы.
7
— Да, ничего себе — счастливый сороковой день рождения, — чуть слышно пробормотал Декер. Измученное выражение на лице, которое он видел в зеркале своей ванной, подтверждало, что он очень плохо спал из-за озабоченности ситуацией с МакКиттриком. Головная боль, вызванная сменой часовых поясов и вынужденным долгим пребыванием в прокуренной до синевы комнате, так и не прошла. Пиша, которую он заказал в номер, вернувшись поздно ночью, — феттучини и цыпленок по-марсельски, — тяжелым камнем лежала в желудке. Ему показалось, что к его резким чертам прибавилось еще несколько морщин и вокруг внимательных глаз аквамаринового цвета начала появляться та сеточка морщин, которые частенько называют вороньими лапками. Как будто этого было недостаточно, он отыскал в своих немного отросших волнистых песочного цвета волосах седой волос. Ругаясь себе под нос, Декер выдернул его.
Субботнее утро. Начало уик-энда для большинства людей, думал Декер, но только не для людей моей профессии. Он не мог даже припомнить, когда в последний раз испытывал ощущение досуга, которое ассоциировалось у него с уик-эндом. Как ему показалось без всякой причины — хотя в следующее мгновение он осознал, что причина была, — он вспомнил, как спускался следом за МакКиттриком по Испанской лестнице мимо дома, где умер Китс. Он представил себе Китса, выхаркивавшего жизнь вместе с остатками легких, сломленного, задушенного туберкулезом. Такой молодой, но уже достигший подлинного величия.
Мне нужен нормальный отпуск.
Декер надел спортивный костюм для бега трусцой и, пытаясь не обращать внимания на сгустившиеся в плотный туман выхлопные газы бесчисленных автомобилей и переполнявший тротуары народ, побежал в международное консультативное агентство недвижимости, где побывал накануне. Он испытывал легкое удовлетворение от того, что маршрут оказался настолько извилистым, что вряд ли кому-либо удалось бы проследить его путь. После того как он предъявил свои документы, его допустили в помещение, где находился телефон, снабженный скремблером. Еще через пять минут он говорил со своим непосредственным начальником, находившимся в таком же международном консультативном агентстве недвижимости в Александрии, штат Виргиния. У начальника был скремблер, настроенный на одну частоту с тем, которым пользовался Декер.
Беседа продолжалась пятнадцать минут, и после нее Декер почувствовал себя намного хуже, чем до. Он узнал, что отец МакКиттрика был проинформирован о намерениях Декера, несомненно, в результате телефонного звонка, который МакКиттрик сделал отцу глубокой ночью (Декер мог лишь надеяться на то, что МакКиттрик звонил из телефона-автомата и использовал в разговоре хоть какие-то предосторожности). Отец, который не только являлся легендой в разведывательном сообществе, но и занимал одно время пост председателя Совета национальной безопасности и все еще сохранял значительное политическое влияние, подверг сомнению профессионализм Декера и обвинил его в попытке отстранить МакКиттрика с тем, чтобы присвоить себе достижения МакКиттрика по обнаружению террористов. Хотя начальник Декера и утверждал, что в целом согласен с тем, как Декер оценивает деятельность МакКиттрика, фактом было то, что благоразумие и приближающаяся пенсия вынудили его проигнорировать предупреждения Стива и оставить МакКиттрика во главе операции.
— Будьте его нянькой, — сказал начальник. — Не позволяйте ему делать ошибки. Проверьте всю остальную информацию, которая была в его донесениях. Мы передадим эту информацию итальянским властям и вывезем вас обоих из страны. Я обещаю, что вам никогда не придется снова работать с ним.
— Именно это меня и тревожит в данный момент.
Декер бегом вернулся в гостиницу, так и не получив ничего, что хоть немного ослабило бы его тревогу. Постелив на пол своего номера полотенца, он сделал сто пятьдесят отжиманий, а потом столько же приседаний; пот капал с его сильных плеч, узких бедер и жилистых ног. Потом он немного поупражнялся в движениях из единоборств, принял душ и надел свежие джинсы и чистую синюю рубашку из оксфордской ткани. Коричневая кожаная куртка надежно скрывала пистолет. Тяжесть в желудке никак не желала проходить.
8
Ровно в полдень, как и было условлено, Декер постучал в дверь МакКиттрика.
Никто не ответил.
Декер постучал снова, подождал, нахмурился, постучал в третий раз, еще подождал, нахмурился еще сильнее, посмотрел направо и налево по коридору и извлек отмычку, спрятанную в воротнике его куртки. Через десять секунд он оказался в квартире и закрыл за собой дверь, держа оружие наготове. Неужели МакКиттрик решился в открытую наплевать на его распоряжение или с ним что-то случилось? Со своей обычной кропотливой тщательностью Декер принялся за осмотр помещения.
В гостиной никого не было. Как, впрочем, и в ванной, кухне, спальне и примыкавших к ней стенных шкафах. Декер терпеть не мог стенные шкафы — никогда не знаешь, что может быть в них спрятано. Чувствуя, как ему сдавливает грудь, он закончил осмотр, сел на мягкий стул в гостиной и проанализировал возможности. Ничего в квартире не указывало на какой-то непорядок, но это ни о чем не говорило. МакКиттрик мог вляпаться в неприятности где-то еще. Впрочем, вполне возможно, во второй раз напомнил себе Стив, что сукин сын решил послать меня куда подальше.
Декер ждал, коротая ожидание за повторным обыском квартиры МакКиттрика, на сей раз обыск был доскональным: внутри, под и позади каждого выдвижного ящика, под матрацем и под кроватью, под стульями и диваном, в подвесках люстр, в туалетном бачке и за ним.
Обнаруженное потрясло его. Мало того что МакКиттрик не давал себе труда уничтожать черновики после отправки донесений, но он даже прятал их именно там, где стали бы искать в первую очередь — под бумагой, постеленной на полки в кухне. Рядом с именами членов группы, с которыми Декер познакомился минувшей ночью, он нашел адреса, один из которых принадлежал тому самому дому, куда МакКиттрик ушел вместе с Ренатой. Стив также нашел адрес какого-то заведения под названием «Тибрский клуб».
Все прочитанное он запомнил. Потом сложил листочки бумаги с записями в блюдце, сжег их, растер пепел в порошок, выглянул в маленькое кухонное окошко, увидел перед собой глухую кирпичную стену переулка и позволил гулявшему снаружи ветерку рассеять пепел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71