Но мне еще никогда не доводилось слышать столь категоричного "нет". За этим прячется нечто большее, чем желание защитить от грубых посягательств юность, красоту и невинность. Что, если причина кроется в купюре, достоинством в двадцать долларов, которую всучил вам мистер Клифф?
А может, и пятьдесят? Держу пари, что именно пятьдесят! Так вот, вы рысью подниметесь наверх и доложите мисс Дункан, что мистер Фокс желает ее видеть! Иначе я вручу вам предписание о явке в суд за укрывательство важного свидетеля и передам копам.
У Олсона хватило духу, чтобы заявить похожим на рычание голосом:
- Стойте там, где стоите!
- Так и делаю. А вы пока - в темпе наверх!
Олсон ушел. Через две минуты он молча вернулся, впустил Фокса, правда, без присущей ему обходительности, и остался стоять у подножия лестницы, наблюдая за тем, как тот поднимается по ступеням.
- Чего только не могут деньги! - объявил Фокс Эйми, когда оказался в ее гостиной и дверь за ним закрылась. - Просто поразительно! Вообразите себя Джульеттой, а мистера Олсона - преданной кормилицей!
Вице-президент "Пи энд Би" дал ему взятку... Вы ходили на похороны?
Эйми кивнула. На ней было простое шелковое темное платье, никакой косметики, и лицо ее выглядело бледным и измученным.
- Я посетила службу, но не поехала на кладбище.
Это было ужасно!.. Я имею в виду все происходящее.
Впервые в моей жизни случилось по-настоящему ужасное событие. Смерть мамы была для меня печальней, намного печальней, но не столь ужасной: она скончалась так... так спокойно. Вчера женщина из "Газетт" предложила мне триста долларов за то, чтобы дать им сделать снимок того, как я валялась тогда у дяди в офисе без сознания... ну, чтобы я изобразила, как... И это тогда... когда шла погребальная служба!.. - Она передернула плечами, словно от озноба.
- Им приходится считаться с аппетитами толпы, - ответил Фокс. Нравится вам это или нет, но пока для читателей вы лакомый кусочек, не поймите превратно. - Он стоял не снимая пальто. - есть ли что-нибудь новенькое от блюстителей закона?
- Я должна встретиться с мистером Коллинзом в кабинете окружного прокурора в четыре часа. - Эйми издала смешок, в котором и не пыталась скрыть презрения к самой себе. - А я еще воображала, будто хочу стать детективом. - Ее пальцы нервно сплелись на коленях. - Я становлюсь... должно быть, трусихой. То, как смотрят и задают вопросы... и то, как мне приходится красться по улицам и прятать лицо... казалось бы, достаточно, чтобы разозлиться по-настоящему, но я вместо этого трясусь от страха, и у меня дрожат коленки...
- Все это гораздо сложнее, чем кажется. - Фокс потрепал ее по плечу. Если исходить из того, что для начала вас тюкнули гирькой по голове, а потом, когда вы открыли глаза, им предстало зрелище далеко не из приятных. Был ли ваш кузен на похоронах?
- Да. И это тоже ужасно. Все эти лица - некоторые из этих людей знали дядю всю жизнь - изображали печаль скорее по обязанности и делали это с подобающей случаю торжественностью... Ни на одном не было заметно искреннего горя или жалости. Конечно, Тингли не пользовался всеобщей любовью, но когда он умер и люди, которые знали его с лучшей стороны, встречаются на похоронах... - Эйми сделала жест рукой, как бы характеризуя тех, о ком говорила. - И когда установили гроб на катафалк, ко мне подходят вдруг мистер Аустин, мистер Фрай и мисс Ятс - и только затем, чтобы пригласить на некое сборище вроде совещания, назначенного на два часа: они-де члены треста, и им надо подписать бумаги, поэтому желательно, чтобы я присутствовала при этом, так как опасаются, что Фил задаст им жару, а я, как им кажется, оказываю на него сдерживающее влияние...
- Сейчас уже два часа.
- Я не пойду.
- Ну, Фил не швыряет бомбы. Совещание будет в офисе Тингли?
- Да.
Фокс нахмурился:
- Вы слишком сгущаете краски. Быть подозреваемой в убийстве собственного дяди со всеми вытекающими отсюда последствиями, естественно, не слишком приятно, но нет ничего возмутительного в том, что члены треста затевают совещание сразу после похорон. Скорее наоборот. Артур Тингли, конечно, навсегда покончил со своим бизнесом, но остальные - нет. Возьмите себя в руки и перестаньте терзаться, и я поцелую вас в день вашей свадьбы, когда бы это ни случилось. - Фокс направился было к двери, но вернулся. Между прочим, вы сказали мне, что телефонный звонок дяди был почти в шесть вечера во вторник и затем вы пошли в спальню, где лежали около часу. Как вы узнали о том, что идет дождь, когда отправились туда? Выглянули в окно?
- Не знаю. Думаю, что да. А что, разве я сказала, что шел дождь?
- Вы упомянули об этом.
Эйми выглядела неуверенной.
- Но это, должно быть, относилось к тому времени, когда я вышла на улицу. Я не помню...
- Вы не помните, шел ли дождь, когда пошли в спальню, чтобы прилечь?
- Нет, не помню, но, конечно, если я сказала так... а впрочем, какая разница?
- Возможно, никакой. Может, вы этого и не говорили, просто у меня создалось такое впечатление. - Фокс открыл дверь. - Никакой отсебятины, когда будете у окружного прокурора, во всем следуйте инструкциям Коллинза. Например, ни слова об анонимном письме! Прибережем это в качестве сюрприза.
Глава 11
Допотопные часы, висевшие на стене, над столь же древним, с круглой столешницей письменным столом, показывали двадцать пять минут третьего.
В этот раз, как и в прошлый, дело происходило во время дежурства, начавшегося в восемь и заканчивающегося в четыре часа, и на посту стояли, когда сюда заглянул Фокс, те же полицейские, что и в тот вечер. Полный торчал у окна, спиной к двери. Тот, что понеотесанней, стоял у сейфа, угрюмо разглядывая допущенных в офис участников совещания, которые сидели на четырех стульях, расставленных по квадрату, в центре комнаты, ими были: Филип Тингли, Сол Фрай, Г. Ятс и щеголеватый маленький человечек, лысый, с небольшими седоватыми усиками.
Р. Аустин, адвокат, настоял на том, чтобы совещание состоялось обязательно здесь, и, похоже, всерьез претендовал на главенствующую роль. Ведь именно в этом офисе его старший партнер, ныне почивший в бозе, официально огласил тридцать лет назад завещание отца Артура Тингли, а посему, по твердому убеждению Аустина, офис был единственным местом, где он, адвокат, надлежащим образом мог выполнить возложенные на него обязанности. Все это не могло не наложить отпечатка на его поведение.
Сейчас он не в состоянии был спокойно усидеть на стуле от распиравшего его негодования. Негодовал же он главным образом на категорический отказ полицейских удалиться и оставить их одних; однако ерзать на стуле минуту назад его вынудило бесцеремонное вторжение незваного посетителя, который просто-напросто открыл дверь и, не спросясь, вошел. Брызгая слюной, вне себя от гнева, мистер Аустин заявил:
- Ничем это извинить нельзя! Великий боже, неужели во имя собственной алчности вы способны пренебречь даже приличиями, которых требует от нас таинство смерти? Ваше поколение, мистер Клифф, в угоду золотому тельцу способно закрыть глаза на элементарные...
Прочие присутствующие не столь бурно реагировали на приход предпринимателя. Когда адвокат замолк, чтобы перевести дух, мисс Ятс взглянула на возмутителя спокойствия и сухо сказала:
- Раз уж вы здесь, объясните цель вашего визита.
Леонард Клифф, встав за стулом Филипа Тингли, отвесил ей поклон.
- Благодарю, мисс Ятс! Я узнал об этом совещании и месте его проведения - не буду говорить откуда: это не важно. Вам известно, что в интересах своей компании я некоторое время вел переговоры с мистером Тингли о том, чтобы купить его бизнес. При прочих равных я, конечно, ради приличия выждал хотя бы день после похорон, прежде чем возобновлять переговоры. Однако в сложившихся обстоятельствах чувствую, что времени на ожидание у меня не осталось. Мне сообщили, что мистер Тингли подозревал меня в подкупе его работников или одного из них, чтобы устроить порчу его продукции, и я хочу заявить, что это подозрение ни на чем не основано. Моя компания подобными вещами не занимается, а сам я - тем более. Но мне известно о хинине...
Клифф замолчал и повернул голову, заслышав шаги и шум открывающейся двери. Другие взглянули одновременно с ним, и, таким образом, когда Текумсе Фокс вошел, он оказался в фокусе сразу семи пар глаз, причем сам он оценил ситуацию с первого взгляда, поэтому, кивнув присутствующим, заговорил без обиняков, обращаясь к Филипу Тингли:
- Извините! Мне кажется, я немного опоздал?
Тактика, которую избрал Фокс, была простой, но тем не менее эффективной. Для полицейских это выглядело так, словно детектив - один из участников совещания, которого ожидали. Для троих членов треста его появление было отнесено на счет Фила, который якобы его пригласил и раздражать которого им не хотелось. И как правильно решил Фокс, исходя из выражения циничного презрения на лице Фила, этот молодой человек был явно не в настроении, чтобы возражать против вторжения детектива в число участников совещания, на которых он смотрел не иначе, как на подлинных ослов.
- Прошу простить, - вежливо и негромко проговорил Фокс, обращаясь к собравшимся, - продолжайте!
Взгляды всех вновь обратились к Леонарду Клиффу.
- Как я уже сказал,- он продолжил прерванную фразу, - мне стало известно о хинине, и у меня есть свои подозрения насчет того, кто в этом повинен, хотя, должен признаться, подкрепить мне их нечем, кроме того, что я знаком с методами, которые пускались в ход в других подобных случаях этим человеком, сумевшим в интересах банка недавно получить контроль над некой корпорацией. Мне известно, что он хотел купить бизнес Тингли. У меня есть основание полагать, что он лично вступил в контакт с ним... ну... скажем так... совсем недавно. Я знаю, что никакие этические соображения по поводу чужой собственности не заставят этого человека уклониться от избранного им курса действий.
Понимаю, что мое появление здесь выглядит неуместным и даже вызывающим, но я намерен опередить того человека, о котором я только что говорил.
- Какого человека? - осведомился все еще вне себя от появления посторонних Аустин.
Клифф отрицательно покачал головой:
- Из моего описания вы уже могли догадаться, о ком идет речь, а возможно, и нет. Всем собравшимся, как и мне, известна почтенная и завидная репутация бизнеса Тингли, основанного еще до появления некоторых из нас на свет. Будет постыдным и позорным позволить этому человеку прикоснуться к нему его грязными руками. Моя компания предлагала Артуру Тингли за его бизнес триста тысяч долларов. Мы хотим купить его, причем за наличные! Я хотел бы обсудить это с вами, господа, если не сейчас, то в любое удобное для вас время, но до того, как вы согласитесь на какие-то другие предложения. Вот зачем я пришел сюда.
На мгновение воцарилась тишина. Ее нарушил Аустин:
- Хорошо! Мы выслушали вас. А вы выслушаете нас, когда нам будет что сказать на ваше предложение.
Сол Фрай агрессивно пророкотал:
- Он может услышать от меня это прямо сейчас! Я считаю его предложение выгодным. Это здание в любую минуту вот-вот рассыплется, впрочем, так же как и ваш покорный слуга. Я стар и вышел из моды, но мне хватает ума признаться в этом. - Он устремил пылающий ненавистью взгляд на Г. Ятс.
Фил Тингли издал громкий смешок.
- Мы все члены правления, - осуждающе заметил Аустин, - и должны действовать совместно, а не порознь. Но раз уж вы начали... возможно, у вас найдется что сказать по этому поводу, мисс Ятс?
- Да. - В ее мягком и спокойном сопрано звучала, однако, нескрываемая решительность. - Я категорически против продажи предприятия кому бы то ни было и за любую цену. Пока я еще что-то значу, я никогда с этим не примирюсь. Предприятие возникло в этом здании, и только тут его законное место.
- Я так и думал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34