Дело в университете относилось к тому редкому случаю, когда требования закона и нужды Семьи совпадали. Аферы со спортивными играми следовало пресечь. Пату разрешили просматривать отчеты детективов и другие данные, имевшиеся в департаменте на текущий момент. Подозревались три игрока команды Нью-йоркского университета: цветной центровой ростом шесть футов восемь дюймов из восточного Гарлема; маленький, но очень подвижный еврейский паренек с прекрасным боковым захватом и длиннорукий, длинноногий поляк из Питтсбурга, казавшийся простачком, но сражавшийся насмерть под щитом.
Обычно все трое играли в одном, первом, составе команды. Не бывало ни одной игры, в которой, по меньшей мере, двое из них не были бы активными. Идея состояла в том, что необходимо было выяснить, кто им платит и сколько, потому что аферы с играми не ограничивались только Нью-Йорком, а происходили в Кентукки, Огайо и других штатах.
Хотя Пата никто не обязывал сдавать экзамены, он обнаружил, что его интересует учеба, легко сочетавшаяся со службой. Конни оказывала ему неоценимую помощь в проведении множества необходимых исследований и в приготовлении многих домашних заданий. Он по-прежнему периодически встречался с Артуром Марсери, а также с Алом Сантини, Поли Федеричи и другими членами клуба на Малбери, прозвавшими его теперь "Профессором".
Артур объяснил важность работы Пата в качестве тайного агента для его карьеры:
- Ты и на этой работе не выбьешься из рядовых, но запись о таком назначении хорошо смотрится в послужном списке. Особенно, если удастся сделать несколько хороших арестов. После выполнения задания ты, быть может, на какое-то время вернешься в свою патрульную машину, но эту запись можно использовать, чтобы немного позже произвести тебя в детективы или, по меньшей мере, сделать постоянным тайным агентом. Студенты в Нью-йоркском университете отличались от других людей, с которыми Пату доводилось встречаться прежде. Они всегда были в курсе важнейших событий, больше других интересовались сообщениями в газетах и соответственно на них реагировали.
В студенческом кафетерии Пат вскоре заметил группу ребят, показавшихся ему наиболее оживленными и активными. Скорее всего, искать следы авантюр с баскетбольными играми или заговоров коммунистов нужно было именно среди них. Кроме того, их компания казалась ему наиболее интересной. Там велись оживленные беседы, сопровождавшиеся горячими спорами.
Многие из более старших студентов - ветеранов войны - находились в резерве и очень беспокоились, как бы их снова не призвали на войну с Кореей. Один из парней, которого призвали снова, был недавно убит в прорыве под Тейджоном. Арти Уинберг, высокий, худощавый, лысеющий ветеран из Провиденса, был потрясен этим сообщением, которое впервые появилось в студенческой газете "Вайолет":
- Если они призовут меня снова, я не пойду, и точка! Уговорили меня записаться в резервисты, чтобы сохранить звание. Много оно стоит, это их звание!
Джорджи Вайс, единственный из группы, имевший связи с членами баскетбольной команды, был помощником ее менеджера. Нервный, с блестящими глазами, похожий на белку мальчик из Бруклина имел собственное мнение по этому поводу - он считал Макартура маньяком:
- Вот увидите, он втравит нас в войну с Китаем еще до того, как мы выберемся из этой. Произойдет мировая атомная катастрофа. Вы, парни, лучше бы учились, как проползать под столами.
В тот день фирменным блюдом кафетерия был тост с тушеными в сметане кусочками говядины. Уинберг поглядел с отвращением на свой поднос.
- Дерьмо! - сказал он. - Черт подери, вот уж не думал, что снова увижу эту дрянь, да еще и буду есть ее опять!
Высокая полногрудая блондинка с прямыми волосами, свисающими по обе стороны ее лица, проходила мимо. Это была Элли Фогель, слывшая подружкой Уинберга. Она заканчивала биологический факультет.
- Не возражаете, если присоединюсь к вам, мальчики? - спросила Элли.
- Садись, садись, садись! - единодушно закричали все.
- Кто это? - задала вопрос Элли, указывая на Пата.
- Он - новичок, - ответил Уинберг. - Итальянец, но все же я думаю, что сможет научиться чему-нибудь.
- Я говорила тебе и раньше, - сказала Элли, - что не считаю такие шутки остроумными.
Пат улыбнулся:
- Благодарю за защиту, но я хорошо справлюсь с такими выпадами самостоятельно.
- Я и не защищаю вас, просто терпеть не могу эти шовинистические штучки.
- Это потому, что твой народ - фрицы, - возразил Уинберг, - а тебя это смущает.
Элли начала было вставать из-за столика, но Уинберг быстро извинился:
- Ладно, ладно, извини меня, ты права. Такие шутки абсолютно неуместны.
Пат надеялся, что, сидя за столом с Вайсом, сможет перевести разговор на баскетбол. Но после того, как к ним присоединилась Элли, они больше всего говорили о театре. "Парни и куколки" было самым популярным шоу на Бродвее, а Пат был единственным из всей компании, кто его видел. Наконец-то у него появилась тема, которую он мог развивать с большим авторитетом, чем остальные.
- Ну, я-то думаю, что все это глупо, - сказала Элли. - В конце подобного шоу игроки и мошенники превращаются в героев. Вот почему у нас происходят скандалы из-за таких личностей, как Гросс из Бруклина. Люди думают, что азартные игры - это смешно.
- А что серьезного можно найти в этом занятии? - сказал Вайс. - Людям нравятся игры. Ну и что из того?
- А то, что там всем заправляет рэкет, - со злостью ответила Элли, - а эти игроки вовлекаются в наркоманию, проституцию и в прочие виды насилия над личностью. Это все продукт вашего капиталистического общества.
"О, Боже, - подумал Пат. - Одним махом я убил всех мух!"
Он решил, что надо начать подстрекать Элли. Когда она волновалась, ее грудь вздымалась под тонким белым обтягивающим свитером.
- Тебе следует вести себя осторожней, - сказал Уинберг, - а не то Маккарти и его мальчики начнут охотиться за тобой. По-настоящему он еще не принялся за радикалов в университете.
- Хотелось бы мне посмотреть на эту охоту, - с пылом сказала Элли. - Иногда мне кажется, что я с удовольствием предстала бы перед этим комитетом. Многое могла бы им высказать. Именно из-за таких парней, как вы, которые трусливо молчат, страна скатилась в то положение, в котором сейчас и пребывает. А вот и Бэйли. Он у вас считается радикалом. Почему вы никогда не спросите его, что он думает по этому поводу?
Вайс окликнул Джима Бэйли, проходившего с подносом мимо их столика, и пригласил его присоединиться к ним. Это был высокий, серьезный негр со светло-коричневой кожей, длинным орлиным носом и тонкими губами. Только цвет кожи и густые вьющиеся волосы выдавали его черных предков. Бэйли познакомили с Патом. Оказалось, что он был вице-президентом студенческого совета и редактором "Вайолет".
- Как тебе кажется, собирается ли Комитет Маккарти спуститься вниз и заняться радикалами из студентов? - спросил Вайс.
Бэйли серьезно поглядел на него.
- Думаю, что если они позволят радикалам пройти в Конгресс и не зажмут деятелей кино, то скоро окажутся и у нас. Может быть, они уже здесь, среди нас. Наверное, прослушивают наши телефонные разговоры. А еще мне кажется, что в университете уже полно шпиков, шпионящих за нами.
В середине разговора часы пробили один раз, и Пат вышел из-за стола, направляясь в библиотеку. Бэйли шел рядом с ним.
- Какой курс лекций вы здесь слушаете? - осторожно спросил он.
- Гуманитарных наук, - ответил Пат. - Подумываю о получении юридического образования.
Бэйли недоверчиво покачал головой, но ничего не сказал.
- А чем занимаетесь вы? - спросил Пат.
- Политическими науками.
- Планируете стать политическим деятелем?
Бэйли рассмеялся:
- Ученые, занимающиеся изучением политики, не становятся политиканами. Но иногда создаются условия, когда они советуют политическим деятелям, что им делать, пишут для них речи, планируют предвыборные кампании. Никогда не слышал о том, чтобы ученый, занимающийся политическими науками, был избран в правительственные органы. Может быть, дело в том, что нас обучают не тем дисциплинам.
- Да, - сказал Пат, - дело не в том, что ты знаешь...
- Конечно, я прекрасно сознаю, что основная причина, по которой меня избрали вице-президентом студенческого совета, заключается в том, что в правлении нужен был черномазый. Сбалансированный список кандидатов, точно так же, как при организации предвыборной кампании мэра.
- Да, так было всегда, кроме последнего раза, - заметил Пат, - когда в списке оказались одни итальянцы.
Он сменил тему разговора:
- А что вы думаете о студентах-радикалах, о которых говорили в кафетерии? Как вы считаете, они действительно существуют? Неужели Элли - одна из них?
Бэйли пожал плечами:
- Она входит в актив в паре групп. Элли - член марксистского общества. Не думаю, что кто-нибудь из них отличит божий дар от яичницы. Большинство закончит учебу и войдет в отцовский бизнес, забыв о своем радикализме.
- Вы считаете, что ФБР и Сенат или еще кто-то внедрил к нам агентов. Не думаете ли, что коммунисты сделали то же самое?
Бэйли насмешливо взглянул на него:
- Думаю, я правильно принял вас за новичка. Ведь поэтому вы и задали столь глупый вопрос. Коммунисты у нас не заслуживают собственного дерьма с тех пор, как был заключен Пакт о ненападении перед войной.
Они расстались перед библиотекой - Бэйли направился в здание юридического факультета. Поднимаясь по гранитным ступеням, Пат думал, что впервые в жизни ему довелось беседовать с черным, который не был ни полицейским, ни преступником. После первого шока от этой встречи Пат забыл о цвете кожи Бэйли. Следовало признать, что, в то время как большинство черномазых глупы как пробки, Бэйли оказался самым умным за столом, и каждый сознавал это. Позже в баре "Ремингтон" - подвальчике вблизи площади Вашингтона, где обычно студенты встречались после лекций, - Пат снова беседовал с Вайсом:
- Как складываются дела у команды на этой неделе?
Вайс пожал плечами:
- У нас был вообще неудачный сезон, а "Кентукки" в этом году стали играть гораздо лучше.
- Вы считаете, что я должен поставить на соперников нашей команды?
Вайс опять пожал плечами:
- Я считаю, что не следует ставить на кого бы то ни было, даже если рассчитываете на чью-то победу.
- Да, но ведь всегда распространяются какие-то слухи. Ведь именно так и создается некий баланс вероятностей.
- Это несомненно, - сказал Вайс, - особенно если знаешь, что должно произойти.
- Что вы имеете в виду?
- Всегда существуют способы выяснить положение дел. Иногда утренняя версия оказывается неправильной, если вы понимаете, о чем я толкую.
- Нет, не понимаю.
- Есть несколько парней, которые в курсе всех дел. Есть даже такие, которые знают больше, чем профессиональные букмекеры.
- Вот это да! Я бы не возражал, если бы меня тоже просветили, - сказал Пат. - Для этого можно немного и потратиться.
Вайс качнул головой:
- Эти дела меня совершенно не касаются. Сам я играю, а игроки особенно не распространяются при мне о таких делах. Я знаком здесь с одним парнем, Эдди Шарфом. Он гоняет всюду на "мерседесе", путешествует во Флориду и Гавану, когда ему вздумается. А ведь он всего лишь студент, но все время сшивается возле игроков команды. Мне кажется, он знает что-то. Хотелось бы мне выведать, что именно.
Пат составлял докладные записки о наблюдениях каждую неделю. Он понимал, что они могут оказаться полезными для обоих направлений его расследований. Но никто ни разу не намекнул ему, что происходит с его докладными на самом деле. Его информация собиралась в Отделе разведки и дополняла материалы, поступавшие из других источников.
Пат начинал ощущать определенную лояльность в отношении сокурсников и обнаружил, что они ему нравятся куда больше, чем многие коллеги, с которыми он работал в участке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75