Они с минуту глядели друг на друга, и Петр наконец, помявшись, сказал: «Тогда до завтра», — и ушел.
— Какие такие пятьсот тысяч? — глухо спросил Лухарь.
— Я был в то самое время в другой комнате, — пояснил Антон. — Мы с Асей любим друг друга и решили пожениться. Твои баксы нам бы очень пригодились, чтобы открыть собственный бизнес.
— Ну что ж, если дело обстоит именно так, считайте это моим свадебным подарком. — Лухарь мужественно перенес крушение своей заветной мечты. Наверное потому, что никогда в глубине души не верил в её осуществление. — А баксы, врать не буду, находились в похищенном тобой чемоданчике. Один американский подонок здорово заработал на продаже человеческих органов, вывезенных из России. И изъять часть его прибыли — святое дело, — с некоторым пафосом сказал Лухарь.
— Что ж, возможно, так оно и есть. Но это не настоящие баксы. Это так называемые баксы Чекмена. Лучшая подделка в мировой истории. У нас нет такой техники, которая определяла бы их непригодность. Они, эти баксы, имели долгое хождение на Балканах. Но американцы выпустили-таки адекватный определитель подлинности банкнот. Вот он, — Антон достал из сумки какой-то прибор. — Видишь, я пропускаю через него настоящий доллар — горит зеленый свет. У тебя есть доллар из чемоданчика?
— Да. — Лухарь достал сотенную купюру.
— Видишь, загорелся красный.
Лухарь только вчера обменял дискеты на миллион долларов (он решил не замахиваться на большее — боялся вообще ничего не получить). Янки заплатил лимон на удивление легко, сказав при этом, что никакого компромата тут нет, а есть ценная информация, которая существует на этих дискетах в единственном экземпляре. Только потому он и платит столь крупную сумму.
Обмен произошел в аэропорту, и американец тут же улетел на родину. Вот сукин сын!
Лухарь встал и подошел к стойке, где уже появилась Ася.
— Все хорошо будет, Петр Федорыч. Вот увидите — все будет хорошо, — очень серьезно сказала она.
Лухарь молча посмотрел на неё и вернулся к столу.
— Мы хотели открыть кафе и назвать его «Алые паруса», — мечтательно произнес Антон, и Петр вздрогнул. — Но вот не получилось.
«Будут вам ещё „Алые паруса“, только слишком уж они алые получились, цвета некоей жидкости, которая течет по кровеносным сосудам», — подумал Лушенко.
— Счастливо, Антон. Я от души рад вашему браку. А свадебный подарок от меня ещё последует.
И он не совсем твердым шагом двинулся домой. Лег в постель и стал ждать звонка, потому что вариант с американцем был не основным, а должен пройти основной. Должен.
И звонок прозвенел.
— Привет, Лухарь. Это Посланник. Все кончено, я у власти.
— Поздравляю. Тебе, кстати, привет от Албанца. Он ждет не дождется своего миллиона. И ждать ему, кажется, уже порядком поднадоело.
Лухарь почувствовал, как помрачнел Посланник.
— Да, ничего не скажешь, у этого киллера слова с делом не расходятся: сказал — завалил. Передай ему, пусть не психует, деньги будут завтра же. — Иван немного подумал. — Нет, бабки будут немедленно. Я их подвезу тебе сейчас же.
«Вот он, основной вариант! И вот они, „Алые паруса“. Но бабки все же пополам. Фифти-фифти. Да, фифти-фифти…»
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
— Какие такие пятьсот тысяч? — глухо спросил Лухарь.
— Я был в то самое время в другой комнате, — пояснил Антон. — Мы с Асей любим друг друга и решили пожениться. Твои баксы нам бы очень пригодились, чтобы открыть собственный бизнес.
— Ну что ж, если дело обстоит именно так, считайте это моим свадебным подарком. — Лухарь мужественно перенес крушение своей заветной мечты. Наверное потому, что никогда в глубине души не верил в её осуществление. — А баксы, врать не буду, находились в похищенном тобой чемоданчике. Один американский подонок здорово заработал на продаже человеческих органов, вывезенных из России. И изъять часть его прибыли — святое дело, — с некоторым пафосом сказал Лухарь.
— Что ж, возможно, так оно и есть. Но это не настоящие баксы. Это так называемые баксы Чекмена. Лучшая подделка в мировой истории. У нас нет такой техники, которая определяла бы их непригодность. Они, эти баксы, имели долгое хождение на Балканах. Но американцы выпустили-таки адекватный определитель подлинности банкнот. Вот он, — Антон достал из сумки какой-то прибор. — Видишь, я пропускаю через него настоящий доллар — горит зеленый свет. У тебя есть доллар из чемоданчика?
— Да. — Лухарь достал сотенную купюру.
— Видишь, загорелся красный.
Лухарь только вчера обменял дискеты на миллион долларов (он решил не замахиваться на большее — боялся вообще ничего не получить). Янки заплатил лимон на удивление легко, сказав при этом, что никакого компромата тут нет, а есть ценная информация, которая существует на этих дискетах в единственном экземпляре. Только потому он и платит столь крупную сумму.
Обмен произошел в аэропорту, и американец тут же улетел на родину. Вот сукин сын!
Лухарь встал и подошел к стойке, где уже появилась Ася.
— Все хорошо будет, Петр Федорыч. Вот увидите — все будет хорошо, — очень серьезно сказала она.
Лухарь молча посмотрел на неё и вернулся к столу.
— Мы хотели открыть кафе и назвать его «Алые паруса», — мечтательно произнес Антон, и Петр вздрогнул. — Но вот не получилось.
«Будут вам ещё „Алые паруса“, только слишком уж они алые получились, цвета некоей жидкости, которая течет по кровеносным сосудам», — подумал Лушенко.
— Счастливо, Антон. Я от души рад вашему браку. А свадебный подарок от меня ещё последует.
И он не совсем твердым шагом двинулся домой. Лег в постель и стал ждать звонка, потому что вариант с американцем был не основным, а должен пройти основной. Должен.
И звонок прозвенел.
— Привет, Лухарь. Это Посланник. Все кончено, я у власти.
— Поздравляю. Тебе, кстати, привет от Албанца. Он ждет не дождется своего миллиона. И ждать ему, кажется, уже порядком поднадоело.
Лухарь почувствовал, как помрачнел Посланник.
— Да, ничего не скажешь, у этого киллера слова с делом не расходятся: сказал — завалил. Передай ему, пусть не психует, деньги будут завтра же. — Иван немного подумал. — Нет, бабки будут немедленно. Я их подвезу тебе сейчас же.
«Вот он, основной вариант! И вот они, „Алые паруса“. Но бабки все же пополам. Фифти-фифти. Да, фифти-фифти…»
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29