Такая ситуация все более нервировала Лухаря. Да что делать? Уйти некуда. Кроме доставшейся по наследству малогабаритной квартиры, Петр ничего не имел — платил ему Келарь уж очень скудно, не разгуляться.
В свое время Лушенко закончил МИСИ и как-то нечаянно встретил институтского дружка по имени Всеволод. Тот оказался членом националистического движения, даже каким-то боссом в нем. Он стал брать с собой Лухаря на стрельбище. Палили из всего — пистолетов, автоматов, гранатометов, а то и взрывали что-нибудь.
Дело это не пришлось Петру по душе, да и получалось не очень. Зато потом можно было оттянуться в местной добротно срубленной баньке, погутарить за жизнь, познакомиться кое с кем.
Лухарь быстро сошелся с неким Зябликом. Было видно, что тот из блатных, но Петр и сам теперь стал таким же. В общем, вместе они не одну поллитровку уговорили, да и поболтали кое о чем. Не очень раскрываясь, конечно.
Знакомство пригодилось, и, когда Антону Кашину понадобился помощник, Лухарь положил глаз на Зяблика, и тот, почти не раздумывая, согласился.
А об Антоне нужную информацию выдал Всеволод, и Петр сумел найти к снайперу подход. Кашин буквально всех поразил на стрельбище своим безукоризненным и даже каким-то небрежным владением любыми видами оружия.
Тут мысли Петра переметнулись в далекое прошлое, собственную юность. Какие мечты были! Какие планы строились!
От зеркала он перешел к книжному шкафу. Петр сохранил все свои любимые юношеские книги. Вот «Всадник без головы», вот «Алые паруса». Да, именно последнее произведение более всего поразило воображение юного Петра. Но он основательно подзабыл эту книгу и теперь старательно вспоминал её содержание. Вроде бы какой-то парень, чтобы угодить девчонке, сшил для своего корабля паруса из алого шелка. Девчонка, кажется, об этом мечтала. И что в результате? Понятное дело — они жили вместе долго и счастливо. Ну кому сейчас придет такое в голову? Петр вспомнил необычное имя героини — Ассоль. Когда-то оно завораживало его своей нездешней музыкой.
Внезапно в образе девчонки, нарисованной на обложке, увиделось ему нечто знакомое. Вроде бы он где-то встречал её. Причем совсем недавно.
Тут Лухарь хлопнул себя по лбу. Да это же новая барменша из безымянного заведения, находившегося совсем неподалеку! Петр стал пристальнее разглядывать изображение рисованной девицы и вскоре вынужден был признать, что оно сильно уступает оригиналу. У барменши и фигура поинтереснее, и лицо — Петр долго искал нужное слово — одухотвореннее. Пожалуй, для такой стоит шить алые паруса!
Она работала в заведении совсем недавно, Петр даже не знал, как её зовут, но именно сейчас ему стало совершенно очевидно, сколь глубокое впечатление произвела на него эта девушка.
Но какие у него шансы? Эта темноволосая русалочка с бездонными глазами лет на тридцать моложе его. Но если взять Келаря. Тот Петру ровесник, а какая у Джона герла! Инга… Просто замечательная сучка, да ещё на год моложе дочери Келаря Дианы. Вполне очевидно, что в наше время роль алых парусов играют крутые баксы.
И значит…
Петр постарался приодеться и двинулся в безымянное заведение, где всегда могли налить и пива, и чего покрепче.
Закусочная была переоборудована из бывшего общественного туалета, но теперь от первоисточника не осталось и следа. Заведение содержал некий азер, который никак не мог придумать ему подходящее название. Всем в зале заправляла веселая толстушка Зина. А за стойкой стояла Она — героиня «Алых парусов».
Расположившись в затемненном углу зала, Лухарь решил повнимательнее рассмотреть предмет своей столь внезапно вспыхнувшей любви. Первой и последней любви в его жизни, как определил для себя Петр Федорович.
Темноволосая девушка двадцати примерно лет обладала уже вполне сложившейся, даже зрелой фигурой. Ее рельефный бюст сам по себе невольно приковывал взор и в то же время не казался чрезмерно пышным. Высокий рост, чуть откинутый назад корпус придавали её осанке некую величавость.
Ноги девушки, насколько мог разглядеть Петр Федорович, вполне соответствовали критериям топ-модели.
Но особенно притягивало лицо «Ассоль». Его нельзя было назвать безупречно красивым. Необычным этот лик делали глаза глубокого, почти фиолетового цвета. Они словно вобрали в себя все горести мира, но не вызывали жалости к их обладательнице — это она, юная девушка, будто бы печалилась обо всех несчастных на Земле.
Петр подозвал администраторшу Зину, которая, как обычно, с кем-то перекидывалась веселым словом.
— Здравствуй, Петенька! Ну ты сегодня как огурчик, — в обычном своем стиле начала она.
— Привет и тебе, Зинуля! Я гляжу, все цветешь!
Она сделала круглые глаза:
— Мужчины, дорогой, мужчины помогают.
Петр некоторое время ломал голову, как половчее перейти к интересующему его вопросу, но, ничего не надумав, пошел напролом:
— У вас никак девчонка новая за стойкой?
Зинуля опять сделала круглые глаза, на этот раз придав им жуткое выражение, и в нарушение инструкции села за столик рядом с Лухарем.
— Девка с Донбасса. Приехала с родителями, и их тут же пришили, забрав весь багаж, деньги и документы. Сама Ася чудом жива осталась. А дом на Украине они уже продали, и родственников близких у неё ни тут, ни там не осталось. А мой-то муж работает в милиции. Вот он её допросил — что да как, а потом мне рассказал. А мы сами с супругом с Украины, и девчонка наша в отъезде на каникулах. Вот я и говорю Семену: давай приютим пока бедолагу, ведь когда она ещё себе какую-нибудь бумагу выправит. — Зинулю так и распирала гордость за свое человеколюбие. Гордость, впрочем, вполне законная. — И на работу я её сюда устроила. Да вот одна беда…
— Какая же? — проявил неподдельный интерес Лухарь.
— Не хочет она спать с нашим хозяином азером. Да и вообще её ни с кем в постель не затащишь, а то бы и баксы завелись, и квартиру могла бы себе приобрести. Короче, непутевая да неблагодарная она оказалась.
— Наверное, алых парусов ждет, — задумчиво произнес Петр.
— Не знаю, чего она там ждет, только недолго ей осталось у меня ошиваться и в этом заведении — тоже, если и дальше так себя вести будет.
— Придется все-таки шить алые паруса, — невнятно пробормотал Лухарь, расплачиваясь по счету.
Антон и Зяблик

10 августа, четверг: вечер
Они встретились, как и договаривались, в восемнадцать ноль-ноль в пяти минутах езды от «Элиты» на мотоцикле Зяблика.
Но, когда они подъехали к «памятнику, охраняемому государством», где располагалась их огневая точка, обоих взяла оторопь. Здание оказалось накрытым зеленой маскировочной сеткой, какую нацепляют перед началом восстановительных работ.
— Операция отменяется? — подал голос Зяблик.
— Посмотрим, — хмуро ответил Кашин, в два приема, как каскадер в триллере, перемахнул через почти трехметровый забор и исчез во дворе восстанавливаемого объекта.
Его не было минут десять-пятнадцать. Появившись, он сразу объявил, что следует действовать по плану — никаких работ в здании пока не ведется.
— А люди? Люди там есть? — робко поинтересовался напарник.
— Если и есть, они нам не помешают, — зловеще, как показалось Зяблику, произнес киллер. — Итак, будь на стреме в оговоренном месте. Уходим по плану сразу после акции.
Зяблик покорно вздохнул.
Кашин, на этот раз прихватив кейс, вновь легко перелетел через забор.
Он достиг четвертого этажа, лишний раз убедился, что зеленая завеса совершенно не мешает обзору, и призадумался, стоит ли обследовать здание на предмет возможного нахождения в нем людей. Но очень уж не хотелось вдыхать густую, многолетнюю пыль, и Антон, пристроившись на невесть откуда взявшейся здесь кушетке, предался воспоминаниям.
Вид на ресторан «Элита» напомнил ему один замечательный ужин в Косове. Он отбился от своих, шел голодный, давно использовав сухой паек, и вынужденно обходил албанские селения.
И вдруг Антон вспугнул фазана. Ни секунды не медля, он метнул десантный нож. И попал-таки в деликатесную птицу! Вот было пиршество так пиршество! Что они знают об этом там, в престижном ресторане «Элита».
Как-то незаметно пролетело время, и напротив ресторации появился кортеж Бимбера: «мерс» и джип сопровождения. Антон тут же отметил, что банкир заменил своих ближайших телохранителей. Тот парень, что оставлял небольшую возможность для поражения черепа Бимбера при его посадке-высадке из машины, теперь отсутствовал. Новый охранник своими габаритами эту дыру закрыл. Но все-таки минимальная щель имелась! И ему, Антону Кашину, её вполне достаточно для фатального выстрела.
В принципе можно было поразить цель немедленно, тем более что зеленая строительная сеть скрывала его силуэт в окне даже сейчас, в достаточно светлое время. Но все-таки несколько мешали лучи заходящего солнца, а Антон не захватил светозащитных очков. Да и не хотелось сбивать с толку напарника неожиданным изменением плана.
Зяблик между тем решал для себя серьезную морально-психологическую задачу. У него ещё оставалась возможность сыграть свою роль профессионального стукача. Вот он, мобильник, под рукой! Один звонок подполковнику Делягину — и Албанцу кранты. Но все же страх перед всемогущим киллером оказался сильнее. Да и деньги опять-таки уж очень нужны.
И вот из ресторана появился Бимбер, окруженный тремя гигантами.
Антон щелкнул предохранителем, дослал патрон в патронник и навел оптический прицел на ту самую уязвимую для банкира точку, которую отметил ещё ранее. Он чувствовал себя, как в Боснии при охоте на снайпера. Нет! Это не какой-то безымянный снайпер. Это Бимбер. И ему нужен именно Бимбер!..
Кашин уже сосчитал, что до своей гибели господину финансисту осталось пройти одиннадцать шагов.
Итак, один… два… три… четыре… пять… шесть… семь… восемь… девять… десять… одиннадцать. И теперь медленно нажать на спуск…
Но тут за спиной Кашина раздался невообразимый бабий визг, заставивший его мгновенно обернуться.
Перед ним стояла парочка бомжей. Мужик в зеленых галифе и оранжевой жилетке тупо улыбался и почему-то отдавал честь. Баба же, одетая вообще во что-то непередаваемое, беспрерывно и крайне громко голосила.
Расстояние до них Антон преодолел в два длинных шага и ткнул визжащую женщину дулом винтовки в горло. Та упала, замолкла и лишь часто-часто захлопала ресницами.
Из профилактических соображений Антон ударом приклада в грудь сбил на пол и мужика — мало ли что можно ждать от этого малахольного.
Он бросился к окну, но, конечно, все уже было кончено — кортеж Бимбера отчаливал от тротуара. Антон бросил свою снайперскую винтовку и помчался по лестнице к тому месту, где его ожидал Зяблик. Тот уже завел мотор, но совершенно ничего не понимал, кроме, пожалуй, главного: операция сорвалась.
— Куда они рванули? — рявкнул Антон.
— Свернули за «Элиту». Видно, поехали к Садовому кольцу.
— За ними!
— Нет! — вскричал Зяблик, и на лице его отразился такой ужас, что Антон скинул напарника с мотоцикла и сам сел за руль.
Оставив на земле вопящего что-то Зяблика, Кашин на полном ходу ринулся за кортежем Бимбера. Достал он его действительно на Садовом кольце и сразу пошел на обгон по осевой линии.
Антона мучил вопрос: опущены ли стекла «мерса»?
Оставив позади джип сопровождения и не обращая на него никакого внимания, Кашин приблизился к машине финансиста. Бимбер сидел слева на заднем сиденье и вдруг увидел мотоциклиста в шлеме на синей «хонде», который пристально его разглядывал.
«Чего тебе надо, малый?» — хотелось спросить Борису Бабурину, и вдруг как-то неожиданно и сразу он понял, чего тому действительно надо. Бронированное стекло «мерса» было опущено всего на пару сантиметров, и Бимбер попытался его закрыть. Засуетились и секьюрити, ныряя за своими пушками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29