Он уложил Медведя на бетонный пол, встал над ним, широко расставив ноги, и приподнял за пояс штанов, тех самых, голубых, в которых Медведь был вчера.
– Глубоко вдыхай через рот, медленно выдыхай… Вот так.
Скоро Медведь задышал нормально и принялся ощупывать зубы и нос.
– Эй, – окликнул Чили. – Посмотри на меня.
Медведь подчинился.
– Передай своему боссу, что я больше не желаю его видеть. Он заключил с Гарри сделку, что не, сделка есть сделка. Нам нужно было достать из ячейки деньги. Не удалось. Сделка аннулирована. Но мне очень не хочется с ним встречаться. Понимаешь? Передашь ему?
Медведь кивнул, закрыв и открыв глаза.
– И почему ты связался с таким мудаком? Снимался в кино, был каскадером. А он что сделал в жизни? Парень использует тебя, и ты это допускаешь. Как себя чувствуешь?
– Вполне.
– Последствий после падения с лестницы не было?
Медведь прикоснулся к левому бедру:
– Кажется, потянул четырехглавую мышцу.
– На твоем месте, – сказал Чили, – я бы послал этого парня, и чем быстрее, тем лучше. Но сначала я спустил бы его с лестницы, пускай узнает, каково это.
Медведь ничего не ответил, но по его взгляду Чили определил, что он серьезно обдумывает такую возможность.
– Сколько фильмов ты сделал?
– Около шестидесяти.
– Ни фига себе. Назови хоть несколько.
* * *
Ключ от ячейки лежал на первом этаже гаража, в щели между бетонным столбом и полом. Чили, прежде чем взять его, убедился, что рядом никого нет.
Он вернул «тойоту» в «Авис», затем перешел в «Нейшнл» и взял напрокат «кадиллак-седан-девиль», черный. Осторожность тут была ни при чем – просто ему показалось, что «кадиллак» он заслужил. Если у него была такая машина дома, значит, должна быть и здесь. По крайней мере «кадиллак». По пути из аэропорта, следуя по четыреста пятому шоссе, он подумал, что, если деньги забрать из ячейки все-таки удастся, нужно потребовать с Гарри десять процентов комиссионных, сдать «кадиллак» и взять «мерседес» или дорогой «БМВ». Карен говорила, что сейчас самые крутые агенты и администраторы ездят на «БМВ». А еще сказала, что «роллс» – это слишком претенциозно, признак дурного вкуса. И следовало запомнить вот что: «у меня встреча» больше не говорят, говорят «у меня в два-тридцать в „Тауэре“». Если студия отвергает сценарий, никто не говорит «Прощай, Нью-Йорк», это высказывание вышло из моды, не успев даже прижиться. А если заявляют, что фильм – «для подготовленной аудитории» или сценарий – «для определенного состава исполнителей», это называется «отлуп». Илейн Левин высказала по поводу «Лавджоя» «мягкий отлуп», значит, сценарий можно спасти. В этом деле, в отличие от ростовщичества, ему предстояло выучить много новых слов. В прежней жизни достаточно было сказать: «А ну, гони бабки!» Карен он позвонит позже, после разговора с Гарри.
Въехав на стоянку «Сансет Маркиз», он подумал, а не сменить ли отель. Правда, здесь ему нравилось. Персонал был спокойным, дружелюбным. Бесплатно давали шампунь, масло для загара, увлажняющий крем. Кормили неплохо. При желании еду можно было готовить в номере. Пепельницы стояли везде, куда ни посмотришь. Даже у лифта. Кстати, эту пепельницу можно было легко спереть, когда выезжаешь, если, конечно, забыл прихватить такую же из номера.
Чили открыл дверь с цифрами «325», вошел и ничуть не удивился, увидев мигающую на телефоне лампочку. Наверное, Гарри не терпится узнать, как все прошло. Бедный Гарри, у него совсем сдали нервы. Чили скажет, что деньги еще можно забрать, но сделать это будет нелегко. Сначала он докажет Гарри, что тот по-прежнему в нем нуждается, потом выяснит отношения по поводу лимузинщиков и велит держаться от них подальше. Чили снял пиджак, собирался уже повесить его на один из стульев у стойки, как вдруг понял, что в номере кто-то побывал.
Не горничная, кто-то другой. Горничная еще не убирала. Газеты лежат на диване, полная окурков пепельница стоит у телефона…
Внимание его привлекли приоткрытые дверцы буфета на кухне. Именно приоткрытые, не распахнутые настежь и не закрытые плотно. Хотя он буфет закрывал. А ящик стола, напротив, был закрыт, тогда как Чили оставил щель ровно в дюйм. Некоторые ящики комода в спальне он задвинул до конца, а некоторые чуть выдвинул – немного нервничал, после того как Медведь побывал в номере и не оставил никаких следов. Последний визитер либо не умел заметать следы, либо ему было наплевать. Медведь не взял из чемодана десять штук, но этот парень вел себя по-другому, этот парень…
Чили уже собирался было войти в спальню, но вдруг подумал: «Погоди-ка. А если он еще там?» Он обмозговывал эту идею и смотрел через зал на дверь ванной и дверь спальни, что находились в конце холла. Боунс. Никаких сомнений. К нему наведался этот сучий Боунс. А может, он и сейчас здесь. В спальне.
Однако существовал только один способ убедиться в этом. Правда, Чили очень не хотелось идти туда и пугать Боунса, хотя тот, если он, конечно, в спальне, наверняка слышал хлопанье входной двери. Только в случае с Боунсом ни в чем нельзя быть уверенным. Этот тип либо слишком тупой, либо напрочь чокнутый, чтобы поступать так, как все нормальные люди.
И что же сделал Чили? Просто взял и крикнул:
– Эй, Боунс? Я уже дома.
Прошло секунд десять, и появился Боунс.
В вытянутой руке он держал вороненый автоматический пистолет. В другой нес бумажный пакет, предназначенный для грязного белья – такие всегда лежат в шкафах гостиничных номеров. Чили знал, что находится в этом пакете. Его десять штук. Боунс помахал пистолетом:
– Отойди туда, к дивану.
– Зачем нам пистолет? – удивился Чили. – Ты ведь хочешь поговорить, я согласен. Пора во всем разобраться.
Чили повернулся к Боунсу спиной, подошел к дивану и сел. Боунс встал у стойки, рядом со стулом, на котором висел пиджак. Чили терпеливо ждал продолжения.
Боунс был одет в какой-то светло-серый дерьмового вида костюм и желтую спортивную рубашку, застегнутую на все пуговицы. Возможно, так сейчас модно, но Боунс всегда будет выглядеть букмекером из Майами. Господи, и туфли серые.
– Мне надоело искать этого козла из химчистки, – объяснил Чили. – Здесь сплошные автострады, ездишь целый день, а из города не выезжаешь. Как ты попал сюда?
– Сказал дежурной, что я – это ты. Вел себя тупо, и мне поверили.
Он вышел на середину комнаты, пистолет по-прежнему в одной руке, бумажный пакет – в другой.
– А это вот у тебя откуда?
– Из Вегаса. Выиграл для разнообразия.
Некоторое время Боунс смотрел на него, не говоря ни слова, потом бросил пакет на стул:
– Встань и повернись ко мне спиной.
– Будешь обыскивать?
Чили поднялся с дивана. Боунс взмахнул пистолетом, и он повернулся к стене, лицом к картине над диваном, к какому-то японскому пейзажу – туманные рисовые поля бледно-зеленых и коричневатых тонов, затянутое тучами небо, никакого действия. Он почувствовал, как Боунс вытащил бумажник из заднего кармана брюк.
– Значит, выиграл десять штук в Вегасе?
– Лео сначала туда поехал, после чего перебрался сюда, и я его потерял.
– В Лас-Вегасе…
– Ага, штат Невада.
– А почему на обертке денежной пачки написано «Харас», озеро Тахо? Можешь объяснить?
На картине присутствовали фигурки людей, собирающих рис, раньше он их не замечал.
– Ты уверен, что там написано именно «Харас»?
Он не видел никаких надписей на обертках – или забыл о них.
– Более тупого говнюка я еще не встречал, – поведал Боунс. – Посмотрим, что у тебя в карманах.
Чили вывернул боковые карманы.
– Ты должен был сообщить мне, что парень жив и смылся.
Голос его удалялся, Чили бросил взгляд через плечо. Боунс снял его пиджак со стула у стойки.
– С чего я должен что-то сообщать тебе?
– Потому что парень теперь мой клиент, тупица. Его задница принадлежит мне.
Боунс положил пистолет на стойку, одной рукой поднял пиджак, другой принялся его ощупывать. Чили ждал, когда изменится выражение его лица. Вот, глаза его расширились.
– А здесь у нас что? – Боунс достал из кармана ключ.
Чили сел на диван.
– Дай мне сигареты, они во внутреннем кармане.
Боунс бросил ему пиджак.
– Угощайся. – Он рассматривал ключ. – С-ноль-один-восемь. – Нахмурился, изображая напряженный мыслительный процесс. – Интересно, что это за ключик? От ячейки камеры хранения? Но где сама ячейка?
Чили сидел и курил, не вмешиваясь в ход событий.
– Оставил сумку в аэропорту, когда прилетел.
– Да? И в каком зале?
Чили чуть помедлил с ответом:
– «Дельта».
Все, отступать поздно.
– Значит, ты таки нашел Лео?.. Забрал у этого придурка деньги, и положил в камеру хранения, чтобы удобнее было смываться. А почему не смылся?
– Передумал. Мне здесь понравилось.
– Ну, в Майами тебе делать нечего, это точно.
Боунс сильно нервничал или волновался, постоянно приглаживал свои редкие волосы, проверял, застегнута ли у него верхняя пуговица на рубашке.
– Сколько там? Просто любопытно.
Чили глубоко затянулся, тянул время:
– Сто семьдесят тысяч.
– Черт возьми, он же уехал с тремя сотнями. Если бы я вовремя не приехал, все промотали бы. Ты ведь знал, что я появлюсь. Этот сукин сын Томми Карло наверняка звонил тебе.
– Да, но он не знал, зачем ты направляешься сюда. Если, конечно, ты не рассказал ему о Лео.
– Я ничего ему не рассказывал.
– А Джимми Капу?
Боунс замялся.
– Послушай, почему бы нам не договориться? Давай забудем то старое дерьмо. Даже не помню, с чего все началось. Ну, дал ты мне по зубам, так то старое дело. И ты должен мне восемь штук, верно? И о них забудем. Но никому ни слова. Все строго между нами, договорились?
– Мне нужны десять штук из пакета, – сказал Чили.
К такому повороту Боунс явно был не готов.
– Послушай, я собирался отдать тебе из этих десяти восемь, но раз ты теперь говоришь, что я ничего не должен…
– Значит, – подвел итог Боунс, – я забираю две штуки, и мы разбегаемся. Что скажешь?
– Звучит неплохо.
* * *
Номер Агентства по борьбе с наркотиками он нашел в телефонной книге. Позвонил и сказал снявшей трубку женщине, что хотел бы поговорить с дежурным агентом. Она спросила, по какому поводу. По поводу ячейки камеры хранения в аэропорту, набитой деньгами.
– С кем я разговариваю? – услышал он через мгновение мужской голос.
– Назваться не могу. Это анонимный звонок.
– Это случаем не тот же анонимный говнюк, который вчера звонил? – уточнил мужчина.
– Нет, другой. Вы посмотрели, что лежит в ячейке С-018?
Пауза на линии.
– Вы нам помогаете. Я хочу знать, кому сказать спасибо.
– Не сомневаюсь. Будете трепаться дальше или послушаете, кого нужно ждать? Парень уже едет.
Но агент сдаваться не намеревался:
– За информацию, повлекшую привлечение к суду, полагается награда, поэтому мне необходимо знать ваше имя.
– Свою награду я получу на небесах. У парня шрам от пули на голове, и он в серых туфлях. Его невозможно не заметить.
24
– Это был кабинет Уоррена, пока его не перевели в отдел рекламы, – пояснила Карен. – Уоррена Херста. Кажется, я говорила тебе о нем.
– «Комната Бет». – Чили посмотрел на Карен через огромный дубовый стол. – Он еще сказал, что если поступить по-твоему, то фильм провалится.
– Ты и это помнишь.
Опять этот милый взгляд, полный интереса, говорящий, что он ей нравится. Последнее время она постоянно так на него смотрела. Сегодня, правда, на ней были круглые очки в тонкой черной оправе. Карен поведала, что отделка кабинета осталась предуорреновской, она еще не успела ничего изменить и не собирается ни к чему прикасаться, пока не удостоверится, что обладает здесь решающим голосом, хотя, по ее мнению, такой интерьер больше подходит мужскому клубу.
– А ты слов на ветер не бросаешь.
– Ты о работе? Ну, почему бы мне за нее не взяться?
Карен пожала плечами в бежевой шелковой блузке. Девяностофунтовая крошка за огромным конторским столом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37