– Думаю, у меня все получится. Если разрешат действовать, как я хочу. Только посмотри на эти сценарии.
Она выбрала из пачки один из десяти сценариев и переложила его на другое место.
– Илейн сказала, что все они по-своему привлекательны. А это означает, что, предположительно, плохих среди них нет.
Она взяла еще одну папку.
– «Комната Бет» – решение до сих пор не принято.
Карен взяла следующий сценарий, но тут же положила его.
– Илейн хочет знать мое мнение.
– Говори ей правду.
– Насчет этого не беспокойся.
– У меня тоже есть идея.
– Ты мне рассказывал.
– И она становится все лучше.
Тут зазвонил телефон. Карен ответила:
– Да? Скажите, что я перезвоню ему. – Она быстро взглянула на Чили и положила трубку. – Гарри, уже третий раз.
– Мне тоже нужно позвонить ему, поставить в известность о происшедшем.
– Верно. Итак, ты поехал в аэропорт…
Ее глаза потеряли приятный блеск, стали серьезными. Она сняла очки, и он описал ей, как его задержали агенты отдела по борьбе с наркотиками, а она наклонилась вперед и не сводила с него глаз – может, представляла себе сцены из будущего фильма. Так ему показалось.
– Неужели все так и случилось? – удивленно спросила она. – Значит, деньги все еще там?
Тогда ему пришлось рассказать ей о Рее Боунсе, и она выслушала эту часть, не моргнув глазом. Когда он закончил, Карен откинулась в кресле, по-прежнему глядя ему в глаза, а потом снова наклонилась вперед и спросила, кто такой этот Боунс. И Чили пришлось вернуться к самому началу – к обеду в «Везувио» и к кожаной куртке.
На этот раз, когда он завершил повествование, Карен задумчиво проговорила:
– Но он ведь обязательно скажет агентам, что именно ты его подставил.
– Если его схватят. Да, Боунс попытается все свалить на меня. Но если они все-таки заявятся и попытаются меня забрать, я заявлю, что просто не понимаю, о чем идет речь.
– Но они видели тебя сегодня в аэропорту.
– Да, только им еще предстоит доказать, что это я положил деньги в ячейку, а здесь у них ничего не получится, потому что я их туда не клал. Даже не прикасался к этому ящику. Если же я пойму, что завяз слишком глубоко, то всегда могу сдать Кэтлетта. Не хочу сейчас говорить об этом. Даже если мне не придется вносить залог, меня все равно достанут до смерти всяческими вопросами. Поэтому я выписался из «Сансет Маркиз» и теперь мне надо найти другое место жительства.
Она снова удивленно посмотрела на него:
– Все так серьезно?
– Да. Я попробовал поселиться в «Шато Мармон», но у них нет мест. Однако один прокол я все же совершил – сказал этим агентам, что работаю в «ЗигЗаг». Они не записали, карточки у меня не было, так что, может быть, не вспомнят. А если вспомнят, найдут Гарри и через него попытаются разыскать меня.
– Гарри это не понравится, – заметила Карен. – То, что ты не забрал деньги. То, что ты можешь угодить в тюрьму, его не волнует.
– Придется популярно объяснить. Как только Боунс нашел ключ, я потерял контроль над ситуацией – так уж работает его примитивный ум. Мне пришлось довольствоваться ролью наблюдателя.
– Жаль, я этого не видела. – Карен поднялась с кожаного кресла и встала рядом, прижавшись к столу бедром. Черная юбка заканчивалась за несколько дюймов до колен. Чили показалось, что она хочет дотронуться до его лица.
– Готова поспорить, у тебя есть шрамы, – сказала она, глядя на него сверху вниз.
– Несколько.
– Мне нравится твоя прическа.
– Это совсем другая история, как-нибудь расскажу.
– Почему бы тебе не спрятаться в моем доме?
– И спать в комнате служанки?
– Что-нибудь придумаем.
* * *
Что-то в облике мексиканца-садовника заставило Гарри вспомнить одного из своих маньяков, а именно маленького, гномоподобного придурка из «Гротеска-3», который сменил страшно обезображенного маньяка, сгоревшего в «Гротеске-2» (двадцать миллионов сборов по миру). Может, причиной тому кривые ноги латиноса? «Гротеск-3» собрал восемь миллионов, что тоже было весьма неплохо. А, вот в чем дело, парень нес перед собой садовые ножницы. Гномоподобный маньяк часто прибегал к ножницам.
Гарри нервно бродил по патио Карен, ожидая телефонного звонка. Он кивнул мексиканцу, подумав, что лучше бы тот опустил ножницы.
– Как поживаете?
– Мисс Флорс нет дома.
– Знаю.
– Она на работе.
– Мне известно, где она находится, и она знает, что я здесь. Все в порядке. Я – ее старый друг. Мы с ней амигос.
Мексиканец своей темной кожей и огромным носом напомнил Гарри каменное изваяние ацтеков.
Он вдруг подумал о жертвоприношениях, вековом культе крови, о девственницах, которых бросают в жерло вулкана… как будто предлагал сценарий студии. Впрочем, мексиканец что-то говорил.
– Что?
– Я спросил: хотите выпить?
– Хочу ли я выпить? А я думал, ты – садовник.
– Меня зовут Мигуэль, я – слуга. Делаю работу по дому, в саду, везде.
– Так ты Мигуэль?
Настроение Гарри резко улучшилось, он понял, что Карен не спит с этим стариком, со своим слугой. Ему, в принципе, было все равно, но он почувствовал себя лучше.
– Да, Мигуэль, принеси мне скотч и много-много льда.
* * *
Кэтлетт уже четыре раза пытался связаться с Медведем: звонил ему из дома, из лимузинной конторы, из своего «порше» по пути сюда. Сейчас он набрал его номер, стоя на площадке для разворота перед домом Карен Флорс, который почему-то показался ему французским. Ни ответа, ни привета, кроме записанного на пленку голоса Медведя: «Если хотите, оставьте сообщение…» Единственное, что его порадовало, это старый «мерседес» Гарри, припаркованный у дома, ведь именно повидаться с Гарри он сюда и приехал. Кэтлетт подошел к двери, позвонил, поправил солнечные очки и одернул двубортный блейзер темно-синего цвета, в который был одет, плюс хлопчатобумажная белая сорочка с расстегнутым воротником и кремовые брюки.
Дверь распахнулась, и вид человека, открывшего ее, немало поразил Кэтлетта. Заставил мысленно перенестись в лагеря сезонных рабочих, где он видел сотни таких парней с устало опущенными плечами.
– Друг, в последний раз я видел тебя на уборке салата в Империал-Вэлли. Как поживаешь?
«Друг» сообщил, что он – слуга, а зовут его Мигуэль, и провел Кэтлетта на кухню, где сидел старый друг Гарри со стаканом в руке. На столе перед ним стояла бутылка «Чивас Регал» и лежали садовые ножницы с десятидюймовыми лезвиями и деревянными рукоятками. Гарри посмотрел на него так, как будто надеялся услышать хорошие новости.
– Что-нибудь слышал?
– Сам хотел тебя спросить. У него была масса времени.
Он повернулся к Мигуэлю, к этому сутулому слуге, который спросил, не хочет ли он что-нибудь выпить, и подумал, что у этой Карен Флорс странный вкус.
– Стаканчик холодного белого вина.
– Думаю, он сбежал, – как то безнадежно и подавленно промолвил Гарри.
– Или, как я говорил, повел себя неосторожно и получил по башке. Или же его арестовали, что весьма вероятно.
– Весьма вероятно то, что он таки забрал деньги. Я звонил в отель, он выписался.
– Мог сделать это заведомо.
– Я разговаривал с ним в десять утра. Он как раз собирался в аэропорт.
– Верно, об этом мне сообщили.
Медведь и сообщил – когда следил за Чили и когда с ним еще можно было связаться.
– А выписался он в два тридцать.
– Гм, – сказал Кэтлетт Гарри, но не Мигуэлю, подавшему бокал вина.
Он заметил сломанные ногти слуги и огромные костяшки пальцев. Тот сообщил, что уходит домой, и вышел в гараж, через черный ход. Кэтлетт в ответ на это известие промолчал.
Потеря денег плохо подействовала на Гарри.
– Я ведь так и думал, даже сказал ему: «Не знаю, увижу ли я тебя когда-нибудь». Но, честно говоря, в душе надеялся, что увижу, – жаловался он.
Кэтлетт сел рядом с Гарри за стол и задумался, почему Чили, если он задумал сбежать, не улетел прямо из аэропорта, зачем вернулся в отель? Медведь мог бы ответить на этот вопрос – но куда он подевался?
– Гарри, как можно доверять человеку с такими дурными связями? Он же пришел с улицы, никто за него не ручался, ты даже не знаешь, кто он такой.
– Он работал на «Месас». Я знаю этих ребят, а они знают его. И используют для взимания долгов.
– А еще они наверняка знакомы с парнем, который у них мусор выносит. Как он так быстро нашел тебя? Даже у меня это не получилось.
– Через Фрэнка Де Филлипса.
– Ну и о чем это тебе говорит?
– Той ночью я был здесь…
– Да, с Карен.
– Мы лежали в постели, услышали шум. Голоса. Послушали немного, потом Карен сказала: «Это телевизор внизу», а я возразил: «Не мог же он сам включиться». – «Верно, кто-то должен был нажать кнопку». Я спустился вниз… °
– У тебя был пистолет?
– Откуда? И у Карен не было. Нет, я спустился вниз, думая, что там кто-то из знакомых Карен. Какой-нибудь приятель нажрался и решил пошутить. Вошел в кабинет, телевизор выключился, там показывали шоу Леттермана, зажегся свет, и я увидел за столом этого Чили.
– Чили Палмера, этого подлеца, да? И ты сразу не разобрался, что он из себя представляет? Взломал дверь, проник в дом…
– Дверь на патио была открыта.
– Да? А надписи «Заходите, пожалуйста» там случаем не было? Гарри, если человек входит в чужой дом, это называется взлом и проникновение, взламывал ты дверь или нет. Чили Пал мер совершил уголовное преступление, а ты взял его в дело, сделал партнером.
– Он мне не партнер. – Гарри сделал глоток из стакана. – Я вообще не знаю, кто он такой.
Пока все идет неплохо. Но Кэтлетту хотелось, чтобы Гарри вопил и пинал ногами мебель, чтобы называл Чили разными нехорошими словами. Пусть обзовет хотя бы лживой сволочью, для начала. Однако Гарри почему-то еще до конца не разуверился в Чили Пал мере. Поэтому Кэтлетт поправил на носу очки в золотой оправе и продолжил:
– Этот мужик тебя ограбил, а ты говоришь, что не знаешь, кто он такой? А если он взял эти сто семьдесят штук и смылся?.. Гарри, ты слушаешь меня?
– Да, взял, ну и что?
– А если он облажался, и они взяли деньги, но почему-то не взяли его… Я просто хочу сказать, что в любом случае это были твои деньги. Дав тебе ключ от ячейки, я передал тебе деньги. Значит, он тебя обокрал, верно?
Гарри нахмурился, выражение лица его вдруг стало не озабоченным, а злобным.
– Намекаешь, что я их тебе должен? Сто семьдесят тысяч, которые я и в глаза не видел?
Такой поворот событий не устраивал Кэтлетта, однако возразить было нечего, поэтому он лишь беспомощно развел руками:
– Но что-то ведь ты мне должен…
* * *
Карен дала ему ключ от входной двери – на тот случай, если слуга уже ушел.
Чили оставил чемодан в холле, заглянул в кабинет и гостиную, потом направился по коридору к кухне. Машину Гарри он знал и догадывался, кому принадлежит «порше». Чили не ошибся – мистер Бо Кэтлетт сидел на кухне вместе с Гарри и сразу же уставился на него сквозь пижонские очки. Чили пришла в голову мысль схватить с полки сковороду, перемахнуть через стол и врезать этому хлыщу по башке. Прямо сейчас, не говоря ни слова. Но не успел он войти, как Кэтлетт вскочил на ноги и, о Господи, схватил со стола ножницы.
– Ты знал, что я приду? – спросил Чили, глядя на вороненые лезвия ножниц. – Это Медведь тебе сказал?
Он хотел, чтобы Кэтлетт ответил, хотел разобраться с ним раз и навсегда, но тут в разговор, как всегда не вовремя, вмешался Гарри:
– Ты где был? Я звонил тебе, не знаю сколько раз!
– Разговаривал с федеральными агентами. – Чили не сводил с Кэтлетта глаз. – Из агентства по борьбе с наркотиками, они меня там поджидали.
– Тебя отпустили? – спросил Гарри.
– Я быстро с ними разобрался.
– Угу, – обрадовался Кэтлетт. – Гарри, ты понимаешь, на что он намекает? Если он разговаривал с федеральными агентами, то почему сейчас разговаривает с нами?
– У меня не было при себе ключа.
– Не было при себе ключа… – Кэтлетт умолк на мгновение. – Почему же тогда тебя взяли?
– Им показалось, что я открыл ячейку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37