Он не урод, у него есть земля. Почему он не женится? Наплевал бы на свой бурбон... Помолчав, она спросила: – На что он рассчитывает? На что нарывается?
– На неприятности, – сказал доктор Толби. – Поймет, если даст себе труд подумать.
– Не понимаю я его...
– Радость моя, не напрягай свою хорошенькую головку!
– Рискует головой из-за таких пустяков... – произнесла она задумчиво.
– У всех свои странности, – заметил доктор Толби.
Майли повернулась к нему.
– Почему ты не купишь у него виски? – спросила она, глядя на доктора Толби в упор.
– А зачем?
– Как зачем? Но ты ведь сначала предлагал.
– Радость моя, уж если он в это не поверил, странно, почему поверила ты?
– Думала, ты и в самом деле хочешь купить...
– Мы просто старались вовлечь его в разговор, чтобы избежать некоторых трудностей.
– А может, он все-таки продаст вам виски?
– Но мы не собираемся покупать. – Доктор Толби обнажил в улыбке частокол зубов. – Сладенькая моя, откинься-ка на спинку сиденья и наслаждайся поездкой. Отдыхай, одним словом...
Майли снова стала смотреть в окно. Вроде бы они уже здесь проезжали... Телеграфные столбы, перелески, рекламные щиты, автозаправочные станции на перекрестках, фермеры в комбинезонах, глядящие им вслед...
В машине было душно. Майли опустила стекло до предела.
Пусть ветер треплет ей прическу! Они возвращаются в отель "Камберленд", в свой двести десятый номер. Если у доктора возникнет желание...
Она вспомнила запах бриолина для укладки шевелюры. А освежитель дыхания ей просто опротивел! Он вечно ищет какие-то пастилки. Конечно, Эммет чистоплотный и следит за собой. Но боже, какой он все-таки похотливый бабуин! Когда делает свое дело, шепчет на ухо всякие мерзости. Потом обычно пару минут отдыхает, лежа на ней. Развалившись, словно огромный тюлень на скале... Приходится ждать, пока он не пошевелится. Наконец, он сползает с нее. Тогда только она имеет право встать и пойти в ванную, а когда выходит оттуда, он уже храпит, лежа на спине. И тогда она надевает кимоно, садится рядом и листает журнал. Иногда, просыпаясь, он хочет ее снова...
Временами Майли мечтала снова оказаться в пансионе, у хозяйки.
Как правило, в середине дня клиентов было мало. Девочки отдыхали в креслах, болтали, смеялись. Иногда она с подругой выходила пройтись по магазинам, а то и перекусить в кафе. Скучно никогда не было! Частенько даже забавно.
Майли нравилось знакомиться с посетителями, разглядывать мужчин, сидящих в холле, гадать, который из них выберет ее. Хорошо, если попадался молоденький и симпатичный. Хотя некоторые в годах, вроде доктора Толби, обучали таким трюкам, какие молодым и не снились. Лишь изредка приходилось улыбаться через силу. Это если клиент потел, либо у него воняло изо рта. Заведение, в котором она работала, посещали в основном мужчины из высшего общества. Они могли себе позволить быть чистоплотными и платить по десять долларов за сеанс.
Доктор Толби подобрал Майли после того, как "пансион" в Луисвилле накрыла полиция. К тому времени он уже почти год был ее постоянным клиентом. Он ей нравился. Она и сейчас ценит, как он о ней заботится. Он щедрый. Жить с ним весело и интересно. Даже поездки в такую глухомань ее не раздражают. Правда, она нет-нет да и задумывается о своей жизни! Появилось смутное беспокойство – не прогадала ли, не зря ли тратит молодые годы. За последние пять месяцев ни с одним мужчиной, кроме Толби, не спала. Просто смех! Вон сколько симпатичных мужчин вокруг. Джеф Мидерс ее не интересует. Наверное, он делает это быстро и по-деловому. Без лишних слов, как говорится. Встал, оделся и пошел. А Фрэнк Лонг? Интересно, каков он в постели? А Билл Мартин? Он, кажется, тоже не слишком разговорчивый. Но похоже, ему найдется, чем ее удивить.
Джеф высадил их перед входом в отель. Поднимаясь по лестнице, доктор Толби легонько шлепнул ее по заду.
– Детка, а я придумал, чем нам заняться до обеда! – сказал он таким тоном, будто эта мысль только что пришла ему в голову.
Майли улыбнулась, он подмигнул ей, обняв за талию.
* * *
– Не надо ему было убивать мула, – сказал Эрон. – За что он пристрелил бессловесную скотину?
– Хотел показать свой пистолет в действии, – ответил Билл, надевая сбрую на второго мула.
Решили вывезти труп мула со двора и зарыть где-нибудь в лесу.
– И у меня ружьишко имеется, и стрелять я люблю, – не унимался Эрон. – В следующий раз я тоже нажму на курок!
– Нет, – покачал головой Билл. – Никакого следующего раза.
– Пристрелил мула, а бедная скотинка даже не поняла... Он передо мной вот так стоял... – бубнил негр. – Я сам мог бы его прикончить...
– Успокойся...
– Обещал вернуться, и я его не забуду.
Билл подтягивал сбрую.
– Если ты встанешь у него на пути, он и тебя убьет. Он за этим и приехал, – сказал он назидательным тоном.
– Пусть попробует...
– Может, тебе лучше ненадолго уехать? Ведь у тебя родня в Теннесси. Сестра... Поживи у нее, пока все не кончится.
– Между прочим, у меня две сестры и престарелый дядя, брат матери, но здесь я живу уже тринадцать лет!
– Я знаю.
– С того самого времени, как ты пошел в армию и твой папаша нанял меня себе в помощь.
– Эрон, не суйся ты в эту заварушку, – покачал головой Билл. – Тебя это дело никак не касается.
– Как не касается? Они хотят забрать виски, которое я помогал гнать!
– А вдруг они решат, будто ты знаешь, где хранятся бочонки? Тебя станут пытать, покалечат...
Эрон посмотрел Биллу прямо в глаза:
– Думаешь, я расколюсь?
– Я знаю, ты не проболтаешься! – сказал Билл. – И тогда они тебя убьют.
– Пусть попробуют! – Эрон стоял на своем. Он снял с гвоздя моток веревки, чтобы перевязать труп убитого мула. – Все это пустая болтовня. Пусть попробуют.
Глава 7
Спустя пять дней после визита доктора Толби к Биллу Мартину пожаловал Джейк Ройс. Шериф Бэйлор просил сообщить все подробности о налете на Уортманов.
Эти гангстеры нагрянули ночью без предупреждения. Забрали весь бурбон, какой смогли унести. Топорами расколотили самогонный аппарат, ранили в шею дядюшку Джима Боба Уортмана, когда тот выбежал из дому с дробовиком в руках. А дробовик-то у него даже не был заряжен!
Шериф Бэйлор просил Билла повлиять на своего армейского дружка. Именно Фрэнк Лонг возглавлял налет. Вирджил Уортман готов и на суде это подтвердить. Если, конечно, дело дойдет до суда. Поговорить с Фрэнком Лонгом просто необходимо, так как никто не знает, что делать дальше. У Уортманов котел разбит на мелкие кусочки, а у дядюшки Джима Боба Уортмана пулевое ранение в шею. Впереди входное отверстие, сзади выходное. Кулак просунуть можно! Даже если старик выживет, он вряд ли сможет говорить.
От Билла Мартина до Уортманов, если ехать по прямой, – четыре километра, а по дороге, если объезжать все овраги, выходило больше десяти.
По пути Джейк Ройс рассказал Биллу все, что узнал о ночном налете, хотя известно ему было немного.
Шериф Бэйлор почти сразу по прибытии к Уортманам послал его к Биллу. В общем, все соседи прослышали о беде и съезжаются к Уортманам.
К тому времени, как они доехали до Уортманов, во дворе у них яблоку было негде упасть. Впечатление было такое, словно в доме затевается семейное торжество. На дороге и во дворе стояло больше дюжины легковушек и грузовиков. На грузовики, как водится, взобрались ребятишки. Мужчины стояли молча.
Выйдя из машины, Билл кивнул соседям. Они закивали в ответ, но никто не произнес ни слова. На лицах у всех застыло мрачное, сосредоточенное выражение. Несколько человек у крыльца расступились и дали Биллу пройти. Он поднялся по лестнице и вошел в дом.
Билл сразу увидел Кей Лайонс. Она помогала своей тетке, миссис Уортман, накрывать на стол – расставляла тарелки, чашки, всякую посуду. Возможно, она с детства не бывала здесь. За столом сидели мистер Уортман, Вирджил, мистер Стампер, мистер Блэкуэлл и шериф Бэйлор. Они взглянули на вошедших, но никто не поздоровался, кроме Бада Блэкуэлла, развалившегося в кресле-качалке и вытянувшего длиннющие ноги в высоких ботинках.
– Слыхал, Билл? Твой дружок, оказывается, наведался сюда прошлой ночью, – сказал Бад тоном, будто был вполне доволен собой.
Только Бада Блэкуэлла ему сейчас и недоставало!
Билл посмотрел на мистера Уортмана. На нем был комбинезон, поверх старый пиджак, и он сосредоточенно глядел в свою чашку, не переставая помешивать сахар. Мистер Уортман выглядел так, словно в семье кто-то только что скончался. Он прожил здесь полвека, четверть века гнал самогон и никогда еще не испытывал из-за этого никаких неприятностей.
У Вирджила Уортмана на лице застыло злобное выражение, он поминутно сжимал и разжимал кулаки, играл желваками. Может, и правда Вирджила происшедшее задело за живое, но, скорее всего, он злится и распаляет себя за компанию с дружком, Бадом Блэкуэллом.
– Я видел его при свете фонаря, – сказал Вирджил. – Он это, никаких сомнений! Они привезли с собой такие мощные фонари. Кто-то позвал Фрэнка Лонга, он сказал: "Фрэнк!" – и навел на него луч от фонаря. И я увидел его лицо. Он стоял во дворе. После того как они ранили дядю, никто из них даже не нагнулся посмотреть, что с ним! А я тебе вот что скажу... Уж я-то взгляну на морду этого Фрэнка Лонга, когда пристрелю его! Взгляну убедиться, что он сдох!
– Вирджил, – сказал шериф Бэйлор, – будь добр, замолчи. Пусть расскажет твой отец. Я хочу, чтобы Билл его выслушал, а потом скажу тебе, что можно делать и чего нельзя.
Кей Лайонс передала Биллу чашку кофе. Потом принесла кувшин с молоком и сама, не спрашивая, долила ему молока. Смотрела она при этом ему в глаза, но молчала, и взгляд у нее был какой-то отсутствующий.
– Машин мы и не видели, – сказал мистер Уортман. – Они оставили их внизу, на дороге. Мы только слышали шум моторов, когда они уезжали, а подкрались они тихо. Одни сразу вломились в дом, а другие пошли вдоль ручья к котлу. Они знали, где искать! Мы переделали под самогонный аппарат лохань, в которой раньше стирали, и спрятали его далеко в лесу, но эти гангстеры знали, куда надо идти.
– Значит, тот, кому было известно, где аппарат, повел их прямо туда, – подвел итог Элмер Бэйлор.
В комнате воцарилась тишина.
– В темноте его нипочем не отыскать, если не знать точно, где он, – проговорил мистер Уортман.
Бэйлор нахохлился, сверкнули глаза под стеклами очков и оправа из нержавейки.
– Скажи-ка, ты слышал, как они там шуруют? – Он не сводил с мистера Уортмана глаз.
– А как же! Как только заслышали пальбу, сразу повыбегали на двор. Мы и не знали, что другие остались тут, покуда дядюшка Джим Боб не вышел со своим дробовиком. Только он показался на крыльце, кто-то и пальнул в него, а он сразу будто поперхнулся. Знаете, издал такой звук, будто полощет горло. И упал... Как только они уехали, мы побежали к котлу и увидели, что он весь продырявлен пулями. И все порушено топорами. И бочонки с суслом, вообще все...
– Они забрали что-либо с собой? – спросил шериф.
– Большую часть самогона. И бутыли поразбивали. А хорошие бутыли совсем не просто купить...
– Они что-либо сказали до того, как уехать?
– Мы все были на крыльце, хлопотали вокруг дядюшки Джима Боба. И тут один из них крикнул: "Уортман, ты меня слышишь?" Я ответил: "Слышу".
– Чей это был голос? Фрэнка Лонга?
– Да не знаю я! Я бы его по голосу и не отличил.
– Да, ну так что он сказал?
– Сказал, если я восстановлю самогонный аппарат, они явятся и снова все порушат. Сказал, что разобьет все котлы в нашем округе, если Билл Мартин не отдаст им сто пятьдесят бочонков своего виски.
За столом все зашумели. Шериф Бэйлор терпеливо дожидался, когда все замолчат. Он переводил взгляд с мистера Уортмана на Билла и обратно.
– Что ты ответил? – спросил он, когда стало тихо.
– А что я мог ответить? Бад Блэкуэлл буркнул:
– Уж я бы нашел что ответить этому засранцу!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30