Митико остолбенела. Рука, державшая вилку, замерла на мгновение. Впрочем, Митико тут же кивнула и отпустила официанта.
— Что случилось? — спросил ее Оцука, сидевший прямо напротив.
— Приехал человек из моего ресторана, — ровным голосом ответила Митико.
— Человек из твоего ресторана? — тоже удивился Оцука. — Из Токио?
— Видимо, так. Досадно... так неожиданно, — Митико нахмурила брови.
— Наверно, какое-то срочное дело. Лучше пойти сразу.
— Да, — Митико встала, отодвинув стул. Выход был за спиной Оцуки. Он решил, что Митико вышла в вестибюль, и какое-то время продолжал ужинать, затем вдруг обернулся. Митико стояла у выхода, возле роскошного панно, и разговаривала с каким-то молодым человеком, высокого роста, лет двадцати четырехч— двадцати пяти. Он что-то тихо говорил Митико, выражение лица у него-было серьезное, сосредоточенное. Лица Митико не было видно, но в фигуре ее чувствовалась какая-то напряженность.
Вдруг молодой человек посмотрел в сторону Оцуки. Глаза их встретились, и он вежливо поклонился адвокату.
Молодой человек и Митико перебросились еще двумя-тремя словами, затем он подошел к Оцуке и снова поклонился.
Оцука тоже приподнялся, сняв с груди салфетку. Подошла Митико и представила молодого человека.
— Это наш метрдотель, Сугиура.
— Так-так, — Оцука выпрямился и улыбнулся. — Прошу вас за стол.
— Благодарю вас, — снова наклонил голову метрдотель. Это был большеглазый, с тонко очерченным лицом молодой человек в щеголеватом европейском костюме. — Вынужден отказаться, так как надо спешить, — и он еще раз учтиво поклонился Оцуке.
— Но послушайте, — обратился к нему Оцука, — раз уж вы здесь, присядьте хоть на минутку.
— Нет, не стоит, — остановила его Митико, — ему надо сразу же возвращаться.
Оцука немного растерялся, а Митико тем временем проводила метрдотеля к выходу.
Спустя некоторое время Митико вернулась, села и снова как ни в чем не бывало взялась за вилку. Опустив голову, она продолжала есть, но Оцука заметил, что плечи у нее как-то странно поникли.
— Что такое? — спросил он, доставая сигарету. — Какое-нибудь неприятное дело?
— Нет, ничего особенного, — тихо ответила Митико.
— Не может быть, чтобы ничего особенного. Он ведь специально приехал из Токио на Хаконэ. Что-то случилось в твоем заведении?
Все так же уткнувшись в тарелку, Митико ответила:
— Сказал какую-то ерунду. Можно было бы по телефону. Нелепо было приезжать сюда ради этого. Я его отчитала.
— Да, обидно, — сказал Оцука. — Но все равно не следовало сразу прогонять его. Лучше бы угостить его хоть чашкой кофе.
— Я не люблю поощрять тех, кто этого не заслуживает, — твердым тоном сказала Митико. — Этот молодой работник просто ничего не соображает, такой тупица.
Митико явно демонстрировала свой хозяйский нрав.
— Но он же приехал сюда из Токио, — сказал Оцука, — и наверно, весьма спешно собирался. Можно было бы оставить его до завтра.
— Все в порядке, — Митико, не рассчитав, громко стукнула вилкой по тарелке, — ничего страшного. Я поручила разобраться во всем управляющему.
Оцука больше не задавал вопросов. Речь шла о заведении Митико, и надо было проявить деликатность. Но с этого момента Митико переменилась. До сих пор оживленно щебетала, а тут вдруг стала неразговорчивой. Лицо у нее помрачнело. Оцука не сомневался, что в ее ресторане действительно что-то произошло. Митико, видимо, постеснялась сказать ему об этом. Ведь они были так рады вырваться вместе на Хаконэ; ей, очевидно, не хотелось портить Оцуке настроение. Он был благодарен ей за это, но все-таки вид Митико встревожил его.
— Я вижу, ты озабочена, — сказал Оцука, когда они вернулись в комнату.
— Нет, отнюдь нет. — Митико, еще не раздеваясь, посмотрела в окно. Там было темно. Туман стал еще гуще, чем прежде, это было заметно несмотря на темень. Он струился клубами в свете уличных фонарей.
— Но ты взволнована, — настойчиво продолжал Оцука, облокотившись на стул, — ты даже внешне переменилась.
— Да нет же, — отнекивалась Митико, — повторяю тебе — все в порядке. Что тебе тревожиться о делах, в которых ты ничего не смыслишь.
— Ты совершенно права, — деланно засмеялся Оцука, — но ты так много на' себя взвалила. И хотя кое-что поручаешь управляющему, без тебя им, я вижу, не обойтись. Когда человек занимается делом, заботам нет конца.
— Чтобы забыть эти заботы, мы и приехали сюда, — Митико впервые повернулась к Оцуке. Взгляд у нее был суровым, в глазах горел огонь, которого Оцуке прежде не доводилось видеть.
Время близилось к половине двенадцатого. В баре «Кайсо» вставали со своих мест последние посетители. В этот момент кто-то вошел в дверь. Нобуко обернулась и, увидев вошедшего, вскрикнула от неожиданности. Это был высокий молодой человек, он большими шагами прошел к стойке. Нобуко заспешила вслед за ним.
— Кэн-тян, что ты так поздно? — Нобуко хотела было снять с молодого человека пальто, но тот лишь раздраженно тряхнул плечами и,., как был, уселся перед стойкой, положив на нее обе руки. Яркий свет озарял лицо того самого молодого человека лет двадцати четырех — двадцати пяти, который ездил к Митико в отель на берегу озера Хаконэ.
— Добро пожаловать, — приветствовал его бармен.
— Виски с содовой, — громко сказал молодой человек, — сестра здесь? — Он оглядел помещение.
— Хозяйка как раз вышла с гостями.
Молодой человек высморкался. Нобуко подошла ближе и, усевшись на стул, прижалась к нему.
— Кэн-тян, сегодня зайдешь? — спросила она, пытаясь заглянуть ему в лицо.
— Да, только ненадолго, — ответил он, не глядя на нее.
— А что, у вас сегодня рано закончили?
— У нас? — он продолжал смотреть куда-то в сторону. — Заведение с полудня закрыто.
— Ах ты, негодник! Где же ты шлялся с тех пор?
— Где попало. — Он взял стакан виски с содовой, поданный барменом. — Ты будешь пить? — он едва удостоил Нобуко взглядом.
— Спасибо, — шевельнула она пересохшими губами. — Шеф, джинфиз!
— Слушаюсь, — бармен подмигнул Нобуко и засмеялся. Молодого человека звали Кэндзи Сугиура. Он приходился младшим
братом хозяйке «Кайсо» и работал метрдотелем в принадлежавшем Митико ресторане на Гиндзе.
Кэндзи Сугиура с мрачной физиономией отпил виски с содовой, затем стал рыться в кармане.
— Что? Сигареты?
Молодой человек молча достал из кармана записную книжку и резким движением руки раскрыл ее.
— Эй, послушай, — остановил Сугиура проходившую мимо официантку и, не глядя на нее, добавил: — Набери мне телефон, — и, опустив глаза в записную книжку, зачитал номер.
Этой официанткой была Кирико Янагида.
Она посмотрела ему в лицо и узнала его. Тот самый молодой человек, который вчера на ее глазах посадил в машину Нобуко. Она и прежде несколько раз видела его и слышала, что он — брат хозяйки и находится с Нобуко в близких отношениях.
Кирико стала набирать номер. Накручивая диск, она вдруг вспомнила, что уже звонила по этому телефону. Было это довольно давно, весной. Она невольно уставилась на телефонный диск.
Это же номер конторы адвоката Оцуки! Номер набран, зазвучали длинные гудки. Она представила, как зазвонил сейчас телефон в конторе Оцуки. Совершенно так же, как это было весной.
— Эй, не надо набирать! — остановил ее вдруг громкий голос Су-гиуры. — Брось трубку!
Кирико увидела, что он сокрушенно обхватил голову руками. Она положила трубку и внимательно посмотрела на молодого человека.
Глава 7
Уставившись на свой стакан, Сугиура не проронил больше ни слова.
— Что случилось? — забеспокоилась Нобуко, пытаясь заглянуть ему в лицо. Но парень лишь молча потягивал виски. Разумеется, Нобуко не знала, что Кэндзи собирался позвонить адвокату Оцуке, и решила, что он хотел позвонить кому-то из приятелей, но передумал — просто каприз.
— Кэн-тян, ты сегодня, видно, навеселе! — заискивающе сказала Нобуко. — Слушай, не станцуешь со мной? Риэ-тян, поставь какой-нибудь диск.
— Нет! — раздраженно отрезал парень. — Не хочу я танцевать.
— Странный ты сегодня, — недоуменно пробормотала Нобуко. — Что-нибудь случилось?
Сугиура отстранил от себя Нобуко.
— Я сейчас хочу остаться один. Не тараторь.
— Какой ты суровый! — Вместо того чтобы рассердиться, Нобуко засмеялась, все-таки надеясь завоевать его расположение.
— Странный ты что-то, Кэн-тян. — Бармен тоже с усмешкой наблюдал за Сугиурой, который едва не валился на стойку. Все-таки это не обычный посетитель, а младший брат хозяйки. Все работники бара, не говоря уже о Нобуко, учитывали это.
— Шеф, — Кэндзи приподнял голову, — налей «бурбоне.
— Ему нельзя больше, — чуть не закричала Нобуко. — Не наливай ему. Он и так уже валится с ног.
— Это еще что? Не болтай лишнего! — Сугиура злобно взглянул на Нобуко. Его волосы, обычно аккуратно причесанные, были сейчас донельзя растрепаны. — Я хочу сегодня напиться. Наливай.
Бледный как полотно Сугиура уставился на Нобуко. Она молчала и от волнения сглатывала слюну.
— Ладно, Кэн-тян, но только чуть-чуть, — примирительно сказал бармен и достал с полки бутылку виски. Плеснул желтоватой жидкости в стакан.
— Еще, — попросил Сугиура.
— Кэн-тян, тебе нельзя, — остановил его даже бармен.
— Да будет тебе! Еще! — повторил Кэндзи.
Бармен присмотрелся — выражение лица у Кэндзи было сегодня и впрямь непривычное — и во избежание неприятностей подлил еще. Нобуко нервничала, а Сугиура хлебнул виски, как будто это была вода.
— Нельзя же так! — рванулась к нему Нобуко и схватила за руку. — Шеф, убери стакан.
— Эй, что ты делаешь! — Сугиура оттолкнул Нобуко и поскорее вылил в себя то, что еще оставалось в стакане.
Посетители в это время уже не заходили, и, может, поэтому Сугиура так разошелся. Но вот вошли трое или четверо — с виду служащие какой-то фирмы. Сугиура немного поутих и положил голову на стойку.
— Послушай, Нобу-тян! — позвал один из вошедших. Это оказался кто-то из постоянных клиентов Нобуко.
— Ах, добро пожаловать, — Нобуко выдавила из себя улыбку, взглянула на Кирико, все еще топтавшуюся возле телефона и подмигнула ей: «Риэ-тян, пригляди-ка тут!»
Нобуко отошла к новым посетителям, а Кирико впервые получила возможность поближе подойти к Сугиуре.
Она смотрела на парня, уронившего лохматую голову на стойку, и размышляла. Какое, собственно говоря, отношение имеет этот человек к адвокату Оцуке? Или, быть может, он пришел в столь дурное расположение духа по какой-то другой причине? Кирико уселась на стул, который только что занимала Нобуко.
Через некоторое время Сугиура приподнял голову. Кирико обратилась к нему:
— Вы захмелели?
Услышав не голос Нобуко, а чей-то другой, он вдруг посмотрел в сторону Кирико. Глаза были пьяные, лицо — жутко бледное.
— А ты почему здесь?
— Простите. Пришли гости, и Нобу-тян отправилась их обслуживать. Сейчас вернется.
— А не все ли равно — Нобуко или какая другая? — Кэндзи посмотрел Кирико в лицо.
— Ах, вы так бессердечны!
— Так ты тоже вздумала меня поучать? — спросил Кэндзи.
— Но ведь я права. Я никогда не видела вас таким, Сугиура-сан.
— Ты меня знаешь? — Кэндзи подвинулся к Кирико. Волосы свисали ему на глаза.
— Да, видела вас раза два-три с тех пор, как поступила в это заведение. Но разговариваю с вами в первый раз.
— Верно, — кивнул Сугиура, — я помню, как ты появилась тут. Сколько уже прошло с тех пор, месяца два?
—- Вы не ошибаетесь. Как раз два месяца.
Сугиура небрежно вынул из кармана сигареты. Кирико поднесла спичку. Она хотела поближе узнать этого парня. Это было просто необходимо.
— У вас плохое настроение? — спросила Кирико, улыбаясь. Кэндзи криво усмехнулся. У этого парня был тонкий, прекрасно
очерченный профиль и еще совсем нежная кожа.
— Как тебя зовут? — внезапно спросил он у Кирико.
— Зовите меня Риэ-тян, — ответила Кирико.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24