И не пошел, потому что помешала бомба... Проклятый тупица... Я должен был встретиться... С кем?
Кнут недоуменно вытаращил на меня глаза.
— С Миккелем Сэндвиком!
Я позвонил в Гол и поговорил с директором колледжа.
— Миккеля нет. В воскресенье утром позвонил его отец и сказал, что умирает тетя и хочет с ним проститься. Так что Миккель поехал к тете.
— Где живет тетя?
— Не знаю. Мистер Сэндвик сам разговаривал с Миккелем. — Директор поговорил с кем-то в комнате и добавил:
— Моя жена помнит, как Миккель сказал ей, что умирает тетя Берит, и что он спешил, чтобы успеть на поезд в Берген. С тех пор мы ничего не знаем о нем... Почему бы вам не спросить у мистера Сэндвика?
— Хорошая мысль, — согласился я.
— Что теперь? — спросил Кнут.
— Думаю, надо поехать к миссис Сэндвик, не знает ли она, где Миккель.
— Хорошо. А я пойду все устрою, чтобы продержать здесь ночь мистера Сэндвика. — Кнут вздохнул. — Ведь нельзя такого человека... посадить в камеру.
— Не позволяйте ему уйти, — сказал я.
— Ox, нет.
Эрик уже давно уехал домой, но Кнут решил, что я выполняю работу полиции и отправил меня в дом Сэндвиков на полицейской машине. Я прошел под аркой, повернул направо и нажал кнопку звонка хорошо освещенного импозантного подъезда. Дверь открыла полная женщина средних лет в старомодном платье и без косметики на лице. У нее были уверенные, немного отстраняющие посетителя манеры.
— Ja? — вопросительно произнесла она.
Я объяснил, кто я, и сказал, что хотел бы видеть миссис Сэндвик.
— Я миссис Сэндвик. Я разговаривала с вами по телефону несколько дней назад.
— Правильно. — Я проглотил удивление и подумал, наверное, она знает, что муж задержан в полицейском участке. Хотя, может, он еще не сделал свои два звонка. Когда я уходил, Кнут говорил, что надо перенести телефон в комнату для допросов и включить его там, а на это понадобится время. Вряд ли они сломя голову кинутся выполнять желания подозреваемого, даже если это Пер Бьорн Сэндвик.
Но, как бы то ни было, мне это облегчало задачу.
— Войдите. В открытую дверь идет холод, — сказала миссис Сэндвик.
Я перешагнул порог, дальше она не пригласила.
— Миккель? — удивилась миссис Сэндвик. — Он в школе. Я же говорила вам.
Пришлось объяснить про тетю Берит.
— У него нет тети Берит. У-у-у.
— Но он знает кого-нибудь, кого зовут Берит?
— Это важно? — Она удивленно вскинула брови.
— Простите, но я не могу вернуться в Англию, не встретившись с Миккелем.
Она пожала плечами и надолго задумалась.
— Берит имя старой няни мужа, — после паузы неуверенно произнесла она. — Не знаю, есть ли у Миккеля другие знакомые, которых зовут Берит. Не знаю.
— Где живет няня вашего мужа?
— Не знаю.
Миссис Сэндвик не могла вспомнить фамилию няни и не была уверена, что она еще жива. Она заверила, что муж все объяснит, когда вернется домой, и открыла дверь, показывая, что мне пора уходить. И я трусливо ушел, ничего не сказав ей о муже. Пер Бьорн разрушил ее благополучный мирок, пусть он сам и сообщит ей об этом.
* * *
— Миккель может быть у старой няни отца, — сказал я Кнуту, — а может и не быть.
Он задумался.
— Если он сел на поезд в Берген, наверно, кассир в Голе помнит его, — решил Кнут.
— Стоит спросить. Но сейчас он может быть где угодно. В любой точке мира.
— Ему только что исполнилось семнадцать.
— В наши дни это взрослый человек.
— Как миссис Сэндвик восприняла новость об аресте мужа?
— Я не сказал ей. Решил, пусть Пер Бьорн сделает это сам.
— Но он же сообщил ей!
— Она не знала, — вяло возразил я.
— Но я точно знаю, что он сделал свои два звонка полчаса назад, — удивился Кнут.
— Черт возьми! — Других слов у меня не нашлось. Кнут пулей выскочил из кабинета и в коридоре закричал что-то своим несчастным подчиненным. Он вернулся с озабоченным, извиняющимся и мрачным видом одновременно, держа в руках лист бумаги.
— Этим парням, хотя они и в форме, трудно было не подчиниться распоряжению человека с таким престижем, — виновато объяснил Кнут. — Он велел им подождать за дверью, пока переговорит с женой и адвокатом, потому что оба звонка носят личный характер. И они выполнили приказ. — Кнут взглянул на лист бумаги, который держал в руках. — Слава богу, что у них хватило ума зарегистрировать и записать номера телефонов. Это телефоны в Осло. — Он протянул мне листок.
Один из номеров мне ни о чем не говорил, другой говорил слишком много.
— Он разговаривал с Арне, — сказал я.
* * *
Я нажал кнопку звонка в квартиру Арне и довольно долго прождал, прежде чем Кари открыла.
— Дэйвид. — Непохожая на себя, какая-то опустошенная, она вроде бы не удивилась и не обрадовалась моему приходу. — Проходите.
И квартира казалась холоднее, бесцветнее, тише, чем бывало.
— Где Арне? — спросил я.
— Ушел.
— Куда?
— Не знаю.
— Опишите все, что он делал после того, как вернулся домой.
Кари окинула меня невидящим взглядом, молча повернулась и пошла в гостиную. Я последовал за ней. Она села на полосатую софу и вздрогнула. Камин больше не лучился теплом и уютом, и стереопроигрыватель не гремел на всю квартиру.
— Он вернулся домой очень расстроенный. Вообще-то... он все время ходил расстроенный. С тех пор, как началась эта история с Бобом Шерманом. Но сегодня он был особенно встревоженный, растерянный. Просто убитый. Он прослушал две долгоиграющие пластинки, а сам маршировал по комнате. Потому что не мог усидеть на месте.
Кари говорила спокойно, размеренно. Это от шока, подумал я. Суть того, что произошло, еще не вызывала в ней злобы, страха, отчаяния. Но завтра эти три чудовища разом накинутся на нее.
— Арне два раза звонил домой Перу Бьорну Сэндвику, но там отвечали, что его нет. И от этого, по-моему, он совсем расклеился.
Рядом с ней на кофейном столике стоял полный поднос с сандвичами. Поглядев на них, я почувствовал зверский голод, ведь после птичьего завтрака в «Гранд-отеле» я фактически ничего не ел. Кари безразлично скользнула взглядом по бутербродам и пояснила:
— Он даже не притронулся. Сказал, что не может. «Предложи мне», — подумал я. Но ее мысли были далеки от обычного гостеприимства.
— Потом сюда позвонил Пер Бьорн Сэндвик. Совсем недавно, но кажется, с тех пор прошли долгие-долгие часы... Арне сначала вроде бы вздохнул с облегчением, но потом он стал таким неспокойным... Я сразу поняла: что-то случилось.
— Что Арне говорил Перу Бьорну? Можете вспомнить?
— Он говорил «ja» и «по» и долго слушал. По-моему, Арне сказал, да, точно, он сказал: «Не беспокойтесь, я найду его».
— И все? Она кивнула.
— Потом он пошел в спальню и сидел так тихо, что я решила посмотреть, что там происходит. Арне сидел на кровати и смотрел в пол. Когда я вошла, он поднял на меня глаза... не знаю... глаза у него были... мертвые.
— И потом?
— Он встал и начал укладывать в кейс вещи. Я спросила... И он сказал: «Не беспокойся обо мне». Я просто стояла... А он бросал вещи в кейс и все время бормотал и больше всего про вас.
Кари в упор посмотрела на меня, но пока еще без эмоций.
— Арне бормотал: «Я говорил ему, я говорил ему, Дэйвид разгромит его, с самого начала я говорил... А он сказал, никто не разгромит меня, и Дэйвид не разгромит, а он разгромил, разгромил». Я спросила, о чем это он. Но Арне вряд ли даже слышал меня. — Кари прижала пальцы ко лбу и потерла гладкую, без морщин, кожу. — Арне говорил: «Дэйвид... Дэйвид знал... весь день... Он поставил капкан и себя сделал приманкой. Весь день он знал». Потом Арне говорил про каких-то девушек и старика, которыми вы воспользовались, и еще про апельсиновый сок... Про выдуманное вами предчувствие. Арне все время повторял: «Я знал, знал, он найдет все концы». И вправду, он сразу это сказал, как только вы приехали.
Кари взглянула на меня с внезапно проснувшимся чувством тревоги и враждебностью.
— Что вы сделали? — спросила она.
— Мне очень жаль, Кари. Я предоставил Арне и Перу Бьорну Сэндвику возможность показать, что они знают о смерти Боба Шермана больше, чем им бы следовало. И они воспользовались этой возможностью.
— Больше, чем им бы следовало, — в недоумении повторила она, и тут же ее ошеломило страшное понимание:
— Ох, нет. Нет! Нет! Не Арне! — Кари резко вскочила с софы. — Не верю! — Но она уже поверила.
— Я еще не знаю, кто убил Боба Шермана, — объяснил я. — Но думаю, что Арне должен знать. Я хотел спросить его.
— Он сюда не вернется. Он сказал, что напишет, куда мне приехать. Через несколько недель. — Она посмотрела в окно. — Он взял машину. — И, помолчав, добавила:
— Он поцеловал меня.
— Как я хотел бы... — беспомощно начал я и замолчал, но она поняла по голосу, хотя слова и не были сказаны.
— Да, — проговорила Кари. — Несмотря на все, Арне тоже любит вас.
* * *
Еще не было и восьми вечера и Пер Бьорн еще сидел в комнате для допросов, когда я вернулся в полицейский участок.
— С ним адвокат, — мрачно сообщил Кнут. — Теперь мы не добьемся от него ни слова.
— До сих пор мы тоже немногого добились.
— Да. — Кнут посмотрел на листок с телефонными номерами, лежавший на столе. — Второй номер не адвоката.
— А чей?
— Большого второсортного отеля недалеко от доков. Сотни звонков, там не могут вспомнить один из них. Я послал туда полицейского с описанием человека с желтыми глазами.
— М-м-м. Видимо, он поговорил с кем-то в отеле, а тот позвонил адвокату.
— Ja. Должно быть так. Или Арне позвонил.
— Не думаю, судя по тому, что говорила его жена.
— Его не было?
— Он уехал на машине. Кнут положил руку на трубку.
— Сейчас узнаем номер его машины и объявим розыск. А также предупредим пограничников в аэропорту и на границе со Швецией.
— Я знаю номер. — Кнут недоверчиво взглянул на меня. — Я ездил с ним в машине, а у меня память на номера. Сам удивляюсь.
Кнут позвонил и объявил розыск Арне и его машины, а потом сидел и постукивал карандашом по зубам.
— Теперь остается только ждать, — сказал он.
Ждать пришлось ровно пять секунд. Кнут схватил трубку со скоростью, которая выдавала его внутреннее напряжение, и жадно слушал.
— Ja, — несколько раз повторил он, потом:
— Takk Спасибо.
Положив трубку, Кнут передал новость:
— Это звонил полицейский, которого я послал в отель. Человек с желтыми глазами останавливался там на неделю, но сегодня вечером оплатил свой счет и ушел. Адреса не оставил. Его в отеле знали как Л.Горгена. Полицейский говорит, что, к несчастью, в комнате уже сделали уборку, потому что отель переполнен. Но он распорядился, чтобы ее не занимали, пока мы не сделаем обыск и не поищем отпечатки пальцев. Извините, я должен послать туда команду.
Он вышел и минут через пять вернулся со свежей новостью.
— Мы нашли машину Арне Она стояла на набережной, недалеко от причала Нансенского пароходства. И один из их кораблей час назад ушел в Копенгаген. Мы связались по радио с кораблем и с Копенгагеном, чтобы там задержали его.
— Не позволяйте расслабиться в Форнебу. Он взглянул на меня. Я вяло усмехнулся.
— Если бы я хотел улизнуть на самолете, то оставил бы машину возле причала пароходства, взял такси и махнул в аэропорт. Три года назад мы с Арне обсуждали разные возможности бегства подозреваемых, в том числе и такую.
— Значит, он знает, что вы догадаетесь.
— Я бы больше поставил на корабль, если бы машину нашли в аэропорту.
Кнут покачал головой и вздохнул:
— Слава богу, что вы не мошенник. Молодой полицейский постучал, вошел и сказал что-то по-норвежски. Кнут перевел:
— Адвокат мистера Сэндвика хочет встретиться со мной в присутствии своего клиента. Я пойду в комнату для допросов... Вы хотите?
— Пожалуйста.
Маленькая комната для допросов, в которой собрались Пер Бьорн и его адвокат, Кнут, я и полицейский, ведущий протокол, казалась переполненной темными костюмами и торжественностью. Четверо сидели на жестких стульях за пустым столом, а я стоял, прислонившись к притолоке, и слушал долгий разговор, в котором не понимал ни слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Кнут недоуменно вытаращил на меня глаза.
— С Миккелем Сэндвиком!
Я позвонил в Гол и поговорил с директором колледжа.
— Миккеля нет. В воскресенье утром позвонил его отец и сказал, что умирает тетя и хочет с ним проститься. Так что Миккель поехал к тете.
— Где живет тетя?
— Не знаю. Мистер Сэндвик сам разговаривал с Миккелем. — Директор поговорил с кем-то в комнате и добавил:
— Моя жена помнит, как Миккель сказал ей, что умирает тетя Берит, и что он спешил, чтобы успеть на поезд в Берген. С тех пор мы ничего не знаем о нем... Почему бы вам не спросить у мистера Сэндвика?
— Хорошая мысль, — согласился я.
— Что теперь? — спросил Кнут.
— Думаю, надо поехать к миссис Сэндвик, не знает ли она, где Миккель.
— Хорошо. А я пойду все устрою, чтобы продержать здесь ночь мистера Сэндвика. — Кнут вздохнул. — Ведь нельзя такого человека... посадить в камеру.
— Не позволяйте ему уйти, — сказал я.
— Ox, нет.
Эрик уже давно уехал домой, но Кнут решил, что я выполняю работу полиции и отправил меня в дом Сэндвиков на полицейской машине. Я прошел под аркой, повернул направо и нажал кнопку звонка хорошо освещенного импозантного подъезда. Дверь открыла полная женщина средних лет в старомодном платье и без косметики на лице. У нее были уверенные, немного отстраняющие посетителя манеры.
— Ja? — вопросительно произнесла она.
Я объяснил, кто я, и сказал, что хотел бы видеть миссис Сэндвик.
— Я миссис Сэндвик. Я разговаривала с вами по телефону несколько дней назад.
— Правильно. — Я проглотил удивление и подумал, наверное, она знает, что муж задержан в полицейском участке. Хотя, может, он еще не сделал свои два звонка. Когда я уходил, Кнут говорил, что надо перенести телефон в комнату для допросов и включить его там, а на это понадобится время. Вряд ли они сломя голову кинутся выполнять желания подозреваемого, даже если это Пер Бьорн Сэндвик.
Но, как бы то ни было, мне это облегчало задачу.
— Войдите. В открытую дверь идет холод, — сказала миссис Сэндвик.
Я перешагнул порог, дальше она не пригласила.
— Миккель? — удивилась миссис Сэндвик. — Он в школе. Я же говорила вам.
Пришлось объяснить про тетю Берит.
— У него нет тети Берит. У-у-у.
— Но он знает кого-нибудь, кого зовут Берит?
— Это важно? — Она удивленно вскинула брови.
— Простите, но я не могу вернуться в Англию, не встретившись с Миккелем.
Она пожала плечами и надолго задумалась.
— Берит имя старой няни мужа, — после паузы неуверенно произнесла она. — Не знаю, есть ли у Миккеля другие знакомые, которых зовут Берит. Не знаю.
— Где живет няня вашего мужа?
— Не знаю.
Миссис Сэндвик не могла вспомнить фамилию няни и не была уверена, что она еще жива. Она заверила, что муж все объяснит, когда вернется домой, и открыла дверь, показывая, что мне пора уходить. И я трусливо ушел, ничего не сказав ей о муже. Пер Бьорн разрушил ее благополучный мирок, пусть он сам и сообщит ей об этом.
* * *
— Миккель может быть у старой няни отца, — сказал я Кнуту, — а может и не быть.
Он задумался.
— Если он сел на поезд в Берген, наверно, кассир в Голе помнит его, — решил Кнут.
— Стоит спросить. Но сейчас он может быть где угодно. В любой точке мира.
— Ему только что исполнилось семнадцать.
— В наши дни это взрослый человек.
— Как миссис Сэндвик восприняла новость об аресте мужа?
— Я не сказал ей. Решил, пусть Пер Бьорн сделает это сам.
— Но он же сообщил ей!
— Она не знала, — вяло возразил я.
— Но я точно знаю, что он сделал свои два звонка полчаса назад, — удивился Кнут.
— Черт возьми! — Других слов у меня не нашлось. Кнут пулей выскочил из кабинета и в коридоре закричал что-то своим несчастным подчиненным. Он вернулся с озабоченным, извиняющимся и мрачным видом одновременно, держа в руках лист бумаги.
— Этим парням, хотя они и в форме, трудно было не подчиниться распоряжению человека с таким престижем, — виновато объяснил Кнут. — Он велел им подождать за дверью, пока переговорит с женой и адвокатом, потому что оба звонка носят личный характер. И они выполнили приказ. — Кнут взглянул на лист бумаги, который держал в руках. — Слава богу, что у них хватило ума зарегистрировать и записать номера телефонов. Это телефоны в Осло. — Он протянул мне листок.
Один из номеров мне ни о чем не говорил, другой говорил слишком много.
— Он разговаривал с Арне, — сказал я.
* * *
Я нажал кнопку звонка в квартиру Арне и довольно долго прождал, прежде чем Кари открыла.
— Дэйвид. — Непохожая на себя, какая-то опустошенная, она вроде бы не удивилась и не обрадовалась моему приходу. — Проходите.
И квартира казалась холоднее, бесцветнее, тише, чем бывало.
— Где Арне? — спросил я.
— Ушел.
— Куда?
— Не знаю.
— Опишите все, что он делал после того, как вернулся домой.
Кари окинула меня невидящим взглядом, молча повернулась и пошла в гостиную. Я последовал за ней. Она села на полосатую софу и вздрогнула. Камин больше не лучился теплом и уютом, и стереопроигрыватель не гремел на всю квартиру.
— Он вернулся домой очень расстроенный. Вообще-то... он все время ходил расстроенный. С тех пор, как началась эта история с Бобом Шерманом. Но сегодня он был особенно встревоженный, растерянный. Просто убитый. Он прослушал две долгоиграющие пластинки, а сам маршировал по комнате. Потому что не мог усидеть на месте.
Кари говорила спокойно, размеренно. Это от шока, подумал я. Суть того, что произошло, еще не вызывала в ней злобы, страха, отчаяния. Но завтра эти три чудовища разом накинутся на нее.
— Арне два раза звонил домой Перу Бьорну Сэндвику, но там отвечали, что его нет. И от этого, по-моему, он совсем расклеился.
Рядом с ней на кофейном столике стоял полный поднос с сандвичами. Поглядев на них, я почувствовал зверский голод, ведь после птичьего завтрака в «Гранд-отеле» я фактически ничего не ел. Кари безразлично скользнула взглядом по бутербродам и пояснила:
— Он даже не притронулся. Сказал, что не может. «Предложи мне», — подумал я. Но ее мысли были далеки от обычного гостеприимства.
— Потом сюда позвонил Пер Бьорн Сэндвик. Совсем недавно, но кажется, с тех пор прошли долгие-долгие часы... Арне сначала вроде бы вздохнул с облегчением, но потом он стал таким неспокойным... Я сразу поняла: что-то случилось.
— Что Арне говорил Перу Бьорну? Можете вспомнить?
— Он говорил «ja» и «по» и долго слушал. По-моему, Арне сказал, да, точно, он сказал: «Не беспокойтесь, я найду его».
— И все? Она кивнула.
— Потом он пошел в спальню и сидел так тихо, что я решила посмотреть, что там происходит. Арне сидел на кровати и смотрел в пол. Когда я вошла, он поднял на меня глаза... не знаю... глаза у него были... мертвые.
— И потом?
— Он встал и начал укладывать в кейс вещи. Я спросила... И он сказал: «Не беспокойся обо мне». Я просто стояла... А он бросал вещи в кейс и все время бормотал и больше всего про вас.
Кари в упор посмотрела на меня, но пока еще без эмоций.
— Арне бормотал: «Я говорил ему, я говорил ему, Дэйвид разгромит его, с самого начала я говорил... А он сказал, никто не разгромит меня, и Дэйвид не разгромит, а он разгромил, разгромил». Я спросила, о чем это он. Но Арне вряд ли даже слышал меня. — Кари прижала пальцы ко лбу и потерла гладкую, без морщин, кожу. — Арне говорил: «Дэйвид... Дэйвид знал... весь день... Он поставил капкан и себя сделал приманкой. Весь день он знал». Потом Арне говорил про каких-то девушек и старика, которыми вы воспользовались, и еще про апельсиновый сок... Про выдуманное вами предчувствие. Арне все время повторял: «Я знал, знал, он найдет все концы». И вправду, он сразу это сказал, как только вы приехали.
Кари взглянула на меня с внезапно проснувшимся чувством тревоги и враждебностью.
— Что вы сделали? — спросила она.
— Мне очень жаль, Кари. Я предоставил Арне и Перу Бьорну Сэндвику возможность показать, что они знают о смерти Боба Шермана больше, чем им бы следовало. И они воспользовались этой возможностью.
— Больше, чем им бы следовало, — в недоумении повторила она, и тут же ее ошеломило страшное понимание:
— Ох, нет. Нет! Нет! Не Арне! — Кари резко вскочила с софы. — Не верю! — Но она уже поверила.
— Я еще не знаю, кто убил Боба Шермана, — объяснил я. — Но думаю, что Арне должен знать. Я хотел спросить его.
— Он сюда не вернется. Он сказал, что напишет, куда мне приехать. Через несколько недель. — Она посмотрела в окно. — Он взял машину. — И, помолчав, добавила:
— Он поцеловал меня.
— Как я хотел бы... — беспомощно начал я и замолчал, но она поняла по голосу, хотя слова и не были сказаны.
— Да, — проговорила Кари. — Несмотря на все, Арне тоже любит вас.
* * *
Еще не было и восьми вечера и Пер Бьорн еще сидел в комнате для допросов, когда я вернулся в полицейский участок.
— С ним адвокат, — мрачно сообщил Кнут. — Теперь мы не добьемся от него ни слова.
— До сих пор мы тоже немногого добились.
— Да. — Кнут посмотрел на листок с телефонными номерами, лежавший на столе. — Второй номер не адвоката.
— А чей?
— Большого второсортного отеля недалеко от доков. Сотни звонков, там не могут вспомнить один из них. Я послал туда полицейского с описанием человека с желтыми глазами.
— М-м-м. Видимо, он поговорил с кем-то в отеле, а тот позвонил адвокату.
— Ja. Должно быть так. Или Арне позвонил.
— Не думаю, судя по тому, что говорила его жена.
— Его не было?
— Он уехал на машине. Кнут положил руку на трубку.
— Сейчас узнаем номер его машины и объявим розыск. А также предупредим пограничников в аэропорту и на границе со Швецией.
— Я знаю номер. — Кнут недоверчиво взглянул на меня. — Я ездил с ним в машине, а у меня память на номера. Сам удивляюсь.
Кнут позвонил и объявил розыск Арне и его машины, а потом сидел и постукивал карандашом по зубам.
— Теперь остается только ждать, — сказал он.
Ждать пришлось ровно пять секунд. Кнут схватил трубку со скоростью, которая выдавала его внутреннее напряжение, и жадно слушал.
— Ja, — несколько раз повторил он, потом:
— Takk Спасибо.
Положив трубку, Кнут передал новость:
— Это звонил полицейский, которого я послал в отель. Человек с желтыми глазами останавливался там на неделю, но сегодня вечером оплатил свой счет и ушел. Адреса не оставил. Его в отеле знали как Л.Горгена. Полицейский говорит, что, к несчастью, в комнате уже сделали уборку, потому что отель переполнен. Но он распорядился, чтобы ее не занимали, пока мы не сделаем обыск и не поищем отпечатки пальцев. Извините, я должен послать туда команду.
Он вышел и минут через пять вернулся со свежей новостью.
— Мы нашли машину Арне Она стояла на набережной, недалеко от причала Нансенского пароходства. И один из их кораблей час назад ушел в Копенгаген. Мы связались по радио с кораблем и с Копенгагеном, чтобы там задержали его.
— Не позволяйте расслабиться в Форнебу. Он взглянул на меня. Я вяло усмехнулся.
— Если бы я хотел улизнуть на самолете, то оставил бы машину возле причала пароходства, взял такси и махнул в аэропорт. Три года назад мы с Арне обсуждали разные возможности бегства подозреваемых, в том числе и такую.
— Значит, он знает, что вы догадаетесь.
— Я бы больше поставил на корабль, если бы машину нашли в аэропорту.
Кнут покачал головой и вздохнул:
— Слава богу, что вы не мошенник. Молодой полицейский постучал, вошел и сказал что-то по-норвежски. Кнут перевел:
— Адвокат мистера Сэндвика хочет встретиться со мной в присутствии своего клиента. Я пойду в комнату для допросов... Вы хотите?
— Пожалуйста.
Маленькая комната для допросов, в которой собрались Пер Бьорн и его адвокат, Кнут, я и полицейский, ведущий протокол, казалась переполненной темными костюмами и торжественностью. Четверо сидели на жестких стульях за пустым столом, а я стоял, прислонившись к притолоке, и слушал долгий разговор, в котором не понимал ни слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32