Да, в Амритсаре ненависть, по-видимому, была жива.
Поперек дороги лежал вдребезги разбитый грузовик с овощами, передний мост его был сплющен в лепешку. Водитель еще сидел за рулем. Он врезался в ветровое стекло, и по белой дверце кабины текла кровь. Место аварии было огорожено небольшими камнями, и машинам приходилось его объезжать. Автомобиль, ставший причиной аварии, превратился в груду железа и мертвых человеческих тел, напоминавшую какую-то модернистскую скульптуру.
Виджай, шофер Алана Праджера, объехал место происшествия с полнейшим безразличием, и они снова покатили по ухабистой, но прямой как стрела дороге, обсаженной эвкалиптами. С тех пор, как они выехали из Дели, это был уже шестой несчастный случай. Ездить по индийским дорогам опаснее, чем воевать под Сталинградом. Можно подумать, что одна половина здешних водителей грузовиков играет в кинокартине «Плата за страх», а другая — в «русскую рулетку». Последствия такой езды «украшали» обочины дорог вдоль пенджабских рисовых плантаций... Двадцатью километрами дальше они увидели водителя, которому во время столкновения оторвало ногу. Он печально смотрел, как из обрубка льется кровь. Еще один, которому предстоит сменить «карму»...
Малко закрыл глаза. Кроме разбитых машин, смотреть здесь было не на что. Абсолютно плоская пенджабская земля с бесконечными полями, чаще всего засаженными рисом... Если бы не чалмы, верблюды, сари и тракторы, можно было подумать, что находишься где-нибудь в Юго-Восточной Азии. Рядом с ним дремала Амарджит. Теперь на ней было сари из набивного хлопка, волосы были спрятаны под белым шарфом, лак на ногтях старательно смыт.
На переднем сиденье, рядом с водителем, лежал маленький узелок — ее вещи. Ведь она должна была якобы прибыть в Амритсар поездом, вместе с другими бедными паломниками... Малко взглянул на часы: осталось еще три часа езды.
Молодая женщина приоткрыла глаза.
— Все в порядке? — спросил Малко.
— Да... Все будет хорошо. Сегодня вечером, в пять часов, не забудьте прогуливаться перед моей гостиницей. Я буду ждать на наружной галерее, как раз напротив своего номера. Как только стемнеет, я приклею бумажную тику рядом с замочной скважиной. Чтобы вы не ошиблись комнатой...
— Сегодня вечером? Но ведь встреча назначена на завтра.
Молодая женщина натянуто улыбнулась.
— Я знаю, что это неразумно, но так мне будет спокойнее.
Они замолчали. Их автомобиль зажало между двумя медленно ползущими тракторами, на которых тряслось не меньше дюжины одуревших от тряски крестьян. Резко тормознув и чудом избежав столкновения, Виджай снова нажал на педали, и машина ринулась дальше, проскрежетав всеми шестеренками. Амарджит наклонилась к Малко:
— Рабочие здесь все еще получают по восемь долларов в месяц, а если плохо работают, их бьют.
Что и говорить, хороша демократия и социальная справедливость!
До сих пор они не увидели на дороге ни одного заграждения. А ведь считалось, что Пенджаб находится в состоянии осады. Старый «Амбассадор» хоть и грохотал, словно мешок с персиковыми косточками, но держался неплохо. Малко, конечно, предпочел бы комфортабельный «Мерседес», но выбора не было. Когда они, выехав из города Дёра Баба, свернули на Амритсар, было уже почти два часа. А еще через двадцать минут они увидели щит с надписью: «АМРИТСАР, высота 750 футов».
Окрестности города производили угнетающее впечатление. Старые, почерневшие от времени, гниющие лачуги, покосившиеся дома. Множество велорикш, а моторикш почти не видно. Автомобилей совсем мало. Всеобщая нищета. И ни единого иностранца. Виджай остановился перед вокзалом, где ждали сотни велорикш и несколько такси. Слегка побледнев, Амарджит повернулась к Малко:
— До вечера.
Она быстро вышла из машины и затерялась в толпе. Вот они и приступили к выполнению задания.
* * *
В отеле «Интернэшнл», выстроенном недавно, но уже успевшем поблекнуть, было совершенно пусто и относительно чисто. И когда Малко, выдвинув ящик стола, раздавил таракана, он оказался довольно скромных для этой страны размеров. Спрятать кольт 45 было некуда, и он решил оставить его в дорожной сумке. Посмотрел на часы.
До темноты оставалось часа два: ночь здесь наступала рано.
Повесив на шею «лейку», выданную Аланом Праджером, он снова уселся в «Амбассадор». Виджай оставался за рулем. Они поехали к Золотому Храму.
Священных коров здесь было еще больше, чем в Дели. Ни одного современного здания, зато тысячи лавчонок, где торгуют всякой всячиной. Внезапно машина выехала на площадь перед храмом. Следуя наставлениям Амарджит, он направился к раздевалке, чтобы оставить там обувь, намотал на голову шарф и, ополоснув ноги в маленьком очистительном бассейне, поднялся по ступенькам, ведущим ко входу в храм. Наверху он на мгновение остановился, чтобы полюбоваться волшебным зрелищем.
Посреди квадратного, стометровой длины, бассейна высился Харимандир, Золотой Храм из белого мрамора. Крытый листовым золотом купол сверкал на солнце... По мостику из такого же белого мрамора, украшенному венецианскими фонарями, бесконечной вереницей текли посетители, входившие и выходившие из святилища. Заунывная и пронзительная музыка, впрочем иногда довольно мелодичная, лилась из десятков репродукторов, заглушая все прочие звуки. Малко смешался с толпой паломников, медленно прогуливавшихся вокруг бассейна по проложенной там дорожке все из того же белого мрамора, испещренной многочисленными обетами на санскрите и на английском языке.
Огромный бородатый сикх, совершенно голый, если не считать тюрбана, спустился по специально устроенным для этой цели ступенькам в бассейн и принялся совершать ритуал омовения, чтобы смыть с себя грехи.
Паломничество в Золотой Храм для сикхов — это то же самое, что для мусульман хождение в Мекку. Полагалось совершить его хотя бы раз в жизни... Несмотря на то, что Малко был здесь единственным иностранцем, никто, казалось, не обращал на него внимания. Он пошел вместе с паломниками, повесив на плечо сумку с кольтом 45. Ведь у этого мирного места было и другое лицо... Он направил объектив своего аппарата на две кирпичные башни, возвышавшиеся к востоку от бассейна, и увидел, что их верхушки изрешечены пулями и снарядами, выпущенными во время проведения операции «Голубая Звезда». Прямо перед ним у дорожки стояло полуразрушенное, черное от копоти строение... Маленький бородатый сикх, с копьем в руке, подошел к Малко я сказал ему на ломаном английском:
— Добро пожаловать, сахиб. Вы иностранец. Вы видите, что они сделали с нашим храмом... В течение двух веков никто так не осквернял его... Но Бог наказал собаку, по чьему приказу было совершено это преступление... — и, понизив голос, добавил: — И Бог покарает всех тех, кто ей помогал. Да благословит вас господь, caxii6.
И он мелкими шажками засеменил прочь по белому мрамору...
Малко не торопился. Он знал, что за ним, конечно, следили служители храма и шпионы из криминальной полиции, которыми храм кишмя кишел. Ему нужно было играть свою роль газетчика... Он остановился, несколько раз щелкнул «лейкой», потом пошел дальше, разглядывая купающихся или прогуливающихся паломников и стражников, дошел до мостика, ведущего в Золотой Храм. И через несколько мгновений уже входил в него с толпой других посетителей. Внутри было сумрачно. Множество людей с благоговением взирало на открывшееся перед ними зрелище.
Сидя под красным балдахином, служитель культа читал священную книгу сикхов «Ади-Грантх», обмахиваясь опахалом из шерсти белого яка. Певцы и музыканты сопровождали чтение песнопениями. Повсюду на полу сидели люди, предаваясь размышлению; вперемешку — жрецы и посетители, мужчины и женщины. В окна была видна спокойная гладь бассейна. На одном из мраморных подоконников Малко заметил след от пули. Здесь тоже прошло сражение...
Проходя мимо жреца, посетители бросали деньги: монетку или бумажку. Малко разорился на сто рупий, которые тут же были подхвачены служителем с ловкостью, достойной крупье из Монте-Карло. Повсюду висели гирлянды из цветов шафрана, символ чистоты... Выйдя из храма, он увидел двух бородатых сикхов, раздававших всем посетителям какие-то печеньица. Он тоже получил такое и положил в рот. Слишком сладко и почти несъедобно. Выплюнуть в священный бассейн? Но это могло вызвать чье-нибудь возмущение. Пришлось проглотить.
Он снова вернулся на дорожку и, усевшись напротив священного дерева ююба, посаженного на самом краю бассейна, стал рассматривать строения, стоявшие за восточной стеной храма, где шли самые тяжелые бои, и следы их видны были до сих пор.
Даже дерево ююба было расщеплено снарядом правительственных пушек и теперь перевязано проволокой. Великий покой царил над Золотым Храмом. Да, вполне спокойное место, чтобы здесь умереть.
* * *
Выходя, Малко прошел мимо бородатого благообразного сикха, который с копьем в руке охранял вход в храм. Направо тянулся пустырь, а налево — шло полным ходом восстановление четырехэтажного дома, также изрешеченного снарядами. Во время осады здесь погибло несколько сотен сикхов.
Внезапно, как это характерно для Индии, стало быстро темнеть. Прямо перед собой Малко увидел белое пятиэтажное строение, сгоревшее изнутри, — бывшее административное здание Золотого Храма. Здесь тоже шли жестокие бои. Он пошел направо, вдоль наружной стены, и нашел то, что нужно: на табличке значилось — «Гуру Нанак Ниваз». Белое четырехэтажное здание, с наружными галереями по всей длине, стояло в глубине сада.
Гостиница для паломников. Здесь должна была поселиться Амарджит.
Малко вошел в сад. Его украшали два обгоревших и развалившихся автобусных остова. Люди постоянно входили и выходили, и никто не обращал на него внимания. Подняв голову, он испытал легкое потрясение. С галереи четвертого этажа на него смотрела Амарджит. Он постарался запомнить в общих чертах место, где она находилась, затем, пройдя через сад, вышел с другой стороны и направился к ярко освещенному базару. Когда же покинул его, было уже совсем темно. Он вернулся к машине, которая оставалась на бесплатной стоянке под присмотром шофера, и поехал в отель «Интернэшнл».
Вытянувшись на кровати, Малко попытался расслабиться. До встречи с Кхалсаром, осведомителем Алана Праджера, оставались сутки. После того, что здесь произошло недавно, сикхские экстремисты, по-видимому, были настороже. Не исключено, что у него будут проблемы. Чтобы поднять себе настроение, он решил спуститься поужинать в темный бар. Там было полно сикхов, и Малко был единственным иностранцем. Сумку с кольтом 45 он повесил на спинке стула. Лишь бы он ему не понадобился. Блюдо, которое ему подали, было наперчено еще сильнее, чем в Дели, но вкусно. Ни радио, ни телевизора здесь не было. В половине десятого он направился пешком к Золотому Храму. Улицы были пустынны, лавочки закрыты, — одни коровы да рикши, спящие в своих колясках.
Когда он подошел к храму, было около десяти часов.
Музыка внезапно прекратилась, и неожиданно наступила тяжёлая, гнетущая тишина.
Малко совершил большой крюк по темным переулкам, чтобы подойти к гостинице с противоположной от храма стороны. Дойдя до сада, он вошел в освещенные ворота.
Спать здесь ложились рано. Он тихо поднялся на четвертый этаж, никого не встретив на лестнице.
Галерея была слабо освещена, на дверях комнат не было ничего, кроме номера. Он остановился перед той, за которой, по его расчетам, находилась Амарджит и внимательно ее осмотрел: ничего. Никакой тики!
Решив, что ошибся, он осмотрел две соседние двери, но на них тоже ничего не было. Тут в саду послышались шаги, и он увидел двух мужчин в тюрбанах и бородача с пикой. Они собирались подняться по лестнице. Должно быть, это прибыли новые жильцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Поперек дороги лежал вдребезги разбитый грузовик с овощами, передний мост его был сплющен в лепешку. Водитель еще сидел за рулем. Он врезался в ветровое стекло, и по белой дверце кабины текла кровь. Место аварии было огорожено небольшими камнями, и машинам приходилось его объезжать. Автомобиль, ставший причиной аварии, превратился в груду железа и мертвых человеческих тел, напоминавшую какую-то модернистскую скульптуру.
Виджай, шофер Алана Праджера, объехал место происшествия с полнейшим безразличием, и они снова покатили по ухабистой, но прямой как стрела дороге, обсаженной эвкалиптами. С тех пор, как они выехали из Дели, это был уже шестой несчастный случай. Ездить по индийским дорогам опаснее, чем воевать под Сталинградом. Можно подумать, что одна половина здешних водителей грузовиков играет в кинокартине «Плата за страх», а другая — в «русскую рулетку». Последствия такой езды «украшали» обочины дорог вдоль пенджабских рисовых плантаций... Двадцатью километрами дальше они увидели водителя, которому во время столкновения оторвало ногу. Он печально смотрел, как из обрубка льется кровь. Еще один, которому предстоит сменить «карму»...
Малко закрыл глаза. Кроме разбитых машин, смотреть здесь было не на что. Абсолютно плоская пенджабская земля с бесконечными полями, чаще всего засаженными рисом... Если бы не чалмы, верблюды, сари и тракторы, можно было подумать, что находишься где-нибудь в Юго-Восточной Азии. Рядом с ним дремала Амарджит. Теперь на ней было сари из набивного хлопка, волосы были спрятаны под белым шарфом, лак на ногтях старательно смыт.
На переднем сиденье, рядом с водителем, лежал маленький узелок — ее вещи. Ведь она должна была якобы прибыть в Амритсар поездом, вместе с другими бедными паломниками... Малко взглянул на часы: осталось еще три часа езды.
Молодая женщина приоткрыла глаза.
— Все в порядке? — спросил Малко.
— Да... Все будет хорошо. Сегодня вечером, в пять часов, не забудьте прогуливаться перед моей гостиницей. Я буду ждать на наружной галерее, как раз напротив своего номера. Как только стемнеет, я приклею бумажную тику рядом с замочной скважиной. Чтобы вы не ошиблись комнатой...
— Сегодня вечером? Но ведь встреча назначена на завтра.
Молодая женщина натянуто улыбнулась.
— Я знаю, что это неразумно, но так мне будет спокойнее.
Они замолчали. Их автомобиль зажало между двумя медленно ползущими тракторами, на которых тряслось не меньше дюжины одуревших от тряски крестьян. Резко тормознув и чудом избежав столкновения, Виджай снова нажал на педали, и машина ринулась дальше, проскрежетав всеми шестеренками. Амарджит наклонилась к Малко:
— Рабочие здесь все еще получают по восемь долларов в месяц, а если плохо работают, их бьют.
Что и говорить, хороша демократия и социальная справедливость!
До сих пор они не увидели на дороге ни одного заграждения. А ведь считалось, что Пенджаб находится в состоянии осады. Старый «Амбассадор» хоть и грохотал, словно мешок с персиковыми косточками, но держался неплохо. Малко, конечно, предпочел бы комфортабельный «Мерседес», но выбора не было. Когда они, выехав из города Дёра Баба, свернули на Амритсар, было уже почти два часа. А еще через двадцать минут они увидели щит с надписью: «АМРИТСАР, высота 750 футов».
Окрестности города производили угнетающее впечатление. Старые, почерневшие от времени, гниющие лачуги, покосившиеся дома. Множество велорикш, а моторикш почти не видно. Автомобилей совсем мало. Всеобщая нищета. И ни единого иностранца. Виджай остановился перед вокзалом, где ждали сотни велорикш и несколько такси. Слегка побледнев, Амарджит повернулась к Малко:
— До вечера.
Она быстро вышла из машины и затерялась в толпе. Вот они и приступили к выполнению задания.
* * *
В отеле «Интернэшнл», выстроенном недавно, но уже успевшем поблекнуть, было совершенно пусто и относительно чисто. И когда Малко, выдвинув ящик стола, раздавил таракана, он оказался довольно скромных для этой страны размеров. Спрятать кольт 45 было некуда, и он решил оставить его в дорожной сумке. Посмотрел на часы.
До темноты оставалось часа два: ночь здесь наступала рано.
Повесив на шею «лейку», выданную Аланом Праджером, он снова уселся в «Амбассадор». Виджай оставался за рулем. Они поехали к Золотому Храму.
Священных коров здесь было еще больше, чем в Дели. Ни одного современного здания, зато тысячи лавчонок, где торгуют всякой всячиной. Внезапно машина выехала на площадь перед храмом. Следуя наставлениям Амарджит, он направился к раздевалке, чтобы оставить там обувь, намотал на голову шарф и, ополоснув ноги в маленьком очистительном бассейне, поднялся по ступенькам, ведущим ко входу в храм. Наверху он на мгновение остановился, чтобы полюбоваться волшебным зрелищем.
Посреди квадратного, стометровой длины, бассейна высился Харимандир, Золотой Храм из белого мрамора. Крытый листовым золотом купол сверкал на солнце... По мостику из такого же белого мрамора, украшенному венецианскими фонарями, бесконечной вереницей текли посетители, входившие и выходившие из святилища. Заунывная и пронзительная музыка, впрочем иногда довольно мелодичная, лилась из десятков репродукторов, заглушая все прочие звуки. Малко смешался с толпой паломников, медленно прогуливавшихся вокруг бассейна по проложенной там дорожке все из того же белого мрамора, испещренной многочисленными обетами на санскрите и на английском языке.
Огромный бородатый сикх, совершенно голый, если не считать тюрбана, спустился по специально устроенным для этой цели ступенькам в бассейн и принялся совершать ритуал омовения, чтобы смыть с себя грехи.
Паломничество в Золотой Храм для сикхов — это то же самое, что для мусульман хождение в Мекку. Полагалось совершить его хотя бы раз в жизни... Несмотря на то, что Малко был здесь единственным иностранцем, никто, казалось, не обращал на него внимания. Он пошел вместе с паломниками, повесив на плечо сумку с кольтом 45. Ведь у этого мирного места было и другое лицо... Он направил объектив своего аппарата на две кирпичные башни, возвышавшиеся к востоку от бассейна, и увидел, что их верхушки изрешечены пулями и снарядами, выпущенными во время проведения операции «Голубая Звезда». Прямо перед ним у дорожки стояло полуразрушенное, черное от копоти строение... Маленький бородатый сикх, с копьем в руке, подошел к Малко я сказал ему на ломаном английском:
— Добро пожаловать, сахиб. Вы иностранец. Вы видите, что они сделали с нашим храмом... В течение двух веков никто так не осквернял его... Но Бог наказал собаку, по чьему приказу было совершено это преступление... — и, понизив голос, добавил: — И Бог покарает всех тех, кто ей помогал. Да благословит вас господь, caxii6.
И он мелкими шажками засеменил прочь по белому мрамору...
Малко не торопился. Он знал, что за ним, конечно, следили служители храма и шпионы из криминальной полиции, которыми храм кишмя кишел. Ему нужно было играть свою роль газетчика... Он остановился, несколько раз щелкнул «лейкой», потом пошел дальше, разглядывая купающихся или прогуливающихся паломников и стражников, дошел до мостика, ведущего в Золотой Храм. И через несколько мгновений уже входил в него с толпой других посетителей. Внутри было сумрачно. Множество людей с благоговением взирало на открывшееся перед ними зрелище.
Сидя под красным балдахином, служитель культа читал священную книгу сикхов «Ади-Грантх», обмахиваясь опахалом из шерсти белого яка. Певцы и музыканты сопровождали чтение песнопениями. Повсюду на полу сидели люди, предаваясь размышлению; вперемешку — жрецы и посетители, мужчины и женщины. В окна была видна спокойная гладь бассейна. На одном из мраморных подоконников Малко заметил след от пули. Здесь тоже прошло сражение...
Проходя мимо жреца, посетители бросали деньги: монетку или бумажку. Малко разорился на сто рупий, которые тут же были подхвачены служителем с ловкостью, достойной крупье из Монте-Карло. Повсюду висели гирлянды из цветов шафрана, символ чистоты... Выйдя из храма, он увидел двух бородатых сикхов, раздававших всем посетителям какие-то печеньица. Он тоже получил такое и положил в рот. Слишком сладко и почти несъедобно. Выплюнуть в священный бассейн? Но это могло вызвать чье-нибудь возмущение. Пришлось проглотить.
Он снова вернулся на дорожку и, усевшись напротив священного дерева ююба, посаженного на самом краю бассейна, стал рассматривать строения, стоявшие за восточной стеной храма, где шли самые тяжелые бои, и следы их видны были до сих пор.
Даже дерево ююба было расщеплено снарядом правительственных пушек и теперь перевязано проволокой. Великий покой царил над Золотым Храмом. Да, вполне спокойное место, чтобы здесь умереть.
* * *
Выходя, Малко прошел мимо бородатого благообразного сикха, который с копьем в руке охранял вход в храм. Направо тянулся пустырь, а налево — шло полным ходом восстановление четырехэтажного дома, также изрешеченного снарядами. Во время осады здесь погибло несколько сотен сикхов.
Внезапно, как это характерно для Индии, стало быстро темнеть. Прямо перед собой Малко увидел белое пятиэтажное строение, сгоревшее изнутри, — бывшее административное здание Золотого Храма. Здесь тоже шли жестокие бои. Он пошел направо, вдоль наружной стены, и нашел то, что нужно: на табличке значилось — «Гуру Нанак Ниваз». Белое четырехэтажное здание, с наружными галереями по всей длине, стояло в глубине сада.
Гостиница для паломников. Здесь должна была поселиться Амарджит.
Малко вошел в сад. Его украшали два обгоревших и развалившихся автобусных остова. Люди постоянно входили и выходили, и никто не обращал на него внимания. Подняв голову, он испытал легкое потрясение. С галереи четвертого этажа на него смотрела Амарджит. Он постарался запомнить в общих чертах место, где она находилась, затем, пройдя через сад, вышел с другой стороны и направился к ярко освещенному базару. Когда же покинул его, было уже совсем темно. Он вернулся к машине, которая оставалась на бесплатной стоянке под присмотром шофера, и поехал в отель «Интернэшнл».
Вытянувшись на кровати, Малко попытался расслабиться. До встречи с Кхалсаром, осведомителем Алана Праджера, оставались сутки. После того, что здесь произошло недавно, сикхские экстремисты, по-видимому, были настороже. Не исключено, что у него будут проблемы. Чтобы поднять себе настроение, он решил спуститься поужинать в темный бар. Там было полно сикхов, и Малко был единственным иностранцем. Сумку с кольтом 45 он повесил на спинке стула. Лишь бы он ему не понадобился. Блюдо, которое ему подали, было наперчено еще сильнее, чем в Дели, но вкусно. Ни радио, ни телевизора здесь не было. В половине десятого он направился пешком к Золотому Храму. Улицы были пустынны, лавочки закрыты, — одни коровы да рикши, спящие в своих колясках.
Когда он подошел к храму, было около десяти часов.
Музыка внезапно прекратилась, и неожиданно наступила тяжёлая, гнетущая тишина.
Малко совершил большой крюк по темным переулкам, чтобы подойти к гостинице с противоположной от храма стороны. Дойдя до сада, он вошел в освещенные ворота.
Спать здесь ложились рано. Он тихо поднялся на четвертый этаж, никого не встретив на лестнице.
Галерея была слабо освещена, на дверях комнат не было ничего, кроме номера. Он остановился перед той, за которой, по его расчетам, находилась Амарджит и внимательно ее осмотрел: ничего. Никакой тики!
Решив, что ошибся, он осмотрел две соседние двери, но на них тоже ничего не было. Тут в саду послышались шаги, и он увидел двух мужчин в тюрбанах и бородача с пикой. Они собирались подняться по лестнице. Должно быть, это прибыли новые жильцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31