О том, что учинил с милицейскими рациями Леха Баукин, Стрельниковой пока было лучше не знать.
– Согласен! Ясное дело, согласен! – Олег, приобняв Лену за плечи, развернул ее к мониторам. – Давай-ка сейчас прикинем, где копать будем! У тебя какие соображения?..
– Мне кажется, надо проверить…
– Смотри, смотри!.. – вдруг перебил ее Наговицын.
Он, вытаращив глаза, тыкал пальцем в один из экранов.
Лена повернулась за его рукой и, охнув от испуга, присела на стул – с монитора Понедельника на нее безучастным, застывшим взглядом смотрел мертвый Лисовец!
* * *
о. Чернец, Сергей Чернобривцев
– Яп-понский городовой!.. – ошеломленно произнес стоящий над трупом мужчина.
Его можно было понять. Игра, помимо шанса заполучить кругленькую сумму сулившая еще и первоклассные развлечения, в первое же утро подбросила оглушительный сюрприз в виде изуродованного трупа миллионера! Веселенькое начало, нечего сказать!!!
То, что Лисовец был мертв, понял бы и ребенок. Ясно это было и Понедельнику, повидавшему на своем веку немало мертвецов. И все-таки он наклонился и коснулся шеи лежащего – она была ледяной, стылой, неживой.
– Бога в душу мать!.. Доигрались, елки зеленые… казаки-разбойники!.. – он стянул со спины рюкзак и в сердцах швырнул его на землю.
Игра, не успев начаться, закончилась – это можно было считать уже свершившимся фактом.
Понедельник присел над своим рюкзаком и, покопавшись, выудил из его нутра вчерашний охримчуковский подарок – милицейскую УКВ-радиостанцию. Он нажал красную кнопку, но рация, к его удивлению, не заработала, не зашипела живым эфиром, вообще никак не отреагировала.
– Ну давай, зараза!.. – сердито бормотал он, поочередно тыча во все подряд кнопки. Бесполезно – переговорное устройство не издавало ни звука.
Понедельник энергично потряс его, потом осторожно постучал о ладонь, опять проверил все кнопки – полная тишина! С таким же успехом можно было добиваться радиосвязи от утюга.
Он отложил в сторону бесполезную рацию, встал и огляделся. На краю поляны стоял кособокий недостроенный шалашик, а рядом с ним валялся рюкзак. Понедельник направился туда – попробовать связаться с милицией по рации убитого.
(В это время Саша, преодолевая душивший ее страх, подкрадывалась к своему ночному укрытию – густому кустарнику, примыкавшему к поляне с запада. Согнувшись в три погибели, стараясь не дышать, она с предельной осторожностью двигалась вперед, при этом на все лады проклиная про себя свое непреодолимое репортерское любопытство. Когда Саша заняла, наконец, свой наблюдательный пункт, мужчина на полянке доставал из рюкзака Лисовца его радиостанцию.)
Понедельник попытался включить ее, но и вторая рация работать не пожелала. Он проделал с нею все те же манипуляции, что и со своей, – результат оказался точно таким же. Связи с Большой землей не было.
Хотя, если быть точным, Понедельник мог быть уверен только в том, что обе рации не работают на прием. Оставалась еще некоторая (весьма, впрочем, небольшая) вероятность того, что на передачу они все-таки работают. Шанс, конечно, был мизерным, но Понедельник решил использовать и его.
Он нажал красные кнопки на обоих аппаратах и, поднеся передатчики ко рту, громко и отчетливо произнес:
– Внимание всем, кто меня слышит. Говорит остров Чернец. Сегодня ночью на съемках телепрограммы «Семь Пятниц» совершено убийство. Убит один из участников телеигры – Лисовец Валерий Валентинович. Прошу немедленно сообщить об этом в органы милиции. Повторяю…
Так же четко и внятно продублировав свое сообщение от начала до конца, Понедельник сделал паузу, решая, стоит ли ему стараться дальше или же эта его затея безнадежна. И в этот момент за его спиной раздалось робкое:
– Простите…
Он мгновенно развернулся на голос, без раздумий, автоматически приняв защитную боевую стойку.
Из кустов, треща сломанными ветками, на поляну выбиралась какая-то жуткая, расхристанная девица.
– Простите, – дрожащим голосом пролепетала она, – вы сейчас звонили в милицию?..
В первый миг Понедельник не узнал ее – настолько жалкий, потрепанный вид она имела. Всклокоченные волосы, исцарапанные лицо и руки, перепачканная, порванная одежда – ведьма лесная, да и только! Но уже через секунду он опустил руки и выпрямился – лесной ведьмой оказалась его коллега по игре Пятница! Но, черт побери, почему в таком виде?!
– Что?.. – переспросил он.
Переспросил только для того, чтоб выиграть время и собраться с мыслями – появившаяся как чертик из табакерки девушка явно застала его врасплох. А тут еще труп за спиной…
– Вы же сейчас вызывали милицию? – с надеждой глядя ему в глаза, повторила Саша.
Понедельник не знал, что ей ответить. Журналистка несомненно что-то знала об убийстве, более того – вполне могла быть причастна к нему. А если так, то в каком качестве?.. Ее растерзанный облик, во всяком случае, казался крайне подозрительным…
– Я?.. Э-э-э… Ну да… – промямлил Понедельник, лихорадочно пытаясь определиться, как ему себя с нею вести.
– И что они?.. Когда приедут?.. – не спускала с него испуганных, встревоженных глаз девушка.
– Приедут?.. – он тянул резину, так и не решив еще, стоит ли ее опасаться.
– Ну да – убийство же… – Саша недоуменно двинула плечом и нехотя кивнула в сторону трупа, стараясь, впрочем, на него не смотреть.
– А откуда вам известно про убийство? – решился, наконец, на прямой вопрос Понедельник.
– Мне?! – удивилась девушка и, вытаращив глаза, выпалила: – Господи, да я же все это видела!!
– Как?.. – в свою очередь вытаращил глаза Понедельник.
– Да очень просто! Сегодня ночью, вон из тех кустов!! – Саша, стараясь не выказать незнакомцу своего страха, небрежно махнула назад, попыталась беспечно улыбнуться и вдруг, зажмурившись, резко закрыла лицо руками.
Колоссальное напряжение минувшей ночи – и пережитый кошмар убийства, и безумная паника бегства, и выматывающий, парализующий страх неизвестности – все это вновь всколыхнулось и разом навалилось нанес Жуткая картина ночного преступления совершенно явственно всплыла в памяти, и Саша не выдержала. Она тихо и как-то очень жалобно расплакалась. Не отнимая рук от лица, сквозь глухие, отрывистые всхлипывания, она быстро-быстро бормотала:
– Господи, господи… Как я только не умерла со страха… Ужас… Он его камнем огромным, по голове, со всей силы… Я вскрикнула… Он – ко мне… Я – бежать… Он – за мной… Боже мой, боже мой… Какой ужас… Ужас… Ужас…
Ее острые вздернутые плечи подрагивали в такт рыданиям, опущенная голова горестно покачивалась, и вообще – плачущая Саша являла собой настолько беззащитную и трогательную картину, что равнодушным к ее слезам не смог бы остаться ни один мужчина на свете.
После секундного колебания Понедельник шагнул к девушке и неловко приобнял ее за плечи.
– Ну не надо… Все же уже позади… Чего уж теперь-то… – он с трудом подбирал нужные слова и как-то незаметно перешел на «ты». – Успокойся, слышишь?.. Что ты, елки зеленые… Ну, все, все… Давай-ка соберись и успокойся, хорошо?..
Через минуту Саша подняла на него заплаканные глаза.
– У тебя воды нет?
– Есть, как не быть!.. Конечно, есть! – с готовностью закивал Понедельник и бросился к своему рюкзаку. – Вот, держи… – он протянул ей двухлитровую пластиковую бутыль.
Вдоволь напившись, девушка хотела было вернуть бутылку, но Понедельник заставил ее еще и умыться. Он щедрой струей поливал ей на руки, и Саша с наслаждением окунала разгоряченное лицо ввосхититель-но-прохладную, кристально-чистую, живительную влагу. С каждой новой пригоршней воды ночные страхи таяли, отступали, и когда Саша, отфыркиваясь, выпрямилась, она, наконец, смогла улыбнуться.
– Спасибо…
Понедельник удовлетворенно кивнул и ободряюще улыбнулся в ответ.
– Ну вот и славненько! Молодчина! А теперь давай-ка присядем, ты сосредоточишься и подробно, по порядку расскажешь мне все, что ты видела…
* * *
п. Судострой, Олег Наговицын
– Ничего не понимаю… – удивленная Стрельникова повернулась к впившемуся в экран Олегу. – Почему милицейские рации не заработали? Да еще и обе сразу… По-моему, он все правильно нажимал… А, Олег?
Наговицын промолчал, старательно изображая полную поглощенность событиями, разворачивающимися на мониторе Понедельника. Да и что он мог ей ответить? Сказать правду? Тогда Стрельникова, без всякого сомнения, повернулась бы и ушла, и это – в лучшем случае. А в худшем – немедленно схватилась бы за телефон. И при таком раскладе Олегу уже вряд ли удалось бы удержать ее от звонка Охримчуку.
– Ты что молчишь?.. – не дождавшись ответа, Лена дернула Наговицына за рукав. – Олег!!
– А?.. Чего тебе?.. – очнулся он.
– Почему обе милицейские рации не заработали? – раздраженно, с нажимом повторила вопрос Стрельникова. – Ведь он делал все правильно, как показывал Охримчук…
– Да откуда мне знать? – недоуменно пожал плечами Наговицын. – Я что – связист?! Мало ли что с ними могло случиться… Сама знаешь: техника – дело тонкое…
– Послушай, Олег, – строгим голосом начала Стрельникова, – мы с тобой договаривались: если кто-нибудь из игроков…
– Да подожди ты… Потом!.. – поморщившись, отмахнулся от нее Олег и кивнул на монитор. – Видишь, она начинает рассказывать…
Глава шестая
ГЛАВНЫЙ СВИДЕТЕЛЬ
о. Чернец, Саша Покровская
Они уселись на краю полянки, подальше от трупа, на который Саша по-прежнему старалась не смотреть. Не то чтобы она его боялась, просто зрелище мертвого человека, которому к тому же разбили голову здоровенным камнем, не вызывало у нее ни малейшего любопытства.
Понедельник слушал журналистку сосредоточенно и внимательно (с неменьшим вниманием слушали Сашу в судостроевском клубе и Наговицын со Стрельниковой), изредка перебивая ее короткими уточняющими вопросами. По всему было видно – к рассказу девушки он относился самым серьезным образом. В обозримом будущем на помощь с Большой земли надеяться было нечего, поэтому Понедельник старался выжать из единственного очевидца убийства как можно больше. Вряд ли он рассчитывал определить по Сашиным словам личность убийцы, скорее пытался понять – как теперь действовать, чего и кого стоит опасаться.
Поначалу Саша нервничала, ее рассказ о ночном кошмаре был сбивчивым и маловразумительным. Но вскоре она успокоилась – отчасти из-за того, что, как она думала, милиция в Судострое была уже оповещена и, значит, самое страшное осталось позади, а отчасти благодаря своему слушателю. Мужчина, пришедший ей на помощь, не выказывал ни тени волнения, он выглядел абсолютно уверенным и невозмутимым и слушал ее с такой доброжелательностью и сочувствием, что его спокойствие невольно передавалось и девушке.
Ночные страхи окончательно оставили Сашу. Неотрывно глядя в участливые серые глаза Понедельника, она толково и подробно описывала все, что произошло с ней минувшей ночью и утром. Профессиональные навыки помогали не забывать про детали и не путаться в хронологии событий, от этого ее история несколько напоминала газетный репортаж. На такого рода материалах Саша, что называется, собаку съела, поэтому говорила почти автоматически, словно и не о себе вовсе, а о каком-то постороннем человеке.
Вдруг Саша поймала себя на том, что с интересом рассматривает сидящего напротив мужчину. Его высокий чистый лоб, узкий прямой нос, серо-стальные глаза в обрамлении густых ресниц, красиво очерченные, чувственные губы… Она настолько увлеклась этим занятием, что не сразу расслышала его очередной уточняющий вопрос.
– Что?.. – очнулась Саша. Очнулась только после того, как собеседник дважды спросил ее о шлеме.
– Ты говорила, что нашла свои раздавленные очки. А шлем? Шлема ты не нашла? – в третий раз терпеливо повторил свой вопрос Понедельник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Согласен! Ясное дело, согласен! – Олег, приобняв Лену за плечи, развернул ее к мониторам. – Давай-ка сейчас прикинем, где копать будем! У тебя какие соображения?..
– Мне кажется, надо проверить…
– Смотри, смотри!.. – вдруг перебил ее Наговицын.
Он, вытаращив глаза, тыкал пальцем в один из экранов.
Лена повернулась за его рукой и, охнув от испуга, присела на стул – с монитора Понедельника на нее безучастным, застывшим взглядом смотрел мертвый Лисовец!
* * *
о. Чернец, Сергей Чернобривцев
– Яп-понский городовой!.. – ошеломленно произнес стоящий над трупом мужчина.
Его можно было понять. Игра, помимо шанса заполучить кругленькую сумму сулившая еще и первоклассные развлечения, в первое же утро подбросила оглушительный сюрприз в виде изуродованного трупа миллионера! Веселенькое начало, нечего сказать!!!
То, что Лисовец был мертв, понял бы и ребенок. Ясно это было и Понедельнику, повидавшему на своем веку немало мертвецов. И все-таки он наклонился и коснулся шеи лежащего – она была ледяной, стылой, неживой.
– Бога в душу мать!.. Доигрались, елки зеленые… казаки-разбойники!.. – он стянул со спины рюкзак и в сердцах швырнул его на землю.
Игра, не успев начаться, закончилась – это можно было считать уже свершившимся фактом.
Понедельник присел над своим рюкзаком и, покопавшись, выудил из его нутра вчерашний охримчуковский подарок – милицейскую УКВ-радиостанцию. Он нажал красную кнопку, но рация, к его удивлению, не заработала, не зашипела живым эфиром, вообще никак не отреагировала.
– Ну давай, зараза!.. – сердито бормотал он, поочередно тыча во все подряд кнопки. Бесполезно – переговорное устройство не издавало ни звука.
Понедельник энергично потряс его, потом осторожно постучал о ладонь, опять проверил все кнопки – полная тишина! С таким же успехом можно было добиваться радиосвязи от утюга.
Он отложил в сторону бесполезную рацию, встал и огляделся. На краю поляны стоял кособокий недостроенный шалашик, а рядом с ним валялся рюкзак. Понедельник направился туда – попробовать связаться с милицией по рации убитого.
(В это время Саша, преодолевая душивший ее страх, подкрадывалась к своему ночному укрытию – густому кустарнику, примыкавшему к поляне с запада. Согнувшись в три погибели, стараясь не дышать, она с предельной осторожностью двигалась вперед, при этом на все лады проклиная про себя свое непреодолимое репортерское любопытство. Когда Саша заняла, наконец, свой наблюдательный пункт, мужчина на полянке доставал из рюкзака Лисовца его радиостанцию.)
Понедельник попытался включить ее, но и вторая рация работать не пожелала. Он проделал с нею все те же манипуляции, что и со своей, – результат оказался точно таким же. Связи с Большой землей не было.
Хотя, если быть точным, Понедельник мог быть уверен только в том, что обе рации не работают на прием. Оставалась еще некоторая (весьма, впрочем, небольшая) вероятность того, что на передачу они все-таки работают. Шанс, конечно, был мизерным, но Понедельник решил использовать и его.
Он нажал красные кнопки на обоих аппаратах и, поднеся передатчики ко рту, громко и отчетливо произнес:
– Внимание всем, кто меня слышит. Говорит остров Чернец. Сегодня ночью на съемках телепрограммы «Семь Пятниц» совершено убийство. Убит один из участников телеигры – Лисовец Валерий Валентинович. Прошу немедленно сообщить об этом в органы милиции. Повторяю…
Так же четко и внятно продублировав свое сообщение от начала до конца, Понедельник сделал паузу, решая, стоит ли ему стараться дальше или же эта его затея безнадежна. И в этот момент за его спиной раздалось робкое:
– Простите…
Он мгновенно развернулся на голос, без раздумий, автоматически приняв защитную боевую стойку.
Из кустов, треща сломанными ветками, на поляну выбиралась какая-то жуткая, расхристанная девица.
– Простите, – дрожащим голосом пролепетала она, – вы сейчас звонили в милицию?..
В первый миг Понедельник не узнал ее – настолько жалкий, потрепанный вид она имела. Всклокоченные волосы, исцарапанные лицо и руки, перепачканная, порванная одежда – ведьма лесная, да и только! Но уже через секунду он опустил руки и выпрямился – лесной ведьмой оказалась его коллега по игре Пятница! Но, черт побери, почему в таком виде?!
– Что?.. – переспросил он.
Переспросил только для того, чтоб выиграть время и собраться с мыслями – появившаяся как чертик из табакерки девушка явно застала его врасплох. А тут еще труп за спиной…
– Вы же сейчас вызывали милицию? – с надеждой глядя ему в глаза, повторила Саша.
Понедельник не знал, что ей ответить. Журналистка несомненно что-то знала об убийстве, более того – вполне могла быть причастна к нему. А если так, то в каком качестве?.. Ее растерзанный облик, во всяком случае, казался крайне подозрительным…
– Я?.. Э-э-э… Ну да… – промямлил Понедельник, лихорадочно пытаясь определиться, как ему себя с нею вести.
– И что они?.. Когда приедут?.. – не спускала с него испуганных, встревоженных глаз девушка.
– Приедут?.. – он тянул резину, так и не решив еще, стоит ли ее опасаться.
– Ну да – убийство же… – Саша недоуменно двинула плечом и нехотя кивнула в сторону трупа, стараясь, впрочем, на него не смотреть.
– А откуда вам известно про убийство? – решился, наконец, на прямой вопрос Понедельник.
– Мне?! – удивилась девушка и, вытаращив глаза, выпалила: – Господи, да я же все это видела!!
– Как?.. – в свою очередь вытаращил глаза Понедельник.
– Да очень просто! Сегодня ночью, вон из тех кустов!! – Саша, стараясь не выказать незнакомцу своего страха, небрежно махнула назад, попыталась беспечно улыбнуться и вдруг, зажмурившись, резко закрыла лицо руками.
Колоссальное напряжение минувшей ночи – и пережитый кошмар убийства, и безумная паника бегства, и выматывающий, парализующий страх неизвестности – все это вновь всколыхнулось и разом навалилось нанес Жуткая картина ночного преступления совершенно явственно всплыла в памяти, и Саша не выдержала. Она тихо и как-то очень жалобно расплакалась. Не отнимая рук от лица, сквозь глухие, отрывистые всхлипывания, она быстро-быстро бормотала:
– Господи, господи… Как я только не умерла со страха… Ужас… Он его камнем огромным, по голове, со всей силы… Я вскрикнула… Он – ко мне… Я – бежать… Он – за мной… Боже мой, боже мой… Какой ужас… Ужас… Ужас…
Ее острые вздернутые плечи подрагивали в такт рыданиям, опущенная голова горестно покачивалась, и вообще – плачущая Саша являла собой настолько беззащитную и трогательную картину, что равнодушным к ее слезам не смог бы остаться ни один мужчина на свете.
После секундного колебания Понедельник шагнул к девушке и неловко приобнял ее за плечи.
– Ну не надо… Все же уже позади… Чего уж теперь-то… – он с трудом подбирал нужные слова и как-то незаметно перешел на «ты». – Успокойся, слышишь?.. Что ты, елки зеленые… Ну, все, все… Давай-ка соберись и успокойся, хорошо?..
Через минуту Саша подняла на него заплаканные глаза.
– У тебя воды нет?
– Есть, как не быть!.. Конечно, есть! – с готовностью закивал Понедельник и бросился к своему рюкзаку. – Вот, держи… – он протянул ей двухлитровую пластиковую бутыль.
Вдоволь напившись, девушка хотела было вернуть бутылку, но Понедельник заставил ее еще и умыться. Он щедрой струей поливал ей на руки, и Саша с наслаждением окунала разгоряченное лицо ввосхититель-но-прохладную, кристально-чистую, живительную влагу. С каждой новой пригоршней воды ночные страхи таяли, отступали, и когда Саша, отфыркиваясь, выпрямилась, она, наконец, смогла улыбнуться.
– Спасибо…
Понедельник удовлетворенно кивнул и ободряюще улыбнулся в ответ.
– Ну вот и славненько! Молодчина! А теперь давай-ка присядем, ты сосредоточишься и подробно, по порядку расскажешь мне все, что ты видела…
* * *
п. Судострой, Олег Наговицын
– Ничего не понимаю… – удивленная Стрельникова повернулась к впившемуся в экран Олегу. – Почему милицейские рации не заработали? Да еще и обе сразу… По-моему, он все правильно нажимал… А, Олег?
Наговицын промолчал, старательно изображая полную поглощенность событиями, разворачивающимися на мониторе Понедельника. Да и что он мог ей ответить? Сказать правду? Тогда Стрельникова, без всякого сомнения, повернулась бы и ушла, и это – в лучшем случае. А в худшем – немедленно схватилась бы за телефон. И при таком раскладе Олегу уже вряд ли удалось бы удержать ее от звонка Охримчуку.
– Ты что молчишь?.. – не дождавшись ответа, Лена дернула Наговицына за рукав. – Олег!!
– А?.. Чего тебе?.. – очнулся он.
– Почему обе милицейские рации не заработали? – раздраженно, с нажимом повторила вопрос Стрельникова. – Ведь он делал все правильно, как показывал Охримчук…
– Да откуда мне знать? – недоуменно пожал плечами Наговицын. – Я что – связист?! Мало ли что с ними могло случиться… Сама знаешь: техника – дело тонкое…
– Послушай, Олег, – строгим голосом начала Стрельникова, – мы с тобой договаривались: если кто-нибудь из игроков…
– Да подожди ты… Потом!.. – поморщившись, отмахнулся от нее Олег и кивнул на монитор. – Видишь, она начинает рассказывать…
Глава шестая
ГЛАВНЫЙ СВИДЕТЕЛЬ
о. Чернец, Саша Покровская
Они уселись на краю полянки, подальше от трупа, на который Саша по-прежнему старалась не смотреть. Не то чтобы она его боялась, просто зрелище мертвого человека, которому к тому же разбили голову здоровенным камнем, не вызывало у нее ни малейшего любопытства.
Понедельник слушал журналистку сосредоточенно и внимательно (с неменьшим вниманием слушали Сашу в судостроевском клубе и Наговицын со Стрельниковой), изредка перебивая ее короткими уточняющими вопросами. По всему было видно – к рассказу девушки он относился самым серьезным образом. В обозримом будущем на помощь с Большой земли надеяться было нечего, поэтому Понедельник старался выжать из единственного очевидца убийства как можно больше. Вряд ли он рассчитывал определить по Сашиным словам личность убийцы, скорее пытался понять – как теперь действовать, чего и кого стоит опасаться.
Поначалу Саша нервничала, ее рассказ о ночном кошмаре был сбивчивым и маловразумительным. Но вскоре она успокоилась – отчасти из-за того, что, как она думала, милиция в Судострое была уже оповещена и, значит, самое страшное осталось позади, а отчасти благодаря своему слушателю. Мужчина, пришедший ей на помощь, не выказывал ни тени волнения, он выглядел абсолютно уверенным и невозмутимым и слушал ее с такой доброжелательностью и сочувствием, что его спокойствие невольно передавалось и девушке.
Ночные страхи окончательно оставили Сашу. Неотрывно глядя в участливые серые глаза Понедельника, она толково и подробно описывала все, что произошло с ней минувшей ночью и утром. Профессиональные навыки помогали не забывать про детали и не путаться в хронологии событий, от этого ее история несколько напоминала газетный репортаж. На такого рода материалах Саша, что называется, собаку съела, поэтому говорила почти автоматически, словно и не о себе вовсе, а о каком-то постороннем человеке.
Вдруг Саша поймала себя на том, что с интересом рассматривает сидящего напротив мужчину. Его высокий чистый лоб, узкий прямой нос, серо-стальные глаза в обрамлении густых ресниц, красиво очерченные, чувственные губы… Она настолько увлеклась этим занятием, что не сразу расслышала его очередной уточняющий вопрос.
– Что?.. – очнулась Саша. Очнулась только после того, как собеседник дважды спросил ее о шлеме.
– Ты говорила, что нашла свои раздавленные очки. А шлем? Шлема ты не нашла? – в третий раз терпеливо повторил свой вопрос Понедельник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39