— Выходи на солнце, — кратко скомандовал он, стряхнул с плеч пиджак, небрежно бросил его вместе с галстуком на спинку стула, а затем протянул руку Бесс.
Бесс не обратила на нее внимания. С болезненно бьющимся сердцем она настойчиво спросила:
— Вы сказали правду? Вы действительно не женитесь на моей сестре?
— Выходи, — повторил он, но на этот раз в его глазах мелькнула улыбка. — Странные мысли приходят тебе в голову.
Он вышел на террасу. Бесс последовала за ним как на незримой привязи. Неужели он солгал? А может, нет? Но какой смысл лгать, если истина станет общеизвестной через несколько недель?
— Почему я должен жениться на Хэлен? Следует признать, она — красивое существо, блестящая компания, но такой путь я уже однажды выбирал и не имею ни малейшего намерения следовать по нему вновь. Сядем?
Несколько шезлонгов с мягкой обивкой окружили низкий стол в дальнем конце веранды. Направляясь туда, Бесс заметила пышно цветущие герани в белых каменных вазонах. Вероятно, сильный, пряный запах цветов вызвал головокружение, или же это просто растерянность, внезапное избавление от чувства вины, неожиданная надежда…
Бесс отогнала непрошеные мысли.
— Все знают, что вы с Хэлен через месяц поженитесь, — глухо произнесла она, желая вновь услышать возражение Льюка, поскольку то, что он сказал ей, не имело смысла.
— Назови хоть одного человека, — потребовал он, усаживаясь рядом с Бесс. Легкая улыбка играла на его губах, блеск в глазах становился убийственным.
Нет, никто не говорил Бесс об этом, не упоминал ни единым словом — впрочем, Джессика сказала, что приготовления ведутся в строжайшем секрете.
— Хэлен никогда еще не привозила домой своих приятелей и не знакомила их с родными, — попыталась оправдаться Бесс. — А тем более не приглашала их погостить на весь уик-энд. — Именно поэтому в голове Джессики возник звон свадебных колоколов. — И потом, она не работает. Если не считать пару поездок в Лондон и короткого путешествия в Италию, Хэлен живет дома после того, как вы провели с ней уик-энд. А это неслыханно! С тех пор как Хэлен подписала первый контракт, свою карьеру она ценила превыше всего. Заставить ее отдохнуть, сделать передышку было невозможно. Но прошло уже несколько недель…
— И благодаря этому неубедительному доказательству ты решила, что ей предстоит стать второй миссис Льюк Ваккари? — насмешливо осведомился он с таким видом, словно подобное предложение звучало донельзя нелепо. Но Бесс оказалась на высоте:
— Вы же сами говорили, что она занята выбором свадебного платья. Я слышала, как она спрашивала у вас, не будет ли слишком много двенадцати подружек невесты. Вы ответили, что не возражаете — в конце концов, это праздник Хэлен. Только вчера вечером я разговаривала с мамой — она рассказала мне, как заняты они с Хэлен заказом цветов, составлением списка приглашенных и тому подобными делами.
Как он может отрицать факты? Бесс закрыла лицо ладонями. Что с ней стряслось? Как ее угораздило влюбиться в человека, который оказался не только неразборчивым, но и беспринципным лгуном? Бесс думала, что она знает саму себя, но, как выяснилось, она ошиблась.
— Бедняжка! — Бесс почувствовала, как Льюк взял ее за руки и поднял с шезлонга. — Теперь я понимаю, почему возникло это недоразумение. Должно быть, тебя мучают угрызения совести, ведь ты занималась любовью с человеком, который, как ты была убеждена, женится на твоей сестре! Каким негодяем, наверное, я выглядел в твоих глазах!
В голосе Льюка Бесс услышала мягкое сожаление. Оно казалось таким искренним, что Бесс изумилась и не сопротивлялась, когда Льюк посадил ее обратно. Он присел перед ней на стол, и Бесс с трудом отвела взгляд от теплых глаз, начиная таять изнутри, желая поверить каждому его слову, но не в силах допустить такую глупость.
— Надо разобраться с этой ошибкой до конца, чтобы ты успокоилась, прежде чем мы двинемся дальше, — заявил Льюк, и Бесс не хватило времени понять, что он хотел сказать этими словами, поскольку он начал объяснять: — Что касается моих отношений с Хэлен, это самое обычное дело. Мы познакомились на презентации. Моя компания финансировала разработку проекта, а Хэлен присутствовала там как лицо, играющее важную роль в рекламной кампании. И, поскольку ей предстояло находиться на переднем плане, она была совершенно очаровательной и неотразимой, какой может казаться, если захочет. Не надо… — Он поднял руку, чтобы прогнать морщинку резкого недовольства, — появившуюся на переносице Бесс. В тягучем, как мед, голосе Льюка прорезалось раздражение: — Господи, как ты невинна! Настолько, что твоя невинность ранит.
Бесс отвернулась и вновь нахмурилась. Она утратила свою невинность по вине Льюка, и он это знал.
— Это мне ни о чем не говорит, — тонким голосом возразила она. — Просто объясняет, как между вами возникли отношения. — Но были ли Льюк и Хэлен любовниками? Вполне вероятно. Хэлен относится к нему как к собственности…
Льюк пренебрег ее язвительным возражением и непреклонно продолжал:
— Ей требовалась финансовая поддержка с моей стороны, и она приложила все усилия, чтобы убедить меня в том, что ее проект жизнеспособен. У нее были свои сбережения, твой отец согласился помочь ей. Но для собственного дела требовалась гораздо большая сумма.
Хэлен поступила мудро, сменив карьеру прежде, чем удача отвернулась от нее: она грациозно раскланялась и исчезла, пока была еще на гребне волны. Она решила открыть бутик для новобрачных в Мэйфейре, продавать изделия молодых талантов Европы. Не только свадебные платья, но и аксессуары, платья для подружек и матери невесты.
Открытие бутика состоится через четыре недели; предполагается, что это будет шумное событие. Намечается устроить демонстрацию моделей — потому Хэлен и спрашивала о числе платьев для подружек невесты — плюс прием с шампанским для приглашенных, фотографов, журналистов и тому подобное. Вероятно, всем этим и поглощены сейчас Хэлен и твоя мать.
Я принял приглашение Хэлен провести уик-энд в вашем доме потому, что это была удачная возможность поговорить о деле не только с Хэлен, но и с твоим отцом, а когда я уезжал, женщины с головой ушли в изучение модных журналов.
Льюк увидел внезапную вспышку радости в глазах Бесс, но он еще не закончил рассказ — слишком много предстояло объяснить. Но сначала…
— Ты не носишь кольцо. — Губы Льюка слегка изогнулись, но глаза оставались серьезными. — Снова потеряла его?
— Я… — Бесс обвела языком сухие губы. Эта улыбка вызвала у нее ощущение, словно она попала под автобус, желудок вел себя как при морской болезни, нервы трепетали, сердце колотилось, в голове все смешалось, поскольку теперь она знала правду и помнила: Льюк сказал, что скучал по ней. Теперь они были вольны проверить, получится ли у них что-нибудь. — Я не могу выйти замуж за Тома.
— А как отнесся к этому Том? По-видимому, сама Бесс была не слишком уверена в собственном решении — об этом свидетельствовало ее замешательство.
Подозрения Льюка подтвердились, когда она быстро ответила:
— Об этом я с ним еще не говорила. — Внезапно она решительно добавила: — Мы должны встретиться с ним в воскресенье. Я отдам ему кольцо.
— Вот и хорошо, — хрипло выговорил Льюк.
Его лицо помрачнело, и Бесс, озадаченная такой сменой настроения, торопливо спросила:
— В чем дело?
— Я хочу любить тебя, вот в чем дело. — Он поднялся; его лицо стало непроницаемым. — Настолько хочу, что не знаю, сумею ли справиться с этим желанием.
— Но ведь раньше вы справлялись с ним, — неуверенно напомнила Бесс и увидела, как глаза его на миг закрылись, а губы плотно сжались, прежде чем он мрачно уставился на нее.
— Мне нечем гордиться. Но похоже, — сухо добавил он, — когда речь заходит о тебе, вся моя сдержанность куда-то улетучивается. Жизнь, которую ты вела, твоя уязвимость и наивность делают тебя недосягаемой. В том, что случилось тогда ночью, виноват только я.
— Ничего не понимаю, — решительно заявила Бесс. Она должна сохранять твердость, иначе все пропало. Сумеет ли она когда-нибудь понять этого человека?
— Сейчас поймешь. — Льюк пристально уставился ей в глаза. — Когда я объясню тебе, что решил, ты все поймешь. Именно этого я и боюсь, — глухо добавил он и отвернулся. — Мы так и не успели перекусить. Я поищу какой-нибудь еды и вина.
Ему не хотелось есть, но он пытался хоть как-нибудь разрядить напряженную обстановку. Атмосфера грозила взрывом. Его неудержимо тянуло к Бесс. Воспоминания о близости с ней сводили его с ума несколько недель подряд.
— Я не голодна. — Разве что изголодалась по нему, мысленно добавила Бесс, отчаянно стараясь избавиться от растерянности. Кратким объяснением Льюк развеял ее убежденность в том, что он собирается жениться на Хэлен, уничтожил чувство вины, которое мучило ее так долго, и одного этого было достаточно, чтобы привести в беспорядок ее мысли.
Но то, как Льюк вел себя, словно испытывал к ней неприязнь, намекало на нечто невообразимое, указывало, что он презирает себя за случившееся той ночью. Это было невыносимо.
Терпение Бесс иссякало, она не понимала, зачем Льюк привез ее сюда.
— Если вы хотите сказать что-нибудь еще — говорите. А потом я уйду. Должно быть, вы сожалеете о том, что привезли меня сюда.
— Уйдешь? — Жесткие ладони обхватили ее лицо, пристальный, пылающий взгляд заставил потупиться. — Мысли о тебе не дают мне покоя, мучают меня! — выпалил он. — Теперь я никогда и никуда тебя не отпущу!
Но затем так же быстро он отстранился, взял себя в руки и пригласил, словно насмехаясь над самим собой:
— Располагайся. Это займет некоторое время.
Бесс была так прекрасна, что у Льюка перехватило дыхание. Природа наделила ее не бросающейся в глаза, ослепительной красотой своей сестры, а прелестью, проникающей в глубину души.
А ему предстояло сказать ей жестокие слова, от которых он не мог отказаться. В эту минуту Льюк ненавидел себя.
— Бесс… Я хочу тебя и знаю, что ты хочешь меня. Очень краткое время мы были любовниками. Нам обоим пришлось нелегко по разным причинам, к этой связи нас подтолкнула страсть, потребность, которую никто из нас не в силах отрицать.
— Любовниками… — Она повторила это слово, тревожно вслушиваясь в него. Любовь познала и продолжала чувствовать только она одна. Льюк низводил случившееся между ними до уровня похоти.
Он сидел на низком столе, слегка подавшись вперед и свесив руки между коленями.
— Да, любовниками. И я бы хотел, чтобы так продолжалось впредь. Возражения с твоей стороны бессмысленны. Ты уже не желаешь выходить замуж за Тома — по крайней мере ты сама так сказала — и знаешь, что мои отношения с Хэлен являются чисто деловыми. Но мои возражения… — он развел руками и вновь уронил их — по-прежнему существуют. Тебе судить, обоснованны ли они. Словом, решай сама.
Внезапно Бесс испугалась. Испугалась глубины своей страсти к этому человеку, в которой с легкостью могла утонуть. Испугалась, услышав, как холодно и взвешенно он говорит о своих желаниях.
— Какие возражения?
Льюк не ответил на вопрос, заговорив о другом:
— Я сочувствовал тебе прежде, чем мы успели познакомиться. Хэлен была слишком поглощена собой, чтобы рассказывать о своих родных, но если и заговаривала, то только о ваших родителях, которых она, несомненно, любит. О тебе она просто умалчивала. Я задумался: неужели она понимает, что ты более притягательна, чем она? Знает, что, едва в тебе пробудятся истинные возможности, ты затмишь ее? Неужели она веселилась на вечеринке в честь твоей помолвки потому, что понимала: как только ты благополучно выйдешь замуж за Тома, то уже никогда не пробудишься и не станешь угрозой для нее? Как бы там ни было, — Льюк криво улыбнулся, — увидев тебя, я сразу понял, что твои возможности пропадают зря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24