Она не понимала, о чем он говорит. И не желала понимать.
Приглаживая трясущимися пальцами разметавшиеся волосы и безнадежней пытаясь привести их в хоть какое-нибудь подобие порядка, она пошла прочь.
Она никогда не простит его. Никогда!
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Так ты уверена, что не пожалеешь о пропущенной службе в церкви? — допытывалась Джессика Райленд, натягивая перчатки.
— Нет, я не прочь заняться ленчем, — отозвалась Бесс, поскольку так оно и было. — Том вернется сюда сразу после службы, а вы с папой можете выпить с викарием шерри и со спокойной совестью обсудить работу комитета.
— Как это любезно с твоей стороны, милая! — Джессика поправила шляпку перед зеркалом в холле. С улицы раздался гудок. — Только будь добра, разбуди Хэлен вовремя. Когда она спит слишком долго, у нее отекают веки. Она не поблагодарит тебя, если ты ее не разбудишь, — особенно теперь, когда в доме гостит ее очаровательный приятель.
Бесс не нуждалась в подобных напоминаниях. Она по-прежнему негодовала и терзалась угрызениями совести, вспоминая о том, что случилось вчера вечером.
По словам матери, Ваккари отправился прогуляться. Бесс всей душой надеялась, что он угодит в какую-нибудь придорожную канаву.
Как только за Джессикой закрылась тяжелая входная дверь, Бесс отмахнулась от всех мыслей о приятеле Хэлен, направилась в просторную гостиную и затопила камин: этот весенний день выдался прохладным, и одного центрального отопления было явно недостаточно да к тому же от живого огня в доме становилось уютнее. Когда вернется Том, они выпьют кофе у камина и мирно обсудят предложенную Бесс новую работу.
Об этой работе она собиралась рассказать Тому еще накануне. Но, вернувшись к столу после неудачного танца с несносным итальянцем, обнаружила, что между Томом и Хэлен разгорелась одна из обычных язвительных„перепалок. Оба выглядели так, словно были готовы убить друг друга, не сходя с места.
Вид Бесс с раскрасневшимися щеками и растрепанными волосами, очевидно, стал последней каплей, поскольку Том обменялся с ней всего десятком слов за весь оставшийся вечер, а все сидящие за столом хранили недовольное молчание.
Глядя, как разгорается огонь в камине, Бесс тяжело вздохнула. Они с Томом никогда не ссорились, все считали их идеальной парой. Но Том видел, как итальянец почти силой увел ее танцевать, заметил, как она выглядела, когда вернулась.
Неужели он догадался о том, что произошло? И если бы он увидел, как Бесс ответила на поцелуй этого негодяя, то испытал бы отвращение к ней. И стыд — за нее. Бесс было бы не в чем винить его.
Не понимая, как это могло произойти, Бесс отправилась на кухню. Ленч на шестерых. Ростбиф со всевозможным гарниром и яблочный пирог. Удобный случай загладить свою вину, размышляла Бесс, надевая поверх простой, но удобной серой юбки и опрятной кремовой блузки один из передников Джессики. Бесс всегда нравилось готовить еду.
Полчаса спустя, возясь с пирогом, Бесс поняла, что с радостью запустила бы скалкой в голову Льюку Ваккари, едва он шагнул через порог. Но вместо этого взяла себя в руки и произнесла обманчиво-миролюбивым тоном:
— Хэлен еще не встала. Почему бы вам не разбудить ее?
Она не собиралась снисходить до уровня сестры и упоминать о припухших глазах. Выполнив ее просьбу, Ваккари сделал бы одолжение не только Хэлен. Сегодня утром он выглядел сногсшибательно мужественным в мягком черном свитере и туго облегающих темно-серых джинсах. Хэлен наверняка примет его в спальне с распростертыми объятиями. А продолжительное отсутствие Ваккари будет означать, что Бесс с Томом успеют не только помириться, но и обсудить ее будущую работу.
— Пусть выспится. Она много работает и сильно устает. — Жаль, но Ваккари не клюнул на приманку. Подхватив со стола ломтик яблока, он захрустел, перемалывая его безукоризненно белыми зубами. — Чем это здесь так вкусно пахнет? Мясом? Значит, вот в чем твой секрет — ты нашла свой путь к сердцу мужчины через его желудок? На этот крючок ты и подцепила Тома?
Он произнес эти слова таким тоном, словно Бесс была не в состоянии увлечь мужчину другим способом. А насмешливый блеск в его глазах, взгляд которых блуждал по ее хрупкой, аккуратной фигурке, только подтверждал услышанный Бесс намек.
Она накрыла лепешкой из теста яблочную начинку и обрезала неровные края резкими взмахами ножа. Ее щеки предательски вспыхнули, и она выпалила:
— Неужели вас никогда не учили хорошим манерам? Если вы так же грубы с Хэлен, как со мной, странно, что она вообще подпустила вас к себе!
— А мне любезность всегда казалась притворством. — Его улыбка выдавала надменное удовлетворение. — Значит, враждебность еще не иссякла. — Он придвинулся ближе. — А как насчет страха? — И шагнул еще ближе, так что Бесс прижалась к столу, возмущенно сверкая глазами. Лицо Ваккари казалось ей зловещим, пока он вдруг не улыбнулся. — И страх на месте. Незачем повторять вчерашний урок. — Его тон изменился, стал вежливее и мягче. — Рядом с Хэлен я веду себя безупречно. Незачем подкладывать ей бомбу — в отличие от тебя.
Бесс не поняла, что он имеет в виду. Ваккари говорил загадками, а ей не хотелось доставлять ему удовольствие — спрашивать ответы.
Она желала только одного: чтобы он ушел. Его присутствие в одном с ней помещении казалось ей невыносимым, а тем более — когда он приближался к ней слишком близко.
Она не знала, откуда эта несвойственная ей бурная реакция на этого человека, но чувствовала, что он лишал ее самообладания, оказывал на нее разрушительное действие. И, прежде чем Бесс поняла, что делает, она заколотила перепачканными мукой кулаками по груди Ваккари, яростно мотая головой и выкрикивая:
— Немедленно оставьте меня в покое! Вы несносны!
— Да, я знаю. — Без малейших усилий Ваккари поймал обе руки Бесс, и в его глазах замелькали насмешливые искры. Он прислонился к краю стола, притяну)! Бесс к себе и поставил ее между раздвинутых ног. — Забавно, не правда ли?
Забавно?! Развлекаться, стоя против собственной воли в возмутительно интимной позе было не в ее стиле. Глаза Бесс метали молнии, но Ваккари не обращал внимания на ее отчаянные попытки высвободиться. Изогнув губы, он произнес со вкрадчивой насмешкой:
— Признайся: давно ты так не распалялась, если вообще когда-нибудь с тобой такое бывало. Будь откровенной, заяви о своих чувствах, а не о том, чего, по твоему мнению, ждут от тебя другие.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — отозвалась Бесс, сожалея о том, что ей не удалось прогнать дрожь из голоса. — Почему бы вам не убраться и не оставить меня в покое? Вы — гость Хэлен, а не мой. Не знаю, чего вы добиваетесь, чего хотите… — в отчаянии закончила она.
— Ничего такого, что я не имел бы права получить, — загадочно сообщил он, напирая бедрами на ее напряженное стройное тело. — Тебе же будет лучше, если я забуду об изящных манерах и возьму прежде, чем дождусь, когда мне предложат.
Изнутри Бесс охватил жар. Она ничего не могла поделать с этим. И с Ваккари — тоже. Если сейчас войдет Том или Хэлен… что они подумают, увидев их в такой позе?
Паника и чувство вины заставили ее сердце забиться с новой силой, из горла вырвался сдавленный стон. Ваккари провел ладонями по спине Бесс, а потом привлек ее к себе.
— Расслабься, Бесс. — Его голос прозвучал мягко, а тепло рук и сексуальное притяжение бедер невольно заставили Бесс подчиниться его приказу, как будто он коснулся нужной кнопки. — Я не причиню тебе вреда, не брошусь на тебя прямо здесь, на полу в кухне. Я просто хочу, чтобы у тебя кое на что открылись глаза, вот и все. Потому что, как известно каждому, жизнь у нас всего одна. Я терпеть не могу напрасных трат, и мне больно видеть, как ты зря тратишь свою жизнь.
— Вы ничего не знаете обо мне, — пролепетала Бесс и удивилась, почему ее голос стал таким
послушным, почему голова кружится от опьяняющего тепла его внушительных плеч, почему мысли о скором возвращении Тома уже не пугают ее…
Она почувствовала, что лишилась всякой способности сопротивляться, когда гибкая рука Ваккари подхватила ее затылок и он негромко возразил:
— Я успел узнать о тебе все, прежде чем увидел. Причем гораздо больше понял по тому, о чем Хэлен умолчала, чем по ее словам. Она — красивая, энергичная женщина, и, по ее мнению, ты не просто ее бледная тень, тебя почти не существует. Она позаботилась, чтобы так к тебе относились все окружающие. Я прав?
Бесс не ответила: просто не смогла. Этот человек отнял у нее способность мыслить. Чудесная, ошеломляющая близость затуманила рассудок, оставив только чувства.
— Это преступна трата, — продолжал он тем же хрипловатым, завораживающим голосом, словно не ожидал ни ответа, ни даже малейшей попытки защититься. — У тебя гораздо больше возможностей, чем ты осознаешь или позволяешь себе осознать. Том славный малый, но он не для тебя. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем благополучная предсказуемость жизни с Томом. Рискни, найди то, чего у тебя никогда не было. Вырвись из плена, отыщи страсть и силу жизни, обрети себя!
Внезапный прилив эмоций, захлестнувший Бесс, был так силен, так невыносим, что она дернулась в кольце его рук. Они оба сошли с ума!
Он — потому что болтал чепуху, а она — потому что слушала его, пусть даже несколько минут. У них не может быть ничего общего, зачем же ему понадобилось говорить такие вещи?
— Пустите меня! — решительно скомандовала Бесс, и ее лицо побелело при виде насмешливой улыбки Ваккари.
Но постыдный, предательский румянец вновь затопил ее щеки, когда Ваккари ответил:
— Ты сама этого хотела. Если женщина пытается воздействовать на мужчину с материальной, физической точки зрения, она обычно ждет такого же ответа. — Он снова притянул Бесс к себе. — Чего ты просила, то и получила. Так что не жалуйся. — Темные ресницы чуть опустились и скрыли коварный блеск глаз. — Или этого мало? Ты просишь большего? Это и пытаешься мне объяснить? Не бойся признаться в своих чувствах.
— Нет! — ужаснувшись, выкрикнула она и со стыдом почувствовала, как на глазах выступили слезы унижения.
Неужели он прав? Сама мысль об этом была невыносима, но Бесс и вправду никогда и ни на кого не бросалась с кулаками. Неужели она подсознательно искала физического контакта и воспользовалась ничтожным поводом к насилию, чтобы спровоцировать ответ, принимая как само собой разумеющееся, что он не оттолкнет ее, а прибегнет к более сокрушительному и эффективному методу защиты?
Бесс потрясла головой, пытаясь избавиться от отвратительных последствий познания самой себя. Из глаз брызнули слезы. Вероятно, это Бесс и спасло, потому что Ваккари мягко отстранил ее, смахнул муку со свитера и бесстрастно произнес:
— Я приготовлю кофе. Нам обоим не помешает выпить по чашечке.
Бесс вытерла влажные глаза передником и, пребывая в слишком смятенном состоянии, чтобы хоть что-нибудь ответить, отвернулась к раковине, пытаясь отгородиться от него звоном фарфора и чайных ложек, приглушить все чувства, не оборачиваться, потому что не хотела думать о том, что делает Ваккари. Она вообще не желала знать о его существовании.
Когда он направился к ней, чтобы наполнить чайник, она метнулась в сторону, отбежала в противоположный угол кухни, и как раз в это время в дверь шагнул Том, потирая руки и одобрительно принюхиваясь.
— Джессика сказала, что ты вызвалась приготовить ленч. Пахнет вкусно.
Его улыбка была; такой надежной, такой бесхитростной! Бесс чуть было не обняла Тома, но воздержалась от проявления каких-либо эмоций в присутствии Ваккари. Она и без того зашла слишком далеко — к своему вящему смущению и стыду. Вместо этого она поспешно проговорила:
— Ты успел вовремя: мы как раз собирались передохнуть и выпить кофе.
Очевидно, тон выбран неудачно, тут же решила Бесс, потому что лицо Тома помрачнело, а глаза, наблюдающие за элегантно-небрежными движениями, с которыми итальянец доставал третью чашку из шкафа, подозрительно сощурились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Приглаживая трясущимися пальцами разметавшиеся волосы и безнадежней пытаясь привести их в хоть какое-нибудь подобие порядка, она пошла прочь.
Она никогда не простит его. Никогда!
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Так ты уверена, что не пожалеешь о пропущенной службе в церкви? — допытывалась Джессика Райленд, натягивая перчатки.
— Нет, я не прочь заняться ленчем, — отозвалась Бесс, поскольку так оно и было. — Том вернется сюда сразу после службы, а вы с папой можете выпить с викарием шерри и со спокойной совестью обсудить работу комитета.
— Как это любезно с твоей стороны, милая! — Джессика поправила шляпку перед зеркалом в холле. С улицы раздался гудок. — Только будь добра, разбуди Хэлен вовремя. Когда она спит слишком долго, у нее отекают веки. Она не поблагодарит тебя, если ты ее не разбудишь, — особенно теперь, когда в доме гостит ее очаровательный приятель.
Бесс не нуждалась в подобных напоминаниях. Она по-прежнему негодовала и терзалась угрызениями совести, вспоминая о том, что случилось вчера вечером.
По словам матери, Ваккари отправился прогуляться. Бесс всей душой надеялась, что он угодит в какую-нибудь придорожную канаву.
Как только за Джессикой закрылась тяжелая входная дверь, Бесс отмахнулась от всех мыслей о приятеле Хэлен, направилась в просторную гостиную и затопила камин: этот весенний день выдался прохладным, и одного центрального отопления было явно недостаточно да к тому же от живого огня в доме становилось уютнее. Когда вернется Том, они выпьют кофе у камина и мирно обсудят предложенную Бесс новую работу.
Об этой работе она собиралась рассказать Тому еще накануне. Но, вернувшись к столу после неудачного танца с несносным итальянцем, обнаружила, что между Томом и Хэлен разгорелась одна из обычных язвительных„перепалок. Оба выглядели так, словно были готовы убить друг друга, не сходя с места.
Вид Бесс с раскрасневшимися щеками и растрепанными волосами, очевидно, стал последней каплей, поскольку Том обменялся с ней всего десятком слов за весь оставшийся вечер, а все сидящие за столом хранили недовольное молчание.
Глядя, как разгорается огонь в камине, Бесс тяжело вздохнула. Они с Томом никогда не ссорились, все считали их идеальной парой. Но Том видел, как итальянец почти силой увел ее танцевать, заметил, как она выглядела, когда вернулась.
Неужели он догадался о том, что произошло? И если бы он увидел, как Бесс ответила на поцелуй этого негодяя, то испытал бы отвращение к ней. И стыд — за нее. Бесс было бы не в чем винить его.
Не понимая, как это могло произойти, Бесс отправилась на кухню. Ленч на шестерых. Ростбиф со всевозможным гарниром и яблочный пирог. Удобный случай загладить свою вину, размышляла Бесс, надевая поверх простой, но удобной серой юбки и опрятной кремовой блузки один из передников Джессики. Бесс всегда нравилось готовить еду.
Полчаса спустя, возясь с пирогом, Бесс поняла, что с радостью запустила бы скалкой в голову Льюку Ваккари, едва он шагнул через порог. Но вместо этого взяла себя в руки и произнесла обманчиво-миролюбивым тоном:
— Хэлен еще не встала. Почему бы вам не разбудить ее?
Она не собиралась снисходить до уровня сестры и упоминать о припухших глазах. Выполнив ее просьбу, Ваккари сделал бы одолжение не только Хэлен. Сегодня утром он выглядел сногсшибательно мужественным в мягком черном свитере и туго облегающих темно-серых джинсах. Хэлен наверняка примет его в спальне с распростертыми объятиями. А продолжительное отсутствие Ваккари будет означать, что Бесс с Томом успеют не только помириться, но и обсудить ее будущую работу.
— Пусть выспится. Она много работает и сильно устает. — Жаль, но Ваккари не клюнул на приманку. Подхватив со стола ломтик яблока, он захрустел, перемалывая его безукоризненно белыми зубами. — Чем это здесь так вкусно пахнет? Мясом? Значит, вот в чем твой секрет — ты нашла свой путь к сердцу мужчины через его желудок? На этот крючок ты и подцепила Тома?
Он произнес эти слова таким тоном, словно Бесс была не в состоянии увлечь мужчину другим способом. А насмешливый блеск в его глазах, взгляд которых блуждал по ее хрупкой, аккуратной фигурке, только подтверждал услышанный Бесс намек.
Она накрыла лепешкой из теста яблочную начинку и обрезала неровные края резкими взмахами ножа. Ее щеки предательски вспыхнули, и она выпалила:
— Неужели вас никогда не учили хорошим манерам? Если вы так же грубы с Хэлен, как со мной, странно, что она вообще подпустила вас к себе!
— А мне любезность всегда казалась притворством. — Его улыбка выдавала надменное удовлетворение. — Значит, враждебность еще не иссякла. — Он придвинулся ближе. — А как насчет страха? — И шагнул еще ближе, так что Бесс прижалась к столу, возмущенно сверкая глазами. Лицо Ваккари казалось ей зловещим, пока он вдруг не улыбнулся. — И страх на месте. Незачем повторять вчерашний урок. — Его тон изменился, стал вежливее и мягче. — Рядом с Хэлен я веду себя безупречно. Незачем подкладывать ей бомбу — в отличие от тебя.
Бесс не поняла, что он имеет в виду. Ваккари говорил загадками, а ей не хотелось доставлять ему удовольствие — спрашивать ответы.
Она желала только одного: чтобы он ушел. Его присутствие в одном с ней помещении казалось ей невыносимым, а тем более — когда он приближался к ней слишком близко.
Она не знала, откуда эта несвойственная ей бурная реакция на этого человека, но чувствовала, что он лишал ее самообладания, оказывал на нее разрушительное действие. И, прежде чем Бесс поняла, что делает, она заколотила перепачканными мукой кулаками по груди Ваккари, яростно мотая головой и выкрикивая:
— Немедленно оставьте меня в покое! Вы несносны!
— Да, я знаю. — Без малейших усилий Ваккари поймал обе руки Бесс, и в его глазах замелькали насмешливые искры. Он прислонился к краю стола, притяну)! Бесс к себе и поставил ее между раздвинутых ног. — Забавно, не правда ли?
Забавно?! Развлекаться, стоя против собственной воли в возмутительно интимной позе было не в ее стиле. Глаза Бесс метали молнии, но Ваккари не обращал внимания на ее отчаянные попытки высвободиться. Изогнув губы, он произнес со вкрадчивой насмешкой:
— Признайся: давно ты так не распалялась, если вообще когда-нибудь с тобой такое бывало. Будь откровенной, заяви о своих чувствах, а не о том, чего, по твоему мнению, ждут от тебя другие.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — отозвалась Бесс, сожалея о том, что ей не удалось прогнать дрожь из голоса. — Почему бы вам не убраться и не оставить меня в покое? Вы — гость Хэлен, а не мой. Не знаю, чего вы добиваетесь, чего хотите… — в отчаянии закончила она.
— Ничего такого, что я не имел бы права получить, — загадочно сообщил он, напирая бедрами на ее напряженное стройное тело. — Тебе же будет лучше, если я забуду об изящных манерах и возьму прежде, чем дождусь, когда мне предложат.
Изнутри Бесс охватил жар. Она ничего не могла поделать с этим. И с Ваккари — тоже. Если сейчас войдет Том или Хэлен… что они подумают, увидев их в такой позе?
Паника и чувство вины заставили ее сердце забиться с новой силой, из горла вырвался сдавленный стон. Ваккари провел ладонями по спине Бесс, а потом привлек ее к себе.
— Расслабься, Бесс. — Его голос прозвучал мягко, а тепло рук и сексуальное притяжение бедер невольно заставили Бесс подчиниться его приказу, как будто он коснулся нужной кнопки. — Я не причиню тебе вреда, не брошусь на тебя прямо здесь, на полу в кухне. Я просто хочу, чтобы у тебя кое на что открылись глаза, вот и все. Потому что, как известно каждому, жизнь у нас всего одна. Я терпеть не могу напрасных трат, и мне больно видеть, как ты зря тратишь свою жизнь.
— Вы ничего не знаете обо мне, — пролепетала Бесс и удивилась, почему ее голос стал таким
послушным, почему голова кружится от опьяняющего тепла его внушительных плеч, почему мысли о скором возвращении Тома уже не пугают ее…
Она почувствовала, что лишилась всякой способности сопротивляться, когда гибкая рука Ваккари подхватила ее затылок и он негромко возразил:
— Я успел узнать о тебе все, прежде чем увидел. Причем гораздо больше понял по тому, о чем Хэлен умолчала, чем по ее словам. Она — красивая, энергичная женщина, и, по ее мнению, ты не просто ее бледная тень, тебя почти не существует. Она позаботилась, чтобы так к тебе относились все окружающие. Я прав?
Бесс не ответила: просто не смогла. Этот человек отнял у нее способность мыслить. Чудесная, ошеломляющая близость затуманила рассудок, оставив только чувства.
— Это преступна трата, — продолжал он тем же хрипловатым, завораживающим голосом, словно не ожидал ни ответа, ни даже малейшей попытки защититься. — У тебя гораздо больше возможностей, чем ты осознаешь или позволяешь себе осознать. Том славный малый, но он не для тебя. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем благополучная предсказуемость жизни с Томом. Рискни, найди то, чего у тебя никогда не было. Вырвись из плена, отыщи страсть и силу жизни, обрети себя!
Внезапный прилив эмоций, захлестнувший Бесс, был так силен, так невыносим, что она дернулась в кольце его рук. Они оба сошли с ума!
Он — потому что болтал чепуху, а она — потому что слушала его, пусть даже несколько минут. У них не может быть ничего общего, зачем же ему понадобилось говорить такие вещи?
— Пустите меня! — решительно скомандовала Бесс, и ее лицо побелело при виде насмешливой улыбки Ваккари.
Но постыдный, предательский румянец вновь затопил ее щеки, когда Ваккари ответил:
— Ты сама этого хотела. Если женщина пытается воздействовать на мужчину с материальной, физической точки зрения, она обычно ждет такого же ответа. — Он снова притянул Бесс к себе. — Чего ты просила, то и получила. Так что не жалуйся. — Темные ресницы чуть опустились и скрыли коварный блеск глаз. — Или этого мало? Ты просишь большего? Это и пытаешься мне объяснить? Не бойся признаться в своих чувствах.
— Нет! — ужаснувшись, выкрикнула она и со стыдом почувствовала, как на глазах выступили слезы унижения.
Неужели он прав? Сама мысль об этом была невыносима, но Бесс и вправду никогда и ни на кого не бросалась с кулаками. Неужели она подсознательно искала физического контакта и воспользовалась ничтожным поводом к насилию, чтобы спровоцировать ответ, принимая как само собой разумеющееся, что он не оттолкнет ее, а прибегнет к более сокрушительному и эффективному методу защиты?
Бесс потрясла головой, пытаясь избавиться от отвратительных последствий познания самой себя. Из глаз брызнули слезы. Вероятно, это Бесс и спасло, потому что Ваккари мягко отстранил ее, смахнул муку со свитера и бесстрастно произнес:
— Я приготовлю кофе. Нам обоим не помешает выпить по чашечке.
Бесс вытерла влажные глаза передником и, пребывая в слишком смятенном состоянии, чтобы хоть что-нибудь ответить, отвернулась к раковине, пытаясь отгородиться от него звоном фарфора и чайных ложек, приглушить все чувства, не оборачиваться, потому что не хотела думать о том, что делает Ваккари. Она вообще не желала знать о его существовании.
Когда он направился к ней, чтобы наполнить чайник, она метнулась в сторону, отбежала в противоположный угол кухни, и как раз в это время в дверь шагнул Том, потирая руки и одобрительно принюхиваясь.
— Джессика сказала, что ты вызвалась приготовить ленч. Пахнет вкусно.
Его улыбка была; такой надежной, такой бесхитростной! Бесс чуть было не обняла Тома, но воздержалась от проявления каких-либо эмоций в присутствии Ваккари. Она и без того зашла слишком далеко — к своему вящему смущению и стыду. Вместо этого она поспешно проговорила:
— Ты успел вовремя: мы как раз собирались передохнуть и выпить кофе.
Очевидно, тон выбран неудачно, тут же решила Бесс, потому что лицо Тома помрачнело, а глаза, наблюдающие за элегантно-небрежными движениями, с которыми итальянец доставал третью чашку из шкафа, подозрительно сощурились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24