- Да, - отметила она, - он молод и привлекателен.
И твердой походкой вышла из казино. Я поплелся следом за ней, кляня себя на чем свет стоит за свою несдержанность.
- Потянул же меня черт за язык… - шептал я про себя.
Теперь-то я знал, как мы проведем эту ночь.
В глухом молчании мы поднялись в лифте, прошли по коридору и очутились у себя в номере, в гостиной.
- Ты можешь занять большую комнату, - предложила она.
- Нет, она для тебя.
- Мне вполне достаточно маленькой. Мне не нравятся большие комнаты.
- В таком случае я должен перенести твои вещи, потому что их уже внесли в большую комнату.
- Ну, ладно, пусть остается так, как есть, - отрезала она, вошла в большую комнату и закрыла дверь, даже не пожелав мне спокойной ночи.
Во мне начала закипать злость и на нее, и на себя.
- Неплохая первая брачная ночка, - сказал я вслух, пнув ногой чемодан. Но тут же вспомнил, что мы еще не поженились, и все, что произошло, показалось мне нелепым.
Я надел пижаму и вышел на балкон. Фасад казино был залит светом: здание походило на дворец какого-нибудь балканского вельможи. На краю его зеленой крыши высилась какая-то нелепая, безобразная скульптурная группа. В сверкающем свете все это бросалось в глаза… В небо над возвышенностью Монако взлетела ракета. Все вокруг выглядело так романтично!
- Фейерверк, милый, - раздался голос Кэри, которая тоже вышла на балкон полюбоваться разноцветием огней.
Нас разделял балкон гостиной.
- Фейерверк, - повторила она. - В честь нашего счастья. Ну, разве нам не повезло?
Таким образом я узнал, что между нами снова воцарились мир и согласие.
- Кэри, - сказал я (нам приходилось почти кричать, чтобы услышать друг друга), - прости меня, пожалуйста…
- Как ты думаешь, будет ли «огненное колесо»?
- Возможно, будет.
- Ты видишь огни в гавани?
- Да.
- Ты думаешь, яхта мистера Друтера уже прибыла?
- По-моему, он появится завтра утром в самый последний момент.
- А мы сможем обручиться без него? Он ведь наш свидетель. Может, у него на яхте сломался двигатель или корабль попал в шторм, - да мало ли что могло случиться в открытом море.
- Думаю, мы прекрасно обойдемся и без него.
- Ты уверен, что все образуется, правда?
- Конечно. Мисс Булен все предусмотрела. Завтра в четыре часа.
- Я уже охрипла от крика, а ты, милый? Перейди на другой балкон.
Через гостиную я перешел на другой балкон. Она продолжила:
- Вероятно, завтра мы будем завтракать все вместе: ты, я и твой Гом.
- Если он успеет на завтрак…
- Вот была бы потеха, если бы он не успел, если бы он немного опоздал… Мне очень нравится этот отель.
- Думаю, что у нас хватит денег дня на два, не больше.
- Забудь про все эти ужасные счета. Не обращай на них внимания, - сказала она, потом добавила: - Но все-таки это не так весело, как жить в грехе. Интересно, у того молодого человека, видимо, много долгов?
- Мне хочется, чтобы ты забыла о нем.
- О, мне он абсолютно безразличен, милый. Мне не нравятся молодые ребята, - она задумалась. - По-моему, я склонна относиться к тебе, как к отцу.
- Черт побери, Кэри, - обиделся я. - Не такой уж я и старик!
- Нет, ты старый, - настаивала она. - Половая зрелость начинается в четырнадцатилетнем возрасте.
- В таком случае через пятнадцать лет после этой ночи ты можешь стать бабушкой.
- После сегодняшней ночи? - нервно переспросила она и сразу же смолкла.
Еще один фейерверк взорвался в небе.
- Вот оно, твое «огненное колесо», - сказал я.
Она подняла голову и безразлично посмотрела на огни фейерверка.
- О чем ты теперь думаешь, Кэри?
- Странно, - заметила она. - С этого времени мы собираемся жить вместе многие годы. Милый, как ты думаешь, у нас хватит с тобой тем для разговоров?
- Мы ведь с тобой будем не только беседовать.
- Милый, я говорю серьезно. Есть ли между нами нечто общее? Я совершенно ничего не понимаю в математике. Я не понимаю поэзии, которой ты восхищаешься.
- Тебе этого совсем и не нужно… Ты сама - поэзия.
- Нет, право же, я говорю серьезно.
- Мы еще не исчерпали всех тем для разговоров, а мы ведь с тобой еще совсем ничего не делали, только все говорим и говорим.
- Будет ужасно, - сказала она, - если мы с тобой сделаемся обычной семейной парой. Ты понимаешь, что я имею в виду. Ты все время будешь копаться в своих бумагах, а я буду вязать.
- Ты ведь даже не умеешь вязать.
- Ну, тогда буду раскладывать пасьянс. Или слушать радио. Или смотреть телевизор. У нас никогда не будет телевизора, правда, милый?
- Никогда, - пообещал я.
Ракеты в небе постепенно гасли, наступило долгое молчание. Я отвел взгляд от огней в гавани. Она сидела на корточках на полу, опершись головой о разделявшую нас стенку, и крепко спала. Наклонившись, я дотронулся до ее волос. Она мгновенно вскочила.
- О, какая же я глупышка - задремала.
- Пора уже ложиться спать.
- Нет, правда, я совсем не хочу спать.
- Ты ведь сама сказала, что задремала.
- Это свежий воздух. Так приятно на свежем воздухе.
- Тогда переходи ко мне.
- Хорошо. А разве можно? - нерешительно спросила она.
- Зачем нам эти два балкона?
- Не знаю.
- Переходи сюда.
- Я перелезу.
- Нет. Не надо… Ты можешь…
- Не спорь со мной, - отрезала она. - Я уже тут.
Наверное, когда утром пришли убирать наши комнаты, то подумали, что мы сошли с ума: три постели на двоих - и ни на одной из них никто не ложился спать.
7
Позавтракав, мы поехали на такси в мэрию - я хотел убедиться, что мисс Булен ничего не напутала. Но все оказалось в порядке: брачная церемония должна состояться ровно в четыре часа. Нас попросили не опаздывать, потому что регистрация следующего брака назначена на четыре тридцать.
- А не зайти ли нам в казино? - спросил я у Кэри. - Теперь, когда все улажено, мы можем позволить себе истратить, скажем, тысячу франков.
- Давай сперва заглянем в порт и убедимся, что Гом еще не приехал.
Мы спустились по лестнице, которая напоминала мне Монмартр, если не принимать во внимание то, что все вокруг было такое блестящее, чистое, новое, а не серое, древнее и историческое.
И всюду напоминали о казино: в книжных магазинах продавали системы игры в конвертах, на которых было написано: «2500 франков - гарантированный выигрыш каждую неделю»; в магазинах детских игрушек торговали маленькими столиками для игры в рулетку; в табачных лавках были выставлены пепельницы в виде рулеточного колеса; даже в магазинах женских товаров были шали, украшенные цифрами и надписями: промах, чет, нечет, красное, черное.
В гавани стояла дюжина яхт, над тремя из них реяли британские флаги, но ни одна из них не была «Чайкой» Друтера.
- Какой ужас, вдруг он забыл о нас, - произнесла Кэри.
- Мисс Булен никогда не позволит ему забыть о нас. Я думаю, что он теперь высаживает своих гостей где-нибудь в Ницце. Однако ты ведь вчера вечером сама хотела, чтобы он опоздал.
- Да, но сегодня утром мне показалось это ужасным. Может быть, нам все-таки не нужно идти в казино?
- Давай сойдемся на компромиссном решении, - уточнил я. - Триста франков. Нельзя ведь уехать из Монако, так ни разу и не сыграв на рулетке.
Мы некоторое время побродили по казино. Была рабочая половина дня туристы отсутствовали, и зал для больших ставок был еще закрыт, а за постоянно действующими столиками сидели ветераны. Все они с таким напряжением отдавались игре, как будто их ленч зависел от того, выиграют они или нет. Для них это была долгая, тяжелая и нудная работа. Чашечка кофе, а потом снова такая же работа до обеда, и только в том случае, если их система приносила успех, они позволяли себе ленч. Кэри усмехнулась - я уже забыл, по какому поводу, - и какие-то старик с партнершей подняли головы на другой стороне стола и бросили на нее ледяные взгляды. Они были до глубины души оскорблены ее фривольностью: для них рулетка - не просто игра. Даже когда система приносила успех, какой огромный труд стоял за этим выигрышем в 2500 франков еженедельно! Вооруженные своими диаграммами и графиками, они не надеялись на слепой случай. Другое дело - случай вновь и вновь впутывался в их тщательно разрабатываемые системы и выгребал лопаткой их фишки со стола.
- Милый, давай сделаем ставку.
Она поставила все свои триста франков на цифру, которая соответствовала ее возрасту, и скрестила на счастье пальцы. Я действовал осторожнее: поставил одну фишку на ту же цифру, что и она, а две другие - на черное и нейтральное поле. Мы оба проиграли на ее возрасте, но две другие мои ставки выиграли.
- Ты выиграл огромное богатство! Какой же все-таки ты у меня умный.
- Я выиграл двести и проиграл сто.
- А теперь выпей чашечку кофе. Говорят же, если выиграешь, нужно вовремя остановиться.
- Но мы-то совсем ничего не выиграли. Мы даже проиграли четыре доллара.
- Ты ведь выиграл!
За кофе я сказал:
- Знаешь, а не купить ли мне систему игры? Просто ради любопытства. Мне бы хотелось понять, как ею пользоваться.
- Если кто и способен придумать какую-нибудь систему, то это только ты!
- Я могу разработать вероятные пути выигрыша, но только в том случае, если ставки - неограниченные. И если они действительно неограниченные, то можно сделаться миллионером.
- Милый, неужели ты серьезно думаешь открыть какую-то новую систему? Смешно даже предположить, что можно стать миллионером за два дня, но еще смешнее было бы, если бы это случилось. Ты только взгляни на гостей нашего отеля - они же богатые? - на этих женщин с натянутой на лицах кожей, с редкими волосами и с их ужасными собачками. - По-моему, ты начнешь бояться старости, если станешь богатым.
- У бедных другие, еще более серьезные страхи.
- К таким страхам мы уже привыкли. Милый, давай сходим и снова посмотрим на гавань. Уже время ленча. Возможно, увидим яхту Друтера. Это место… Оно мне очень не нравится.
Мы склонились над бельведером и посмотрели на гавань - никаких изменений там не было. Море было голубое и спокойное. Голос рулевого с восьмерки разносился далеко по водной глади. Из-за далекого мыса выплыл белый кораблик, он казался меньше, чем детская игрушка в ванне.
- Ты думаешь, что это яхта мистера Друтера? - спросила Кэри.
- Возможно. Вероятно, это она и есть.
Однако это была не она. Когда мы вернулись сюда после ленча, то не увидели в гавани ни «Чайки», ни стоявшей здесь ранее яхты: видимо, она поплыла куда-то в Италию. Конечно, у нас еще не было особых причин для волнения: мы все равно поженимся, даже если Друтер не появится до вечера. Я предположил:
- Если он где-то задержался, то он дал бы телеграмму.
- Наверное, он просто забыл о нас, - ответила Кэри.
- Такого быть не может, - сказал я, но разум подсказывал мне, что от Гома можно ожидать чего угодно.
- Думаю, - сказал я, - нужно предупредить в отеле, чтобы нам оставили только одну комнату - на всякий случай.
- Маленькую комнатку, - уточнила Кэри.
Портье обескураженно переспросил:
- Одну комнату, сэр?
- Да, одну комнату. Маленькую.
- Маленькую? Для вас и для мадам, сэр?
- Да, - я вынужден был объяснить ему:
- Мы собираемся сегодня пожениться.
- Поздравляю вас, сэр.
- Мы ждем мистера Друтера, который обещал скоро приехать сюда.
- Но он обычно сообщает нам… Мы его не ждем.
Кэри я не сказал ничего. Какая разница, в конце концов, - с Гомом или без Гома.
Сегодня у нас свадьба. Я предложил вернуться в казино и проиграть там еще сотню-другую франков, но она сказала, что хочет погулять по террасе и посмотреть на море. Она по-прежнему надеялась встретить «Чайку». Однако, судя по всему, это были напрасные надежды. Тот разговор с Гомом ничего не стоил.
Доброта Друтера ничего не стоила, его каприз исчез, как дикая птица, в снежном пространстве его разума, не оставив никаких следов. Гом просто-напросто забыл о нас.
- Пора уже идти в мэрию, - сказал я.
- У нас даже нет свидетелей, - заметила Кэри.
- В мэрии обязательно найдется какая-нибудь пара, - заверил я ее, хотя на самом деле такой уверенности у меня не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13