»
– Алисия? – вслух произнесла Слоун. – Что случилось? – Она едва удерживала в руках трубку.
– Ничего, – ответила ее подруга. – Во всяком случае, ничего особенного.
Сердце Слоун постепенно успокоилось, но во рту все еще оставался горьковатый привкус.
– Что-то… что-то твой голос странновато звучит…
– И у меня есть на то причина. Слоун в тревоге приложила пальцы к обескровленным губам. Она не могла ничего узнать! Как она могла что-то заподозрить? Может, Картер?.. Нет, это невозможно. Сидней Глэдстон! Неужели он написал?.. Да нет, она читала его колонку. Но как же могла Алисия что-то узнать?
– А мы можем поговорить об этом? – со слезами в голосе спросила девушка.
– Да, Слоун, пожалуйста, конечно! Мне необходимо кому-то рассказать! – Алисия навзрыд расплакалась.
Слоун была поражена таким поворотом дела. Алисия, оказывается, хотела поговорить не о Картере, а о чем-то другом! Девушка испытала огромное облегчение, но ее терзало любопытство.
– О чем же, Алисия? – встревоженно спросила она. – Пожалуйста, не плачь, прошу тебя. Расскажи мне все.
– Не могу. Хочу, но… Мне надо с кем-то поговорить, – повторила она.
Слоун в нерешительности прикусила губу, а затем спросила:
– Но… Картер? Почему ты не поговорила с ним?.
– Картера здесь нет.
– Как это нет? – недоумевала Слоун.
– Разве он не сказал тебе, куда направляется из «Фэйрчайлд-Хауса»? Он не приехал в Лос-Анджелес. Он позвонил мне из аэропорта и сообщил, что летит в Нью-Йорк, чтобы отдать рукопись в издательство. Он сказал, что хочет поскорее избавиться от книги и решить все деловые вопросы до свадьбы. Кстати, она на следующей неделе, ты помнишь?
На душе у Слоун стало тяжело, казалось, ее сердце останавливается. Похоже, Мэдисон хочет избавиться от романа, потому что книга напоминает о ней. Вот ему и не терпится сбыть ее с рук.
– Нет-нет! – забывшись, выкрикнула она, но затем, взяв себя в руки, произнесла спокойнее:
– Нет. Картер ничего не сказал. Просто взял да уехал в один из вечеров. – Девушка откашлялась; стараясь говорить спокойнее. – Он ни слова не сказал о том, куда направляется. Я была уверена, что он едет домой.
– Я тоже считала, что, дописав книгу, он первым делом поедет сюда, но в сложившихся обстоятельствах его отсутствие меня даже устраивает.
– А что это за обстоятельства? – поинтересовалась Слоун, вспоминая, что Алисия позвонила не затем, чтобы поболтать о Мэдисоне.
– Слоун, ты можешь приехать в Лос-Анджелес?
Слоун усмехнулась:
– Нет, конечно. О чем ты говоришь?
– Я тебя прошу. Если ты любишь меня как подругу, то, пожалуйста, приезжай сюда. На денек! Мне очень надо поговорить с тобой!
– Да не могу я, Алисия! Можешь сказать мне все по телефону. – Слоун не хотелось, чтобы Алисия говорила о дружбе; ей тут же припомнился Иуда – ее предательство было сравнимо лишь с тем, что совершил он.
– Нет, ты должна! – Слоун вновь услыхала дрожащие нотки в голосе подруги – Алисия опять плакала. – Я бы сама приехала, но я совсем недавно оставляла ребят. Я оплачу билет, все сделаю, только, пожалуйста, Слоун, приезжай! У тебя ведь сейчас, кажется, нет постояльцев? Ну пожалуйста!
Слоун внимательно изучала пресс-папье из латуни, стоящее на ее письменном столе. Отчаяние Алисии не было притворным. Что-то с ней случилось, и поэтому она так уговаривала свою лучшую подругу приехать. Знала бы Алисия, что у нее за лучшая подруга, тогда ей и в голову бы не пришло зазывать Слоун к себе! Ведь Слоун уже однажды предала ее, но, даст Бог, Алисия никогда не узнает об этом. Так может ли она, имеет ли право отказать подруге в ее просьбе? Не должна ли она Алисии больше, чем может заплатить?
– В среду ко мне приедут постояльцы. Поэтому я могу приехать только до среды, – нерешительно промолвила девушка.
– Завтра, – быстро проговорила Алисия. – Пожалуйста, завтра.
Слоун потерла лоб. Сможет ли она смотреть Алисии в глаза? Даже не сейчас, а вообще?
– Я постараюсь. Вылечу ранним рейсом и доеду до твоего дома на такси.
– Я буду в доме Картера на берегу. Он попросил меня захаживать иногда к нему, да и мальчики хотят играть на пляже.
Господи, кончится ли когда-нибудь эта пытка, этот ночной кошмар? Приехать в дом Картера!
– Какой адрес? – хмуро спросила Слоун. Записав адрес на клочке бумаги, она отказалась от помощи Алисии в покупке билета и попрощалась с подругой до завтра.
Остаток дня Слоун провела словно в бреду. Впрочем, она была в таком состоянии с того момента, как Мэдисон уехал из «Фэйрчайлд-Хауса». Она все делала чисто автоматически – спала, ходила, ела, работала, напоминая самой себе робота. А ведь какую радость прежде доставлял ей «Фэйрчайлд-Хаус»! Но теперь… Отныне эта большая угловая комната на втором этаже навсегда останется «комнатой Картера». Сколько ни чисть там пылесосом и ни проветривай, Слоун всегда сможет вспомнить его запах. А сердце ее никогда больше не испытает тех чувств…
Спасала ее работа: каждый день ей приходилось готовить комнаты для новых постояльцев. Если только поток гостей не уменьшится, появятся деньги, и тогда она сможет поместить рекламу «Фэйрчайлд-Хауса» в журналах для путешественников. Будущее ее пансионата зависело от этой рекламы. Девушка была уверена в успехе, надо было только добиться того, чтобы люди узнали о ее заведении.
Все наладится. Она сможет пережить и этот удар, как всегда переживала другие. Может, рана даже не будет слишком глубокой. Она забудет его. Может, пройдет еще несколько ночей и она перестанет перечитывать страницы из его рукописи, бережно хранимые ею в ящике туалетного столика. Возможно, она даже забудет, каково это – находиться в его сильных объятиях, чувствовать силу его любви…
Конечно, выздоровление будет медленным, но она обязательно поправится.
…Выйдя из такси возле его дома, возвышавшегося на фоне моря и неба, Слоун замедлила шаг. Дом до такой степени напоминал его владельца, что глаза ее наполнились слезами, когда она расплачивалась с водителем.
Услыхав где-то за домом детские вопли и крики, Слоун направилась туда. Она увидела Алисию, которая стояла, облокотившись о поручень, и наблюдала за играми сыновей.
– Адам! – крикнула она. – Прекрати кидаться песком, иначе пойдешь домой!
– Надеюсь, наказание не будет таким жестоким, – громко проговорила гостья.
– Слоун! – вскричала Алисия и бросилась вниз по ступенькам навстречу подруге. Она так крепко обняла девушку, что та стала еще больше переживать свою вину. – Господи, как я рада тебя видеть! Я просто счастлива, что ты приехала! Спасибо!
– Нечего меня благодарить. Я не сделала ничего особенного.
– Но ты здесь – и это главное. Это так важно для меня. Проходи в дом.
– Но мальчики…
– Им запрещено подходить близко к воде – сейчас так холодно. Я посмотрю за ними.
– Как они быстро растут, – заметила Слоун, взглянув на сыновей подруги, копавшихся в песке.
– Да уж, – согласилась Алисия. Она распахнула стеклянную дверь, пропуская подругу в дом Мэдисона.
Большая гостиная состояла из двух этажей. Обитые светлой и коричневой замшей стулья и кресла уютно пристроились у большого камина. Паркетный пол накрыт ковром из какого-то неизвестного Слоун меха. Яркие картины и плакаты в латунных рамках украшали оштукатуренные стены и могли многое рассказать о путешествиях хозяина дома. На второй этаж вела винтовая лестница. Там стояли лишь письменный стол и стул. Вдоль стен высились книжные шкафы. Вся комната была залита солнечным светом. Слоун это нравилось. Она была уверена, что Картер сам спроектировал это помещение.
– Хочешь лимонада?
Не дожидаясь ответа, Алисия направилась в кухню, которая отделялась от гостиной лишь стойкой. Пока она смешивала охлажденный концентрат розового цвета с содовой водой в высоких бокалах, Слоун осматривала комнату. У Картера был идеальный вкус. В шкафах стояли самые разные книги, начиная от философских и религиозных произведений и кончая эротикой. У него была отличная коллекция пластинок. Когда Слоун смотрела на его вещи, у нее возникало чувство, что она прикасается к душе Мэдисона. Ей очень хотелось осмотреть весь дом, но, поскольку Алисия не предложила, она не решалась попросить об этой экскурсии.
– Как полет? – спросила Алисия, вручая подруге высокий стакан со льдом.
– Очень шумно. Везли двух младенцев, которые ни на минуту не замолкали.
Алисия усмехнулась.
– Ты не замерзнешь на террасе? – спросила она.
– Нет. Мне так хочется посмотреть на океан.
– Тебе надо было одеться попроще, но ведь от тебя этого не дождешься, – заметила Алисия.
Слоун могла бы рассказать ей, что всю прошлую неделю она щеголяла по Сан-Франциско в джинсах и свитерах, да еще и без лифчика. Правда, девушка сомневалась, что ее подруга поверит этому. Сегодня же Слоун оделась в строгий костюм, состоящий из синей юбки и узкого жакета, из-под которого выглядывала аккуратная блузка. Рядом с Алисией в джинсах и свитере Слоун казалась настоящим синим чулком. И вновь она подумала: как это странно, что Картер мог ее предпочесть яркой и привлекательной Алисии. Разве только он притворялся, для того чтобы заманить ее в постель?!
Эта мысль была невыносимой. Нет! Нет! Нет! Он мог разъяриться, обидеться, даже оскорбиться, но невозможно было верить, чтобы он был таким лгуном!
Алисия раскинулась в удобном шезлонге, Слоун взяла стул и поставила его так, чтобы видеть океан. До них донесся детский смех.
– Ты потом встретишься с мальчиками, а сначала давай поговорим, – предложила Алисия. – Не возражаешь?
– Разумеется, нет. Так в чем дело?
– Господи, ты себе не представляешь, как мне приятно слышать твой спокойный, уверенный голос. – Алисия тяжело вздохнула, отчего ее высокая грудь приподнялась. Слоун старалась не думать о том, как Картер ласкает и целует ее…
– Мне так стыдно, – разрыдалась невеста Мэдисона, оторвав Слоун от ее невеселых раздумий.
– Алисия, прошу тебя, не надо, – успокаивала ее Слоун. – Что тебя так расстроило? И почему тебе стыдно? Не могу себе представить, чтобы ты сделала что-то такое, чего можно устыдиться.
– Я тоже не могла этого представить, – согласилась с ней подруга, вытирая слезы. – Но так уж получилось, что сделала. А стыдно мне оттого, что я ничуть не сожалею о содеянном.
Слоун терпеливо ждала, пока Алисия соберется с мыслями.
– Приехав тогда из Сан-Франциско, – начала она наконец, – я отправилась на Тахо. У меня есть подруга, которая несколько месяцев назад развелась, вот она и пригласила меня провести с ней уик-энд. Перед Богом клянусь, Слоун, сама не знаю, зачем я туда поехала… Теперь, впрочем, это не важно… Я поехала и повстречала там… одного человека. Это был красивый мужчина, привлекательный, веселый, и мы отлично провели вместе время, катаясь весь день на лыжах. А потом… потом я осталась на ночь в его комнате, и мы занимались любовью всю ночь напролет, и это было восхитительно!
Алисия явно испытывала облегчение, раскрыв свою тайну. Некоторое время подруги молчали. Наконец Алисия повернулась к Слоун и вызывающе посмотрела на нее:
– Я так шокировала тебя, что ты лишилась дара речи?
Слоун лишь покачала головой, а затем все же выдавила из себя:
– Нет. Нет, совсем нет, Алисия откинула голову на подушку.
– Да ладно притворяться, – сказала она. – Конечно, я тебя шокировала! Да я, если хочешь знать, сама себя поразила. Конечно, ты можешь принять меня за шлюху, которая ложится с мужчиной, едва познакомившись с ним, да еще и восторженно рассказывает об этом. Ну как объяснить тебе это, Слоун? Разумеется, такая уравновешенная особа, как ты, в жизни бы так не поступила, плюнув на все предрассудки и не думая о последствиях.
Сердце Слоун защемило, ей казалось – еще немного, и она упадет в обморок. В голове у нее гудело. Теперь-то она знала, что это такое – пожертвовать всем ради страсти!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– Алисия? – вслух произнесла Слоун. – Что случилось? – Она едва удерживала в руках трубку.
– Ничего, – ответила ее подруга. – Во всяком случае, ничего особенного.
Сердце Слоун постепенно успокоилось, но во рту все еще оставался горьковатый привкус.
– Что-то… что-то твой голос странновато звучит…
– И у меня есть на то причина. Слоун в тревоге приложила пальцы к обескровленным губам. Она не могла ничего узнать! Как она могла что-то заподозрить? Может, Картер?.. Нет, это невозможно. Сидней Глэдстон! Неужели он написал?.. Да нет, она читала его колонку. Но как же могла Алисия что-то узнать?
– А мы можем поговорить об этом? – со слезами в голосе спросила девушка.
– Да, Слоун, пожалуйста, конечно! Мне необходимо кому-то рассказать! – Алисия навзрыд расплакалась.
Слоун была поражена таким поворотом дела. Алисия, оказывается, хотела поговорить не о Картере, а о чем-то другом! Девушка испытала огромное облегчение, но ее терзало любопытство.
– О чем же, Алисия? – встревоженно спросила она. – Пожалуйста, не плачь, прошу тебя. Расскажи мне все.
– Не могу. Хочу, но… Мне надо с кем-то поговорить, – повторила она.
Слоун в нерешительности прикусила губу, а затем спросила:
– Но… Картер? Почему ты не поговорила с ним?.
– Картера здесь нет.
– Как это нет? – недоумевала Слоун.
– Разве он не сказал тебе, куда направляется из «Фэйрчайлд-Хауса»? Он не приехал в Лос-Анджелес. Он позвонил мне из аэропорта и сообщил, что летит в Нью-Йорк, чтобы отдать рукопись в издательство. Он сказал, что хочет поскорее избавиться от книги и решить все деловые вопросы до свадьбы. Кстати, она на следующей неделе, ты помнишь?
На душе у Слоун стало тяжело, казалось, ее сердце останавливается. Похоже, Мэдисон хочет избавиться от романа, потому что книга напоминает о ней. Вот ему и не терпится сбыть ее с рук.
– Нет-нет! – забывшись, выкрикнула она, но затем, взяв себя в руки, произнесла спокойнее:
– Нет. Картер ничего не сказал. Просто взял да уехал в один из вечеров. – Девушка откашлялась; стараясь говорить спокойнее. – Он ни слова не сказал о том, куда направляется. Я была уверена, что он едет домой.
– Я тоже считала, что, дописав книгу, он первым делом поедет сюда, но в сложившихся обстоятельствах его отсутствие меня даже устраивает.
– А что это за обстоятельства? – поинтересовалась Слоун, вспоминая, что Алисия позвонила не затем, чтобы поболтать о Мэдисоне.
– Слоун, ты можешь приехать в Лос-Анджелес?
Слоун усмехнулась:
– Нет, конечно. О чем ты говоришь?
– Я тебя прошу. Если ты любишь меня как подругу, то, пожалуйста, приезжай сюда. На денек! Мне очень надо поговорить с тобой!
– Да не могу я, Алисия! Можешь сказать мне все по телефону. – Слоун не хотелось, чтобы Алисия говорила о дружбе; ей тут же припомнился Иуда – ее предательство было сравнимо лишь с тем, что совершил он.
– Нет, ты должна! – Слоун вновь услыхала дрожащие нотки в голосе подруги – Алисия опять плакала. – Я бы сама приехала, но я совсем недавно оставляла ребят. Я оплачу билет, все сделаю, только, пожалуйста, Слоун, приезжай! У тебя ведь сейчас, кажется, нет постояльцев? Ну пожалуйста!
Слоун внимательно изучала пресс-папье из латуни, стоящее на ее письменном столе. Отчаяние Алисии не было притворным. Что-то с ней случилось, и поэтому она так уговаривала свою лучшую подругу приехать. Знала бы Алисия, что у нее за лучшая подруга, тогда ей и в голову бы не пришло зазывать Слоун к себе! Ведь Слоун уже однажды предала ее, но, даст Бог, Алисия никогда не узнает об этом. Так может ли она, имеет ли право отказать подруге в ее просьбе? Не должна ли она Алисии больше, чем может заплатить?
– В среду ко мне приедут постояльцы. Поэтому я могу приехать только до среды, – нерешительно промолвила девушка.
– Завтра, – быстро проговорила Алисия. – Пожалуйста, завтра.
Слоун потерла лоб. Сможет ли она смотреть Алисии в глаза? Даже не сейчас, а вообще?
– Я постараюсь. Вылечу ранним рейсом и доеду до твоего дома на такси.
– Я буду в доме Картера на берегу. Он попросил меня захаживать иногда к нему, да и мальчики хотят играть на пляже.
Господи, кончится ли когда-нибудь эта пытка, этот ночной кошмар? Приехать в дом Картера!
– Какой адрес? – хмуро спросила Слоун. Записав адрес на клочке бумаги, она отказалась от помощи Алисии в покупке билета и попрощалась с подругой до завтра.
Остаток дня Слоун провела словно в бреду. Впрочем, она была в таком состоянии с того момента, как Мэдисон уехал из «Фэйрчайлд-Хауса». Она все делала чисто автоматически – спала, ходила, ела, работала, напоминая самой себе робота. А ведь какую радость прежде доставлял ей «Фэйрчайлд-Хаус»! Но теперь… Отныне эта большая угловая комната на втором этаже навсегда останется «комнатой Картера». Сколько ни чисть там пылесосом и ни проветривай, Слоун всегда сможет вспомнить его запах. А сердце ее никогда больше не испытает тех чувств…
Спасала ее работа: каждый день ей приходилось готовить комнаты для новых постояльцев. Если только поток гостей не уменьшится, появятся деньги, и тогда она сможет поместить рекламу «Фэйрчайлд-Хауса» в журналах для путешественников. Будущее ее пансионата зависело от этой рекламы. Девушка была уверена в успехе, надо было только добиться того, чтобы люди узнали о ее заведении.
Все наладится. Она сможет пережить и этот удар, как всегда переживала другие. Может, рана даже не будет слишком глубокой. Она забудет его. Может, пройдет еще несколько ночей и она перестанет перечитывать страницы из его рукописи, бережно хранимые ею в ящике туалетного столика. Возможно, она даже забудет, каково это – находиться в его сильных объятиях, чувствовать силу его любви…
Конечно, выздоровление будет медленным, но она обязательно поправится.
…Выйдя из такси возле его дома, возвышавшегося на фоне моря и неба, Слоун замедлила шаг. Дом до такой степени напоминал его владельца, что глаза ее наполнились слезами, когда она расплачивалась с водителем.
Услыхав где-то за домом детские вопли и крики, Слоун направилась туда. Она увидела Алисию, которая стояла, облокотившись о поручень, и наблюдала за играми сыновей.
– Адам! – крикнула она. – Прекрати кидаться песком, иначе пойдешь домой!
– Надеюсь, наказание не будет таким жестоким, – громко проговорила гостья.
– Слоун! – вскричала Алисия и бросилась вниз по ступенькам навстречу подруге. Она так крепко обняла девушку, что та стала еще больше переживать свою вину. – Господи, как я рада тебя видеть! Я просто счастлива, что ты приехала! Спасибо!
– Нечего меня благодарить. Я не сделала ничего особенного.
– Но ты здесь – и это главное. Это так важно для меня. Проходи в дом.
– Но мальчики…
– Им запрещено подходить близко к воде – сейчас так холодно. Я посмотрю за ними.
– Как они быстро растут, – заметила Слоун, взглянув на сыновей подруги, копавшихся в песке.
– Да уж, – согласилась Алисия. Она распахнула стеклянную дверь, пропуская подругу в дом Мэдисона.
Большая гостиная состояла из двух этажей. Обитые светлой и коричневой замшей стулья и кресла уютно пристроились у большого камина. Паркетный пол накрыт ковром из какого-то неизвестного Слоун меха. Яркие картины и плакаты в латунных рамках украшали оштукатуренные стены и могли многое рассказать о путешествиях хозяина дома. На второй этаж вела винтовая лестница. Там стояли лишь письменный стол и стул. Вдоль стен высились книжные шкафы. Вся комната была залита солнечным светом. Слоун это нравилось. Она была уверена, что Картер сам спроектировал это помещение.
– Хочешь лимонада?
Не дожидаясь ответа, Алисия направилась в кухню, которая отделялась от гостиной лишь стойкой. Пока она смешивала охлажденный концентрат розового цвета с содовой водой в высоких бокалах, Слоун осматривала комнату. У Картера был идеальный вкус. В шкафах стояли самые разные книги, начиная от философских и религиозных произведений и кончая эротикой. У него была отличная коллекция пластинок. Когда Слоун смотрела на его вещи, у нее возникало чувство, что она прикасается к душе Мэдисона. Ей очень хотелось осмотреть весь дом, но, поскольку Алисия не предложила, она не решалась попросить об этой экскурсии.
– Как полет? – спросила Алисия, вручая подруге высокий стакан со льдом.
– Очень шумно. Везли двух младенцев, которые ни на минуту не замолкали.
Алисия усмехнулась.
– Ты не замерзнешь на террасе? – спросила она.
– Нет. Мне так хочется посмотреть на океан.
– Тебе надо было одеться попроще, но ведь от тебя этого не дождешься, – заметила Алисия.
Слоун могла бы рассказать ей, что всю прошлую неделю она щеголяла по Сан-Франциско в джинсах и свитерах, да еще и без лифчика. Правда, девушка сомневалась, что ее подруга поверит этому. Сегодня же Слоун оделась в строгий костюм, состоящий из синей юбки и узкого жакета, из-под которого выглядывала аккуратная блузка. Рядом с Алисией в джинсах и свитере Слоун казалась настоящим синим чулком. И вновь она подумала: как это странно, что Картер мог ее предпочесть яркой и привлекательной Алисии. Разве только он притворялся, для того чтобы заманить ее в постель?!
Эта мысль была невыносимой. Нет! Нет! Нет! Он мог разъяриться, обидеться, даже оскорбиться, но невозможно было верить, чтобы он был таким лгуном!
Алисия раскинулась в удобном шезлонге, Слоун взяла стул и поставила его так, чтобы видеть океан. До них донесся детский смех.
– Ты потом встретишься с мальчиками, а сначала давай поговорим, – предложила Алисия. – Не возражаешь?
– Разумеется, нет. Так в чем дело?
– Господи, ты себе не представляешь, как мне приятно слышать твой спокойный, уверенный голос. – Алисия тяжело вздохнула, отчего ее высокая грудь приподнялась. Слоун старалась не думать о том, как Картер ласкает и целует ее…
– Мне так стыдно, – разрыдалась невеста Мэдисона, оторвав Слоун от ее невеселых раздумий.
– Алисия, прошу тебя, не надо, – успокаивала ее Слоун. – Что тебя так расстроило? И почему тебе стыдно? Не могу себе представить, чтобы ты сделала что-то такое, чего можно устыдиться.
– Я тоже не могла этого представить, – согласилась с ней подруга, вытирая слезы. – Но так уж получилось, что сделала. А стыдно мне оттого, что я ничуть не сожалею о содеянном.
Слоун терпеливо ждала, пока Алисия соберется с мыслями.
– Приехав тогда из Сан-Франциско, – начала она наконец, – я отправилась на Тахо. У меня есть подруга, которая несколько месяцев назад развелась, вот она и пригласила меня провести с ней уик-энд. Перед Богом клянусь, Слоун, сама не знаю, зачем я туда поехала… Теперь, впрочем, это не важно… Я поехала и повстречала там… одного человека. Это был красивый мужчина, привлекательный, веселый, и мы отлично провели вместе время, катаясь весь день на лыжах. А потом… потом я осталась на ночь в его комнате, и мы занимались любовью всю ночь напролет, и это было восхитительно!
Алисия явно испытывала облегчение, раскрыв свою тайну. Некоторое время подруги молчали. Наконец Алисия повернулась к Слоун и вызывающе посмотрела на нее:
– Я так шокировала тебя, что ты лишилась дара речи?
Слоун лишь покачала головой, а затем все же выдавила из себя:
– Нет. Нет, совсем нет, Алисия откинула голову на подушку.
– Да ладно притворяться, – сказала она. – Конечно, я тебя шокировала! Да я, если хочешь знать, сама себя поразила. Конечно, ты можешь принять меня за шлюху, которая ложится с мужчиной, едва познакомившись с ним, да еще и восторженно рассказывает об этом. Ну как объяснить тебе это, Слоун? Разумеется, такая уравновешенная особа, как ты, в жизни бы так не поступила, плюнув на все предрассудки и не думая о последствиях.
Сердце Слоун защемило, ей казалось – еще немного, и она упадет в обморок. В голове у нее гудело. Теперь-то она знала, что это такое – пожертвовать всем ради страсти!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25