В кухне она положила на тарелку несколько печений – они с Дженифер пекли их утром, – налила стакан молока, поставила его на другую тарелку и направилась в гостиную.
Что заставило ее взглянуть в сторону огромного кресла, она так никогда и не поняла, да это было и не важно. Но увиденное настолько поразило Лаури, что она, чуть не вскрикнув от неожиданности, вздрогнула всем телом, расплескав молоко. Полотенце, которое Лаури не потрудилась закрепить на груди потуже, начало съезжать вниз.
– Осторожней, а то у вас скоро не останется от меня никаких секретов, – послышался голос Дрейка.
Глава пятая
Лаури показалось, что сердце вот-вот выскочит у нее из груди. Ноги словно свинцом налились. Она рада была бы приписать свое состояние страху, однако отлично понимала, что дело здесь не только в этом. Присутствие Дрейка Ривингтона – вот что выбило ее из колеи.
Он сидел, развалившись в кресле и небрежно вытянув ноги. На голове ковбойская шляпа, надвинутая прямо на глаза, насмешливо поблескивающие из-под ее широких полей. Не спеша, с ленивой грацией выбрался он из глубин покойного кресла.
Одет он был в джинсы и джинсовую куртку. Странно, но в этой модной одежде Дрейк разительно отличался от любителей джинсового стиля, фланирующих обычно средь бела дня по Пятой авеню. Выцветшие и поношенные, эти вещи, тем не менее, сидели на нем безукоризненно.
Легко ступая, он подошел к Лаури почти вплотную. Близость его подействовала на нее ошеломляюще. Лаури порывисто вздохнула, а когда выдохнула, полотенце соскользнуло вниз еще на несколько миллиметров, но поправить она его не могла: в одной руке была тарелка с печеньем, в другой – стакан с молоком. А если попытаться подойти к столу и поставить и то и другое, полотенце наверняка соскочит.
Поняв, что ее беспокоит, Дрейк усмехнулся, отчего ямочка на его щеке стала еще заметнее, и, сдвинув шляпу на затылок, глубокомысленно заметил:
– Итак, что же мне делать, мадам? Если я заберу у вас печенье, вы тут же свободной рукой схватитесь за полотенце и наверняка прольете молоко. А если я заберу молоко, печенье полетит на пол, что и вовсе ни к чему. Запах просто восхитительный!
Он, нагнувшись, понюхал печенье. На Лаури пахнуло дорогим одеколоном, и у нее закружилась голова.
Дрейк выпрямился и сделал к ней еще один шаг.
– А с другой стороны, можно снять полотенце. Тогда все проблемы будут разом решены, – хрипло проговорил он и, протянув руку, коснулся узла.
У Лаури перехватило дыхание, а Дрейк между тем, не обращая на это никакого внимания, дотронулся пальцем до ее груди.
– А знаете ли вы, – едва слышно прошептал он, – что у вас вот здесь, – он провел пальцем по коже, – пять веснушек. Странно, правда? Рыжеволосые обычно покрыты ими с головы до ног. А у вас их только пять. Но в каком интересном месте…
Лаури стояла, словно зачарованная. Горячее дыхание обожгло ее щеку. Ласковые пальцы забрались под полотенце и принялись поглаживать грудь. Лаури почувствовала непреодолимое желание. Да что это она, в самом деле! Стоит ему прикоснуться к ней, как она уже сама не своя. Ярость захлестнула ее – желание отступило.
– Как же вы меня напугали! – воскликнула она, отпрянув от него. – Почему не сказали, что приехали?
– Я хотел, но вы были в ванной. Вы бы предпочли, чтобы я ворвался туда доложить о своем приезде? Сильно сомневаюсь. Там вы были и вовсе без ничего, – насмешливо заметил Дрейк, бесцеремонно ощупывая ее глазами. – Я и не подозревал, что вы разгуливаете по моему дому в подобном виде. Думал, что такая благовоспитанная девушка, как вы, накинет после купания хотя бы какой-нибудь халатик или что-нибудь еще более-менее приличное.
Пропустив колкость мимо ушей, Лаури вернулась к началу фразы.
– А откуда вы узнали, что я купаюсь? Дрейк насмешливо вскинул брови.
– А вы как думаете? – И глаза его озорно блеснули.
Лаури, вспыхнув до корней волос, только ахнула.
– Я слышал, как вода плещется, – поспешил успокоить ее Дрейк.
Лаури, как он и ожидал, со злости топнула ногой, моментально забыв про злосчастное полотенце, которое не замедлило напомнить о себе тем, что продолжило съезжать, задержавшись, к счастью, на самом высоком месте груди. Дрейк не выдержал и расхохотался.
– Не будете ли вы так любезны, перестать смеяться и взять все это у меня из рук! Я замерзла.
– Немудрено. Это ж надо догадаться, разгуливать по дому в голом виде, – поддразнил он ее, но молоко с печеньем забрал.
Лаури тут же подтянула полотенце повыше и уже не выпускала его из рук, хотя ей больше всего на свете хотелось этими самыми руками не полотенце держать, а вмазать Дрейку по ухмыляющейся физиономии.
– Прошу простить меня, мистер Ривингтон, я отлучусь на минутку, а после этого я хотела бы услышать от вас, какого черта вы здесь делаете!
– Советую вам быть со мной поласковее, – предупредил Дрейк. – Вам ведь еще предстоит идти по лестнице вверх, а полотенце такое коротенькое… Я, конечно, могу поступить, как джентльмен, то есть отвернуться, а могу и…
– Не соблаговолите ли, мистер Ривингтон, подождать несколько секунд, пока я приведу себя в порядок, чтобы предстать перед моим работодателем в более приличном виде? – елейным голоском проговорила Лаури.
– Разумеется, миссис Перриш. Я буду ждать вас в кухне.
– Я вас долго не задержу.
Не оборачиваясь, чтобы не видеть, смотрит он на нее или нет – ей и в самом деле не хотелось этого знать, – Лаури мигом взбежала по лестнице и бросилась в свою спальню.
Там она схватила джинсы и фланелевую рубашку – по ночам в горах становилось прохладно – и трясущимися руками принялась натягивать их.
Интересно, зачем он приехал? Почему не предупредил? Лаури стащила с головы полотенце, быстренько причесалась. Волосы рассыпались по плечам влажными мягкими волнами. Сушить их было уже некогда. Хотелось как можно быстрее увидеть Дрейка – естественно, только затем, чтобы узнать, с какой целью он сюда прикатил.
Лаури спустилась вниз, чувствуя, как дрожат ноги. Вошла на кухню. Дрейк стоял у плиты и взбивал омлет. В кофейнике булькал ароматный кофе, в тостере поджаривались два ломтика хлеба. Куртку и шляпу он снял и повесил на крючок за дверью.
– Умираю от голода, – сообщил он. – В самолете кормили черт знает чем, а по дороге из Альбукерке решил не останавливаться. Вы хотите что-нибудь?
– Да. Я хочу знать, что вы здесь делаете.
Дрейк вылил на сковородку взбитые яйца, потом внимательно посмотрел на Лаури и молча прошествовал в гостиную. Заинтригованная, Лаури последовала за ним.
Подойдя к входной двери, Дрейк распахнул ее и вышел на крыльцо. Обернувшись, взглянул на табличку с номером:
– Четыреста три. Так я и предполагал. Это мой дом, вне всякого сомнения.
Он вошел в дом, захлопнул за собой дверь и, не обращая внимания на негодующий взгляд Лаури, вальяжной походкой снова направился на кухню.
– Очень смешно, – бросила Лаури ему вслед.
– Рад стараться, – отозвался Дрейк, открывая дверцу холодильника. – У нас есть сыр?
– У нас? – ехидно переспросила Лаури.
– Ах, да! У вас есть сыр, миссис Перриш? Лаури не смогла выдержать взгляда его насмешливых глаз.
– Посмотрите внизу, – пробормотала она, заметив вдруг, что забыла надеть туфли. И как это ее угораздило?
– Как клубничный джем, ничего? Лаури опешила.
– Что?
– У нас… простите, у вас есть виноградный, абрикосовый и клубничный джем. Какой лучше всего? Клубничный?
Лаури почувствовала, что больше не выдержит:
– Когда вы, наконец, прекратите свою дурацкую болтовню и сядете за стол, чтобы я могла с вами нормально поговорить?
Она раздраженно притопнула ногой и только тут поняла, что совершенно забыла про нижнее белье.
– Ладно, ладно, – проворчал Дрейк, ставя тарелку на стол. – Бьюсь об заклад, вам никогда не выиграть титул «Мисс Обаяние».
Он налил себе кофе и вопросительно взглянул на Лаури – налить или нет? Та покачала головой.
Потом сел к столу и принялся жадно есть, даже не пытаясь начать разговор. Лаури взяла стул и плюхнулась напротив, но Дрейк не удостоил ее даже взглядом. «Ну ладно, – подумала Лаури, – я буду не я, если заговорю с ним первая!»
Покончив с едой, Дрейк вытер губы бумажной салфеткой и сделал большой глоток кофе, который за это время уже успел остыть.
– Ну, как вам мой дом? – начал он.
– Так себе, – коротко бросила она, удивленная тем, что он завел разговор на эту тему. Уж чего-чего, а этого она никак не ожидала.
Дрейк угрожающе вскинул брови, и Лаури решила, что зашла слишком далеко – в конце концов, он ее работодатель.
– Впрочем, шутки в сторону. Он выше всех похвал, и вы это прекрасно знаете. А для Дженифер здесь вообще благодать. Чистый воздух, великолепная природа, хорошие, добрые люди.
– Как она, Лаури?
Насмешливого тона как не бывало. Теперь Дрейк был сама серьезность. Услышав, что он обратился к ней по имени, Лаури почувствовала, как у нее захватило дух. Чтобы не выдать своих чувств, поспешно отвела взгляд от его лица, делая вид, что рассматривает что-то на столе.
– Просто прекрасно, Дрейк. Правда! Она очень способная и умненькая. Я и не ожидала, что мы с ней возьмем такой быстрый темп. Говорит она пока очень медленно, но ничего – со временем все наладится. А жестов она теперь знает в четыре раза больше, чем когда мы были в Нью-Йорке. А у вас как с этим? – улыбнувшись, решила подколоть его Лаури.
Но оказалось, Дрейка голыми руками не возьмешь. Он тут же сообщил ей на языке жестов, что посещает курсы три раза в неделю по вечерам и обучается так быстро, как только можно ожидать от измученного работой тридцатипятилетнего мужчины.
– Отлично! – искренне восхитилась Лаури. – Теперь вы с Дженифер сможете разговаривать обо всем на свете.
– Вы скучаете по Нью-Йорку? – внезапно спросил Дрёйк.
– Нет, – покачала головой Лаури и едва сдержалась, чтобы не добавить: «Я скучаю только по вас», но, заметив на его лице скептическое выражение, поспешила пояснить: – У вас здесь очень хорошая соседка. Между прочим, истая ваша поклонница. Если вдруг узнает, что вы приехали, наверняка будет штурмовать дом. Так вот, у нее есть двое детей – приятелей Дженифер.
Он удивленно взглянул на нее и пробормотал:
– А они… то есть… – Но так и не закончил фразу.
Однако Лаури его поняла:
– Относятся к ней, как к ущербной? Нет, Дрейк. Они играют с ней так, как играли бы с любыми другими детьми. Ссорятся, мирятся… В общем, дети есть дети. Бетти и ее ребятишки учатся языку жестов. Они с Дженифер уже вполне сносно понимают друг друга.
– Это хорошо, – с облегчением вздохнул Дрейк.
Лаури взглянула на него, и ей вдруг стало его жаль. Захотелось протянуть руку и коснуться серебристо-каштановых чуть взъерошенных волос. Она только сейчас обратила внимание, какие глубокие тени залегли у него под глазами, словно он в последнее время плохо спал. Неужели так сильно скучал по дочери? А может, приехал в Уиспез и нахлынули воспоминания о том времени, когда жил здесь со Сьюзен? Эта мысль причинила Лаури почти физическую боль. Понимая, что у нее сейчас все на лице написано, она отвернулась и с напускным безразличием спросила:
– Сколько вы еще собираетесь пробыть в Уиспез? Дрейк поднял голову, взглянул на нее, потом встал и налил себе еще кофе.
– Пока не знаю.
– То есть как это? – удивилась Лаури. Сделав глоток, Дрейк повернулся к ней лицом:
– У меня ужасно болит голова. Не могли бы вы оказать мне любезность помассировать шею?
Лаури никак не ожидала, что он так внезапно переведет разговор на другую тему. Ошеломленно кивнув, она обошла вокруг стула, на котором он сидел, и встала у него за спиной. Осторожно положив руки ему на плечи, она легонько провела пальцами по атлетическим мышцам, которые легко прощупывались под тонкой тканью рубашки.
– Вот спасибо. Сразу легче стало. – Он сделал еще один глоток и, видимо, посчитав нужным ввести Лаури в курс дела, принялся объяснять:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31