Наконец он перевел взгляд на дочку.
– Дженифер, – ласково позвал он и легонько постучал по столу, желая привлечь ее внимание.
Протянул к ней руки, и малышка, живо соскочив со стула, обежала вокруг стола и забралась к отцу на колени.
На пиво, которое поставила перед ним взволнованная официантка, Дрейк не обратил ни малейшего внимания. Крепко прижимая к себе дочурку, он зарылся лицом в буйную гриву золотистых кудряшек. Лаури отвернулась, пытаясь сдержать подкатившие вдруг слезы. Внезапно ее охватило чувство вины – ведь она сейчас войдет в самолет с его дочерью, а он останется один.
Дрейк между тем ласково гладил малышку по лицу.
– Вы можете писать ей, – взволнованно проговорила Лаури. – Тогда девочка будет чувствовать, что вы никуда не исчезли из ее жизни, а мне эти письма тоже пригодятся в педагогических целях. Будем ходить на почту, получать их, а по дороге беседовать на разные темы.
– Ладно, – пробормотал Дрейк, поправляя белый гольфик, съехавший с пухленькой ножки Дженифер.
– Ну и, конечно, когда будет идти «Отклик сердца», нас от телевизора не оторвешь.
– А вот этого не надо, – погрозил ей пальцем Дрейк, но глаза его смеялись.
Из репродуктора опять донесся бесстрастный голос диспетчера – объявили посадку на их самолет. Долго смотрели они с Дрейком друг другу в глаза, не в силах оторваться, пока Дженифер пыталась что-то невнятно втолковать отцу. Наконец Лаури опомнилась и, поспешно отведя взгляд, нагнулась за большой дорожной сумкой.
Молча шли они по просторному вестибюлю к выходу на посадку. Дрейк нес на руках Дженифер. Малышка еще не догадывалась, что вскоре расстанется с человеком, которого обожала со всей пылкостью своего маленького сердечка.
Дойдя до контроля, Дрейк вытащил билеты и повернулся к Лаури:
– Если вам что-нибудь потребуется, пожалуйста, звоните мне тотчас же, в любое время. Вы, Лаури, для меня больше, чем человек, которого я нанял. Я вверяю вам самое дорогое, что у меня есть, – свою дочь.
– Я это понимаю и сделаю для нее все, что в моих силах. Не сомневайтесь.
Дрейка все узнавали – и пассажиры, и служащие аэропорта. Одни перешептывались, другие кивком головы показывали в его сторону. Некоторые женщины вообще застыли, как вкопанные, и откровенно пялились на него. Многие же просто улыбались ему и шли себе дальше. Каждый взгляд болью отзывался в сердце Лаури. Дрейк, похоже, тоже осознавал, что является объектом всеобщего внимания.
Он вытащил из кармана пачку жевательной резинки и наклонился к Дженифер. Она потянулась к любимому лакомству, но Дрейк не давал его до тех пор, пока она не показала это слово жестом. Крепко обняв малышку, он на секунду прижал ее к себе и так же жестом сказал: «Я тебя люблю». Дженифер рассеянно ответила – ее больше интересовала жвачка.
– Как вы думаете, она понимает, что сейчас уедет? – с болью в голосе спросил Дрейк.
– То, что долго не увидит вас, конечно, нет. А вот то, что вы любите ее, естественно, да, как любой ребенок.
Ответ, кажется, его удовлетворил, но кивнул он рассеянно, казалось, что его интересует исключительно толпа, сгрудившаяся у трапа самолета. Равно как и Лаури. Та тоже не сводила внимательного взгляда со своих будущих попутчиков. Наконец, оторвавшись от занимательного зрелища, Дрейк взглянул на нее.
– Лаури… – нерешительно начал он, коснувшись ее руки, крепко сжимавшей билеты.
Взгляд зеленых глаз, казалось, опалил ее огнем. Они словно вопрошали о чем-то. Только вот о чем?
На секунду почудилось, что она вот-вот утонет в бездонной глубине его взгляда.
«Не смотри на меня так! Ведь ты все еще любишь свою жену!» – хотелось крикнуть ей. Он шагнул было с твердым намерением обнять ее, но Лаури тут же отпрянула и взяла Дженифер за руку.
– Нам пора. До свидания, Дрейк. – И, прежде чем он успел остановить ее, Лаури показала билеты контролеру и прошла за заграждение.
Дженифер весело помахала Дрейку в последний раз и отправилась следом. Она и не догадывалась, что теперь не увидит отца в течение долгих месяцев.
Лаури не обернулась. Делая вид, что ей все нипочем – хотя на самом деле ноги подкашивались, – она легко дошла по передвижному коридору до трапа самолета и прошла в салон первого класса. Отыскав места, она первым делом показала Дженифер пристяжные ремни, чтобы та не очень испугалась, когда потребуется пристегнуть их. Стюардессы, обслуживающие их салон, пришли в восторг от Дженифер – она и в самом деле казалась ангельским созданием. Одна из них знала язык жестов и вскоре – хотя у девочки был, конечно, еще очень маленький словарный запас – уже оживленно переговаривалась с ней.
Самолет начал выруливать на взлетную полосу. Лаури взглянула в иллюминатор и увидела сквозь толстое стекло вдалеке, у здания аэропорта, силуэт человека. Им мог быть только Дрейк.
С трудом сдержала она навернувшиеся на глаза слезы – Дженифер заметит, расстроится. К горлу подступили рыдания, сердце сжалось от боли, и Лаури на секунду показалось, что она не выдержит.
«Я должна выбросить его из головы! – лихорадочно думала она. – Я работаю на него, обучаю его дочь, только и всего. Он все еще любит свою жену. К тому же он актер. Звезда экрана! Ему изобразить любые чувства – раз плюнуть. А потом, он ведь сам сказал, что в отношениях с женщинами его интересует лишь физическая сторона. Так что не нужен он мне!» Но прошло довольно много времени, самолет уже давно оторвался от земли, взмыл в небеса и взял курс на юго-запад, а Лаури все еще думала о Дрейке.
– Никак не могу поверить, что у меня наконец-то будет соседка! Когда миссис Трютт – это та женщина, которая у вас убирает, – сказала мне, что приедешь ты, да еще с маленькой девочкой, я чуть с ума не сошла от радости. Помочь чем-нибудь?
Лаури улыбнулась молоденькой толстушке, восседавшей на кухонной табуретке. Бетти Гроувз жила по соседству, в двух шагах от дома, где поселились они с Дженифер.
– Нет, спасибо. Если я не уберу вещи сама, то потом их никогда не найду. Да я уж почти закончила.
Лаури как раз распаковывала ящик с книгами по кулинарии, которые привезла с собой из Нью-Йорка. Они с Дженифер приехали только вчера и пока еще плохо помнили, где что лежит.
Дом, который Дрейк назвал «самым обыкновенным», произвел на Лаури ошеломляющее впечатление.
Когда они с Дженифер подкатили в новой машине, купленной для них Дрейком, к двухэтажному зданию, построенному по типу швейцарского шале, Лаури только диву далась – как можно иметь такой дом и не жить в нем все время.
На первом этаже располагалась просторная гостиная с огромными – от пола до потолка – окнами с видом на горы и камином. Из гостиной дверь открывалась в небольшую, обшитую панелями комнату, которую Дрейк предложил использовать в качестве классной для Дженифер. Увидев ее, Лаури тут же внутренне с ним согласилась. В полукруглой нише на другом конце гостиной стоял обеденный стол со стульями. Отсюда дверь выходила в кухню, оснащенную самым современным оборудованием.
Наверху находилась огромная спальня, посередине которой стояла невиданных размеров кровать, роскошная ванная комната, еще одна спальня, поменьше, и ванная тоже более скромных размеров.
– Будем пользоваться всем, что есть в доме, правда, Дженифер? – спросила Лаури прошлым вечером, распаковывая вещи своей подопечной в меньшей спальне.
Себе она решила взять большую.
– Какой смысл жить, как спартанцы, имея такую роскошь, – прибавила она.
Дженифер рассматривала свой новый дом, преисполненная священного трепета. В институте Марты Норвуд у нее была самая обычная комната, и она не привыкла к таким хоромам. Наверное, думает, что она вО дворце, решила Лаури.
Путешествие прошло без сучка, без задоринки. Когда они вышли из самолета, их уже встречал общительный человек среднего возраста, доставивший машину, купленную Дрейком по телефону.
– Если эта машина вас не устроит, мистер Ривингтон приказал показать вам все, что у нас есть, пока вы не выберете ту, которая вам по душе.
Лаури взглянула на роскошный серебристый «Мерседес», отвечавший всем современным требованиям, и тихо рассмеялась:
– Думаю, остановимся на этой.
Агент по продаже машин помог ей погрузить вещи в багажник и подробно объяснил, как добраться до Уиспез. Городок находился примерно в часе езды к северо-западу от Альбукерке.
В доме уже все было готово к их приезду. Лаури открыла банку с консервированным супом, нарезала сыр, достала немного крекеров. Они поужинали, потом Лаури вытащила из чемодана ночные рубашки и туалетные принадлежности, и, умывшись, они отправились спать.
Утром Лаури проснулась от веселого щебетания птиц и первым делом бросилась в комнату Дженифер. Хотелось показать девочке вид из окна ее нового жилища, разительно отличавшийся от того, к которому та привыкла в Нью-Йорке. Лаури была уверена, что красота окружающей природы приведет малышку в восторг.
Плотно позавтракав яичницей с ветчиной – яйца Лаури обнаружила в битком набитом холодильнике, – она искупала Дженифер и нарядила ее в шорты и футболку. Сама тоже оделась по-домашнему и принялась за дело – нужно было распаковать кое-какие вещи, да и дом следовало как следует изучить.
В самый разгар работы заявилась Бетти с двумя своими ребятишками. Она оказалась не в меру говорливой особой, к тому же излишне любопытной, но Лаури она тем не менее очень понравилась, и они сразу же подружились.
– Я здесь живу три года и все это время понятия не имела, кто владелец этого дома. Ни разу здесь никого и в глаза не видела. Представляешь, что я испытала, когда узнала, что хозяин дома доктор Глен Хембрик… то бишь… Черт, опять забыла, как его зовут!
– Дрейк Слоун его сценическое имя, а Ривингтон настоящее, – улыбнулась Лаури.
Оказывается, ее новоиспеченная подруга тоже попала под влияние неотразимого обаяния Дрейка.
– Точно! Ой, я думала, что с ума сойду от радости, когда миссис Трютт сказала мне, что у меня скоро появится сосед с маленьким ребенком! А уж когда узнала, что это не кто иной, как Глен Хем… то есть Дрейк Слоун, – вообще голова пошла кругом! Это ж надо! Джим меня теперь никогда одну дома не оставит! Казалось, каждое предложение Бетти заканчивает не точкой, как обычно, а восклицательным знаком – такая уж у нее была манера говорить. Она уже сообщила Лаури, что ее муж работает на шахте, расположенной между Уиспез и Санта-Фе. Домой он приезжает только на выходные, посему Бетти страдает от недостатка общения.
Оба ее чада оказались такими же общительными, как и мать. Да и внешне – черные волосы, карие глаза – настолько напоминали Бетти, что казались ее копиями, только миниатюрными. Сэму было пять лет, а Сэлли столько же, сколько Дженифер. Дети тут же взяли девочку под свое покровительство и все вместе отправились играть в комнату Дженифер. Сэлли страшно понравились белокурые локоны новой подружки – она то и дело гладила ее по головке, как любимую куклу.
– Не хочется разочаровывать тебя, Бетти, но Дрейк в Нью-Йорке и здесь жить не будет.
– Да я знаю, но ведь он будет к вам приезжать! Как ты думаешь, он даст мне автограф? Как бы мне хотелось его иметь!
– Думаю, когда он приедет, я устрою так, чтобы ты его увидела. Если хочешь, конечно, – проворчала Лаури.
– Скажешь тоже – если я хочу… – и Бетти, заметив недовольную гримасу на лице Лаури, прыснула.
Лаури не выдержала и тоже залилась веселым смехом.
– Какая у него милая дочка, правда? – Бетти с трудом отдышалась. – Жаль только, что глухая. А ты ее учительница… Вот здорово! Прямо как Анна Сулливан из «Сотворившей чудо». И как ты только выучила этот язык жестов, уму непостижимо!
– У меня сестра глухонемая. Так что я его учила одновременно с английским.
– А есть какая-нибудь разница?
– Кое в чем, – терпеливо ответила Лаури. – Почему бы тебе и детям тоже не выучить этот язык?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31