– Если только, – уточнил Дейв, – она не застала грабителя во время преступления. Я хотел сказать, что она могла спугнуть его ещё до того, как он закончил свое дело.
– И это возможно, – заметил Эдвардс.
Он отвел Уоллеса в холл, где детектив исследовал пол, стоя на четвереньках и направляя луч фонарика в сторону гостиной.
– Что-нибудь заметили, Стенли?
– Думаю, да, сэр.
Инспектор снова повернулся к уоллесу.
– Она не была убита в спальне. Ее перенесли на стул позже. Мы считаем, что должны быть следы борьбы. Она могла начаться в гостиной. Следы в холле указывают, что часть пути её тащили, пока у неё не слетели туфли. потом её взли на руки и отнесли в спальню, а туфли принесли потом.
Уоллес вспомнил свои собственные догадки по поводу туфель и с уважением посмотрел на инспектора. Он подумал, что это очень сообразительный сыщик и надо взвешивать свой каждый шаг.
Инспектор взял из шкафчика соломенную сумочку и занялся её содержимым. С предосторожностями достал бумажник, но эксперт, который уже осматривал его, заметил, что хороших отпечатков пальцев на нем не сохранилось. А когда Эдвардс извлек из него новые стодолларовые банкноты, даже его невозмутимость была поколеблена. У него вырвалось удивленное восклицание и его брови заметно поползли вверх.
– Пять сотенных? – спросил он негромко. – Она часто носила с собой такие суммы?
– Не могу вам сказать.
– А это вас не удивляет?
– Черт возьми, да.
Инспектор положил их обратно и стал изучать чек, подписанный Джозефом Андерсоном.
– Вам что-нибудь известно по этому поводу?
– Нет.
Сыщик отложил чек в сторону и занялся чековой книжкой. Он тщательно осмотрел корешки квитанций, но комментировать не стал и заметил, что они на время заберут сумочку и её содержимое, с чем Уоллес сразу же согласился.
Они молча вернулись в гостиную, и Уоллес заметил, что обе пепельницы теперь стояли пустые. Это снова напомнило ему про Сиднея Джослина, и он стал размышлять по поводу правильности своего поступка, когда вчера выбросил этот предательский окурок. Снова появился эксперт по отпечаткам пальцев и приступил к работе.
– Ну, хорошо, мистер Уоллес, – сказал инспектор. – Елси у вас есть сегодня какие-нибудь дела, мы не станем вас больше задерживать. С вами можно будет связаться?
– Конечно.
– Ваше заявление будет отпечатано и позднее вам нужно будет зайти в полицейское управление.
– Подписать его?
– Именно так. Кроме того суперинтендант несомненно захочет задать вам несколько вопросов.
Сам факт, что его не задержали оказался для него приятным сюрпризом, но когда Эдвардс и Финли сошли с веранды и направились к хижине на заднем дворе, он даже не знал, чем себя занять. Посмотрел на холст с вчерашним наброском, понимая, что какое-то время он так и будет стоять неоконченным. Потом решил приготовить себе виски со льдом и тут же отбросил эту идею, хотя и чувствовал, что ему надо что-нибудь, чтобы успокоить свои нервы. В конце концов Дейв захотел позвонить Сиднею Джослину, но не решился из-зм того, что эксперты все ещё продолжали работать. Тогда он окликнул Оливера, вместе с Эрнестиной занятого с полицейскими около хижины, и сказал, что ненадолго сходит к Карверам. Со стороны Эдвардса Уоллес возражений не ожидал и зашагал по тропинке к берегу.
10
Над цепью гор к северу появились тучи, но здесь небо было ясным и ярко светило солнце. Оно буквально пекло ему в спину, когда он шел вдоль пляжа мимо дальней границы участка со сгоревшим домом и уже мог видеть Лоррейн Карвер, сидящую у бассейна под зонтиком.
Еще дальше выстроенная Карвером дамба в дальнем конце образовывала Уобразную лодочную стоянку, над которой была сооружена крыша, но без стен и ограждений. Там была пришвартована довольно внушительная крытая яхта, дополненная для устойчивости аутриггерами, и Дейв сразу заметил худощавую, жилистую фигуру, работавшую на кокпите. Одетый только в шорты и в старой соломенной шляпе на голове Карвер не видел Уоллеса, равно как и Лоррейн, до тех пор пока он не поднялся на террасу и не направился к бассейну.
Она полулежала, вытянув свои длинные ноги, в алюминиевом шезлонге рядом с круглым металлическим столиком и читала утреннюю газету. Полупрозрачный, цвета слоновой кости купальный халат был распахнут так, что был хорошо виден белый закрытый купальник, плотно облегающий её фигуру. На ней была местная широкополая соломенная шляпка, несильно сдвинутая на затылок. Когда Уоллес приблизился к ней, она сняла очки, чтобы получше рассмотреть утреннего визитера, улыбнулась и отложила газету в сторону.
– Доброе утро, Давид, – с приятной хрипотцой в голосе сказала она. – Так нашел свою жену вчера вечером, надеюсь она в добром здравии?
Уоллес тяжело опустился на один из металлических стульчиков и потянулся за сигаретой.
– Я нашел её, но только утром.
– И где она была?
– В своей комнате, но я не знал об этом.
– Ах, так? – она подняла свои красивые, ухоженные брови.
– Служанка обнаружила её этим утром. Мертвой.
– Мертвой? – Лоррейн медленно присела.
– Задушенной.
Ее рот полуоткрылся, а в темных глазах читалось недоверие. Она скептически улыбнулась.
– Ты шутишь.
– Мне жаль, но это не так.
– Ах, Давид! – она почти выпрямилась, голос её был взволнован и хрипотца стала ещё заметней. – Какой ужас… Ты хочешь сказать, что кто-то… вчера вечером… и только утром…
Лоррейн умолкла, как если бы спохватилась, сболтнув лишнее. Она тяжело вздохнула, и белая ткань купальника натянулась, подчеркивая её красивую крупную грудь, а потом встряхнула головой, словно тытаясь привести свои мысли в порядок.
– Не могу в это поверить. Просто не могу, – она подалась вперед и накрыла его ладонь своей рукой. – Как это могло случиться? Ты сказал, что узнал об этом только сегодня утром. Полиция уже…
– Только что имел с ними дело, – вздохнул Уоллес и вкратце, без нежелательных подробностей, обрисовал ей суть дела.
Несколько раз Лоррейн перебивала его. Теперь она снова вытянулась в шезлонге, и он не мог не залюбоваться её красивой фигурой и даже пытался припомнить, что ему было о ней известно. С точки зрения художника перемены произошедшие в ней последнее время только только пошли ей на пользу и Дейв мысленно сравнил эту женщину с известными ему топ-моделями. Ни рост, ни выдающаяся красота её лица не изменились ни на йоту, но теперь трудно было найти что-нибудь общее с этими длинноногими, узкобедрыми и плоскогрудыми моделями, которых ему часто приходилось использовать в своей работе в агентстве.
Теперь у неё был Карвер, и необходимость в строгом режиме, диете и прочих ограничениях для поддержания формы отпала. Жизнь теперь требовала от неё минимальных физических усилий, и в результате её грудь и бедра округлились, что выгодно подчеркивал белый купальный костюм от известного модельера. Тщательно ухоженная кожа была гладкой и равномерно покрыта золотистым загаром на открытых местах. Где-то в глубине его артистического сознания чутье подсказывало ему, что в качестве ню она могла бы быть просто великолепной…
Краем глаза Дейв уловил какое-то постороннее движение и заметил, что к ним направляется Карвер. Его худощавое, загорелое тело для человека его возраста было просто в замечательной форме. По дороге он вытирал руки хлопчатобумажной ветошью, а на его плече остались следы смазочного масла. Карвер приветствовал Уоллеса и с ходу перевел разговор на свои проблемы, словно желая предупредить его или наставить на путь истинный.
– Никогда не покупайте моторное судно, если не привычны к работе механика, – заметил он. – Проклятая топливная линия дала течь, и всю ночь подтекало, черт побери.
– Разве ты не можешь почигить ее? – спросила Лоррейн.
– Конечно могу, но сначала мне нужно слить топливо из бака, да откачать воду из трюма, и черт меня побери, если у меня есть настроение заниматься этим сегодня. Рыба может подождать.
– Присядь, Герб, – сказала Лоррейн.
С какой-то подозрительностью он посмотрел на жену своими бледно-голубыми глазами.
– С какой это стати я должен присесть? мне нужно привести себя в порядок и…
– Сядь или ты запросто можешь упасть, заторопилась она словно уже не могла больше скрывать от него эту новость. – Случилось нечто ужасно. Это Фэй. Ее нашли мертвой этим утром, и Давид говорит, что её убили вчера вечером.
Приятное лицо Карвера исказила гримасса удивления и боли. Он ловил ртом воздух словно рыба и переводил свой взгляд со своей жены на Уоллеса.
– Убита? Боже праведный, этого не может быть! – он тяжело опустился на стул, все ещё сжимая в руках ветошь. – Неужели это правда?
Уоллес кивнул в ответ, пересказал заключение медицинского эксперта по поводу возможного времени этого происшествия и снова объяснил, почему не сразу обнаружил тело своей жены.
– Тогда это могло случиться, когда ты возвращался в «Таверну», – заметил Карвер.
– Это могло быть даже тогда, когда ты расспрашивал нас о ней, не так ли? – Сколько времени ты был у нас, минут десять?
– Не больше, – подтвердил Герберт.
Он задал ещё несколько вопросов, а мысли Уоллеса снова сосредоточились на этой супружеской паре. В то время, когда он был здесь постоянным гостем, ему часто приходилось беседовать с ним. Дейв знал, что у него остались в Англии двое взрослых детей от предыдущего брака, а Карвер появился на Багамах в поисках налоговых льгот и новых объектов помещения инвестиций. Как раз тогда появилась Лоррейн, выполняя условия своего последнего контракта с модным женским журналом, и, хотя никто не смог бы объяснить Уоллесу какую-то особую причину, нетрудно было понять, почему они несмотря на разницу в возрасте оказались вместе.
Лоррейн была удивительно красивая женщина с хорошей школой в умении себя подать. В отличие от долговязых девушек, стеснявшихся своего роста, она скорее гордилась им. Поскольку ей больше не нужно было изображать походку манекенщицы на подиуме, теперь она держалась прямо, не скрывая свою грудь, чтобы весь мир мог восхищаться и наслаждаться её созерцанием. Лоррейн ещё в довольно юном возрасте уже успела выйти замуж и развестись, а когда ей исполнилось двадцать восемь, на её пути встретился Герберт. К этому времени она была достаточно научена опытом своей прежней жизни, чтобы понять все выгоды предложения Карвера и принять его. Как-то Лоррейн намекнула Уоллесу, что брак с пожилым мужчиной лишен огня и прелести молодости, но у неё остаются любовь, уважение и привязанность, не говоря уже о материальном достатке, что тоже немаловажно.
Увлечение Карвера тоже можно было легко понять. В дополнение к царственной красоте и внешней надменности в ней были какие-то скрытые качества, которые создавали у Дейва впечатление, что эта женщина сможет многое предложить мужчине, разбудившему в ней страсть. Она знала, чего хочет и так или иначе добьется этого. То, что Лоррейн иногда флиртовала, как это было с Рэндом, или имела мелкие интрижки время от времени, было неизбежным злом, которое Карвер принимал как неотъемлемое условие их сделки, но по всем признакам это был преданный и терпеливый супруг.
Уоллес не мог сказать, что привело его на Тринидад, но по всем признакам он собирался вложить приличные суммы в дом и участок, инвестировал свои средства в кокосовую плантацию в юго-восточной части острова, следил за её работой, хотя это вложение средств не сулило чрезмерной прибыли. Копру доставляли на грузовиках в Порт-оф-Спейн и продавали через Ассоциацию Производителей Копры, но все хозяева плантаций постоянно боролись с болезнью пальм, известной под названием «красное кольцо», которая была страшным бичом на некоторых плантациях. Уоллес подозревал, что эта собственность скорее была для Герберта чем-то вроде хобби да ещё возможностью два-три раза в неделю объезжать свои владения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30