– И что я должна буду сделать… потом?
– Сесть за компьютер и выяснить, как связаны все эти детали.
– Хорошо.
Он взглянул на ее тарелку.
– Ты закончила?
– Ага.
Финн выскользнула из уголка для завтрака и начала расстегивать пуговицы на рубашке.
– Джентльмены, приготовьтесь защищать свои фартуки.
ГЛАВА 27
Без всякой просьбы или приказа сержант вышел из лагеря примерно через час после рассвета, взяв с собой только Рейда. Этот малый был наполовину индейцем, из хреновых чероки, кажется, и выглядел как лицевая сторона старой монетки в один никель. Спокойный, словно собрался в лавку за сигарой, но в полной готовности, способный сбить что угодно из своей М-1 с расстояния в пару сотен ярдов.
– Куда мы направляемся, сержант? – спросил Рейд.
– Туда же, куда и раньше. Может быть, кто-то там крутится-вертится. Посчитаем их по головам или что-нибудь в этом роде.
– Конечно, сержант, – только и сказал Рейд. Он снял винтовку с плеча и последовал в лес за сержантом.
На сей раз тот не сводил глаз с земли. Похоже, там были три протоптанные тропки: одна вела прямо, одна сворачивала налево и одна – направо. Все они сходились вместе примерно в центре лесного участка, делянки на маленькой прогалине. Кролики, может быть, или скорее олени. Ветки были обгрызены на высоте примерно пяти футов, что подходит для оленя или молодого лося. Интересно, водятся ли здесь, в Европе, лоси? Сержант тут же выбросил эту мысль из головы, поскольку времени на посторонние размышления не было. Он жестом указал налево, и Рейд кивнул. Сержант двинулся по тропке, ведущей влево, солдат последовал за ним, держась на расстоянии нескольких ярдов. Рейд не производил ни звука, чего невозможно было добиться от остальных в подразделении.
Когда они добрались до опушки леса, сержант знаком велел присесть. Сидя на корточках, он провел краткое совещание с Рейдом.
– Впереди канава, за ней дорога. Там подбитый танк, обгоревший. Дверца люка открыта. Он стоит на вершине холма, так что оттуда можно рассмотреть ферму.
– А снайпер? – спросил Рейд.
– Когда мы поползем, танк будет находиться между нами и той колокольней. Если снайпер не станет высматривать нас, все должно получиться.
– Что я должен делать?
– Прикрывать мне спину.
– Ладно.
Некоторое время они выжидали под защитой деревьев, по очереди затягиваясь сержантской сигаретой «Лаки страйк». Возможно, снайпер и не искал их, но его острый взгляд мог заметить сигаретный дым, поднимающийся струйкой в неподвижном утреннем воздухе. Тут не помогло бы и затянутое тучами небо. По правилам, когда идешь на задание, нечего и думать о куреве, выпивке или бабах. Сержант разогнал дым и затоптал окурок сапогом. По его разумению, это было не совсем справедливо. Имеет же солдат право получить хоть маленькое последнее удовольствие, перед тем как невидимый фриц шлепнет его из своего «штейра».
Проскользнув в просвет между деревьями, сержант нырнул в придорожную канаву и пополз по ее дну, пока не оказался в тени подбитого танка. Подобравшись к нему сзади, он убедился, что боевая машина повреждена не так сильно, как казалось поначалу. Задняя его часть была разворочена в дерьмо, одна гусеница сорвана, но это и все. Судя по тому, как была изрыта дорога позади танка, можно было подумать, что его на бреющем полете атаковал штурмовик. Американский, британский, русский, кто знает? «Панцер-1» был изначально спроектирован как тренировочный, учебный танк. У него была тонкая восьмимиллиметровая броня и лишь пара пулеметов, без пушки. Против пехоты в самый раз, но если дело доходит до столкновения с другим танком или даже парнем с базукой, это все равно что консервная банка. Преимуществом – разумеется, с точки зрения фрицев – являлся тот факт, что эти кастрюли выпускались тысячами, а в экипаже было всего два человека: водитель, он же механик, и командир, он же наводчик и стрелок.
Рейд залег под деревьями с левой стороны, а сам сержант вскарабкался по борту танка, стараясь избегать острых краев развороченной брони. Воспользовавшись выступающими головками болтов, на которые наматывался свободный конец лебедочного троса, он подтянулся и проскользнул в люк, на сиденье стрелка. При помощи ножных педалей отсюда можно было поворачивать башню, вдобавок к этому каждый из пары пулеметов имел собственное шарнирное поворотное устройство, позволявшее изменять положение одного ствола независимо от другого. Между пулеметами находилась длинная телескопическая зрительная труба. Сержант припал к окуляру, но оказалось, что оптические линзы тоже пострадали от обстрела.
Изнутри танк был окрашен в обычный бежевый цвет, а отсутствие следов крови позволяло предположить, что экипаж благополучно выбрался из подбитой машины. Тот факт, что танк по-прежнему находился здесь, означал, что дорогу использовали не очень часто. Отсюда почти однозначно следовало, что грузовики прибыли на ферму с востока. Над этим стоило поразмыслить, ибо именно там, по слухам, находилась резиденция Гитлера – в Берхтесгадене.
Сержант попытался представить себе, как сходится лицом к лицу с главным фрицем, но не смог. В последние четыре года стоило ему подумать о Гитлере, как перед мысленным взором всплывала физиономия Чарли Чаплина. Ну разве можно воспринимать серьезно этого потешного малого с дурацкими усиками? С другой стороны, настоящих гитлеровских вояк в здоровенных касках он давно уже научился воспринимать очень даже серьезно. Шутки с ними плохи, это точно.
Сержант сполз с сиденья стрелка и скользнул вниз, на дно танка. Все внутренние люки были открыты, так что он без проблем втиснулся на сиденье водителя, достал бинокль и навел его на усадьбу. И сразу увидел, что там развернута кипучая деятельность.
Несколько человек в одних нижних рубахах протирали ветровые стекла грузовиков, тогда как другие развешивали выстиранное белье на веревку, натянутую между зеркалом одного из грузовиков и столбом колодца по ту сторону мощеного двора. Двое мужчин в штатском, оба в очках, в мятых легких костюмах (один в коричневом, другой в синем), курили сигареты рядом с одной из маленьких пристроек.
Женщина в голубом платье и коричневых туфлях на толстых «кубинских» каблуках небрежно прогуливалась по двору, покуривая и болтая. Вторая женщина, в простой коричневой униформе вспомогательных женских частей вермахта, сидела на краешке колодца, откинув голову и подставив лицо солнцу. Единственным человеком, одетым полностью по форме, был моложавый офицер в черном мундире СС.
Солдаты, мывшие передние стекла, были в одних рубахах, без кителей и, разумеется, без оружия. Ни у кого, кроме офицера СС, не имелось при себе даже пистолета. Сержант перевел внимание на колокольню аббатства. Маленькое окошко на вершине башни выглядело темным и пустым, но это ничего не значило. Снайперы умеют скрываться в тенях.
Сержант повернулся к одному из задних смотровых отверстий и тихонько спросил:
– Рейд, ты видишь, что там происходит?
– Ага, – донесся снаружи едва слышный ответ.
– И что думаешь?
– Это не армия, не военные. Я не знаю, кто они, – произнес приглушенный голос.
– Попробуй предположить.
– Штафирки.
– А как насчет баб?
– Бабы, они и есть бабы. Что тут думать?
– На кой они им нужны?
– А на кой вообще нужны бабы?
– Наверняка за этим кроется что-то большее.
– Почему?
– Если хочешь знать мое мнение, происходит что-то странное.
– А кто здесь хочет знать твое мнение?
– Не будь придурком.
Сержант снова помолчал, потом обернулся и выглянул в переднее отверстие.
– Что там к востоку отсюда?
– Горы, утыканные замками.
– К западу?
– Озеро Констанс. Фрицы называют его как-то иначе. По другую его сторону Швейцария.
– К югу?
– Австрия.
– А кто там сейчас, не знаешь?
– Русские, наверное.
– Немцы не любят русских, я прав?
– Откуда мне это знать, сержант? Почему ты задаешь мне все эти вопросы? Я просто краснокожий из резервации, помнишь? «Хау, я все сказал», в таком роде.
– Эй, Рейд, а как вышло, что твое имя не Бегущий Медведь или Лунное Одеяло?
– Мой папаша был механиком в гараже в Канзасе, и он любил трахать скво, когда надирался, ясно? – Он почти улыбался. – Там, откуда ты, мужиков тянет на черненькое, а там, откуда я, – на красненькое.
– А знаешь что, Рейд, ты молодчина. – Сержант слегка подергал за ручки, проверяя, не заклинило ли поворотный механизм. – Они наверняка приперлись с востока, иначе эти грузовики останавливались бы у танка, а тут нет никаких следов. На север они не пойдут: там идет война. В Австрии им тоже делать нечего, там русские и мы.
– Значит, они пойдут к озеру Констанс.
– Ага. К Бодензее – вроде бы так его называют фрицы. Интересно, неужели там имеется паромное сообщение, чтобы переправить шесть грузовиков?
– Да уж наверное.
Рейд умолк, а сержант снова направил бинокль на внутренний двор. Единственная защита этой компании – засевший на верхотуре снайпер, если он там вообще есть. А если в подбитом танке остались боеприпасы для пулеметов, можно было бы устроить фрицам изрядную чистку. Нагнувшись, сержант заглянул в зарядные ящики и убедился в том, что пулеметных лент там достаточно для беспрерывной стрельбы в течение десяти, а то и пятнадцати минут. Единственной проблемой была необходимость того, чтобы двигатель подавал в башню энергию, на что рассчитывать было трудно. И все же…
– Сержант, я гляжу, ты обдумываешь какой-то план? По крайней мере, у тебя такой вид.
– Ты не ошибся.
– И каков он, этот план?
– Я пока не уверен. Послушай, Рейд, сколько настоящих фрицев ты там видишь? Я имею в виду солдат.
– Примерно дюжина ребят, что моют окна.
– Они даже не вооружены. Судя по биркам, они из полевой жандармерии, но армейские копы носят серое, а эти парни в коричневых штанах. Похоже, они напялили ту форму, которая им подвернулась. Интересно, много у них набрано шоферов-очкариков?
– Может быть, у них не было выбора.
– А может быть, они очень спешат вывезти отсюда то, что находится в этих грузовиках.
– А как по-твоему, сержант, что в этих грузовиках?
– Что-то стоящее, Рейд. Что-то такое, ради чего стоит натыкать в шевелюру перьев, расстараться на свой лучший боевой танец и заострить томагавк.
Он снова сосредоточил внимание на грузовиках, тщетно пытаясь понять, что находится внутри. Увы, все было укрыто под брезентом. Пока он наблюдал, несколько человек выкатили из небольшой пристройки открытый штабной автомобиль и начали заливать в его бак бензин из канистр, снятых с бортов грузовиков.
– Они готовятся в путь, – сказал Рейд.
– Ага. Нам пора сказать Корнуоллу и его приятелям, чтобы шевелили задницами, иначе будет слишком поздно.
– А нам достанется доля того, что в грузовиках, сержант?
– Я думаю, так будет по-честному. Победителю полагаются трофеи, разве нет? А мое второе имя – Виктор, то есть победитель.
– Забавно, – сказал Рейд. – Мое тоже.
– Может, мы родственники?
– Как скажешь, бледнолицый брат.
– Сколько людей ты там насчитал?
– Дюжина у грузовиков, еще четверо, нет, пятеро болтаются во дворе.
– Плюс снайпер.
– Ага, и он. Но большая их часть не тянет на настоящих солдат.
– Должно быть, среди них есть и вояки. Ночью я видел у ворот часового с МП-40.
– Может, это был один из тех парней, которые надраивают машины?
– Может быть. Дело в том, что он вооружен.
– Сейчас-то они все без оружия.
– Судя по тому, как они заправляют эту хренову тачку, штабную машину или как там ее, они, похоже, и впрямь собрались рвать когти.
– Может, нам надо вернуться и доложить?
– Ага. Я сейчас спущусь.
Он выбрался из танка и спустился по борту. По пути вниз он вынул пробки из пары закрепленных снаружи резервуаров: они оказались заполненными как минимум наполовину. Обычно такие машины «раздевают» очень быстро, и он начал переосмысливать свои соображения относительно того, как давно торчит здесь эта подбитая кастрюля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39