Грофилд подцепил свою телефонисточку в ходе последнего их с Паркером общего дела в местечке, которое называлось Коппер-Каньон.
— Ну и хорошо. Теперь она не сможет свидетельствовать против тебя, — похлопал его по плечу Паркер.
— Романтик! — взвился Грофилд. — Ты настоящий романтик, Робин Гуд в эпоху всеобщей механизации.
— Садись. Поговорим о работе, — остановил излияния приятеля Паркер.
— А что, эта сладкая малышка в курсе наших дел?
— Можешь за нее не волноваться.
— Я пойду в супермаркет. — Кристал поднялась, улыбнувшись Грофилду. — Приятно было с вами познакомиться.
— Полигамия, — прижал он руку к сердцу, — единственный выход.
Грофилд посмотрел вслед Кристал, когда та выходила из комнаты, а затем со вздохом облегчения устроился на диване поудобнее и, расслабившись, вытянул ноги. Он был высокий, худой человек с аккуратно уложенными черными вьющимися волосами. И выглядел как простой симпатичный горожанин, от которого исходило ощущение компетентности и уверенности в себе. Иногда он становился актером, иногда — продюсером каких-то уличных шоу, но свою театральную карьеру финансировал с помощью денег, добываемых в результате совсем иной деятельности, которую осуществлял вместе с людьми типа Паркера.
— Ну давай, рассказывай, что нас ждет, — попросил он, и это означало, что изображать клоуна Грофилд на сегодня закончил. Умение быстро переключиться и сосредоточиться, по мнению Паркера, являлось одним из серьезных его достоинств — он знал, когда надо приступить к делу.
Паркер коротко описал Грофилду ситуацию, растолковав все так быстро и понятно, как только мог, показал карту острова Кокэйн и фотографии, сделанные Кристал. Затем тот задал несколько вопросов по существу и резюмировал:
— Что ж, выглядит солидно. Но, думаю, захватить деньги будет нелегко.
— Может, и нет, — не согласился Паркер.
— Так подскажи мне как.
— У меня еще нет готового плана. Но я считаю, что мы должны попасть на остров с двух сторон. Пара наших ребят под видом обычных клиентов прибывает на основной пирс. Дождавшись удобного случая, они направляются к лодочной станции, ликвидируют всю стражу, а остальные приходят туда уже на лодке, на которой мы потом будем уходить. Карнз хочет, чтобы мы сожгли там все, и это нам на руку: чем больше будет суматохи и паники, тем больше шансов у нас уйти незамеченными, сделав свое дело. Грофилд спросил:
— Сколько человек ты рассчитываешь брать с собой?
— Четыре-пять.
— Значит, приблизительно около сорока тысяч на брата.
— Около того.
— Насколько можно доверять Карнзу?
— Ты хочешь сказать, можно ли верить его гарантии?
Грофилд кивнул.
— А что, если он решит повести двойную игру и захочет сам ограбить нас?
— Нет. Карнз знает меня не первый день и не станет связываться.
— Поверю тебе на слово. — Грофилд снова бросил взгляд на снимки. — Насколько понимаю, ты хочешь, чтобы я пошел под видом покупателя?
— Правильно.
— А другим собираешься быть сам?
— Да.
— Тебе бы лучше возглавить группу, прибывающую к лодочной станции, — покачал головой Грофилд. — Отправляясь в одиночку в заведение, подобное этому, я буду выглядеть нормально, а ты — нет. Без женщины рядом у тебя на лбу будто написано: жди неприятностей.
Паркер и сам знал это. Поэтому, подумав, спросил:
— Тогда кто?
— А как насчет Салсы?
Салса тоже работал вместе с ними в Коппер-Каньоне. Он имел и вид, и биографию жиголо. Грофилд был прав: Салса не вызвал бы никаких подозрений, прибыв на остров под видом обычного клиента.
— Ты найдешь его? — спросил Паркер.
— Конечно. Кто еще нам нужен?
— Взломщик сейфов и человек, который разбирался бы в лодках.
— Взломщик. Но ведь ты даже еще не знаешь, что там за сейф.
— Он наверняка наверху. В любом случае я не смог бы туда попасть.
— Кстати, мне совершенно не нравится твоя секретная панель, если хочешь знать.
Подобная ерунда всегда устанавливается по какой-то причине, а здесь я ее не вижу.
— Мы узнаем ее, когда вскроем панель, — пообещал Паркер. Сам он не слишком волновался насчет той потайной двери — она не могла вести никуда, кроме как наверх, а на втором этаже их вряд ли ожидало много сюрпризов.
— Нам нужен универсальный взломщик, такой, который мог бы вскрыть коробку независимо от ее модели, — заметил Грофилд.
— Таких осталось очень мало, — покачал головой Паркер. — И даже, может быть, вообще нет. Все или умерли, или ушли на покой — старые фокусники.
— Пару лет назад я встречался с одним парнем, — задумчиво произнес актер. — По виду никогда не скажешь, что у него в голове что-то есть. Он похож на парней с телевидения, весь заросший волосами, как какой-нибудь снежный человек. Но надо видеть, как он работает с сейфом, — у него пальцы, как у Флоренс Найтингейл.
— Как его зовут?
— Грубер.
— Я слышал о взломщике сейфов, которого звали Грубер, но никогда не сталкивался с ним.
— Если ты слышал, что он хороший взломщик, то это — тот самый. Другого такого нет.
— Можешь связаться с ним?
— Думаю, да. Попробую сегодня вечером, когда буду звонить Салсе. Что еще?
— Нужен кто-нибудь, кто может управлять лодкой.
— Забавно. Мне еще не приходилось участвовать в деле, где требовалась бы лодка.
— Может, Салса знает кого-нибудь. Или твой друг Грубер...
— А как насчет Джо Шира? Он, по-моему, знает всех.
— Он умер. В течение нескольких лет после того, как Шир оставил профессию взломщика сейфов, он передавал мне различные сведения. И умер несколько месяцев назад, — сказал Паркер.
— Правда? Старина Джо? Я любил его, Паркер, клянусь Богом, я любил этого старика! Что, внезапная смерть?
— Внезапная. — Паркер промолчал о том, что смерть Джо Шира причинила ему самому немало хлопот и сделала окончательно бесполезным то прикрытие, которым он пользовался вот уже много лет во время своих операций. Именно из-за этого Паркер остался на мели, и сейчас надобность в деньгах была столь велика, что он взялся за вторую операцию в течение двух месяцев.
— Ну хорошо, я поспрашиваю, — пообещал Грофилд. — Нам ведь нужен человек, который может не только управлять катером?
— Как я представляю себе операцию, его оставим у лодочной станции прикрывать наш отход. А мы вместе с Салсой доставим Грубера в казино и наверх, к сейфу.
— Хорошо. Другими словами, нам нужен водитель, только это должен быть водитель катера.
Входя в квартиру, Кристал услыхала последние слова Грофилда.
— Катера? — воскликнула она. — Ни слова о катерах! Я еще не совсем пришла в себя.
— Ты отлично снимаешь, — похвалил гость. — А как ты насчет рекламных фотографий? Мне уже нужны новые.
— Отнеси-ка мою сумку на кухню, — распорядилась Кристал. — Мы еще все обсудим.
Они вдвоем прошли на кухню, а Паркер сел на диван и склонился над картой, лежащей на кофейном столике. Он будто воочию видел, как все это будет происходить. Впереди, конечно, еще много работы, но они ее уже начали.
На кухне Грофилд флиртовал с его женщиной, но Паркер ничего не слышал.
Глава 2
— Вон та, красная. — Йонси указал рукой на сверкающий на солнце «тандерберд» с разбитой задней фарой.
Паркер шел следом за Йонси, пересекая дворик перед домом, где жила Кристал. Солнце слепило глаза. После квартиры с кондиционированным воздухом жара буквально пригибала к земле. Они сели в машину, Йонси завел двигатель и передвинул какой-то рычажок на приборной панели.
— Не хуже, чем дома, — заметил он, имея в виду кондиционированный воздух в автомобиле.
По Техас-авеню они направились к шоссе Галф, а затем дальше на север. Йонси включил радио и нашел станцию, которая передавала лучшие хиты последнего месяца. Музыка зазвучала сразу же, как только он нажал кнопку, — радио не понадобилось времени на разогрев, а автоматический тюнер остановился, как только нашел подходящую станцию.
Машина была настолько забита разными прибамбасами, что удивляло, как она вообще ездит: затемненные стекла, тахометр, компас, с зеркала свисал большой пенопластовый игральный кубик. У заднего окна лежала мягкая игрушка — тигр, по обе стороны от которой светились дополнительные круглые тормозные сигналы. На обоих крыльях был установлены зеркальца.
Шоссе заканчивалось через тридцать пять миль у авеню Доулинг в Хьюстоне. Они проделали весь путь всего за двадцать восемь минут молча, погрузившись каждый в свои мысли. Наконец Йонси свернул на Вашингтон-стрит и затормозил перед каким-то невзрачным баром под названием «Тропикал-Палм-Лаундж».
— Нам сюда, — сказал он, выходя из машины.
Паркер последовал за ним. Бар представлял собой большой квадратный зал, заполненный маленькими, с черным блестящим пластиковым покрытием круглыми столиками, разместившимися вокруг колонн, отделанных затемненными зеркалами. В глубине небольшой сцены стояли пианино, ударная установка с буквами на большом барабане и микрофон. Крохотный дансинг перед сценой обрамляли низкие деревянные поручни. Слева у стены расположилась стойка, также украшенная затемненными зеркалами.
До вечера было еще далеко, и зал оказался практически пустым. Трое клиентов у стойки составляли компанию бармену. За столиками еще не было посетителей, даже все официанты куда-то скрылись.
— Сюда! — махнул головой Йонси и подошел к стойке.
— Привет, Эдди! — Он протянул руку бармену.
— Что ты сказал, Йонси?
— Бутылка там есть?
— Конечно, Йонси.
— Молодец, дружище! — Он обернулся к Паркеру: — Пошли.
Изображая крутого парня перед чужаком, Йонси наслаждался. Паркеру же было все равно. До тех пор пока Йонси делал то, что положено, он мог вести себя, как ему хотелось.
Они миновали стойку и вошли в дверь с надписью: «Офис». За ней оказался вовсе не офис, а небольшой холл, двери из которого вели налево и направо. На двери налево тоже висела вывеска: «Офис», но Йонси повел Паркера направо.
Они очутились на складе, заставленном коробками со спиртным. За столиком у двери сидел невысокий упитанный мужчина со снежно-белыми волосами и красным носом алкоголика, испещренным багровыми прожилками. Он раскладывал пасьянс. Окурки высыпались из переполненной уже пепельницы на стол.
— Привет, Гумбольдт! — воскликнул Йонси. — Как дела?
Гумбольдт поднял на него тоскливые глаза и спросил:
— У тебя есть сигареты, Йонси? Мои кончились. — Его гнусавый, жалобный голос больше подошел бы какому-нибудь маленькому худенькому человечку.
— В зале есть автомат с сигаретами. Ты же хозяин бара, спустись и возьми пачку, — посоветовал тот.
— Мне не хочется так далеко идти. Йонси рассмеялся и покачал головой:
— Ты слишком много куришь, Гумбольдт, и слишком мало двигаешься. Когда-нибудь просто лопнешь.
— Не надо говорить таких вещей. Дай мне сигарету.
Йонси бросил свою пачку на стол.
— Это Паркер, — представил он, кивнув в сторону того. — Он приехал за оборудованием.
Гумбольдт сказал:
— Ты имеешь в виду тот заказ, насчет которого мне звонили? — Его слишком занимало прикуривание сигареты, чтобы проявить одновременно какой-то интерес к делу.
— Да, он, — ответил Йонси. Затем, повернувшись к Паркеру, объяснил: — В прошлом году врач сказал Гумбольдту, что он должен либо прекратить пить, либо приготовиться к тому, что он умрет не позже чем через шесть месяцев. Его, кстати, лечил настоящий врач, который знает свое дело, ведет колонку в газете, выступает по телевизору и тому подобное. Ведь так? — уточнил он у Гумбольдта.
Тот наконец прикурил и ответил:
— Этот врач спас мне жизнь.
— Да уж, — снова повернувшись к Паркеру, заметил Йонси, — Гумбольдт с тех пор не выпил ни капли. Вместо этого он начал курить по четыре-пять пачек в день. И постоянно есть. Набрал уже наверняка семьдесят фунтов, правда, Гумбольдт?
— Но ведь тем не менее я еще жив?
— Конечно. — Йонси рассмеялся, вытащил стул из-за стола и уселся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22