Сощурясь, Бетти внимательно изучала красивое лицо нового гостя, его изысканный костюм и роскошный автомобиль. Эллен знала, что завтра Бетти весь день просидит на телефоне, обзванивая знакомых, чтобы сообщить о «последней победе этой Марч», но ее это не заботило. Она даже не возражала против того, что Норман по-хозяйски распоряжался в доме, открывая винные бутылки и разливая напитки – это было для него вполне естественно. Непринужденность, с которой он держался, весьма скрасила вечер, и Эллен оценила это тем больше, что близкие бросили ее на произвол судьбы. Джек не приехал, а Пенни, отказавшись развлекать Морри, молча сидела в углу, разглядывая взрослых, как мартышек в зоопарке. Правда, она помогала накрывать на стол, чем заслужила преувеличенные восторги Рэндольфов.
Потом Эллен никак не могла вспомнить, каким образом разговор повернул к мистике. До того как заняться йогой и иглоукалыванием, Бетти интересовалась оккультизмом, и теперь могла с умным видом рассуждать не только о реинкарнации или чакрах, но и об астрологических домах и спиритизме. Муж зло насмехался над ее увлечениями, но Эллен частенько подумывала, что он еще более суеверен, чем его жена. Однажды она случайно видела, как Боб украдкой выходит из конторы хироманта в Бетесде.
Едва глянув на дом, Бетти тут же объявила, что «здесь должны водиться привидения». После обеда она снова завела разговор на эту тему. Или это была не Бетти? Эллен не следила за беседой. Она дождаться не могла, когда ее гости наконец уедут, и тоскливо думала о грудах грязной посуды на кухне. Бетти никогда не предлагала помощь.
От мрачных размышлений ее отвлекло упоминание знакомого имени: Норман рассказывал гостям о Мэри Баумгартнер.
Эллен обвела гостиную взглядом: обманчиво молодое лицо Нормана заметно оживилось – он вкладывал в историю всю душу; Бетти не сводила с него широко раскрытых глаз; Боб, забывший весь свой скептицизм, слушал с приоткрытым ртом и в этот момент чрезвычайно походил на средневекового крестьянина, изумленно внимающего рассказам о чудесах, творимых святыми. Лицо Пенни не выражало вообще ничего. Она предпочитала отмалчиваться, и когда у кого-то возникла идея провести спиритический сеанс, Эллен со своими протестами оказалась в полном одиночестве.
Рэндольфам все же удалось настоять на своем. Пожав плечами, Эллен уступила, но, едва вся компания весёлой толпой двинулась в столовую, ощутила мгновенный укол тревоги.
Столовую она любила меньше всего. Низкий потолок и маленькие окна делали эту комнату слишком мрачной даже в солнечный день. Теперь, из-за духоты, окна были широко открыты, и окружающая тьма, казалось, медленно просачивалась внутрь.
Все расселись вокруг большого овального стола, и Норман приглушил свет. Перед самым отъездом племянники установили здесь реостат, но Эллен редко им пользовалась. «Если мне нужно будет здесь создать подходящее настроение, я зажгу свечи», – объяснила она. Но сейчас болезненный полумрак вполне соответствовал обстановке: тени сгустились, нагнетая таинственность.
– Погодите-ка! – воскликнула Бетти. – Мы же не выбрали, каким способом станем вызывать духов. Не просто же сидеть, взявшись за руки?
– А что, мне это подходит, – гнусно ухмыльнулся Морри, покосившись на Пенни, оказавшуюся рядом с ним.
– Ну, Морри, – рассеянно одернула его мать.
– Я не знаток, – сказал Норман. – Мне казалось, что именно это люди и делают во время спиритических сеансов.
– Только когда среди них есть сильный медиум в состоянии транса, – объяснила Бетти. – Не думаю, чтобы вы...
– Слава Богу, нет, – поспешно ответил Норман.
– Тогда нам нужны специальные планшеты.
– В моем доме не держат таких вещей, – сказала Эллен.
– Они должны быть в любом приличном доме, – вмешался Боб.
– Перестань! – осадила мужа Бетти. – Наверное, у тебя нет и карточек с алфавитом, Эллен?
– Нет.
– Мы могли бы сами изготовить их.
– Это займет слишком много времени, – запротестовал Боб.
Он не меньше жены горел желанием встретиться с духами.
– Как-то я читал об одном приспособлении. – Голос Нормана звучал увещёвающе, как у вежливого хозяина, пытающегося урезонить капризных гостей. – Складываются вместе две грифельные доски – и явившиеся на зов призрак пишет послание на их внутренней стороне.
– Не думаю, чтобы у Эллен нашлись грифельные доски, – скептически обронила Бетти. – Жаль, потому что писать... писать... Ну конечно же! Машинальное письмо!
– Что это? – спросил Норман.
– Нужно расслабиться и свободно держать карандаш в правой руке, – объяснила Бетти. – Если контакт состоится, дух вашей рукой начертает послание.
– Мне это не слишком нравится, – сказал Норман. – Не хочу, чтобы кто-то использовал меня в качестве инструмента.
– Вот именно, – искренне присоединилась к нему Эллен.
Но, как и следовало предвидеть, сопротивление лишь подлило масла в огонь.
– Нет, идея замечательная! – упрямо сказала Бетти. – Надо обязательно попробовать. Эллен, бумага и карандаши у тебя...
Гулкий раскат грома прервал ее на полуслове. Эллен вздрогнула, ее пробрал внезапный озноб.
– Надо закрыть окна, – пробормотала она.
– Попозже, все еще слишком жарко. У тебя найдется бумага?
– Я принесу, – вызвалась Пенни.
– Там на столике, в прихожей. – Эллен поняла, что сопротивляться бессмысленно.
Карандаши пришлось искать значительно дольше – просто удивительно, как они теряются в самый нужный момент – но шариковые ручки Бетти с негодованием отвергла: рука должна быть полностью расслаблена, никакого нажима.
Наконец все необходимое нашлось, и Норман повернулся к выключателю. Глядя на его ироническую улыбку, Эллен мысленно поблагодарила его за то, что хотя бы он не поддался всеобщему психозу.
– Не слишком ярко? – спросил он, двигая рычажком реостата. – Наверное, духи предпочитают полумрак?
– Выключите вообще, – велела Бетти. – В темноте легче осуществить контакт. В любом случае, – добавила она, запоздало спохватываясь, что относится к происходящему слишком серьезно, – меньше возможности смошенничать, когда не видишь, что делаешь.
– Не надо! – слабо воскликнула Эллен, когда свет стал меркнуть, но ее голос потонул в одобрительных возгласах остальных. Нахлынула тьма.
Комната странно изменилась. Она как будто сделалась меньше. Среди знакомых запахов мебельного лака и свежей мастики для пола и еще не выветрившихся ароматов недавнего обеда Эллен уловила слабое дуновение чего-то сырого и промозглого, как будто пахнуло плесенью от замшелых кирпичей. Немного привыкнув к темноте, она разглядела неясные очертания фигур, но ничего не смогла узнать. Зеленоватая вспышка молнии на мгновение высветила лица, и Эллен сделалось жутко: в этом призрачном мерцании они выглядели жестокими и зловещими. Вслед за молнией грянул гром.
– Идеальная обстановка, – произнес невозмутимый голос Нормана. – Сознайся, Эллен, ты вызвала грозу специально для нас.
Эллен промолчала. Зато раздался хрипловатый смешок – это явно был Морри. Когда выяснилось, что ему не удастся подержать Пенни за руку, он надулся, но теперь, судя по всему, его настроение улучшилось. «Наверняка замыслил какую-нибудь дурацкую шутку, – подумала Эллен. – Что-нибудь вроде идиотски многозначительного послания от призрака известной личности».
Впрочем, Бетти тоже прекрасно знала собственного сына.
– Больше никаких разговоров, – резко сказала она. – И никаких шуточек – слышишь, Морри? Расслабься и попытайся ни о чем не думать. Расслабься...
Никогда Эллен не чувствовала себя более зажатой, чем в этот момент. Ей хотелось грохнуть кулаком по столу и заорать что есть мочи на этих дураков, втянувших всех в безумную затею. Она вовсе не хотела расслабляться. Она боялась. Боялась того, что может написать ее собственная рука.
В наступившей тишине слышался малейший шорох. Кто-то писал. Чей-то карандаш явственно царапал по бумаге. Снова вспыхнула молния – ослепительно. Эллен непроизвольно начала отсчитывать секунды, и в то же мгновение на небесах громыхнуло. Эллен крепко сжимала карандаш, казавшийся ей толстым, как трость. Не расслабляться, напрячь каждый мускул, не поддаваться необъяснимому страху...
Занавески на окнах слегка вздымались от порывов ветра. Торопливо шуршали чьи-то карандаши.
– Довольно, – внезапно произнесла Эллен. – Прекратите.
– Нет, погоди. У меня что-то получается. – Голос Бетти дрожал от возбуждения.
– Мам, пожалуйста. Еще минуточку. – Это была Пенни, и ее тон не понравился Эллен. Она собралась было встать – и в это мгновение молния и гром, слившись воедино, парализовали ее грохочущей вспышкой невиданной силы.
В первую секунду Эллен подумала, что молния попала в дом. Вскочив на ноги, она ощупью двинулась к выключателю, совершенно утратив чувство направления и натыкаясь на переполошившихся людей. В раскрытые окна ворвался ветер, взметнув листки и брызнув первыми жгучими каплями дождя. Откуда-то из подвала донесся леденящий душу вой. Кто-то с воплем отпрянул, чуть не сбив Эллен с ног. Но вот ее вытянутая рука нащупала дверной косяк, поспешно отыскала выключатель – и вспыхнул свет.
Все еще держась за рычажок, как за спасительный амулет, Эллен оглядела столовую. Бледные и растерянные, ее гости толпились в центре комнаты, неуверенно щурясь от яркого света. Они напоминали жертв кораблекрушения.
Первым пришел в себя Норман.
– Слава Богу, – сказал он, устало проводя рукой по лицу. – Мне доводилось слышать о панике, но я никогда не думал... Ты абсолютно права, Эллен, это была глупая затея.
– Этот вой, – прошептала Бетти, судорожно сжимая руки. – Что-то явилось из преисподней... что-то ужасное... послушайте...
– Иштар терпеть не может грома, – спокойно произнесла Пенни, все еще сидевшая за столом.
– А-а, кошка, – разочарованно протянула Бетти.
– Боюсь, вам придется потерпеть ее вопли, – сказала Эллен. – Дождь усиливается, и занавески вот-вот выпорхнут в ночь.
Пока закрывались окна и вытирались лужи, все постепенно пришли в нормальное состояние. Боб суетился больше других, но его усердие не обмануло Эллен: она видела, что когда вспыхнул свет, они с Морри находились на полпути к кухне. «Крысы, бегущие с тонущего корабля», – с отвращением подумала она, но тут же улыбнулась и предложила всем присутствующим бренди.
– Отличная мысль, – с воодушевлением откликнулся Боб и направился к бару.
– И все же, это было замечательно, – произнесла Бетти с рассеянной улыбкой. – Я уверена, что мне удалось ощутить нечто... – Она бросила раздраженный взгляд в сторону двери. Вопли Иштар поутихли, но все же время от времени она вновь взвывала, как бы обещая, что кто-то поплатится за все перенесенные ею мучения. – Нечто потустороннее, не имеющее никакого отношения к этой проклятой кошке, – сердито закончила Бетти.
– Обычное самовнушение, – объяснил Норман, но голос его звучал без прежней уверенности.
– А я что-то написал, – заявил Морри с неизменным смешком. – То есть, я хотел сказать, моя рука сама написала.
– Да уж, можно себе представить, – раздраженно бросила Эллен и, поймав взгляд Пенни, заставила себя улыбнуться.
– Да, мы забыли про листки! – воскликнула Бетти. – Господи, они все перемешались на полу. Ветер был ужасный. Давайте же посмотрим, что у нас вышло.
Она собрала бумаги. Боб, пренебрегший спиритизмом ради спиртного, вертелся возле бара, но остальные собрались вокруг стола.
– Кто-то просто малевал всякие каракули, – объявила Бетти, демонстрируя первый листок. Не веря собственным глазам, Эллен узнала примитивные фигурки, которые машинально рисовала во время разговоров по телефону. Она и не подозревала, что водила карандашом по бумаге!
Коротко взглянув на следующий листок, Бетти сердито вспыхнула и смяла его в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Потом Эллен никак не могла вспомнить, каким образом разговор повернул к мистике. До того как заняться йогой и иглоукалыванием, Бетти интересовалась оккультизмом, и теперь могла с умным видом рассуждать не только о реинкарнации или чакрах, но и об астрологических домах и спиритизме. Муж зло насмехался над ее увлечениями, но Эллен частенько подумывала, что он еще более суеверен, чем его жена. Однажды она случайно видела, как Боб украдкой выходит из конторы хироманта в Бетесде.
Едва глянув на дом, Бетти тут же объявила, что «здесь должны водиться привидения». После обеда она снова завела разговор на эту тему. Или это была не Бетти? Эллен не следила за беседой. Она дождаться не могла, когда ее гости наконец уедут, и тоскливо думала о грудах грязной посуды на кухне. Бетти никогда не предлагала помощь.
От мрачных размышлений ее отвлекло упоминание знакомого имени: Норман рассказывал гостям о Мэри Баумгартнер.
Эллен обвела гостиную взглядом: обманчиво молодое лицо Нормана заметно оживилось – он вкладывал в историю всю душу; Бетти не сводила с него широко раскрытых глаз; Боб, забывший весь свой скептицизм, слушал с приоткрытым ртом и в этот момент чрезвычайно походил на средневекового крестьянина, изумленно внимающего рассказам о чудесах, творимых святыми. Лицо Пенни не выражало вообще ничего. Она предпочитала отмалчиваться, и когда у кого-то возникла идея провести спиритический сеанс, Эллен со своими протестами оказалась в полном одиночестве.
Рэндольфам все же удалось настоять на своем. Пожав плечами, Эллен уступила, но, едва вся компания весёлой толпой двинулась в столовую, ощутила мгновенный укол тревоги.
Столовую она любила меньше всего. Низкий потолок и маленькие окна делали эту комнату слишком мрачной даже в солнечный день. Теперь, из-за духоты, окна были широко открыты, и окружающая тьма, казалось, медленно просачивалась внутрь.
Все расселись вокруг большого овального стола, и Норман приглушил свет. Перед самым отъездом племянники установили здесь реостат, но Эллен редко им пользовалась. «Если мне нужно будет здесь создать подходящее настроение, я зажгу свечи», – объяснила она. Но сейчас болезненный полумрак вполне соответствовал обстановке: тени сгустились, нагнетая таинственность.
– Погодите-ка! – воскликнула Бетти. – Мы же не выбрали, каким способом станем вызывать духов. Не просто же сидеть, взявшись за руки?
– А что, мне это подходит, – гнусно ухмыльнулся Морри, покосившись на Пенни, оказавшуюся рядом с ним.
– Ну, Морри, – рассеянно одернула его мать.
– Я не знаток, – сказал Норман. – Мне казалось, что именно это люди и делают во время спиритических сеансов.
– Только когда среди них есть сильный медиум в состоянии транса, – объяснила Бетти. – Не думаю, чтобы вы...
– Слава Богу, нет, – поспешно ответил Норман.
– Тогда нам нужны специальные планшеты.
– В моем доме не держат таких вещей, – сказала Эллен.
– Они должны быть в любом приличном доме, – вмешался Боб.
– Перестань! – осадила мужа Бетти. – Наверное, у тебя нет и карточек с алфавитом, Эллен?
– Нет.
– Мы могли бы сами изготовить их.
– Это займет слишком много времени, – запротестовал Боб.
Он не меньше жены горел желанием встретиться с духами.
– Как-то я читал об одном приспособлении. – Голос Нормана звучал увещёвающе, как у вежливого хозяина, пытающегося урезонить капризных гостей. – Складываются вместе две грифельные доски – и явившиеся на зов призрак пишет послание на их внутренней стороне.
– Не думаю, чтобы у Эллен нашлись грифельные доски, – скептически обронила Бетти. – Жаль, потому что писать... писать... Ну конечно же! Машинальное письмо!
– Что это? – спросил Норман.
– Нужно расслабиться и свободно держать карандаш в правой руке, – объяснила Бетти. – Если контакт состоится, дух вашей рукой начертает послание.
– Мне это не слишком нравится, – сказал Норман. – Не хочу, чтобы кто-то использовал меня в качестве инструмента.
– Вот именно, – искренне присоединилась к нему Эллен.
Но, как и следовало предвидеть, сопротивление лишь подлило масла в огонь.
– Нет, идея замечательная! – упрямо сказала Бетти. – Надо обязательно попробовать. Эллен, бумага и карандаши у тебя...
Гулкий раскат грома прервал ее на полуслове. Эллен вздрогнула, ее пробрал внезапный озноб.
– Надо закрыть окна, – пробормотала она.
– Попозже, все еще слишком жарко. У тебя найдется бумага?
– Я принесу, – вызвалась Пенни.
– Там на столике, в прихожей. – Эллен поняла, что сопротивляться бессмысленно.
Карандаши пришлось искать значительно дольше – просто удивительно, как они теряются в самый нужный момент – но шариковые ручки Бетти с негодованием отвергла: рука должна быть полностью расслаблена, никакого нажима.
Наконец все необходимое нашлось, и Норман повернулся к выключателю. Глядя на его ироническую улыбку, Эллен мысленно поблагодарила его за то, что хотя бы он не поддался всеобщему психозу.
– Не слишком ярко? – спросил он, двигая рычажком реостата. – Наверное, духи предпочитают полумрак?
– Выключите вообще, – велела Бетти. – В темноте легче осуществить контакт. В любом случае, – добавила она, запоздало спохватываясь, что относится к происходящему слишком серьезно, – меньше возможности смошенничать, когда не видишь, что делаешь.
– Не надо! – слабо воскликнула Эллен, когда свет стал меркнуть, но ее голос потонул в одобрительных возгласах остальных. Нахлынула тьма.
Комната странно изменилась. Она как будто сделалась меньше. Среди знакомых запахов мебельного лака и свежей мастики для пола и еще не выветрившихся ароматов недавнего обеда Эллен уловила слабое дуновение чего-то сырого и промозглого, как будто пахнуло плесенью от замшелых кирпичей. Немного привыкнув к темноте, она разглядела неясные очертания фигур, но ничего не смогла узнать. Зеленоватая вспышка молнии на мгновение высветила лица, и Эллен сделалось жутко: в этом призрачном мерцании они выглядели жестокими и зловещими. Вслед за молнией грянул гром.
– Идеальная обстановка, – произнес невозмутимый голос Нормана. – Сознайся, Эллен, ты вызвала грозу специально для нас.
Эллен промолчала. Зато раздался хрипловатый смешок – это явно был Морри. Когда выяснилось, что ему не удастся подержать Пенни за руку, он надулся, но теперь, судя по всему, его настроение улучшилось. «Наверняка замыслил какую-нибудь дурацкую шутку, – подумала Эллен. – Что-нибудь вроде идиотски многозначительного послания от призрака известной личности».
Впрочем, Бетти тоже прекрасно знала собственного сына.
– Больше никаких разговоров, – резко сказала она. – И никаких шуточек – слышишь, Морри? Расслабься и попытайся ни о чем не думать. Расслабься...
Никогда Эллен не чувствовала себя более зажатой, чем в этот момент. Ей хотелось грохнуть кулаком по столу и заорать что есть мочи на этих дураков, втянувших всех в безумную затею. Она вовсе не хотела расслабляться. Она боялась. Боялась того, что может написать ее собственная рука.
В наступившей тишине слышался малейший шорох. Кто-то писал. Чей-то карандаш явственно царапал по бумаге. Снова вспыхнула молния – ослепительно. Эллен непроизвольно начала отсчитывать секунды, и в то же мгновение на небесах громыхнуло. Эллен крепко сжимала карандаш, казавшийся ей толстым, как трость. Не расслабляться, напрячь каждый мускул, не поддаваться необъяснимому страху...
Занавески на окнах слегка вздымались от порывов ветра. Торопливо шуршали чьи-то карандаши.
– Довольно, – внезапно произнесла Эллен. – Прекратите.
– Нет, погоди. У меня что-то получается. – Голос Бетти дрожал от возбуждения.
– Мам, пожалуйста. Еще минуточку. – Это была Пенни, и ее тон не понравился Эллен. Она собралась было встать – и в это мгновение молния и гром, слившись воедино, парализовали ее грохочущей вспышкой невиданной силы.
В первую секунду Эллен подумала, что молния попала в дом. Вскочив на ноги, она ощупью двинулась к выключателю, совершенно утратив чувство направления и натыкаясь на переполошившихся людей. В раскрытые окна ворвался ветер, взметнув листки и брызнув первыми жгучими каплями дождя. Откуда-то из подвала донесся леденящий душу вой. Кто-то с воплем отпрянул, чуть не сбив Эллен с ног. Но вот ее вытянутая рука нащупала дверной косяк, поспешно отыскала выключатель – и вспыхнул свет.
Все еще держась за рычажок, как за спасительный амулет, Эллен оглядела столовую. Бледные и растерянные, ее гости толпились в центре комнаты, неуверенно щурясь от яркого света. Они напоминали жертв кораблекрушения.
Первым пришел в себя Норман.
– Слава Богу, – сказал он, устало проводя рукой по лицу. – Мне доводилось слышать о панике, но я никогда не думал... Ты абсолютно права, Эллен, это была глупая затея.
– Этот вой, – прошептала Бетти, судорожно сжимая руки. – Что-то явилось из преисподней... что-то ужасное... послушайте...
– Иштар терпеть не может грома, – спокойно произнесла Пенни, все еще сидевшая за столом.
– А-а, кошка, – разочарованно протянула Бетти.
– Боюсь, вам придется потерпеть ее вопли, – сказала Эллен. – Дождь усиливается, и занавески вот-вот выпорхнут в ночь.
Пока закрывались окна и вытирались лужи, все постепенно пришли в нормальное состояние. Боб суетился больше других, но его усердие не обмануло Эллен: она видела, что когда вспыхнул свет, они с Морри находились на полпути к кухне. «Крысы, бегущие с тонущего корабля», – с отвращением подумала она, но тут же улыбнулась и предложила всем присутствующим бренди.
– Отличная мысль, – с воодушевлением откликнулся Боб и направился к бару.
– И все же, это было замечательно, – произнесла Бетти с рассеянной улыбкой. – Я уверена, что мне удалось ощутить нечто... – Она бросила раздраженный взгляд в сторону двери. Вопли Иштар поутихли, но все же время от времени она вновь взвывала, как бы обещая, что кто-то поплатится за все перенесенные ею мучения. – Нечто потустороннее, не имеющее никакого отношения к этой проклятой кошке, – сердито закончила Бетти.
– Обычное самовнушение, – объяснил Норман, но голос его звучал без прежней уверенности.
– А я что-то написал, – заявил Морри с неизменным смешком. – То есть, я хотел сказать, моя рука сама написала.
– Да уж, можно себе представить, – раздраженно бросила Эллен и, поймав взгляд Пенни, заставила себя улыбнуться.
– Да, мы забыли про листки! – воскликнула Бетти. – Господи, они все перемешались на полу. Ветер был ужасный. Давайте же посмотрим, что у нас вышло.
Она собрала бумаги. Боб, пренебрегший спиритизмом ради спиртного, вертелся возле бара, но остальные собрались вокруг стола.
– Кто-то просто малевал всякие каракули, – объявила Бетти, демонстрируя первый листок. Не веря собственным глазам, Эллен узнала примитивные фигурки, которые машинально рисовала во время разговоров по телефону. Она и не подозревала, что водила карандашом по бумаге!
Коротко взглянув на следующий листок, Бетти сердито вспыхнула и смяла его в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38