Я подпишу.
- Ну ты даешь, начальник!- возмутился Павлюкович.- Даже прочесть не можешь! Совсем ухайдакала тебя Настя, романы, по-нимаешь, стал писать, на женщин совсем не смотришь, от служеб-ных обязанностей отлыниваешь. Хотел бы я посмотреть, что она делает с тобой ночью.
При упоминании о Насте Чекмарев непроизвольно улыбнулся.
- На жену свою смотри, Боря.
- Да что жена!- тоскливо сказал Павлюкович.- Она и есть жена, десять лет уже. Смотри, не смотри, все одно и то же.
- Тогда не смотри, а переписывай статью. Она стоит в сле-дующем номере, времени у тебя в обрез.
- Сделаю, сделаю,- недовольно пробурчал Павлюкович.- Тоже мне, писатель хренов! Может, по пивку ударим вечером? Ах, да, мне же статью переделывать надо.
- Мне сейчас предстоит один серьезный разговор, а потом жду вас здесь. Обсудим, что у нас в загоне, что заказано, и над чем предстоит поработать. Предупреди Мишу и Марину, чтоб - никуда без моего ведома.
- Разговор с Настей?- ехидно спросил Павлюкович.
Чекмареву это не понравилось.
- Боря, я не отлыниваю от работы, как ты считаешь, я пра-вильно руковожу отделом. А правильное руководство - это когда сотрудники сами знают, что делать, их нужно только направлять. У нас же "загон" слабенький, и на горизонте ничего не видно.
- Да ладно тебе, руководитель! Полно статей, на два меся-ца вперед хватит. Анализы, прогнозы, инвестиции...
- А сенсаций нет. Имен солидных - тоже нет. Где статьи Бунича, Явлинского, Глазьева, Лифшица, Ясина и других видных экономистов страны? Нет! Ты не хуже меня знаешь: в серьезной газете должны быть имена.
- Думаешь, Явлинский или Бунич напишут тебе в соответс-твии с генеральной линией Лавкина? Не смеши меня, Серега,- хмыкнул Павлюкович.
- Вот об этом и поговорим. Ну ладно, пока, мне надо зво-нить.
Похоже, и Павлюкович ушел от него обиженный. Отчасти, Бо-рис был прав, мнения крупнейших специалистов о состоянии эко-номики России и перспективах ее развития вряд ли соответство-вали генеральной линии главного редактора Лавкина. Но это не значит, что их статей не должно быть в портфеле отдела. Они просто необходимы, потому что тогда можно диктовать свои усло-вия Лавкину: хочешь имена - "их у нас есть", не хочешь - печа-тай Пупкиных и не скули, что отдел плохо работает.
Покончив с неотложными делами, Чекмарев посмотрел на ча-сы: пять минут двенадцатого. Немного опоздал, ничего страшно-го. Вряд ли за пять минут банкир успел смыться. А если успел - совсем хорошо, не надо будет с ним встречаться. Чекмарев потя-нулся к трубке городского телефона, но вдруг подумал: а каким, собственно, образом подруга Насти сумела убедить одного из крупнейших банкиров страны, человека более значимого, чем лю-бой министр, встретиться с писателем, который, конечно же, бу-дет просить деньги? По принципу "я банкирша - ты банкир", или по какому другому? Решил, что, скорее всего, по другому прин-ципу, который выглядит примерно так: "Я дорогая женщина, ты - банкир. Вопросы есть?" Чекмарев мысленно повторил бессмертную фразу Николая Николаевича Озерова, слегка изменив ее: "Такие подруги нам не нужны", и набрал номер, который он помнил наи-зусть.
- Да-а, я слушаю,- ответил ему певучий женский голос.
- Добрый день, меня зовут Сергей Чекмарев. Господин Квоч-кин ждет моего звонка.
- Виталий Данилович сейчас занят, у него совещание. Что передать ему, господин Чекмарев?
Эта вечная "занятость" деловых людей всегда бесила Сер-гея. Но если раньше, договариваясь об интервью, он вынужден был терпеть показушную занятость высокого чина или крупного бизнесмена, то теперь можно было и расслабиться.
- Передайте ему, пусть возьмет трубку. Я подожду,- жестко сказал он, надеясь, что его попросят перезвонить попозже, чего делать совсем не обязательно.
Но секретаршу ничуть не смутило его требование. Она рав-нодушно пропела:
- Я передам Виталию Даниловичу, подождите, пожалуйста.
В трубке зазвучала приятная музыка. Нормальная реакция на нежелательный звонок. Даже Лавкин, когда Аля докладывает ему о звонке ненужного человека, минуты две выжидает, а звонивший в это время слушает приятную музыку, проклиная ее.
Чекмарев достал сигарету из пачки "Мальборо", потянулся к зажигалке, не сомневаясь, что успеет прикурить, а может и до-курить сигарету, пока Квочкин возьмет трубку, но в это время послышался мягкий, негромкий голос:
- Квочкин слушает.
- Добрый день, Виталий Данилович, меня зовут Сергей Чек-марев. Мне сказали, что вы согласились принять меня, нужно только предварительно позвонить в одиннадцать, вот я и звоню.
- Чекмарев? Минуточку, дайте вспомнить... А-а, журналист, который написал роман?
- Совершенно верно.
- Вас зовут Сергей... Сергей...
- Владимирович.
- Да-да, конечно. У меня сегодня... совещание... встре-ча... подписание договора... Даже не знаю, как быть. Сергей Владимирович, давайте условимся таким образом. Вы подъезжайте к шести часам, знаете куда? Мы находимся на Чистопрудном буль-варе. Значит, к шести часам, а я постараюсь выкроить для вас пять минут. Договорились?
- Да, конечно, спасибо, Виталий Данилович.
- Тогда - до встречи,- и в трубке зазвучали короткие гуд-ки.
Чекмарев швырнул трубку на аппарат и с сожалением вздох-нул, огорченный не тем, что банкир намеревается уделить ему всего лишь пять минут после окончания рабочего дня, а тем, что Квочкин вообще согласился принять его. Видимо, здорово уважает подругу Насти, черт бы ее побрал! После второго тяжелого вздо-ха он снова взял трубку и принялся набирать свой домашний но-мер. Надо было обрадовать Настю перспективой скорого свидания с банкиром. Она просила сразу же перезвонить ей.
5
Ультрасовременное здание "Расцвет-банка" впечатляло не только снаружи. Чекмарев миновал стеклянные двери, вежливо раздвинувшиеся перед ним, и остановился, с удивлением глядя по сторонам. Просторный вестибюль походил, скорее, на оранжерею, нежели на офис банка: розовые мраморные стены, заросли из пальм, бегоний, китайских роз, папоротников вдоль них, неболь-шой водопад с замшелыми валунами, зеленый, нефритовый пол под ногами. Все это было так необычно, что Сергей не сразу ответил на вопрос могучего парня в пятнисто-зеленой форме (она здорово гармонировала с этими "джунглями"!) кто он и зачем пожаловал. Парень спокойно стоял перед ним, загораживая дорогу к лифту, похоже, он привык, что люди удивляются, попав в здание "Расц-вет-банка". Сообразив, наконец, что от него хотят, Чекмарев представился, показал свой паспорт и услышал вежливую просьбу подождать.
Минут через пять откуда-то явился второй воитель джунг-лей и повел Чекмарева в противоположную от лифта сторону. У двери из мореного дуба, за которым угадывалась нешуточной тол-щины полоса стали, Чекмарев еще раз предъявил паспорт и лишь после этого попал в кородорчик с зеркальным подвесным потолком и блестящим узорным паркетом. Там оказался второй лифт, види-мо, предназначенный для высшего руководства. Войдя в кабину, Сергей усмехнулся - они что, хотят поразить его своим богатс-твом? Огромные зеркала, красный бархат, три кожаных кресла... Да в этом лифте можно жить!
Стеклянные двери кабинета секретарши председателя правле-ния были тоже оборудованы фотоэлементами и мягко разъехались, едва Чекмарев приблизился к ним.
- Вы Чекмарев, Сергей Владимирович?- певучим голосом спросила высокая, полногрудая женщина лет сорока.
- Совершенно верно,- сказал Сергей, разглядывая ее пыш-ную, затейливую прическу и пытаясь угадать, настоящие ли это волосы, или половина шиньоны?
- Пожалуйста, подождите, Виталий Данилович скоро освобо-дится и примет вас. Садитесь в это кресло. Хотите кофе, или предпочитаете чай?
Надо было расслабиться, и Чекмарев решил пошутить.
- А двойной бурбон у вас есть?- спросил он.
Хотя, если бы секретарша спросила, что это такое, вряд ли смог бы точно ответить. Читал когда-то в американских детекти-вах, что настоящие крутые парни пьют двойной бурбон, вот и брякнул.
Но дама не поняла, или не захотела понять шутки.
- Двойного бурбона предложить не могу, но, если желаете, дам рюмку коньяка.
Сказано было таким тоном, что Чекмарев скорее согласился бы выпить с пьяницей стакан самогонки в подъезде, чем принять рюмку коньяка от этой матроны.
"А ведь она не намного старше меня,- подумалось ему.- И в общем-то симпатичная баба. Но я ее не хочу. Более того, если окажусь с ней в запертой комнате, и она станет предлагать себя
- откажусь, вышибу дверь и убегу! Вот уж не думал, что бывают такие симпатичные женщины!"
Эта мысль развеселила Чекмарева больше, чем несостоявший-ся разговор о двойном бурбоне. Усевшись в глубокое кожаное кресло, он закинул ногу на ногу, положил "дипломат" на колено и стал думать о том, что Настя была не так уж далека от исти-ны, когда сказала, что нужно просить миллион. Вначале она го-ворила, что ничего не нужно просить, лишь отдать рукопись, а потом миллион. А что? По всему видно, что хозяин этого тере-ма - человек богатый, миллионов, не в рублях, конечно, у него до черта и больше, так почему бы ни дать один скромному журна-листу?
Он понимал, что все это чепуха, Квочкин согласился при-нять его потому, что не хотел огорчать подругу Насти, и руко-пись ему не нужна, и денег он не даст ни рубля. Но мечтать бы-ло приятно, и это помогало ждать.
Секретарша сидела за своим столом, время от времени стро-го поглядывая на Чекмарева, словно опасалась, что он схватит какую-нибудь безделушку и убежит. Приходилось разводить рука-ми, показывая, что еще ничего не украл. От этого взгляд секре-тарши становился еще более суровым.
Было уже двадцать минут седьмого, когда распахнулась дверь, обитая черной кожей, из кабинета Квочкина вышел высокий светловолосый мужчина, и секретарша, торопливо выбравшись из-за стола, мелко засеменила в кабинет. Причиной такой японс-кой походки была длинная, узкая юбка.
Чекмарев тоже встал. Секретарша вышла, остановилась у двери и холодно сказала:
- Пожалуйста, проходите, Виталий Данилович ждет вас.
- Когда я звонил вам, слышал очень приятный, певучий го-лос, так и хотелось сказать: спой, светик. Но теперь понимаю, что формы совсем не соответствуют содержанию. Не пойте, даже если вас очень попросят,- сказал Чекмарев, на мгновение оста-навливаясь напротив женщины.
Она высокомерно вскинула брови и резко захлопнула за ним дверь.
Квочкин не поленился сделать два шага навстречу журналис-ту, протянул руку. Пожатие его длинных, тонких пальцев с блес-тящими, наманикюренными ногтями оказалось неожиданно крепким. Этого невысокого мужчину с бледным, худым лицом, длинным, тон-ким носом и ранней лысиной Чекмарев не раз видел на пресс-кон-ференциях, совещаниях крупнейших предпринимателей и светских раутах, о которых ему приходилось писать. Но там он был в от-далении, за барьером, который простому смертному не преодо-леть, а здесь невидимый барьер на мгновение исчез, и Чекмарев увидел перед собой обычного доцента с кафедры математики не самого престижного столичного ВУЗа. Банкир слегка разочаровал гостя. Слишком большое впечатление произвели холл банка, лифт с кожаными креслами, секретарша, которую не хочется трахнуть, казалось, хозяин всего этого должен быть в парчовом халате с золотым шитьем и таких же туфлях с загнутыми кверху носками, на худой конец - в смокинге с "бабочкой" или, хотя бы - крас-ном пиджаке. Квочкин же был всего лишь в сером, правда, хорошо сшитом, костюме, а на туфлях белели солевые разводы.
"Замотался, не углядел... А вообще-то, для него, навер-ное, наступить в снег такая же неприятность, как для простого смертного наступит в собачье дерьмо",- подумал Чекмарев.
- Времени катастрофически не хватает,- посетовал банкир.- Нормальные люди уже дома, телевизор смотрят, а мне еще, как минимум, часа два работать. Так что садитесь и давайте прямо к делу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57