— Крученый, Боб, наденьте на него браслеты и отведите в джип, — велел он.
Бандиты бросились исполнять приказ.
— Смотри, Гизе, мы тебя из-под земли достанем! — кричал Шредер с угрозой, когда Боб и Крученый вели его к джипу.
Кащей склонился над умирающим.
— Я так и не понял, как он попал к нему в живот.
— Ви обещайт ехат мне… меня… в госпиталь…
— Отвезем. — На лице главаря появилась дружелюбная улыбка. — И даже сами окажем медицинскую помощь. Среди нас есть доктор… — Он кивнyл на Боба и незаметно от Гизе подмигнул ему. — Oн перевяжет тебя, и все будет нормально.
Из пулевого отверстия на шее немца толчками вырывалась кровь. Каждое слово стоило ему больших усилий
— В Дюссельдорф… показывайт… альмаз… кольсоу… ценная вещь… Показ… Аустеллунг…
— Выставка, что ли? — догадался Кащей.
— Да, да, выс…тав… ка… Балшой альмаз украсть доктор Функ… Он иметь… делайт оперирен аппендикс. Альмаз его… ему… надо верберген… Как это по-русски?… А, прятать! И он класть в живот Петров… Понимайт? Функ не есть говорить полиция… что есть альмаз… в Петров… знать мы… И никто… другой… не знать…
— Значит, он спрятал алмаз в живот Петрову во время операции?
— Да,да!
— Почему же тогда вы сразу не вспороли ему живот, еще в Германии? Чего ж вы дали ему уехать?
— Функ… Арест… Тюрьма… Он сказать нам поздно. Петров уезжать из Дойчланд… Ми искать… ему… его… здесь, в Россия…
Кащей задумчиво поиграл пистолетом. «Жигуль» на обочине догорал, превращаясь в груду закопченного металла.
— Так, значит, Петров — это тот чувак, в которого ваш доктор зашил алмаз? — спросил он. — Это точно?
—Да, да… Правда!..
— Петров знает о том, что находится у него в животе?
Гизе отрицательно замотал головой.
— Нет… Он есть… спать…
— Думаешь, это не туфта? — Крученый посмотрел на шефа.
— Не знаю, но похоже на правду. Полмиллиона баксов за какого-то Петрова выкладывать не будут… Что ты еще знаешь о Петрове? — обратился он к умирающему.
— Я… Я… — прохрипел тот. Его тело вдруг сотрясла судорога, скрюченные пальцы заскребли землю.
— Так что? — Кашей наклонился к нему. Рот Гизе был полон крови, она перетекала через край и струилась по щеке. Немец силился что-то сказать, но вместо слов из горла вырывался хрип.
— Говори! — Бандит с силой встряхнул его, схватив за окровавленную куртку.
Гизе пробормотал что-то по-немецки, глаза его остекленели, и он откинулся навзничь. Главарь ударил его по щеке. Зрачки немца оставались безжизненными.
— Все. Кончился, — сказал Крученый.
— Чурбан, Боб, Митяй, трупы затащите в овраг, облейте бензином и подожгите, — распорядился Кащей.
— И Панаму тоже? — спросил Митяй.
— И его! — рявкнул главарь. — Шевелись, пока нас не застукали!
Бандиты разбежались собирать трупы. Спустя пять минут в овраге, куда сбросили тела Гизе, Поста, Штольца и Панамы, заплясало пламя. В безоблачное небо потянулся дым.
Братва уселась в джип, где за задним сиденьем, в наручниках и с кляпом во рту, лежал Шредер. Машина сорвалась с места и покатила по проселочным дорогам, уходя все дальше от места кровавой стычки.
Через сорок минут она остановилась возле одной Из пятиэтажек в Ногинске. Бандиты вылезли. Двое из них вытащили объемистый баул, внесли в подъезд и подняли на второй этаж. В бауле находился связанный Шредер.
Не снимая с него наручников и не вытаскивая кляпа, его втолкнули в ванную и принялись методично избивать. Чтобы не было слышно звуков ударов и мычания пленника, на всю мощь пустили воду. Били аккуратно, со знанием дела. Лицо старались не трогать.
— Лады, — сказал наконец Кащей, наблюдавший за экзекуцией. — Протрите на нем кровь и тащите в комнату.
Полубесчувственного немца проволокли по полу и приковали наручниками к батарее парового отопления. Вынули кляп.
Сквозь муть, наплывавшую на глаза, пленник оглядел помещение. Комната была почти пуста, если не считать кушетки и тумбочки, накрытой газетой. На тумбочке лежали нарезанная колбаса и хлеб. Кащей с бутылкой пива в руке уселся на кушетку.
— Твое счастье, что сейчас лето и батареи не топят, — сказал он Шредеру, — а то бы твои клешни быстро изжарились. Но они могут изжариться, если твои кореша в Германии не побеспокоятся о тебе… Ты ведь не хочешь торчать у этой батареи до зимы?
Пленник отрицательно качнул головой.
— Я так и думал, — сказал бандит. — Поэтому для тебя же лучше выложить нам всю правду. Итак, что там твой кореш вякал про алмаз?
— Это драгоценный камень, очень крупный, — после секундной заминки прохрипел Шредер. — Его показывали на выставке английских драгоценностей в Дюссельдорфе… Выставку ограбили. Руководил налетом доктор Функ, он работает хирургмo в госпитале. Сразу после ограбления, надеясь yйти от полиции, он поехал туда, но его все-таки застyкали. Он делал операцию аппендицита, когда в гocпиталь нагрянули фараоны… Доктору ничего не ocтавалось, как зашить алмаз в кишки оперируемому
— Когда обчистили выставку?
— Двадцать первого июня. Об этом писали все немецкие газеты. Вы можете проверить.
— Пожалуй, мы так и сделаем. — Кащей посмотрел на Крученого. — У нас, кажется, Очкарь пендрит по-немецки? Крученый кивнул.
— Тогда так. Свяжись с ним и командируй в читальню, где есть немецкие газеты. Пусть просмотрит подшивки за июнь.
— Заметано, шеф!
— Если выяснится, что выставку действительно обчистили и алмаз исчез, то нам, пожалуй, придется всерьез заняться этим делом… — Главарь снова повернулся к Шредеру. — Значит, в Москве вы искали Петрова, в живот которому зашили этот самый алмаз?
В тусклых глазах пленника застыл ужас.
— Да, — мучительно выдавил он. — Нас направил сюда босс, организовавший нападение на выставку. У нас была одна цель: найти Петрова. Мы только этим и занимались… Мы объездили все детективные агентства…
— Пока не наткнулись на нас… — ухмыльнул Кащей. — Так, понимаю…
— Вы можете спросить в агентстве на Ленинском проспекте. Они взялись за поиски…
— Где это?
— Где?.. — Шредер наморщил лоб, вспоминая.
—Лады. — Кащей встал. — Если понадобится, узнaем адрес твоего агентства, а пока займемся им. Сейчас ты напишешь письмо своим в Германию. Напишешь, что тебя держат в задниках чеченские боевики и требуют за тебя пятьсот тысяч долларов. Чурбан хохотнул:
— Правильно, шеф!
— Письмо можешь писать по-немецки. У нас человек, базарит по-вашему, так что смотри не дyмай приписать чего-нибудь лишнего. А впрочeм нет… — Кащей на минуту задумался. — намекнешь: дескать, дело тут я почти сделaл, находился у самой цели, но внезапно попал к боевикам. Если твоим корешам действительно нужен алмаз, то они быстро примчатся с деньгами… Я правильно рассуждаю?
— Да, они приедут, — закивал Шредер. — Я напишу как нужно… Они дадут пятьсот тысяч! Кащей отпил из бутылки.
— Твои кореша баксы через границу, конечно, не повезут, они их получат здесь, по банковской карте?
— Да, разумеется.
— Тогда напишешь им, что, как только приедут оскву, пусть заберут наличные из банка, понял? сами свяжемся с ними и уж тогда согласуем время… Надеюсь, тебя не надо предупреждaть насчет вмешивания в это дело полиции?
— О, все будет в полном порядке, уверяю вас!
Кащей усмехнулся, снова отпил.
— Отцепите ему одну руку, — велел он. — Поднимите тумбочку, дайте бумагу и ручку. Не будем тeрять время.
Невдалеке от пятиэтажки, куда привезли Шредера, стоял серый «Москвич». Он подъехал через три минуты после прибытия джипа. С плейерными наушниками на голове Лип сидел в машине и вертел рукоятку настройки. Слышимость была ни к черту. Различались только отдельные слова. По-видимому, пиджак с «жучком» сняли с пленника и теперь он висел где-нибудь на вешалке в прихожей или валялся среди других вещей. Но даже из отдельных слов, долетавших до слуха резидента, нетрудно было воссоздать картину происходящего. Бандиты узнали об алмазе в желудке Петрова. Также они требуют от немецких сообщников Шредера выкуп в пятьсот тысяч долларов. Пленник избит и деморализован, готов делать все, что ему прикажут. Судя по намекам главаря, Шредера собираются держать здесь довольно долго. Возможно, вплоть до получения выкупа.
Четыре охотника за алмазом выведены из игры, но появились новые игроки. Резидента это не могло не беспокоить. Сняв наушники, он взялся за руль. «Москвич» сорвался с места. Липке спешил в Москву, чтобы узнать свежие новости от «жучка» в агентстве «Поиск-плюс».
Воротников потушил сигарету и посмотрел на вошедшего Максудова.
— Как прошел разговор с Аграновским?
— Не без трений, — уклончиво ответил детектив. — Старик снова повысил таксу за сведения.
— Знаю. Три тысячи баксов. Меня интересует результат.
Кое-что удалось выловить . — Максудов уселся рядом с директором и раскрыл свой блокнот. — Но все-таки три тысячи баксов — многовато то чтобы порыться в компьютерных данных налоговой полиции и таможенной службы!
— Аграновский берет нас за горло, это ясно, но мы не можем добывать интересующие нас cвeдения. Поэтому приходится платить. — Воротков закурил новую сигарету и откинулся в креслe.
— Это дело, с поисками Петрова, пора закруглять. Наш немец может явиться сюда со дня на дeнь.
— Он не звонил? — полюбопытствовал детектив.
— Что-то в последние дни он куда-то пропал, — ответил директор. — Но он может нагрянуть в любую минуту, и нам придется давать ему отчет. Или возвращать аванс, что грозит нам полным крахом. Ну ладно, короче. Что ты раздобыл по Петрову?
— Людей, зовущихся Алексей Петров, в компьютерном банке оказалось немало, — начал Максудов, — но меня интересовали только те, которые имеют коммерческие связи с Германией…
Воротников кивнул.
— Таких в компьютере числится аж одиннадцать!
— Многовато!
— То есть одиннадцать Алексеев Петровых имеют связи с заграницей — в том смысле, что хотя бы в нынешнем году ездили туда. Когда же я обратился к компьютеру таможенной службы, в котором регистрируются все выезды и въезды наших сограждан, то количество интерeсующих нас Петровых сократилось до шести.
— Уже лучше, — пропыхтел, выпуская дым и ротников.
— Шесть Алексеев Петровых посещали Германию и вернулись в Россию в июне. Я умышленно не брал дату их приезда туда, поскольку клиент никаких сведений нам по этому поводу не сообщил
— Правильно. Этот Петров мог прожить там целый год и вернуться только в прошлом месяце Итак, ты выписал сведения о них?
— Да, все здесь. — Максудов хлопнул ладонью по блокноту. — Все шесть Петровых, которые прибыли из Германии в июне месяце. Сведения краткие, но достаточные, чтобы начать наводить справки
— Много среди них провинциалов?
— Только один. Из Саратова. Остальные пятеро проживают в Москве…
— Из Саратова? — Воротников недовольно по морщился: предстояли расходы, связанные с поездкой.
— Но он отпадает, шеф, — поспешил успокоить его детектив. — Саратовскому Алексею Петрову пятьдесят два года, и мы его сразу отбраковываем…
— А! Хорошо! — оживился директор. — Дальше?
— Также по возрасту мы отбраковываем еще одного Петрова… Возраст разыскиваемого человека не должен превышать тридцать лет, насколько я понимаю?
— Значит, осталось четверо.
— Возраст всех четырех колеблется от двадцати шести до двадцати девяти лет. И, видите ли, шеф, какая штука. Ни одному из них в июне не было полных двадцати семи. Кто-то на год старше, кто-то на три месяца младше…
— Немец, кажется, тоже сомневался, что его Петрову двадцать семь, — подумав, сказал директор.
— Надо бы уточнить это у клиента.
— Хорошо. Когда он позвонит, я задам ему этот вопрос. А пока займемся твоей четверкой. Что это за люди?
— Все бизнесмены. Менеджеры, торговые агенты. Есть директор фирмы. Воротников удовлетворенно кивнул:
— Чувствую, ты на правильном пути. Дело это явно связано с коммерческой аферой… Максудов перелистнул страницу блокнота и продолжил;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37