— Есть идея! — преувеличенно радостно завершил он оправдательный монолог. — Давайте прогуляемся вместе? Если, конечно, не возражаете и вам не противен еще один «мордоворот»…
Шутит или издевается? Не похоже. На лице — вопросительная, белозубая улыбочка, глаза смотрят на узницу с нескрываемым интересом. Свистун умело пользовался природным талантом преображения, сам верил в роль, которую играл.
— С удовольствием…
Охранники с недоумением взирали на парочку, покидающую дом. Сбрендил, что ли, дружан, крыша поехала при виде центровой телки? Жетон строго-настрого приказал — держать на коротком поводке, кормить-поить, но — никаких прогулок и зряшных разговоров. А этот и базарил с заложницей добрый час, и вывел ее на улицу.
Но возражать, тем более, загораживать дорогу не решились. Ведь Свистун — не только личный телохранитель босса, но и особо доверенное лицо, трекнет хозяину — кранты. Тот шутить не любит — пошлет под молотки, после чего превратишься в несчастного инвалида. Если, конечно, останешься в живых.
Вика с любопытством оглядывала небольшой двор, за изгородью — лесок. С другой стороны шумит река. Вокруг — ни одной живой души, ни одного строения. Воздух — будто настоен на терпком аромате цветов — вызывает легкое, приятное головокружение. И такая прелесть не в Сибири или на Урале — в непосредственной близости к огромному городу. Сказали бы ей об этом раньше — ни за что бы не поверила.
В перенаселенном Подмосковьи Жетон отыскал надежное убежище, «адрес» которого держал в строгом секрете. Не зря «мордовороты» доставили сюда пленницу, предварительно напялив на голову непроницаемый колпак.
— Дышите глубже, — смешливо советовал Валерий. — Набирайтесь кислорода на всю ночь…
Пока раненный Жетон отлеживался на подобии медведя в берлоге, зализывал раненное плечо, в тайном его убежище происходило скоростное сближение «главного сторожа» и узницы. На второй день знакомства они перешли на «ты». Время прогулок удлинилось, теперь в доме Вика только ела и спала, остальную часть суток проводила вместе с Валерием в лесу.
На какие только темы они не беседовали! Девушка, открыв рот и округлив и без того выразительные глазки, познавала мир зрением нового друга. А Валерий, сам себе удивляясь, постепенно перестал притворяться, разыгрывать заранее отрепетированный спектакль. Он действительно увлекся изящной и, как оказалось, умной собеседницей.
На третий день она поняла: жизнь без худенького парнишки с голубыми глазами и русым чубчиком — бессмыслица. Что перед ним тот же Витюха? На его месте Валера не стал бы терять времени на дурацкие признания и сентиментальные вздохи. Потому что он не хлюпик, а настоящий мужик, мечта каждой уважающей себя женщины. Человек, с которым она знакома каких-нибудь несколько дней превратился в судьбу, посланную милосердным Всевышним, стал вторым, после матери, близким ей существом.
Свистун с трудом сдерживался от того, чтобы испробовать на вкус пухлые губешки, пройтись любопытной ладонью по спине — от затылка до бедер. Может быть, парень дал бы волю рукам, но его удерживало благоразумие. В памяти колом торчало предупреждение Жетона. Испортишь товар — подвешу к потолку за согрешившее место. Босс, конечно, угрюмо шутил, но его шутки — прикрытие, под которым спрятана угроза?
Кроме того, влюбленному парню не хотелось портить возникшего между ним и девушкой чувства взаимной симпатии и доверия. Оно, это чувство, казалось ему намного приятней и слаще, нежели сексуальное удовлетворение. Валерий балансировал между мужским желание и жаждой чисто человеческого общения. И нельзя сказать, что первое пересиливало второе.
До конца недели продолжалась мучительная борьба.
Девушка тоже уговаривала себя не спешить, не рисковать. Броситься в об"ятия парня никогда не поздно. Если бы она встретила Валерочку, скажем, на студенческой вечеринке — никаких проблем, никаких сомнений, побежала бы к парню, раздеваясь на ходу.
Тяжелую предгрозовую обстановку еще больше накалило появление Жетона… * * *
— Гони, падла! Шевелись, сявка! — орал Жетон, втискивая ствол в ребра Водилы. — Догонят — замочат обоих!
Кровь из пробитого пулей плеча красным ручейком стекала по рукаву, пачкала выпуклый живот. В двухстах метрах позади — «жигуль» с красулинскими боевиками. Его преследует раскрашенная милицейская патрулька. Догонят красулинцы — кранты, без об"яснений и предупреждений влепят короткую очередь. Настигнут менты — тоже не сладость, если сразу не замочат — зона обеспечена.
— Гони, сявка!
Водила выжимал из мощного двигателя иномарки последние лошадинные силы. Постепенно преследователя отставали. Менты повисли н хвосте красулинского «жигуля». Почуяв опасность, пехотинцы свернули на асфальтированный проселок. Патрулька — следом.
Жетон облегченно вздохнул, убрал пистолет. Посапывая, достал из бардачка индивидуальный пакет и занялся раной.
— Куда едем? — голосом профессионального таксиста, которым он до вступления в жетоновскую банду работал, спросил Водила.
Жетон заколебался. Еще один человек, посвященный в тайну лесного укрытия — лишний шанс провала. Пора разрядить уже имеющихся «свидетелей». Не Свистуна, конечно, хитрый советник еще не выработал «ресурс», он еще пригодится. А вот мордатых охранников не помешает переселить из усадьбы на ближайшее кладбище.
Показывать дорогу в лесной массив Водиле — опасная глупость.
— Жми к Антоновне… Нет, отставить, шалапутная бабенка прочно села на иглу, может трекнуть… Давай к Митрошке, свой дружан, не выдаст, — подумал, поморщился от колючей боли в плече. — Впрочем, Митрошку тоже отставить, алкашем стал…
— Почему бы не укрыться у бабки Евдокии? Место надежное, телка не из болтливых.
— Молоток, Водила, знатную идейку подкинул, — одобрил Жетон, вспомнив гору мяса и жира, на которой он резвился прошлую ночь. — Девки мигом залатает дырку…
— Ты — тоже залатаешь, — хохотнул довольный Водила. — Куда отогнать тачку?
Босс на пару минут задумался.
— Отгонишь к Петровичу. Пусть поставит на профилактику. Что-то у тебя левый клапан о правый спотыкается.
Водила обиделся, но виду не подал. Раз так хочется боссу, пусть будет по его желанию. Петрович — владелец автосервиса для иномарок — человек надежный, за деньги вылижет корпус, отрегулирует двигатель, переберет ходовую часть. Знает ушлый механик — сделает что не так, у Жетона не заржавеет, автосервис мигом передадут наследникам, вытирающим сухие глаза во время панихиде о невинно убиеном рабе Божьем.
— А мне куда прикажешь?
— Думаешь, еще раз куплю тебе шлюшку? Не надейся! Погуляешь по «территории», поглядишь что к чему. Чере пару дней появишься в борделе, побазарим…
Увидев Жетона с неумело наложенной на плечо повязкой, на которой расплылось кровавое пятно, бабка Евдокия всплеснула руками.
— Что с вами случилось?
— Ударился плечом об автофургон, — угрюмо пошутил посетитель. — Приюти на несколько дней, в накладе не останешься. Капусту нарежу ломтями… Ленка жива, еще не затрахали?
— Позвать?
— Зачем? — ощупал плечо Жетон. — В голове — солнечное затмение, перед глазами — хоровод. Сейчас не могу баловаться с бабой — плечо прямо горит… Где мне приткнуться?
Евдокия озабоченно поморгала перекрашенными глазами.
— Все бы ничего, да вот повадился ко мне один бизнесмен. Сказали: политик или шестерка политика — не разберешь. Платит не густо, можно сказать, тяну пустышку, но попробуй цынкани — вмиг натравит ментов и налоговиков. Обдерут, как липку, государству на лапти… Вот-вот заявится мозгляк. В чем только душа держится, а подавай ему каждый день новую девочку. Да еще требует, паскуда, чтобы во время его пребывания в борделе — ни души не было… Сплошные убытки. Девочкам нечем платить, швейцар-вышибала грозится переметнуться к конкуренту… Повариха Ленка еще держится…
Хозяйка борделя исходила желчью и ненавистью. Видно, достал ее политический бизнесмен до самого нутра, перемешал там селезенку с печенкой.
— Значит, от ворот поворот?
— Обижаете больную женщину… Как можно отказать постоянному клиенту. Боженька накажет. Только придется ночевать с Ленкой в закухонной комнатенке. Днем — ради Бога — сидите в гостиной, смотрите телек, а как появится сявка неумытый — на кухню, к поварихе под крыло.
— Раздавит меня тво Ленка, — Жетон поморщился от пронзившей плечо боли. — Какой-нибудь хреновый фельдшер у тебя имеется?
— А как же! Гинеколог имеется, девочек пользует…
— Рану твой гинеколог перевяжет? Или способен только в женских местах ковыряться? — недоверчиво фыркнул Жетон, пронизывая хозяйку борделя недоверчивыми взглядами. — Часто такие «гинекологи» на сыскарей работают… Твой, случайно, не бегает в уголовку?
— Не сомневайтесь, господин. За деньги, которые я ему плачу, пересадку сердца сделает, не то, что руку перевязать. Что до сыскарей — сам от них прячется. В розыске дедулька, ищут его…
Старичок-гинеколог обмыл плечо каким-то едким составом, наложил тампон и старательно накрутил столько бинта, что рука стало вдвое толще. Боль утихла. Раненный взбодрился, развалился на диване, смешил девочек, даже ощупывал их прелести.
До вечера Жетон балдел в обществе проституток. Справа его обнимала пухлая Клавочка, слева игриво пощипывала толстое брюхо веселая Настенька. Поощренная солидной капустой бабка Евдокия не знала, как обиходить богатого клиента, какие подсунуть закуски, чем напоить. Вертелась возле плюшевого диванчика, подмигивая девочкам, заботливо подсовывая под спину раненного подушки.
Вечером, за час до прибытия важного хмыря, Жетон, покачиваясь от переедания, скрылся в комнатушке за кухней. Ленка встретила постояльца довольно приветливо.
— Займемся любовью? — искусно изобразив страстное желание, спросила она, приглашающе приподняв ладонями жирные, отвисшие груди. — Как желаете: покататься или повозить?
Жетон презрительно оглядел гору мяса и жира, по недоразумению названную женщиной.
— Найди себе другого наездника. Дай срок, оклемаюсь — побазарим.
Комнатка поварихи — не рабочее места проститутки. Ибо Ленка в списке бабки Евдокии «девочкой» не значится. Если и приходится ей обслуживать клиентов, то только в редких случаях, когда либо остальной контингент занят, либо подвыпившему мужику захочется испробовать экзотическую бабенку. Поэтому обиталище поварихи, не в пример другим комнаткам, обставлено скупо, можно даже сказать — бедно.
Раненный отбросил угол одеяла, взбил подушки. Поругиваясь, с трудом стянул штаны, рубашку и разлегся на простынях.
— А я как же? — тоже обнажаясь, обиженно спросила хозяйка комнаты. — Сверху, что ли?
— На полу, лярва! — громыхнул постоялец. — Можешь мои портки подстелить. Небось, бока не отлежишь, вон какая жирнющая. Усохни, не мешай спать!
Ленка снова влезла в широченную рубаху, огляделась, передвинула половик, на него положила два плаща, в изголовье бросила какие-то мятые тряпки и послушно легла на импровизированную постель. Щелкнула выключателем и затихла. Не беда, поварихе и раньше приходилось спать на жестком. В бытность вокзальной проституткой — прямо на каменном полу, подстелив пару газет. Зато утром Жетон отстегнет ей за вынужденные неудобства сотню баксов, может быть, расщедрится на большую сумму… * * *
На третюю ночь произошло то, чего бабка Евдокия так боялась. Невесть чем напуганный любвеобильный бизнесмен велел телохранителю пройти про комнатам, осмотреть все помещения борделя. Не прячутся ли террористы, ожидая, когда высокопоставленный клиент, утомленный купленными ласками проститутки, задремлет?
Телохранитель, мужик средних лет, здоровенный, как заматеревший дуб, пошел по коридору. Конечно, возраст у него явно не бойцовский, но хозяина привлекло мастерское владение оружием — холодным и огнестрельным — изворотливость и сметливость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44